Родню жениха мы невольно несколько придавили. Оказывается, Ириска умудрилась не рассказать толком, в каком звании и на какой должности служит её отец, всё, что знал её кавалер — это «офицер в жандармерии, какой-то начальник». Пятый классный чин и должность начальника Отделения по расследованию преступлений, связанных с магией у тестя стало для большинства гостей с той стороны сюрпризом. Ну, а тут ещё и я нарисовался. Да, Ира говорила, что сестра вышла замуж за молодого барона, с которым вместе песни сочиняет, а ещё он с железяками возится, изобретает что-то. Про свою Изнанку умудрилась вообще умолчать! И тут вместо провинциального барона с сотней десятин пашни — штаб-офицер в седьмом классе, тогда как у отца жениха только девятый, мало того — флигель-адъютант! С орденами, что на фоне остального уже не удивительно! То, что песни с женой сочиняем не для домашнего театра, а имеем несколько пластинок, и они наши песни тоже знают, прошло фоном, довеском, по сравнению с прочим. Тёща ещё не упускала возможности бросить многозначительный взгляд, мол, вот вам для сравнения старший зять, дотянется ли до него ваш?
Мне это противостояние даром не было нужно, так что при первой возможности постарался завязать неформальное знакомство с Иришкиным свёкром. Как-никак, мы с ним теперь родня, пусть и не кровная. Посочувствовал человеку, что его карьера застопорилась, как я и предполагал, из-за установленного для должности «потолка». Поделился тем, что в лаборатории та же история — то, что я ещё и сотрудник жандармерии на фоне Мурлыкина уже не выглядело чем-то значимым. И там у меня тоже потолок, если бы не иные заслуги по другой линии — остался бы до пенсии в десятом, край — девятом классе. Получив сочувствие и понимание, новый родственник, убей не помню, как называется одним словом свёкор свояченицы, он же отец свояка, намного расслабился и перестал пытаться титуловать меня, несмотря на объявленное в начале застолья тестем, как старшим и по чину, и по родству среди собравшихся «сегодня всем — без чинов, потому что незачем чиниться между своими». В общем, установили понемногу контакт. Слишком сближаться не собирался, но и излишняя напряжённость в большой семье не нужна мне ну вот совсем. И становиться пресловутым «сыном маминой подруги» тоже не хотелось.
Вроде бы удалось, хотя ставшее достоянием публики известие, что всё крепкое спиртное на столах моего производства, а изрядная часть закусок приготовлена из рыбы и мяса с моей Изнанки этому помешало, поскольку понимающим людям сразу показало уровень финансовой обеспеченности, а не понимающим — объяснили. После этого главной задачей стало вовремя смыться с праздника до того, как пойдут просители из числа новых свойственников. Родители жениха жили в основном с жалования, плюс небольшой доход с имения, чуть больше тысячи рублей в год чистой прибыли, плюс совсем небольшая рента — так они обозвали проценты по вкладу в банке. В целом, надо признать, их доход был повыше того, что получали Рысюхины на момент моего окончания гимназии, только без возни с производством. Так что бедными их назвать не получилось бы, но и лишних денег в семье не водилось. Ну, а прочие родственники были, скажем так, в большинстве своём не богаче пригласивших. И тут — новый свойственник, который выглядит как тот, с помощью которого можно сравнительно легко заработать пару тысяч.
Но даже и для понимающих подарок молодожёнам в виде дома в приличном районе Могилёва стал впечатляющим, многие решили, что моим подарком станет то, что на столах плюс некоторая сумма «на обзаведение». А взгляды в мою сторону ещё более прицельными и оценивающими. Нет, надо бежать! И сбежал, не без помощи персонала ресторана, который поспособствовал тому, чтобы мы с Машей незаметно растворились в коридорах заведения почти сразу после ухода новобрачных. Ну, а до этого посмотрел на прочие подарки. Откровенно нелепых, к счастью, не было, хоть попадались, скажем так, излишне скромные. Из излишне оригинальных — котёнок в корзинке с открыткой, подписанной «Покуда нет дитёнка — заведите хоть котёнка». Трудно представить, что пришлось бы пережить бедному зверёнышу за день, проведённый в коробке без еды и воды, но хвостатому повезло — тёща его обнаружила и взяла под своё покровительство. Пушистый был извлечён из кучи, накормлен, напоен, и убран в тихое место, а потом, перед самым вручением подарков, возвращён обратно.
Ни породистых поросят, ни ящика мыла, ни пустых конвертов в подарках, к счастью, не было, хоть общая сумма денег едва покрывала расходы на свадьбу. Точнее, покрывала БЫ, если б доставалась тем, кто организовывал праздник, а не уходила по традиции молодожёнам.
На второй день празднования мы не пошли, просто заехали утром в дом к молодым, за четверть часа до их выхода на праздник. Ещё раз поздравили их, в добавок я рассказал об устроенной здесь системе вызова извозчиков по телефону, Ириша знала о ней в целом, но не о деталях. Посмотрели, как устроен котёнок, которого назвали Муркентием, использовав один из не пригодившихся вариантов, что я набрасывал для оказавшейся кошкой Мявекулы. Пообещали организовать ему поставки изнаночной рыбки, которую можно давать сырой, не опасаясь паразитов — они не выживают на Лице мира. И поехали домой, с традиционной остановкой в Березино.
Дома я отправился отсыпаться после дороги, а Маша — давать подробный отчёт Ульяне обо всех обстоятельствах свадьбы. При том, что мы оба связывались с ней по два раза в день и я, например, не представлял, что ещё можно добавить к ранее рассказанному. Но то — я, а то — Маша с Ульяной. Они, такое ощущение, встреченную на дорожке лягушку могут обсуждать часа три.
Теперь больше никаких событий до Ромкиного дня рождения. Во всяком случае — не ожидается и не предполагается. Потом будет рождение Ромкиного братика или сестрички, затем — день рождения тёщи и после этого остаётся только ждать вызов к Государю, точнее — на назначенные им не то учения, не то смотр, не то ещё что-то. Как же хочется, чтобы лето прошло спокойно! Хотя бы одно лето!
Кстати, про лето. Оно уже началось! И даже не вчера. Причём предыдущее прошло как-то настолько незаметно, будто его и не было вовсе! Я попытался вспомнить, когда в последний раз был, например, на рыбалке. Получилось что-то страшное: на каникулах после первого курса! Ах, нет — ещё один раз после этого посидел с удочкой на берегу Умбры, но там всё слишком быстро закончилось. Всё, решено! Пока и это лето не ушло в небытие незамеченным, прямо сейчас, не откладывая, возьму и схожу на рыбалку! В конце концов, я тут главный или так, помощник дворника?
На изнанке рыбачить не хочу — ловля на Умбре, это промысел, а не развлечение. Да, конечно, сейчас там появились профессиональные рыбаки с сетями, которые поставили лов рыбы на промышленные рельсы. Однако они промышляют сильно выше по течению. Пусть я заменил моторы на бывших паромах на более мощные, но и так они предпочитали идти против течения порожняком, поднимаясь к озеру, а потом скатываться вниз, выбирая сеть. Да и маловато моих рыбаков, чтобы хоть сколько-то заметно истощить рыбные запасы такой реки. В любом случае, рыбалка там займёт ненамного больше времени, чем дорога туда и обратно, я же хочу скорее посидеть с удочкой, чем что-то поймать. Поэтому двинусь-ка я на ближайшую речку, на Ушу! На нашем берегу вдоль реки есть просёлок, который идёт на расстоянии от трёхсот до шестисот метров от поймы реки. Отъеду по нему километров на пять ниже Рудни, там присмотрю местечко, пригодное для ловли или хотя бы для спуска к воде и там посижу хотя бы пару часиков. Кстати, если поехать на Умбру с земными червями, то клёв будет и вовсе ошеломительным. Возможно, рыбы сами на берег к банке полезут.
Так и сделал — не про Умбру, про Ушу. Предупредил домашних, достал свои удочки, которые еле нашёл и которые пребывали в прискорбном состоянии и посвятил пару часов приведению их в порядок. Потом поехал к реке, чтобы заранее присмотреть место для рыбалки, где и провёл три с половиной часа вечером. Даже кое-что наловил, на троих едоков на уху бы хватило. Правда, отдал всё пойманное детворе, возвращавшейся с реки: у нас в имении даже Мявекула, избалованная изнаночной рыбой, это есть не станет. Зато удовольствия получил несоизмеримо с уловом.
[1] Призывник, чтобы откосить от армии, решил схитрить с анализом мочи: взял немного мочи отца, сестры, собаки и своей. Все слил и сдал. Через три дня на бланке военкомата пришел ответ: «У вашего отца — простатит, сестра на третьем месяце беременности, у собаки — чумка, а вы будете служить за Полярным кругом».
Глава 16
К моему искреннему удивлению, до самого дня рождения Ромки никаких внешних событий, влияющих на мою жизнь и на жизнь моего семейства не произошло. Даже удивительно! Неужели на самом деле «каникулярное проклятие» исчезло вместе с каникулами⁈ Но это я забегаю вперёд.
В июне нашлось время и на эксперименты. И, нет, начал я не с переделки самоходного миномёта, хотя проектов переделки было штуки три. Собственно, это и было одной из причин, что я отложил их воплощение в металле: сперва нужно было сделать из трёх один. Но главное — это я осознал, вспомнив поездку в Доманово, что у нас в дружине нет такого необходимого для дальних поездок и долгих полевых выездов предмета, как полевая кухня! Да, их уже придумали и даже ввели в войска, поскольку они позволяли заметно увеличить скорость перемещения войск за счёт экономии времени на готовку. И можно бы купить готовую, но дед их все обфыркал, Мявекуле на зависть.
Мою идею воспроизвести с некоторыми изменениями тот кухонный грузовик, что мы делали когда-то для геологов дед тоже отверг, причём аргументированно. Нет, начал с того, что это «жлобство, барство и декаданс на колёсах», но потом пояснил, что оно хорошо для передвижного кафе или если готовить нужно человек на тридцать от силы, а вот чтобы разом накормить сотню здоровых молодых мужчин, не растягивая процесс на несколько смен по полчаса каждая — увы.
В качестве примера, как надо, причём проверенного десятилетиями практики, показал из своей памяти «нормальную», по его мнению, ротную кухню. Даже два варианта — с выдвигающимися вбок на откидную крышку котлами и с котлами, доступными сверху без дополнительных манипуляций. Сто двадцать пятая и сто тридцатая соответственно.