В общем, игрушка получилась интересная, в определённых условиях — очень полезная, но дорогая и мне не особо нужная. С другой стороны, это сейчас она не нужна, а как оно повернётся потом? Пусть уж лучше будет! Но вот самозарядную версию я если и стану делать, то нескоро.
Тем не менее, с этой пушкой мои броневики наконец-то смогут на самом деле выполнять задачу по огневому прикрытию и усилению пехоты, со старыми ружьями, пусть и с новыми боеприпасами, данная задача скорее имитировалась, очень уж маленькой получалась эффективная дальность поражения. Конструкция турели не позволяла задрать ствол на такой угол возвышения, чтобы проверить максимальную дальность стрельбы, точнее, позволяла со снятыми упорами, но тогда стрелок оказывался уже внутри корпуса и вообще не видел, куда стреляет. На допустимых углах получили дальность полёта для «быстрого» снаряда, он же «усиленный патрон», примерно в два с половиной километра[1], «медленного» или же «нормального» чуть больше тысячи восьмисот, правда, разброс на этой дистанции получался уже значительный, пусть и кратно меньший, чем у того же миномёта, но задача «забросить фугас в форточку» уже могла быть решена разве что за счёт удачи или статистики. Прицельную дальность по пехоте определили в полтора километра и километр, по бронированным целям — тысячу и восемьсот метров усиленным и нормальным зарядом соответственно.
Для артиллерии — ничего выдающегося, а для стрелкового оружия — запредельно[2]. Так что всё зависит от того, как классифицировать наше изделие. С учётом того, что делалось на основе крепостного ружья и для его замены, даже калибр из-за этого получился тридцать два миллиметра, а не тридцать, решили с моими офицерами в этой категории его и оставить. Хотели назвать его Крепостное Ружьё Нового Поколения, но с подачи деда, заявившего, что КРНП трудно выговаривать, приняли кодовое наименование «Проект Крона», что расшифровывалось как «Крепостное Ружьё Обновлённое НАрезное». Военным (бывшим) понравилось, как и то, что словом «Крона» можно пользоваться спокойно, не опасаясь, что услышит кто-то не тот. Я же тут же выкатил третий вид снаряда. Вспомнил, что для миномёта пришлось делать осколочную мину, поскольку чистый фугас был, конечно, хорош — но не всегда и не по всякой цели. А поскольку «нормальный» осколочно-фугасный вписать в наш калибр никак не получалось, сделал что-то вроде шрапнели, но без дистанционной трубки, с детонатором ударного действия. Просто ни я, ни дед, ни даже Нюськин не знали в деталях, как она устроена, а устраивать ещё один ОКР не было ни времени, ни желания. Так что я просто взял внешнюю оболочку осколочного снаряда, поставил по центру тонкостенную оловянную трубку со взрывчаткой, а вокруг насыпал картечи. Размер шариков пришлось поменять, одни оказались слишком большими, другие — маленькими. Потом немного подумал, и изменил ещё и форму, на плоские сегменты, слои шрапнели получились похожими на разрезанные по радиусам на восемь частей толстые кольца. При толщине кольца в шесть миллиметров каждый сегмент весил примерно три грамма, а таких слоёв получилось уместить в цилиндрической части двенадцать штук, в носу ещё два слоя более крупных осколков в виде разрезанного конуса. Всё это снабдил донным детонатором и укреплённым носком, плотно стянул всё хозяйство для придания жёсткости — и всё сработало! Взрывчатки, правда, удалось запихать в центральную трубку только пятнадцать граммов, но поскольку не требовалось разрушать прочный корпус, этого хватило. Я опасался, что при выстреле вся конструкция развалится и мы получим ближнюю картечь, но, к некоторому моему удивлению, сжатые перегрузкой сегменты имели достаточную жёсткость. Так у нашей «Кроны» появилась осколочная граната.
Вся эта возня заняла времени до самой весны, и ещё кусочек марта прихватила! Считайте сами: начал работу десятого января, две недели на первые прототипы, месяц на их доработку и изготовление опытного образца, неделя на его проверку и исправление недочётов, ещё три дня на изготовление первого рабочего экземпляра, со внесением на ходу кучи мелких доработок и пожеланий на основе опыта использования предыдущих версий, что выходит? Из так называемых мелких доработок, например, была установка отражателя, чтобы выброшенная из затвора гильза не летела по зарядному жёлобу точно в лоб стрелку, а отражалась влево. Не такая уж мелочь, а чуть не забыли: до того экспериментировали, стреляя при помощи верёвочки, а как только наш начальник артиллерии приложился к прикладу — так сразу и осознал, что сейчас будет. Более удобная форма приклада и цевья, съёмные сошки на случай, если придётся стрелять не с турели, ручка для переноски и прочее, прочее, прочее.
А впереди ещё изготовление партии, можно даже сказать серии, для нужд своего войска: три штуки для РДА (два автомобиля в батарее «по штату» и ещё один в распоряжении командира дружины), пять для пяти из шести «рейдовых» бронеавтомобилей, которые с лёгкой руки деда и моего несдержанного языка все уже называют бронетранспортёрами, и ещё два десятка для портального форта, на всех его уровнях. Не говоря уж о том, что хорошо бы иметь хотя бы одно такое «ружьё» в каждом поселении на Изнанке, просто на всякий случай. Представляете объём работы? Даже при наличии заготовок в виде труб нужного размера и более-менее подходящего состава, больше одного ствола в день я не успею сделать, если другие дела не забрасывать совсем уж неприличным образом. Значит — минимум месяц работы без выходных! И боеприпасы — благо их мои бойцы, которым новая игрушка очень понравилась, научились делать почти самостоятельно, я только производил закалку сердечников и формирование тонкого и бесшовного внешнего слоя, с переменной толщиной, направляющими поясками и прочим рельефом. В целом, когда руку набил, на один снаряд уходило времени примерно столько же, как на детонатор для миномётной мины.
Разумеется, я не потратил два месяца только на «Крону» и боеприпасы к ней, ещё чего не хватало, да и кто бы мне такое позволил? За зиму случилось много чего: и смешное, и забавное, и не очень приятное. Ну, и семейные новости были, куда уж без них.
Ромка, например, уже к февралю обзавёлся полным набором зубов, который «по науке» должен был иметь только в два года, шёл с опережением графика в пять месяцев. Маша по этому поводу до начинала гордиться и радоваться, то впадала в панику, мол, а вдруг это признак какой-то аномалии нехорошей? Причём на мнение докторов внимание обращала только под настроение. Счастье, что большую часть времени она именно радовалась тому, как быстро растёт наш малыш.
Ульяна иногда начинала чудить, не то из-за своего состояния, не то просто от скуки. Строительные работы в трактирах или завершились, или встали на паузу из-за сезона, так что она сидела без дела. Не совсем: с увлечением занялась проектами развития Викентьевки. Писала что-то в тетрадках, рисовала в альбомах, но не показывала, что именно. Говорила, что когда закончит, тогда и покажет, а пока ещё не уверена, что всё получится. Регулярно связывалась по мобилету: то с поверенным, то с Владом Беляковым, точнее, с его супругой. Ну, а когда это ей надоедало или требовался отдых, тогда порой и вылезало странное. Нет, пресловутого желания «понюхать рельсы», о котором ходили байки и в мире деда, и в нашем, или съесть селёдки с вареньем и молоком не возникало, однако, например, пельмени с солёной красной икрой она приготовить кухарку заставила. Потом ещё пыталась принудить нас всех пробовать. Блюдо ожидаемо оказалось той ещё гадостью, а вот сама она ела с явным удовольствием. Правда, только один раз: наутро только понюхала оставленную на утро порцию и её от этого чуть не стошнило. Потом через неделю пыталась убедить всех вокруг, что это я заставил её есть «эту дрянь». Не, ну нормально⁈ Простите за вульгарное выражение, но на самом деле возмутило такое беспочвенное обвинение! Благо, Маша оказалась на моей стороне, как и отдельно опрошенные нянька и кухарки.
Числа двенадцатого января Смолевичская городская управа внезапно осознала факт наступления зимы и необходимость чистить дороги от снега. Нет, свою изначальную технику они подготовили, но зима выдалась снежная, и тележные скреперы не справлялись. Почему не обратились ко мне раньше, это разве что боги знают. Возможно, как считает дед, надеялись, что я по какому-либо поводу просто подарю городу грузовик-бульдозер, но нет уж. Права народная мудрость, что в первый раз подарок воспримут с благодарностью, второй — как должное, а третьим останутся недовольны, потому что мало. Так что, если что-то хотят, то пусть придут и попросят. И желательно, чтобы потом хоть как-то отблагодарили. А то с теми же полицейскими автомобилями что получилось? Моё участие в проекте раскрыли только у нас в районе, а уже в губернских газетах написано оказалось, что это мэр наш выступил с инициативой, организовал сбор средств, а потом нашёл и закупил технику. Интересно, ноги не сбил в поисках, а? Так что — по запросу и за деньги. Скидку дам, поскольку свой интерес в чистых дорогах имею, и хватит.
Чтобы мои мастеровые не сидели без дела, Адам Козелевич привлекал их к созидательному труду «в запас», если работ по ремонту и обслуживанию техники мало было. В частности — изготавливали блоки для будущих автомобилей: рамы, двухосные и трёхосные, рессоры, каркасы кабин трёх типоразмеров, кузова и прочее. Так что у меня собрать грузовик-грейдер заняло меньше времени, чем у городской управы — согласование с Архипом Сергеевичем цены и порядка оплаты. Нет, они определённо рассчитывали получить автомобиль бесплатно!
Ещё чуть не произошла трагедия с моим первым учеником лётного дела. После трёхдневного снегопада в отдалённом месте района заметили подозрительный дым. Доехать туда от города по заметённым дорогам можно было только колонной с бульдозером во главе, от ближайшего жилья с телефоном, куда можно было передать указание и получить ответ пешком часа два в лучшем случае. Вот кто-то из начальства и сподвиг парня на вылет, мол, что там такого — пятнадцать-двадцать минут полетать всего, даже замёрзнуть не успеешь. А мороз после того, как тучи разошлись, придавил не шутейный, ниже двадцати пяти. По счастью грейдер, который должен был расчищать полосу, задержался и подготовленный к вылету дельталёт простоял минут тридцать на открытой площадке. Ткань промёрзла как следует и при разбеге, когда воздушный поток стал формировать профиль крыла — лопнула, сломалась