— А у ваших, господин капитан, дружинников хорошая выучка. Быстро управились, и без особых проблем.
— Шутить изволите, господин поручик? Чуть не полтора часа провозились, по плану мы уже полчаса, как выехать должны были.
Гвардеец покосился на меня примерно с таким же лицом, которое имел после того, как колонна выросла до двух дюжин автомобилей и продолжила увеличиваться.
— Наша рота во время предыдущих больших учений строилась «к выдвижению» два часа. При этом умудрились забыть в казарме горниста, а трое отправились в лазарет, двое с солнечным ударом, а одному конь на ногу наступил и раздробил какие-то там кости в стопе. Так что у вас — на самом деле быстро и организованно.
Даже как-то потеплело на душе, а приезжие гвардейцы стали казаться не такими противными снобами. Тем временем поручик продолжил:
— И количество техники поражает воображение, если честно. Правда, для регулярных частей такое изобилие и разнообразие вряд ли представимо.
— А вот тут можно поспорить. Пока вряд ли представимо. А так — перед вами перспективный штат отдельной миномётной батареи со всеми необходимыми частями. Правда, признаюсь, здесь есть и «лишнее»: некоторые образцы уже из штата отдельного дивизиона, а кое-что и вовсе армейскими штатами не предусмотрено и впихнуть это туда вряд ли получится. Например, жилые модули, они же передвижные казармы. Даже если сгрузить их в месте временной дислокации и использовать освободившиеся грузовые платформы для иных целей, всё равно командование на такое вряд ли согласится. Мне же просто жалко времени, сил и нервов на возню с палатками.
Веретенников немного задумался, потом признался:
— Знаете, когда мы получили приказ, и пока ехали сюда, воспринимали назначение как своего рода отпуск. Пикник на природе для всего взвода. Ну и, не буду лукавить, планировали удивить провинциалов столичным лоском и показать гвардейскую стать. Правда, удивляться самим пришлось.
— Вас что же, ни о чём не предупредили⁈
— Представляете — нет. Мол, провинциального барона — вы уж простите, господин капитан, я просто пересказываю то, что говорилось в полку перед отъездом — вызывают куда-то со всей дружиной, и надо взять на себя охрану перехода на изнанку на время их отсутствия. И куда на самом деле едем — вообще не представляли.
Поручик замялся, но всё же признался:
— Вплоть до того, что отдельные остряки советовали, как лучше избавляться от клопов в соломенных матрацах. А на самом деле, такое ощущение, как будто попали в нормальную армейскую часть, но только по пути от вокзала перенеслись лет так на пятьдесят вперёд. И оружие, и оснащение — та же форма с вшитыми защитными элементами, продуманная и удобная, и отношения между унтерами и солдатами. Причём для бойцов всё привычно и обычно, что самое главное!
— Так у меня вот этот шнурок для того и привешен. Изучать новинки, проверять, испытывать и внедрять. Ну, и свои разработки тоже.
Постояли минуту, потом у меня зазвонил мобилет: Старокомельский докладывал о готовности к началу движения. Отдав команду, я попрощался с Веретенниковым и не спеша отправился к своему фургону.
Да, вчера чуть ли не в последний момент переиграли, и я буду ехать не на «жабенвагене», а в своём семейном фургончике, решающим аргументом оказалось наличие в нём нормального спального места. А шёл я не торопясь от того, что в колонне меня определили в самый хвост, даже за формально замыкающим колонну РДА. Вообще, было три варианта, куда меня засунуть: в голову колонны, вести всех за собой, в середину около КША Старокомельского или в хвост. Середина отпала сразу, там от меня толку не было бы никакого. Во главе — соблазнительно, но тоже нет: пользы немного, а увлечься и оторваться от колонны, задав слишком быстрый темп, могу запросто. Так что поеду в сотне-другой метров за своим войском, подбирать отставших, контролировать помощь сломавшимся и разбирать возможные конфликты и проблемы, возникшие при прохождении колонны. Для выполнения последней задачи, с которой кроме меня вряд ли кто справился бы, я и ехал в мундире. Причём повседневном, в отличие от всей моей дружины. Просто, как оказалось, для флигель-адъютанта полевая форма одежды не предусматривалась наставлениями вообще, в принципе. Там вообще было своё деление: повседневная, парадная и «для присутствия при дворе в особых обстоятельствах». Это по случаю неких знаменательных событий, которые, однако, не предполагают парадного выхода, своего рода «торжественная повседневная». Например, её предписывалось надевать в случае дежурства при особе Его Императорского Величества, что мне, например, вряд ли грозило, но строить этот мундир всё же пришлось. Более того, я его «не всякий случай» везу с собой в багажном отсеке, как и парадный, и как два запасных повседневных, а также два статских костюма. За чем мне эти последние, вообще ума не приложу, но не на себе нести, так что проще показалось согласиться с жёнами, чем выяснять смысл затеи. В рамках задания, останавливаться в городах мы не должны, общаться с чиновниками лучше в форме, авторитет она добавляет мощно. Разве что во время сборов в Рязань ездить «инкогнито», но для чего⁈ Да, я отвлёкся. По сути придворная форма — та же повседневная, но с парадными погонами и аксельбантами, плюс стоячий воротник с дополнительной вышивкой и белые перчатки при повседневном чёрном ремне. Вот не лень же было кому-то всё это выдумывать, а⁈
Пока шёл к своему автомобилю, пока размышлял о взятой с собой одежде, как всё равно девица какая, колонна вытянулась и тронулась и я, попрощавшись с жёнами — на словах попрощавшись, а не так, как ночью — и с сыном, который вряд ли толком понимал, что именно вокруг происходит, занял место в кабине. Я, кстати, поеду один, в противном случае, в присутствии в автомобиле кого-то из нижних чинов, за рулём должен был бы быть именно он. В бабушкиных взглядах на допустимость для дворянина управлять повозкой многое было устаревшим или откровенно надуманным, но хватало и настоящих, реально существующих норм и запретов. Так что напарник у меня появится только после обеда, когда произойдёт смена шоферов во всей колонне, и то не факт: я столько раз уже ездил до Могилёва и обратно безо всякой подмены, что не вижу смысла в ней и сегодня.
Кстати, вот только что мимо проехало ещё одно изменение, внесённое почти в последний момент: на крыше грузовика привязано сложенное крыло от моего дельталёта, сам он засунут в кузов. Правда, быстро достать его не получится: всё свободное место и вокруг кабины аппарата, и внутри неё занято суточными пайками. И именно к этому грузовику прицеплена бочка для технической воды. Угу, а средств, чем эту бочку наполнять никаких не предусмотрено, вообще. Это мы молодцы, конечно! На водовозке насос с самодельным мотором Черепанова на восемь сил поставили, и рукав брезентовый с фильтром, который можно опустить в колодец или родник, положили, а к прицепу даже ведро не повесили. Молодцы, что сказать! Сразу, пока не забыл, записал в блокнот необходимость как-то исправить это безобразие, и, дождавшись, пока ветром немного снесёт в сторону пыль, выехал на дорогу в ожидании дорожных приключений, будь они неладны.
И приключения начались уже при выезде с червеньского тракта на могилёвский. До того через деревни проехали на удивление слаженно красиво и без проблем. Оказалось, что Нюськин накануне отправил пару унтеров на РДА предупредить старост деревень, что утром по тракту пойдёт большая колонна, и распорядиться, чтобы не было никаких сюрпризов типа стаи гусей во всю ширину улицы или внезапной сельской ярмарки посреди деревни. Побочным эффектом стало то, что колонну ждали, и это превратилось в своего рода импровизированный парад. Селяне, многие из которых даже не поленились одеться в праздничные наряды, стояли вдоль улицы, смотрели на идущую мимо технику и махали руками, причём многие радовались вполне искренне. С другой стороны, у меня служит немало выходцев из этих деревень, пусть в большинстве своём и не в дружине. Плюс после той приснопамятной Волны местные жители не без оснований считают, что чем сильнее моя дружина — тем надёжнее защита окрестностей от всяких такого рода проблем. И тут — почти четыре десятка автомобилей!
Меня внезапно как прострелило от осознания размеров моего хозяйства и стоимости всего этого «удовольствия»! Ещё совсем недавно, буквально только что, я с трепетом воспринимал решение Суслятина изготовить для своего строительного предприятия полсотни пикапов моей конструкции. Мне это казалось каким-то космическим масштабом и баснословной стоимости проектом. А сейчас? Если посчитать стоимость одних только автомобилей в дружине и в хозяйстве, да не по себестоимости, а по возможной продажной цене, это сколько получится? У меня получилось что-то около миллиона, от чего я чуть в кусты не зарулил. Приедем домой — надо будет провести полную перепись имущества, чтобы хоть знать, чем владею. А то я как-то общий масштаб, кажется, упустил, за частностями всякими. Но вообще — самому страшно от того, как я разогнался. Не вылететь бы на повороте, а то больно будет не только мне, но и моим домашним, и ещё сотням людей по всему Великому княжеству!
Так вот, насчёт поворотов. Пока моя колонна выворачивала налево, справа, со стороны Минска, какой-то купчина не только влез своей повозкой между парой грузовиков, он ещё и начал скандалить, чтобы мы пропустили два другие его фургона! Гужевые, на минутку, повозки, в середину автомобильной колонны! При этом загородил свои фургоном проезд и устроил форменный затор. Пришлось Старокомельскому выдвигаться вперёд по левой стороне дороги, наводить порядок и стоять там, перекрыв своей КША тракт во избежание появления других таких деятелей. А потом понемногу обгонять колонну, возвращаясь на своё место в построении. И это только первое, самое простое и лёгкое, происшествие! Нет, в недобрый час я подумал про «дорожные приключения», ой, в недобрый! И зря…
Глава 22
Вот, казалось бы, в чём проблема — проехать сто пятьдесят километров от Червеня до Могилёва по хорошему шоссированному тракту, никуда не сворачивая, дружно, одной компанией? Даже не сто пятьдесят, на самом деле, а меньше ста сорока, до пойменного луга около села Полыковичи. Сели и поехали, остановились на обед и поехали дальше, всех приключений — обед поделить без обид.