Мама отступила, и они переглянулись с Фией как давние подруги. Словно говоря друг другу: «Он это серьезно?», «Да, совсем дурак».
— Люц, сколько раз до этого решения ты видел её голой? — в вопросе Фии было столько снисходительности, что я даже сбился с шага, но мама даже не попыталась воспользоваться этим. Сражение не прекращалось, но его накал… Сейчас это больше походило на дружеский спарринг, чем на вопрос жизни и смерти.
— Кхм…
— Много, — кивнула мама, совершая размашистый удар, который я отбил. — И она была твоей первой любовью?
— Да… — нехотя признал я. Этот разговор жутко смущал. Обсуждать с мамой свою любовь, которая при этом была её лучшей подругой в прошлом, довольно неловко. Впрочем, ей это не мешало ловко орудовать мечом, пытаясь вскрыть мою защиту.
— Нам правда надо ещё что-то тебе доказывать?
Да они были совершенно правы, тут не поспоришь.
— Слушайте, — буркнул я, переходя в атаку. Два удара сверху, затем подсечка, и следом размашистый удар снизу вверх. — Может хватит обсуждать мою личную жизнь? Я вам конечно очень благодарен за заботу, но свадьба с Аидой — самое счастливое событие в моей жизни! Я люблю её! А она, я точно знаю, любит меня.
— Эй, это точно битва? — скривилась Эрра, без особой радости наблюдая за поединком. Но суккубу все дружно проигнорировали.
— Мам… — сказал я, когда она отступила и опустила меч. — Сегодня ты другая, не такая, как во время прошлой встречи.
— Это все расстояние от Пустоты, — печально улыбнулась она. — Разум словно проясняется, мысли упорядочиваются.
Она замолчала, переводя взгляд своих темных глаз то на меня, то на Фию.
— На самом деле я не хочу, чтобы ты шел с нами, Люциус. Но… это выше моих сил, я не вижу иного выхода.
— Он есть, мам, — совершенно серьезно сказал я. Хотел было сказать про то, что я дракон, что я могу отматывать время, что хочу встретиться с Отцом, но осекся. Передо мной ведь не просто моя мама, передо мной Посланник Пустоты, часть этой фундаментальной силы. И Пустота ещё не знает, что я из себя представляю в полной мере, не знает, какой силой владею, но если раскрою тайны маме, узнает и Пустота. — Просто доверься мне.
— Люц… Если ты не пойдешь с нами сейчас, то сделаешь только хуже. За тобой придут другие, и они…
— Я справлюсь, — улыбнулся я.
— Даже не сомневаюсь, — сказала она и отошла в сторону. Меч, что она сжимала ещё мгновение назад, испарился. — Но предупрежу: твой отец вряд ли поступит как я. Пустота въелась в него гораздо глубже.
— Мы вернем и тебя, и его. Обещаю.
Глава 31
Мама ушла, оставив нас в покое, и я был искренне ей благодарен, а ещё внутри меня горела надежда. Даже не горела, сияла, рассеивала кромешный мрак окружающий нас, а вместе с ней сиял и меч.
Катрина Готхард сохранила гораздо больше от себя, чем я надеялся, но вот с папой всё может быть иначе. Мама права: он пробыл в Пустоте дольше, он отдал ей свою душу добровольно задолго до того, как уничтожил Истинное Пламя и положил конец войне со Светом. Его Пустота так просто не отпустит.
Двери в хранилище Света были вскрыты самым грубым из возможных образов. Скорее всего это сделал Ультиас, просто разнес магическую защиту, проложив путь. За дверями оказалось огромное помещение, размеры которого я толком даже не мог вообразить — слишком многое было погружено во тьму.
Тут было очень и очень много всего. Корабли, «погасшие» Стражи Света, какие-то машины и установки. Что-то было аккуратно собрано и словно дожидалось своего часа, а иная часть, как например уже упомянутые Стражи, были просто свалены в кучу. Странно выглядело это место, словно лаборатория или мастерская, которую в какой-то момент превратили в склад всякого хлама.
Найти Аиду и Ультиаса даже в такой ситуации было несложно — к месту, где они стояли вела полоска тусклых ламп. Когда мы подошли ближе, первым нас заметил Ультиас, его тень ожила, пришла в движение, но практически сразу замерла.
— Все-таки живы, — буркнул он. — Это хорошо, не придется оправдываться перед Эарой.
Аида тем временем бегала от одной машине к другой, запускала голографические панели, соединяла кабели и вообще не обращала на нас внимание. Это было для неё нормально — она была целиком погружена в работу.
— Чем-нибудь помочь? — спросил я, подходя.
— Просто не мешайся… — даже не посмотрела она на меня, набирая что-то на панели управления перед массивной каменной шестигранной колонной, которую удерживали механические держатели.
Наконец она нажала пару кнопок, пол у нас под ногами загудел, а Аида победно воскликнула. В тот же миг на гранях колонны засияли золотистые символы, держатели раздвинулись и сформировали силовое поле, внутри которого та воспарила. Тут же загудели кабели, и это место стало на глазах оживать. То тут, то там загорались механизмы, а мрак в одно мгновение не просто отступил, а исчез. Это помещение осветили тысячи ламп, и оно оказалось даже больше, чем я думал. Да тут целый город мог поместиться…
Аида показала средний палец небесам, рассмеялась, а затем просто повисла на моей шее и принялась целовать. Фия при этом закатила глаза и отвернулась, Эрра же обводила унылым взглядом окружение. Видимо она надеялась, что тут мы найдем орды врагов, а получилось с точностью до наоборот.
— Что ты сделала? — спросил я, когда жутко довольная лисица спрыгнула с моей шеи.
— Включила системы защиты Башни. Думаю, это должно отогнать Пустоту, по крайней мере пока. Эта машина использовалась во времена, когда твою мать все называли Богиней.
— Погоди… Эта та штуковина, что создавала щит вокруг Трислора во времена войны?
— Она самая, — подтвердила Аида и даже с какой-то нежностью погладила приборную панель. — Мой величайший триумф, если подумать, но делала её по большей части Эль и старший Торнвуд. Увы, в артефакторике я не так сильна, от меня лишь основная концепция.
Тем временем я заметил, что не вижу Ультиаса, а ведь он ещё минуту назад был здесь. Отойдя от Аиды, я сосредоточился на ощущениях и направился в ту сторону, где, как мне казалось, находился бог. Эрра засеменила следом.
— Что ты делаешь? — спросил я, увидев, как бог вскрывает что-то, напоминающее саркофаг.
— Собираюсь позавтракать, — осклабился он, продемонстрировав множество острых как бритва зубов. Внутри саркофага было… тело. Искалеченное, иссушенное. Настоящая мумия без глаз, рук и ног, с искаженным от боли лицом. Вначале я подумал, что это просто труп, но когда Ультиас поднял её, та внезапно открыла рот, словно пытаясь что-то сказать.
— Какого?.. — только и пробормотал я, как Ультиас раскрыл пасть и откусил мумии голову, а затем со смаком начал пожирать и все остальное. Терзал зубами иссохшее тело и причмокивая пережевывал.
— Ну и мерзость, — буркнула Эрра, но взгляд не отвела.
Ультиас закончил довольно быстро, вытер тыльной стороной пасть и посмотрел на нас.
— Не рассказывайте об этом Эаре.
— Какого хрена? Кого ты только что сожрал?
На что тот пожал плечами.
— Какого-то бога.
— В смысле… бога?
— В прямом, какого-то старого, немощного и дряхлого бога.
Я ещё не успел осмыслить, что он сказал, как явилась Аида, и Эара в двух словах сообщила, чему мы стали свидетелями.
— Лучше скажите мне спасибо, я избавил вас от некоторых проблем.
— Нет, ты избавил нас от одной из батареек, — сердито буркнула Аида и бросила опасливый взгляд назад.
— Да ладно, тут их ещё добрый десяток, — отмахнулся он.
— Да, и теперь на одного меньше.
— Погодите! Стойте! — вмешался я. — Тут что, вот так вот валяются боги⁈ В смысле… Это разве нормально?
— Нет. Но таково уж наследие Юндора, и с ними надо было что-то делать.
— А отпустить?
— Люц, эльфы столетиями держали их в своем плену. Буквально расчленили, используя фрагменты тел как энергоячейки. Где-то тут валяются ноги, руки, пальцы и глаза этого бога. И даже если мы соберем всё, маловероятно, что они оправятся. Мировые боги существуют за счет веры, понимаешь? Она питает их тела Светом. В некоторых из этих богов осталась лишь Искра Созидания, сердце. У тех, у кого ещё есть последователи, есть шанс восстановиться, но то, что сделали с ними эльфы, навсегда в них. Вскоре после войны, когда мы формировали хранилище, я сама была на твоем месте, хотела их освободить, дать вернуться в мир, но это было страшной ошибкой. Мы воскресили одного, собрали воедино, но он был не в себе. Тогда погибло больше сотни человек, по большей части гражданских, что оказались у него на пути. Мы три дня его выслеживали, а затем убили. С тех пор решили, что лучше не трогать их.
— Можно же было просто закончить с их страданиями.
— Можно, — подтвердила Аида, — Но это было время, когда война со Светом только завершилась, и многие боялись лишиться потенциального оружия. И… если бы не они, мы бы сейчас не смогли экранировать Башню. Такова цена за эту силу.
— Смотрите на все с оптимизмом, теперь я стал гораздо сильнее и смогу быть намного полезнее, — довольно сказал Ультиас, но смотря на его жуткую ухмылку, я радости не испытывал, скорее тревогу, что мы сами можем стать его закуской.
Но это было лишь началом. Закончив с настройкой щита, что теперь окружал башню, Аида переключилась на другие устройства. В какой-то момент она напялила на голову что-то вроде вычурного обруча, причем магического, и поспешила покрасоваться.
— Мне идет?
— Тебе всё идет.
— Льстец, — игриво фыркнула она, но тут же посерьезнела. — Смотри.
Она сделала взмах рукой, обруч на её голове засиял, и та куча металлолома, что осталась от Стражей Света, внезапно зашевелилась. Один за другим оживали магические доспехи, внутри которых загоралось золотистое пламя. Всего их было двадцать, каждый из них был в три раза больше простого человека.
— Охренеть, — я впервые видел настоящего Стража Света, вот так, живого и ходячего. Это были ожившие золотистые доспехи, полые внутри. Лишь Фия не исп