Вечер был занят сборами, юноша чистил и укладывал в дорожную сумку доспехи, приводил в порядок единственный свой комплект летней одежды, потом паковал свои рукописи и просто предметы обихода. Потом договаривался с конюшим о том, чтобы тот на утро подготовил Торопыгу к дороге. Затем отписался барону о текущей ситуации, отправив последнего из трех почтовых голубей.
В итоге брякнулся в кровать он уже без сил, когда на дворе была сущая темень.
Выспаться нормально не удалось, подсознание и негативные эмоции сделали свое дело, превратив сон в череду неприятных картин. В итоге парень, проснувшийся на рассвете из-за сна, где ему в кровати перерезала горло какая-то крестьянка, решил больше не ложиться спать.
Вещи уже были собраны, а потому подхватив свои немногочисленные пожитки и облачившись в теплую одежду юноша направился к конюшне. Похлопав Торопыгу по шее, Брон принялся грузить на него свои вещи. Доспехи, сложенные достаточно компактно, уместились с правой стороны жеребца. С левой Брон прикрепил мешок с одеждой, среди которой лежал маленький кожаный мешок, который должен был оберегать хранящуюся в нем книгу заклинаний. Рядом с ним лежал кошель со всем имеющимся у парня серебром. С деньгами у Брона было не очень, в сухом остатке осталось всего четыре фунта, семь шиллингов и восемь пенсов. Так же с правой стороны уместился щит, висящий на крюке, с которого его будет легко сорвать в случае чего. В итоге Торопыга был загружен неслабо, тем более сам Брон после инцидента уже успел немного поправиться и уже выглядел как вполне обычный человек.
Направляясь к воротам Брон подумал о том, что было бы правильным сообщить друзьям о своем уходе, сказать спасибо магистру Вортену за науку. Однако все спали, да и теребить душу свою он не хотел, так было проще.
Стражу вполне удовлетворил пропуск с печатью ректора и вот Брон уже выходит за ворота крепости. На душе его царила непонятная грусть и странное ощущение, будто стены эти он не увидит уже никогда.
Замерев возле купола Брон еще раз обернулся на крепость, но не заметил ничего. На общую величественность замка, в свете восходящего солнца он не обратил внимания.
Мудрая мысль пришла в голову Брону сразу, как только он пересек невидимую обычному зрению границу. Колючий мороз пробудил из недр личности Брона жадного до денег дельца, к ним добавился здравый смысл и как итог парень решил переждать мороз в деревенской таверне, тем самым сэкономив немного денег.
Три дня он жил на постоялом дворе. За это время из академии не пришел ни один студент и Брон общался в основном с трактирщиком. Да в последний вечер заглянул в местный бордель, мамаша Тейчис пригорюнилась, узнав о надвигающейся войне, а Брона благословила на войну как родного сына. Брон обычно спал всегда с разными девушками, ведь их был тут десяток, а он заглядывал сюда довольно редко. В ту же ночь, первая же девица угостила его незнакомым ему напитком, от которого его достоинство пришло в боевую готовность и даже после окончания «дела» не собиралось опускаться. Девушки сменялись одна за другой с такой же скоростью, с какой силы покидали самого парня. Обычный человек свалился бы с ног, не выдержав и половины того, что вынес Брон. Да и сам парень, совершенно вымотанный и опустошённый, зарекся повторять подобное впредь.
В столицу он двинулся только после обеда. На улице потеплело так, что снег начал подтаивать. Это еще не была весна, скоро наверняка ударят заморозки, но первой оттепелью назвать было можно. Снег хрустел под копытами Торопыги, а Брон вдыхал по-весеннему теплый и влажный воздух и наслаждался. Тяжелые думы в такой момент отпускали его, позволяя насладиться красотой жизни.
Но надолго созерцания парня отвлечь не могло, так или иначе, но мысли возвращались к насущному. Планы на нормальное обучение пошли прахом, Брон сумел ухватить какие-то крохи знаний, но это было очень мало. Накануне вечером он подсчитывал количество заклинаний в своей книге и пришел к неутешительному выводу. Боевых заклинаний у него было по пальцам пересчитать. Поток пламени, воспламенение, снаряд огня, стена огня. Последним из боевого что пытался выучить Брон, было создание огненной ловушки. Заклинание было пятиступенчатым и юноше просто не хватало мастерства удержать его под контролем, но заклинание было более чем полезным и самым мощным из того, что он знал. Сотворенное заклинание помещалось на землю. Вокруг основы размещалась некая сеть из магических линий. Когда человек наступал на одну из них, то через несколько секунд заклинание срабатывало. Эффект от него был самым разрушительным из того что видел Брон. Заключенная в заклинании энергия не просто освобождалась, принимая форму огня. Она делала это за какую-то долю мгновения, из-за чего создавался эффект мощного взрыва, сила которого напрямую зависела от объёма влитой энергии. Несмотря на свою мощь, атакующим это плетение тоже назвать было сложно. С одной стороны полгода назад он и этого не умел, с другой же стороны это были действительно крохи от того, что умели полноценные маги.
С защитной магией все было тоже не очень хорошо. Идар научил Брона двум заклинаниям, одно считали практически бесполезным. Называлось оно сферой земли и закрывало мага сферой, которая была не слишком то и прочной. Выстрел из лука не пробьет, но вот снаряд баллисты точно не удержит. К тому же заклинание было материальным, то есть не воссоздавало материю, а использовало то, что имелось рядом, формируя защиту из неё. В итоге сфера была непроницаемой в обе стороны, полностью закрывало обзор самому колдуну и к тому же лишало его подвижности, да и воздух внутри сферы был ограничен. В общем смех один, а не защитное плетение, простейшая конструкция, предназначенная для тренировок, а не для боя. Вторым заклинанием был земляной щит. Это было уже куда более сложное и полезное плетение. Заклинание формировало плоский щит, положение в пространстве и размер которого можно было варьировать в довольно большом диапазоне. Минусов у заклинания было несколько, во-первых, это то, что щит был статическим и не передвигался в пространстве. Во-вторых, это то, что из-за того, что щит состоял из воссозданной материи, то и прочность его напрямую зависела от наличия манны. Вложив весь резерв юноши в такой щит можно было создать земляной щиток размером с тарелку, но он был бы способен остановить даже выстрел баллисты, а вот растяни его юноша на пяток метров в стороны и тот же выстрел просто развеет заклинание, поскольку чрезмерная нагрузка просто сожжет плетение в этой точке. Несмотря на все это заклинание, Брон считал очень полезным. Из-за его субматериальности, маг мог перекачать силы из заклинания обратно, как только надобность в защите отпадала.
Сейчас, восседая на Торопыге, Брон как раз обдумывал то, что несмотря на всю его ущербность в знаниях, как мага, он все-таки добился своего, открыл для себя мир магии и теперь мог совершенствоваться сам, не полноценно, но хоть как-то, а там и доучиться можно будет.
Погруженный в свои мысли юноша и не заметил, как Торопыга донес его до холмов, с которых глазам Брона открывался вид на раскинувшуюся вдали столицу. Брон знал многое и считал себя как минимум не глупым, но о том, как прокормить десятки тысяч людей, живущих в одном месте, не имел не малейшего представления. Их деревня на пару сотен человек была окружена полями, как брошенный в воду камень окружают круги, расходящиеся по водной глади. Здесь тоже все усеивали поля, но их было мало, для такого количества народа точно мало.
Глава 5Часть 2
Брон направил коня вперед по вьющейся змеёй дороги. Он не очень ориентировался в столице, но найти нужные ворота был способен. Встречные путники провожали всадника взглядами, но особого интереса он ни у кого не вызывал.
Добравшись до ворот, юноша беспрепятственно проехал через них. С рыцарей и благородных въездную пошлину не брали, а стражник, получив от Брона пенс, набросал тому примерный маршрут до Веселого Гуся.
Проезжая по улицам столицы Брон поморщился. Тесно жмущиеся друг к другу дома, запах нечистот и кучи навоза, одну из которых оставил после себя и его Торопыга. Больше всего юноше не понравились люди. Нет, они не несли на себя печати уродства или плохих качеств, просто их было много. Юноша никогда не обитал среди такого количества людей и следуя своей деревенской привычке всегда смотрел на прохожих, словно хотел запомнить их всех, а им было плевать на еще одного приезжего.
Стражник на воротах не зря получил лишний пенс, его подсказки помогли Брону без проблем найти высокое двухэтажное здание, собранное из ровненьких хорошо подогнанных бревен.
На вывеске, что располагалась над массивным крыльцом был неплохо изображён гусь, придерживающий крыльями кружки с пенным пивом. В целом постоялый двор выглядел добротно, видно было, что хозяин за зданием ухаживал, а широкие окна на втором этаже были закрыты внутренними ставнями. Вплотную к зданию стояла небольшая конюшня, рядом с которой молодой парень одних с Броном лет лениво перекидывал навоз в корыто. Заметив Брона, парень отложил вилы в сторону и с приклеенной улыбкой поприветствовал его. Перепоручив Торопыгу парнишке, Брон отправился обратно ко входу в постоялый двор, по пути витая в собственных мыслях. Ему не понравилась та снисходительность, с которой он подумал о молодом парне, фактически его ровеснике. Он сам мог бы быть таким, не попади ему в руки тогда кулон. Да, он и сам не хотел оставаться в деревне, но ничего не сделал бы, лишь жил до старости с лелеемой внутри ненавистью к самому себе.
Поднявшись по ступеням, Брон толкнул массивную деревянную дверь, и та с легким скрипом отворилась.
Когда глаза юноши привыкли к темноте помещения, он тут же увидел пару знакомых лиц. Имен солдат юноша не знал, но лица точно были знакомы. Брона мужики тоже узнали и поприветствовали кивками. Ответив на приветствие, парень отправился к трактирщику. Договорившись о постое, Брон заказал себе еды и уселся за столик. Сбросив плащ, он принялся за еду, параллельно обдумывая что делать. Он слабо представлял себе, как будет проходить война. Не слишком представлял свое место и то, как вообще себя ставить. У него есть свои люди, за которых тоже отвечает он, а ведь они даже не знакомы.