Тэсс сложила руки на животе, как бы защищая то место, где находилось дитя.
Конечно, аннулировать брак — самый лучший выход. Она это знала с самого начала. С этим согласен и король. И Кенрик тоже. Итак, ее замужеству пришел конец, Мак-Ли заставят покинуть Ремингтон. Каждый начнет жить своей жизнью, как будто ничего и не было. Да, нет же, было. И свидетельство этого здесь, в ней.
А что будет потом? Потом она уйдет в монастырь, наверное, в тот, что рядом с Кельским аббатством. Ее дитя родится там. Если это будет девочка, то ее разрешат оставить с матерью, а если мальчик… то… его отправят к отцу сколько бы она ни молилась о девочке, она знала — родится мальчик. И значит, его отберут, и у нее не останется от Кенрика ничего… ничего. А он получит наследника. В Ремингтоне все будет хорошо, люди будут защищены — он позаботится об этом. Пройдут годы, и никто даже не вспомнит жила, ли она вообще на этом свете. Она не увидит, ни как растет ее дитя, ни своего мужа. Вот какую цену она заплатила, чтобы спасти Ремингтон.
Тэсс встала, уперев руки в бока. Цена очень высока. Очень! А стоит ли ей платить такую цену? Неужели она не заслужила лучшей судьбы? А если Мак-Ли решит не отдавать Ремингтон независимо от того, что скажет церковь? В таком случае все жертвы Тэсс вообще будут напрасными — войны не избежать.
А если сказать Кенрику о ребенке? Может быть, он изменит свое решение? Может быть, он не захочет, чтобы его сын родился бастардом?
Тэсс начала возбужденно ходить по комнате. Он может тогда оставить ее при себе. Позволить растить ребенка, по крайней мере первые несколько лет. Возможно, позволит заниматься хозяйством, не сидеть же ей без дела. Да, это много лучше, чем монастырь. Со временем, может быть, Кенрик и простит ее.
Нет, конечно, он не захочет, чтобы его дитя родилось бастардом. И поэтому будет против аннулирования брака. Но король? Если король Эдуард будет настаивать, сможет ли Кенрик пойти против его воли? И зачем? Только ради ребенка? И ради постылой жены? К тому же этот ребенок, когда вырастет, будет претендовать на Монтегю. А это обострит конфликт с Гаем. Пойдет ли на все это Кенрик?
Надежды Тэсс начали быстро улетучиваться. И тут в поле ее зрения попал свиток с королевским посланием. Он лежал на каминной доске, там, где его оставил Кенрик. Он так торопился уйти, что забыл его. Да и не нужен теперь ему этот свиток, когда он его уже прочитал. К тому же он и не подозревал, что Тэсс умеет читать.
Она все же решила посмотреть что там. Первый раздел целиком состоял из приветствий, а во втором речь шла о деле. Родственники Тэсс (имелись в виду Мак-Ли) обвиняли Кенрика в ее похищении и требовали немедленного аннулирования брака. Но что заставило Тэсс удивиться, так это третий раздел. Первое предложение она прочитала три раза.
«Король будет очень опечален, если брак барона Монтегю будет аннулирован».
Она внимательно прочла послание до конца и больше нигде упоминания об аннулировании брака не обнаружила. Кенрик ее обманул. Он собирается идти против воли короля. С другой стороны, он мог солгать, будто хочет аннулировать брак, просто чтобы она без возражений приехала с ним к королю. Она решительно встала. Надо узнать правду — чего он добивается. Тэсс свернула пергамент и направилась к двери. Дорогу преградили Саймон и Эвард.
— Миледи, — взмолился Саймон, взяв ее за руку, — вам запрещено выходить отсюда.
— Убери руку и отойди. — Голос Тэсс звучал непривычно холодно, даже враждебно.
— Но вы же знаете, миледи, что я не могу вам позволить!
— Да, миледи, — вмешался Эвард, — барон лишит нас жизни, если мы позволим вам уйти.
— Тогда проводите меня к нему. Я должна предупредить его о грозящей опасности. Если мы еще хоть немного задержимся, произойдет непоправимое.
Саймон недолго колебался.
— Пошли, Эвард, — хмуро проворчал он. — Мы проводим баронессу к супругу.
Тэсс шла, и ее мучили сомнения. Наверное, было глупо пытаться вернуть все назад. Это ничего не даст ей, кроме напрасных унижений.
Но Саймон уже стучал в дверь. Услышав отклик Кенрика, он открыл ее.
Кенрик сначала увидел Саймона и тут же вскочил, схватившись за меч. Но тот предупреждающе поднял руку.
— Милорд, с баронессой все в порядке. Но она считает, что вам угрожает опасность. — Саймон посторонился и пропустил Тэсс вперед. — Мы осмелились привести ее к вам.
— Хорошо, Саймон, выйди и закрой дверь, — произнес Кенрик не сводя глаз с Тэсс.
Она скользнула взглядом по комнате. Здесь мало что изменилось.
— Ты забыл вот это, — сказала она, показывая свиток. Он не сделал ни малейшего движения, чтобы взять его. Тогда она подошла и положила свиток на стол. Кенрик был настроен явно недружелюбно, но Тэсс старалась этого не замечать.
— Что, опять какое-нибудь видение? — Он вопросительно посмотрел ей в глаза.
Тэсс покачала головой.
— Нет, я просто прочитала послание короля.
— Что ты сделала? — по его тону было ясно, что он этому не верит.
— Это правда. Отец Беннет научил меня читать. — Тэсс чувствовала, что Кенрик по-прежнему ей не верит. Тогда она взяла свиток и начала читать: — От Эдуарда, короля Англии, наместника Божьего на земле, мудрого в своем милосердии и безжалостного в гневе, слова эти, что записаны точно так, как он сказал их Альфреду Карлису на двадцать четвертый день от…
Кенрик вырвал у нее свиток и швырнул в огонь.
— Это послание адресовано не тебе, и нечего было его читать. Ты очень хотела аннулировать наш брак, Тэсс. Ты этого добилась. Я не обманул тебя, Когда говорил об этом. И я уже сказал, что признаю твою правоту и постараюсь убедить в этом и Эдуарда.
Кенрик резко повернулся и замер. Что ей еще нужно? Она что, хочет, чтобы он бесконечно повторял эти приятные для нее слова?
На него повеяло запахом цветов. Он закрыл глаза.
Выносить ее присутствие здесь было выше его сил.
— Возвращайся к себе, Тэсс. Тебе не следовало сюда приходить.
— Нет. Свою последнюю ночь в Монтегю я хочу провести в твоей постели.
Кенрик медленно развернулся, чтобы видеть ее лицо.
— Что ты затеваешь на этот раз, Тэсс?
— Если ты действительно желаешь расторжения нашего брака, значит, это последняя ночь, когда мы можем быть вместе. Я хочу использовать эту последнюю ночь, чтобы убедить тебя изменить решение.
— Но ведь это ты с первого же момента хотела расторгнуть наш брак, — тихо произнес он. — Не хочешь ли ты сказать, что изменила намерения?
— Да, — еще тише проговорила Тэсс, — я была не права.
Кенрик покачал головой, отказываясь ей верить. Она кивнула.
— У меня была уйма времени, чтобы обдумать все, как следует. Я много размышляла о нашем браке и о том, что будет для меня значить его расторжение. Цена очень высока, милорд. Чтобы спасти Ремингтон от кровопролития, я намеревалась принести себя в жертву. Но скорее всего она может оказаться напрасной, ибо Мак-Ли ничего не стоит проигнорировать решение церкви. Для этих людей нет ничего святого. Я перед Богом поклялась уважать супруга и повиноваться ему, но очень плохо выполняла эту клятву. Ремингтон — принадлежит тебе с момента заключения нашего брачного союза. Он останется твоим, даже если наш брак будет аннулирован. Я не хотела признавать тот факт, что там хозяин ты, и тебе виднее, что для Ремингтона полезно, а что вредно. Я хочу остаться твоей женой, милорд. И делаю это по доброй воле.
В одно мгновение Кенрик оказался рядом с ней и совсем не нежно взял ее за плечи. Тэсс испуганно поежилась, но вырваться из его рук ей все равно бы не удалось.
— Ты полагаешь, я настолько глуп, что поверю этим сказкам? — Он встряхнул ее. — Чего ты хочешь добиться всем этим, Тэсс? Отвечай. Скажи мне правду, Тэсс, чего ты хочешь?
— Я хочу остаться с тобой — вот чего я хочу. Даже если это будет означать, что я должна жить наверху и под охраной. Я отказываюсь от Ремингтона — не нужен мне никакой Ремингтон, — за право видеть тебя хотя бы иногда. Вряд ли я этим заслужу твое прощение, но все равно хочу остаться с тобой.
Он ослабил хватку, а затем и вовсе отпустил ее, оттолкнув шага на два.
— А я тебя все же недооценил, с твоим умением лгать. Тут ты достигла совершенства.
— Пожалуйста, — прошептала она, и слезы внезапно хлынули у нее из глаз, — скажи мне, что должна сказать, и я с радостью это скажу. Если я ущемила твою гордость, то возьми сейчас мою. Она мне не нужна без тебя.
— Очень красивые слова, — прорычал он, стараясь не показать, какое смятение царило в его душе.
Она сказала ему больше, чем он мог мечтать когда-либо услышать. Но он будет трижды дураком, если поверит ей. Он снова скрестил на груди руки и мрачно посмотрел на Тэсс.
— Не надо ничего говорить. Если хочешь остаться здесь, оставайся. Я не возражаю. Все равно завтра это никакого значения иметь не будет.
Это наверняка должно было заставить ее убраться отсюда. Какую бы игру Тэсс ни затевала, свое бесценное тело она просто так не станет дарить, зная, что решения он все равно не изменит. Она хочет, чтобы он поверил, будто она уже не желает аннулировать брак, хотя мечтала об этом все время. Нет, он ей не верил. За этой ее ложью, конечно, скрывается какой-то хитрый план. Сейчас она уйдет к себе наверх и начнет сочинять новую сказку, чтобы добиться того, чего хочет. Сочинит новую ложь, лишь бы терзать его.
Тэсс начала медленно расстегивать платье.
— Какого черта! Что ты делаешь? — вырвалось у него. Он глядел на ее руки, а они дрожали, путаясь в кружевах.
— Я хочу иметь еще одно воспоминание, — произнесла она срывающимся голосом. — Если ты желаешь меня хотя бы немного, я твоя.
Кенрик схватил ее за руку и притянул к себе.
— Я же сказал тебе: это ничего не изменит! Зачем же тогда ты это делаешь?
— Потому что я люблю тебя, — прошептала она, чувствуя, что несчастнее ее на свете женщины нет.
И это были именно те, единственные СЛОВА. Из всего, что она могла сказать, только они были способны пробить его оборону. Он уже слышал их, и не однажды, разумеется, только в своем воображении, не допуская, что когда-нибудь она воспользуется ими как оружием. Эти слова пронзили его насквозь, словно острейший кинжал. Он медленно притянул ее к себе, пока она не оказалась у него на груди и тело сразу же откликнулось на это прикосновение.