– Мне не нужна твоя помощь! – Нейт обхватил кувшин руками и послушно подошёл к Дуну, как будто павлин с распущенным хвостом. – Простите. В следующий раз я буду стараться.
– Уверен. – Дун оглядел Нейта с головы до ног, а потом улыбнулся, давая понять, что простил его. По крайней мере на время.
Это всё, что было нужно Нейту, чтобы его настроение вновь улучшилось, и он побежал к кухне.
Бо с трудом подавил желание пойти за ним и всё исправить, но Нейту нужно было время, чтобы остыть. Он придёт в себя. Это обязательно случится.
– Видишь? – спросил Дун. – Поэтому мы не можем взять его с собой. Он слишком вспыльчивый, темпераментный. Я не хочу, чтобы он испортил наш план.
Бо серьёзно кивнул, как будто был полностью согласен с Дуном. Но это был единственный способ держать язык за зубами и не высказать всё, что он думает о лживом Дуне, притворяющемся народным предводителем. Такого фальшивого рыцаря надо было ещё поискать.
Вместо этого Бо ответил:
– Пойду займусь пращами.
– Хорошо! – крикнул ему вслед Дун. – А потом поспи немного. Мы выезжаем на рассвете.
Глава 26Сладкий вкус
Бо отправился в мастерскую, но не для того, чтобы делать пращи. Он ждал Нейта.
Упрямого Нейта.
Почему он не хотел увидеть истинное лицо Дуна? Особенно после того, как тот так ужасно с ним обращался: стыдил за такую мелочь, как пролитый сидр.
Но вместе с тем Бо было понятно нежелание Нейта увидеть правду. Выслушать его, узнать всё до конца и не отступить. Он прожил так большую часть своих тринадцати лет, пока не встретил Нейта.
Нейта, который поверил в Бо ещё до того, как тот сам поверил в себя.
Нет, он не уйдёт без него. Он сделает всё, чтобы заставить Нейта увидеть правду.
Время шло, но Бо не покидал мастерскую. Было поздно, и возможно, Нейт по-прежнему злился, но он вряд ли бы упустил возможность поваляться на мягком матрасе наверху.
Он вернётся. Вопрос лишь в том, когда.
Когда в мастерской стало слишком темно, Бо отправился на поиски огня для фонаря. В комнате наверху как раз была горящая лампа. Но он не мог заставить себя переступить через порог. Нейт так радовался, что будет спать в настоящей комнате. Эта комната должна была стать их святилищем, их домом после того, как они с триумфом вернутся, освободив детей. И осуществив миссию по спасению Кресси.
Но всё это на поверку оказалось лишь обманчивой видимостью. Как и многое другое.
Бо стоял в дверях, слишком расстроенный, чтобы войти, и слишком рассерженный, чтобы остаться, и тут по лестнице взбежал Нейт с толстым шерстяным одеялом в руках.
– Что ты здесь делаешь? – прорычал он, протискиваясь мимо Бо. – Ты мне мешаешь. Отойди!
– Я тебя ждал, – мягко ответил Бо.
– Зачем? – Нейт бросился на кровать лицом вниз. – Мне нечего тебе сказать.
– Тогда я сам скажу, – ответил Бо. – Мне жаль, что я вышел из себя. Я знаю, ты думаешь, будто я хотел перетянуть на себя внимание Дуна. Что я нарочно хотел тебя уязвить. Это не так. Я сказал ему, какой ты умный. Сказал, что ты ему предан и что сделаешь для него всё. Ты должен мне верить. Он считает тебя слугой, годным лишь на то, чтобы подносить дрова и сидр. Но ты заслуживаешь большего.
– Заткни свою пасть, пока я снова тебе не врезал, – прорычал Нейт в подушку. – И на этот раз я тебе точно что-нибудь сломаю.
– Можешь сердиться, можешь даже меня ненавидеть. Но тебе нельзя оставаться здесь. Всё, что он сказал, – ложь.
– Сам ты лжец! – сердито выкрикнул Нейт и сел. – Ты весь лживый насквозь!
Бо постарался держать себя в руках: правда наконец-то вышла наружу.
– Слушай, ты не понимаешь. Я думал, Дун…
– Он всё мне рассказал.
У Бо пересохло во рту.
– Всё?
– Ты сказал ему, что я боюсь огня! И будто бы ты спас меня от дикого кабана! Ложь, грязная ложь!
– Я не говорил ничего подобного, – поклялся Бо.
– А знаешь, что он сделал потом? – Гнев Нейта исчез, сменившись странным спокойствием. – Он попросил меня придумать план спасения Работного дома. Попросил нарисовать, где находятся двери, как отвлечь привратника и Хозяйку. Он сказал, что во время сражения я должен прикончить тебя, как будто ты сам наследник.
– И ты это сделаешь? – как можно твёрже спросил Бо, хотя земля уходила у него из-под ног.
– Возможно, тебе стоит научиться спать с открытыми глазами.
В голове у Бо застучало, а в горле так пересохло, что он едва мог дышать. Ему хотелось кричать, швыряться вещами. Плакать. Но это не растрогает Нейта.
Возможно, у Бо никогда прежде не было друзей, но он слишком хорошо знал, что значит быть отверженным и ненавидимым всеми.
Всё было кончено.
Бо схватил фонарь и направился к двери.
– Собираешься бежать? Я скажу Дуну. Он тебя найдёт! – заорал Нейт.
– Я никуда не пойду, – солгал Бо. – Но я не буду здесь спать. Лучше спать на дереве, чем в одной комнате с тобой.
Это была правда.
– Вот и отлично. – Нейт сдёрнул со второй кровати лоскутное одеяло и натянул его на голову. – Надеюсь, ты замёрзнешь.
– Возможно, так и будет. – И с этими словами Бо вышел из комнаты. Последние отголоски его первой настоящей дружбы погасли, как догоревшая свеча.
Убавив пламя в фонаре, чтобы не отбрасывать теней, Бо прошёл через мастерскую и направился к кузнице. Если ему суждено остаться одному, он должен изменить своё мышление. Никто – ни Нейт, ни Дун, ни даже мифический рыцарь – не способен защитить его или сделать то, что должен сделать он сам. Теперь он сам должен стать рыцарем, найти способ спасти Кресси и защитить детей из Работного дома.
Но на этот раз Бо надо как следует подготовиться. В том числе и к тому, чтобы защитить себя.
В мастерской было достаточно острых предметов: от шила и бритвы до острого секача – изогнутого лезвия для срезки пшеницы. Но при мысли о том, чтобы размахивать клинком, Бо содрогнулся и покрылся потом. Он не мог вообразить, что придётся вонзить нож в другого человека, поэтому выбрал самое маленькое шило. Достаточно острое, чтобы напугать, но неспособное причинить настоящий вред. По крайней мере, Бо на это надеялся.
Теперь оставалось ждать, пока погаснут яркие фонари в кухне и Траут закончит работу.
Сидя в тёмной кузнице, Бо думал о том, чтобы взять с собой пару гранат. Одна или две гранаты вполне смогут его защитить, но в таком случае он не сможет далеко уйти из-за их тяжести. И к тому же разрушение – это стиль Дуна, а не его.
Потом Бо вспомнил слова Дуна о том, что сырой порох не загорится.
Бо совершил несколько вылазок к бочке с водой и намочил порох Дуна, совершенно его испортив. Он всегда считал месть жалким и ничтожным делом, но теперь, понимая, что ему удалось сделать самое ценное оружие Дуна бесполезным, Бо почувствовал радость.
Вскоре лампы на кухне погасли. Время пришло.
Полный решимости, Бо пригасил фонарь и шагнул в ночь. В небе висела узкая полоска луны, но дорогу освещали звёзды. Бо собирался обогнуть дом, прячась за кухней, но потом заметил нависшую над огнём огромную тень Траута. Он всё ещё был там!
Ему оставалось пройти мимо дома и свернуть за сарай.
Сарай.
Бо думал, что ему придётся идти пешком, а потом прятаться в телеге или найти того, кто захочет его подвезти. Но теперь он придумал более быстрый способ.
В сарае Бо нашёл четырёх лошадей, привязанных на ночь. Два первых стойла занимали пятнистый серый жеребец Дуна и кобыла Траута – их кормушки были наполнены, а рядом лежало чистое сено. Мысль о том, чтобы украсть лошадь Дуна, была очень соблазнительной, но это принесло бы ему большие проблемы. Кто-нибудь мог её узнать. В следующем стойле стояла рабочая лошадь, но бедняга выглядела такой уставшей, что Бо решил её не трогать.
Оставалось последнее стойло. Надеясь найти что-нибудь стоящее, Бо заглянул внутрь. Видимо, ему действительно сопутствовала удача, потому что стоявшая там лошадь не только выглядела здоровой и сильной, но на её крупе виднелось клеймо Поместья.
Бо улыбнулся. Лошадь и так принадлежит ему, так что это нельзя назвать кражей. Он взял пригоршню сена и протянул ей, тихонько уговаривая кобылу обернуться. Вскоре та подняла голову и посмотрела на Бо. Морда у неё была в чёрную крапинку, а изо рта торчало сено.
Бо чуть не упал от радости.
Это была Пазл! Милая, добрая, терпеливая Пазл, которую они так давно потеряли.
– Привет, девочка, – прошептал он. – Помнишь меня?
Кобыла потянулась к нему, толкнув его своей красивой головой.
– Ты меня узнала! – радостно прошептал Бо и проскользнул в стойло.
Лошадь выглядела хорошо, хотя немного похудела. Зато у неё были новые подковы, и она была чистой. Удостоверившись, что она здорова, Бо принялся седлать её. Как и раньше, Пазл начала игриво покусывать его за полы одежды. Как же он по ней скучал!
– Пойдём, девочка, – сказал Бо, выводя Пазл из сарая. – Нам надо кое-что сделать.
Медленно и осторожно они направились к холму, и тут Бо заметил на земле что-то блестящее, отражавшее слабый лунный свет, словно отполированный драгоценный камень.
Он потянулся к земле, но тут же отдёрнул руку, как будто обжёгшись. Это были монеты, которые Дун швырнул ему во время драки с Нейтом. Но подобно тому, как пламя манит людей своим теплом, монеты влекли к себе Бо.
Он собрал их. Его ладонь отяжелела. Монеты были полезны. Знакомы. Кладя их в карман, Бо подумал, что и сам мало чем отличается от этих простых медных кружочков. Повсюду были люди, которые хотели использовать его, чтобы обогатиться, продвинуться по службе, завладеть его положением. Но в отличие от сплющенных кусков металла, которые никак не могли повлиять на то, что сделает с ними их владелец, у Бо было право голоса. У него был выбор.
Кресси оказалась права: только Бо и никто другой мог решить, как использовать свои возможности в роли наследника.
Приняв решение, Бо зашагал к холму, чтобы совершить то, что следовало совершить уже давно.