- Милорд, скажите, кровью скольких людей вы напоили амулет Мастера Миров?
Кир сердито огрызнулся:
- Ты, чо, с дуба рухнул? Я солдат, а не какой-то там озверевший колдун. Если мне и приходилось кого мочить, то в бою или спасая свою жизнь, а до такой мерзости, как поить амулеты кровью я, извини, никогда не опущусь.
Маг торопливо стал извиняться:
- Нет-нет, милорд, вы неправильно меня поняли и вы уж извините мою назойливость, но это действительно чрезвычайно важно для всех магов Ильмина. Вы ведь не обычный рыцарь, каких здесь, что собак не резанных, это я тотчас понял, когда убедился в том, что вам не страшно даже самое мощное магическое оружие. И амулет ваш тоже не простой. Этот рубиновый кристалл и ладанка вас бы ни за что не защитили от магического огня, а вот амулет с изображением Мастера Миров в одной из его ипостасей, смог обезвредить мой удар. Таких рыцарей, как вы, нахально надевавших на шею такой крест, мы много повидали, но все они были наглыми самозванцами и многих маги спалили молниями за то, что они оскорбляли тем самым Мастера Миров, нашего верховного владыку. Ваш амулет, безусловно, обладает немалой силой, но нам важно знать, насколько она велика. Поэтому, милорд, прошу вас, скажите нам, скольких врагов вы сразили своей рукой во имя Мастера Миров и с его именем на устах, а имен у него великое множество. Ведь именно от этого зависит наше решение, пойдем ли мы с вами, когда вы поведете войска против Черного Мага Морбрейна или будем ждать истинного рыцаря Мастера Миров, исполненного великой веры и наделенного силой, достаточной для победы над армадой зла.
Кирилл задумался. Он не любил вспоминать Чечню, бои с боевиками Дудаева, плен и побег из него. Особенно свой дерзкий побег. Возможно, если бы Вахе не втемяшилось в голову сделать из него мусульманина, он так и продолжал бы ждать, когда его выкупят или обменяют на какого-нибудь бандита. С сомнением посмотрев на мастера Теодора, который был примерно его возраста, он стал прикидывать: - "Ну, хорошо, Федя, если ты врешь, то что ты будешь с этого иметь? Ничего хорошего, кроме неприятностей. Ну, а если ты говоришь правду, то тогда и мне не имеет смысла брехать". Улыбнувшись, он негромко сказал:
- Значит так, мастер Теодор, своему начальству ты можешь доложить обо мне следующее, - рыцарь Мастера Миров Кир Торсен, однажды сражаясь не за жизнь, а за веру, будучи не в самой лучшей физической форме, грохнул голыми руками одиннадцать боевиков из банды Вахи Гелаева и дернул из плена вместе с одним больным дядькой, которого ему пришлось волочь на своем горбу по горам верст шестьдесят. Ну, а сколько чичиков потом подорвалось на моих растяжках, то это мне неведомо, но восемь взрывов я точно слышал своими собственными ушами. Правда, крови я почти и не пролил, поскольку просто посворачивал этим уродам головы набок. И учти, это были матерые бандиты, отборные, не чета этому вшивому Зеленому Пауку, которого прихлопнуть было ничуть не сложнее, чем муху. Вот так-то, Федя, а теперь уж ты сам думай, какой у меня дан, как у рыцаря Мастера Миров. Сам себя я оценивать, как ты понимаешь, не могу.
Мастер Теодор суетливо закивал головой и торопливо ответил Кириллу:
- Милорд, вы, воистину, тот самый рыцарь, которого маги Ильмина ждут вот уже восемь лет. Завтра все маги Барилона придут поклониться вам. Простите, что мы побеспокоили вас, милорд, и оскорбили бедную Эльзу, сестру нашего отважного собрата, который, вопреки строгому запрету, отправился в поход вместе со старым графом и его сыновьями.
Равнодушно пожав плечами, Кирилл молча развернулся и пошел к своим друзьям. Больше ему не о чем было разговаривать с учениками барилонских магов. Посетители таверну, сгрудившиеся подле его друзей, встретили его аплодисментами и он тут же заулыбался, хотя настроение у него было основательно испорчено нравами ильмианских магов. Через несколько минут все успокоилось. Маги-недоучки, крадучись, быстро ретировались, публика вернулась к своим столам, да, и они тоже вновь сели за свой стол, чтобы продолжить ужин. Эльза, которая уже успела успокоиться и даже немного повеселела, попыталась было встать подле сцены и, все-таки, спеть свою песню, но Кир подошел к ней и, нежно обняв девушку за плечи, тихим и ласковым голосом сказал ей:
- Элечка, девочка моя, присаживайся за наш стол и поужинай с нами, а потом я заберу тебя отсюда в замок графа Барилона. Хватит тебе ходить по тавернам с лютней и нарываться на грубости. Пока что ты будешь моей гостьей в Северной башне и тебя примут в ней по-королевски, а потом, когда Тетюр вернет тебе зрение, я окончательно разберусь со всеми твоими трудностями. Их у тебя, похоже, больше, чем нужно.
Старик, который привел Эльзу, благодарно посмотрел на Кира и утер слезу. Вечеринка продолжилась, но в ней уже не было прежнего огня. Поэтому, заказав у распорядителя четыре корзины с вином и всяческими деликатесами, чтобы не устраивать ночной суматохи в Северной башне, он предложил всем отправиться в замок графа Барилона. Это ни у кого не вызвало возражений и только одна Эльза попыталась откосить от ночного визита в замок правителя Барилона и вообще от гостеприимства рыцаря Мастера Миров, но девушки-танцовщицы быстро доказали ей всю неразумность подобного отказа.
В замок они возвращались легкой рысью, а не галопом, так как на руках у каждого всадника сидело по девушке, а у той в руках по большой корзине со снедью. Зато на обратном пути они весело смеялись, подшучивали друг над другом, а все девушки, кроме Эльзы, к тому же еще и визжали время от времени незнамо почему. Никто из них даже словом не обмолвился о ссоре с магами и только уже у дверей Северной башни, Гуильрин, принимая Эльзу с рук Кирилла, недоуменно спросил:
- Кир, как только у тебя выдержки хватило не перестрелять этих наглецов?
- Ты знаешь, Гуил, я просто забыл о том, что у меня с собой есть пушка. - Ответил он веселым голосом - Честное слово.
Мими-драконщик, спрыгивая с лошади вместе с девушкой на руках, тоже поделился с ними своими переживаниями:
- А знаете, ребята, я чуть в штаны не наделал со страху, когда этот маг метнул в Кира свою вонючую молнию. Видел я однажды, что остается от человека после такого удара. Кучка золы и все. Зато теперь все маги Ильмина будет перед сэром Киром на цыпочках ходить.
Папаша Жак снова запел старую песню:
- Ну, уж если сэр Кир сумел увернуться от заговоренной стрелы, то что ему мог сделать какой-то маг-недоучка? Если бы он сам не шагнул под эту поганую магическую молнию, чтобы закрыть нас собою, то он бы от неё мигом увернулся. Это же просто уму не постижимо, отважиться на такое.
Кирилл смущенно промолчал и принялся отдавать распоряжения слугам, вышедшим из Северной башни. Их было всего два, отвести лошадей в конюшню и поселить слепую девушку на одном этаже с ним во второй спальной комнате, но предварительно приготовив для неё горячую ванну. Сдав Эльзу с рук на руки пожилой даме, которая тотчас нежно обняла её, он подхватил корзину и, громко звеня шпорами, со всех ног наверх, перескакивая через три ступеньки и гадая, застанет ли он Мари в своей спальне, помчался наверх. Стоило ему только подойти к дверям, они тотчас распахнулись и горячие женские руки обвили его шею. Взволнованно дыша, Мари пылко воскликнула:
- О, Боже, милорд, так ты и есть тот самый отважный рыцарь, который убил этого поганого Зеленого Паука, от лап которого погибли мои отец и брат! О, как же я счастлива, что смогу отблагодарить тебя за это, милорд...
От этих слов, сказанных женщиной с такой страстью, усталость мигом покинула Кирилла и он, подняв Мари одной рукой, ногой толкнул створки двери и, сбрасывая с себя перевязь с мечом и расстегивая пояс, направился к кровати, не забывая подталкивать к ней по толстому ковру корзину. Опустив её на кровать, он тихонько засмеялся и, опрокинув огненноволосую, в ярком пламени светильников, красавицу на спину, стал стряхивать с ног ботфорты. Мари, вскрикивая от вожделения, тотчас принялась стаскивать с него рубаху с обгоревшими кружевами и залитые вином панталоны.
Они оба дрожали от возбуждения, вскрикивали что-то бессвязное, а их руки были стремительны, словно молнии. Глядя друг другу в глаза, слившись в страстном поцелуе, они сплелись в тесных объятьях и покатились по широкой кровати. Им даже не нужно было говорить что-либо друг другу, все и так было для них ясно в эту волшебную, чудесную, сребристо-перламутровую ночь.
Глава пятая
Кирилла разбудил негромкие, мелодичные и очень приятные на слух, отдаленные звуки музыки. Странное дело, он был способен крепко спать под рев танкового двигателя и шумную перебранку в пьяной компании, но вот любая, даже самая тихая, мелодия будила его практически мгновенно. Он не гадал ни единой лишней секунды, чтобы понять очевидное, это Эльза играет на своей лютне. Несколько минут он лежал с закрытыми глазами, вслушиваясь в мелодичные переливы музыкальных аккордов, извлекаемых из инструмента тонкими, почти прозрачными пальцами слепой девушки и на его душе становилось светло и радостно. Вместе с тем он все никак не мог принять решения, вставать ему с кровати или еще поваляться минут эдак сто восемьдесят.
Ночью они с Мари здорово покуролесили. Она оказалась, пожалуй, самой хорошей партнершей из всех тех девушек и женщин, с которыми ему выпало счастье познакомиться за последние полтора года. Чего они только с ней не устраивали, даря друг другу ласки и наслаждение и где только не занимались любовью. Мари покинула его спальню уже после восхода солнца, так и не уснув в эту ночь, счастливая и сияющая. Напоследок она сказала своему любовнику, что тот напоил её иссушенную душу до краев, дал ей куда больше того, о чем она мечтала. В её устах это признание прозвучало так же торжественно, как и благодарность от лица командования, зачитанная командиром полка перед строем, только до этого она так щедро одарила его ласками своего роскошного тела, что он и сейчас пребывал в блаженстве и счастливо улыбался.