– Раз так, ты, должно быть, не побоишься сразиться со мной в одиночку? – крикнул Корум. – Прямо на этой дамбе. Ты, безусловно, добьешься победы очень скоро. А потом можешь предоставить штурм замка своим новым союзникам, а сам вернуться на родину.
Чувствовалось, что при этих словах Гландит весь напрягся, явно испытывая душевную борьбу.
– Зачем же тебе приносить себя в жертву раньше, чем это станет необходимым? – спросил он.
– Я устал жить калекой, Гландит. Устал бояться тебя и твоих людей.
Но Гландит все-таки опасался подвоха. Он понимал, что Корум пытается выиграть время. С другой стороны, ему, Гландиту, было наплевать, сколько времени и сил потребуется лесным варварам, чтобы взять замок, когда он покончит с этим вадхагом.
И он в конце концов решился.
– Ладно, вадхаг! – крикнул он. – Ты спускайся на дамбу, а я велю своим людям держаться во время поединка подальше. Если ты убьешь меня, мои колесницы покинут поле боя, а уж остальные…
– Обещаниям твоим я не верю, – ответил Корум, – но мне совершенно безразлично, что там будет потом. Я спускаюсь.
Он не спешил. Умирать, да еще от руки Гландита, ему вовсе не хотелось. К тому же он прекрасно понимал: если ему улыбнется удача и Гландит будет ранен, то мабдены немедленно бросятся своему вожаку на помощь. Единственное, на что сейчас рассчитывал Корум, это выиграть хотя бы несколько часов для защитников замка Мойдель.
Ралина встретила его на лестнице.
– Куда ты направляешься, Корум?
– Иду сражаться с Гландитом. Возможно, в этом поединке я погибну, Ралина, но я никогда не перестану любить тебя.
Лицо ее застыло подобно ужасной маске.
– Нет!
– Это необходимо, Ралина. Иначе защитникам замка не выстоять перед напором варваров.
– Нет, Корум, нет! У нас еще есть время… Есть иной способ обрести помощь… Мой муж описал этот способ в своем трактате. Это последнее, что нам осталось.
– Помощь? От кого?
– Я не очень хорошо поняла… Но этот способ знали еще его далекие предки. Это заклятие. Колдовство, Корум.
Вадхаг печально улыбнулся:
– Нет никакого колдовства, Ралина. То, что вы называете колдовством, это всего лишь недопонятые обрывки научных знаний, кусочки мудрости древних рас.
– Это не имеет к древним расам никакого отношения! Это нечто совсем иное. Заклятие, которое…
Корум двинулся было дальше, но Ралина умоляюще протянула к нему руки.
– Корум, позволь мне испытать это заклятие!
Он мягко отстранил ее и с мечом в руке продолжал спускаться по лестнице.
– Хорошо, Ралина. Пробуй все, что угодно. Но даже если ты и права, тебе все равно потребуется время. Вот я и попытаюсь выиграть его для тебя.
Услышав за спиной ее сдавленный вскрик и рыдания, он не остановился, а решительно прошел через вестибюль к огромным главным воротам замка.
Потрясенный стражник выпустил его за ворота, и Корум очутился на дамбе. На противоположном конце ее стоял Гландит-а-Крэ. Колесницам было приказано отъехать подальше. Всадники на косматых лошадках тоже подались назад. Тело Мохнатого Человека было небрежно отброшено в сторону. Рядом с Гландитом стоял юный Родлик, держа наготове боевой топор своего хозяина.
Гландит протянул руку и потрепал Родлика по волосам; зубы его обнажились в волчьей ухмылке. Он принял топор из рук пажа и двинулся навстречу Коруму.
Корум тоже пошел по дамбе навстречу своему лютому врагу.
О края дамбы бились морские валы. Порой в вышине слышался крик морской птицы. Люди по обе стороны хранили полное молчание, внимательно следя, как медленно сходятся двое противников. Наконец они остановились. Их разделяло всего несколько шагов.
Гландит явно несколько исхудал, однако бледно-серые глаза его по-прежнему странно, неестественно ярко поблескивали, а физиономия была такой же красной, с отвратительной нездоровой кожей. Он обеими руками держал топор, опустив его острием вниз и чуть склонив набок голову в шлеме.
– Клянусь Псом! – пробормотал он. – А ты теперь здорово безобразен, вадхаг!
– Ну, раз так, мы с тобой два сапога пара, мабден. Ты-то ведь остался таким же безобразным, как был.
Гландит хмыкнул и ухмыльнулся.
– А чего это ты, вадхаг, красивенькими ракушками обвешался, точно морская царевна, рыбой провонявшая, перед свадьбой? Впрочем, для подводного свадебного стола ты вполне сгодишься – когда я твой труп в море выброшу.
Корум сделал вид, что этих гнусных оскорблений не слышит, и молча ринулся вперед, взмахнув широким мечом. Но Гландит ловко парировал его мощный удар своим боевым топором, лишь чуточку пошатнувшись при этом. Держа топор в правой руке, он левой вытащил из ножен длинный кинжал и взмахнул топором, метя Коруму по коленям.
Тот высоко подпрыгнул, и страшное лезвие просвистело прямо под ним. Он сделал ответный выпад, пытаясь достать Гландита мечом, но острие лишь царапнуло по металлической наплечной пластине, не принеся мабдену никакого вреда.
Гландит сердито выругался и снова попытался повторить свой трюк. И снова Корум успел подпрыгнуть. Тогда вожак мабденов бросился вперед и нанес тяжкий удар топором по щиту, сделанному из скорлупы гигантского краба. Щит загудел, но не сломался и даже не треснул, хотя рука Корума, к которой щит был привязан, тут же онемела до самого плеча. В ответ Корум нанес врагу рубящий удар, однако тому снова удалось парировать.
А когда Корум попытался нанести ему еще удар по ногам, мабден ловко отскочил в сторону и, видя, что противник осторожно приближается к нему, вдруг закричал:
– Хватит! Надоело! Эй, лучники, стреляйте! Теперь он в наших руках!
И только тут Корум заметил, что колесницы мабденов потихоньку выдвинулись на переднюю линию и град стрел вот-вот посыплется на него. Он быстро прикрылся щитом, чтобы хоть как-то защитить себя от стрел, а Гландит, развернувшись, бросился назад, под защиту своего войска.
Итак, Корум был подло предан, а до прилива по-прежнему было еще далеко – не менее часа. Похоже, смерть его будет напрасной…
И тут со стен замка раздался грозный клич. Стрелы градом посыпались на врага: лучники Белдана успели выстрелить первыми.
Стрелы воинов Гландита стучали по щиту Корума, отскакивая от его латных перчаток; вдруг что-то впилось ему в ногу чуть выше колена, ибо ноги щит ему не закрывал. Прихрамывая, Корум бросился бежать к замку, но бежать было очень трудно. Стрела прошила ногу насквозь, а чтобы ее вытащить, ему пришлось бы бросить меч. Он быстро глянул в сторону берега.
Как он и предполагал, первые всадники на косматых лошадях уже ступили на дамбу.
Корум сделал еще несколько шагов, волоча раненую ногу, но понял, что так до ворот добраться не успеет. Он быстро опустился на здоровое колено, положил меч на камни, отломил наконечник стрелы и, потянув за другой ее конец, извлек обломок из раны.
Потом снова поднял меч и приготовился к защите.
Всадники в бронзовых боевых масках мчались прямо на него. В руках у них поблескивали новенькие мечи.
Корум ударил первого и весьма удачно – выбив всадника из седла. Второй попытался с размаху достать Корума мечом, но промахнулся и пролетел мимо.
Корум вскочил на мабденского коня, только что потерявшего наездника. Седло оказалось весьма примитивным, вместо стремян – две ременные петли, прикрепленные прямо к подпруге. С большим трудом Коруму удалось вдеть ноги в стремена – одновременно приходилось отражать удары первого всадника, который теперь вернулся назад. Подоспел и еще один; его меч со звоном опустился на щит Корума. Кони ржали и храпели, пытаясь встать на дыбы. Дамба была слишком узка, так что ни Коруму, ни двум его теперешним противникам не удавалось даже как следует пустить в ход мечи: они с огромным трудом удерживали перепуганных животных.
Остальные мабдены вынуждены были пока что толпиться на краю дамбы, став таким образом удобной мишенью для лучников Белдана. Целые тучи стрел с темным оперением сыпались со стен замка на всадников в бронзовых масках. Правда, было убито больше лошадей, чем воинов, и это лишь усугубляло царившую вокруг суматоху.
Корум медленно отступал к воротам. Его изувеченная рука, к которой был привязан щит, почти ничего не чувствовала, а вторая, с мечом, ужасно болела, и все же он пока что вполне успешно отражал нападки противника.
Гландит что-то злобно вопил, пытаясь заставить всадников повернуть к берегу и перегруппироваться. Очевидно, они отнюдь не желали слепо подчиняться его приказам. Корум даже слегка усмехнулся: по крайней мере, ему удалось добиться разногласий в рядах противника!
И тут ворота замка у него за спиной открылись, и оттуда появился Белдан с полсотней лучников.
– Скорее внутрь, Корум! – крикнул Белдан.
Поняв его замысел, Корум скатился с лошади и, буквально согнувшись пополам, бросился к воротам, как только первый залп стрел пролетел прямо над ним в сторону врага. Не успел он вбежать в ворота, как они мгновенно захлопнулись.
Задыхаясь, Корум прислонился к столбу. Он чувствовал, что проиграл. Замысел его не удался. Однако Белдан дружески хлопнул его по плечу:
– Прилив начинается, Корум! Мы выиграли!
Этого дружеского хлопка оказалось достаточно, чтобы вадхаг рухнул без чувств на землю. Однако до того, как сознание его померкло, он успел заметить изумление на лице Белдана и подумать, сколь смешна эта ситуация.
Очнулся он уже в собственной постели; рядом за столиком сидела Ралина, по-прежнему читавшая записи маркграфа. И тут Корум понял: как бы хорошо он ни был подготовлен к поединку, как бы хорошо ни проявил себя в бою на дамбе, ему, одноглазому и однорукому, все равно теперь не выжить в мире, населенном враждебными мабденами.
– Мне необходима новая рука! – воскликнул он, садясь на постели. – И новый глаз, Ралина!
Сначала ему показалось, что она его не слышит. Потом она подняла на него усталые глаза. Лицо ее осунулось, вокруг рта и на лбу пролегли резкие морщинки. Рассеянно на него глядя, она обронила лишь: