Он открыл номер и почти втолкнул меня туда.
– Раздевайся, – приказал он, захлопнув за нами дверь. – Я хочу, чтобы сегодня ты была покорной.
Я вспомнила все ругательства, которыми Вика крыла Смагина. Казалось, даже их сейчас недостаточно, чтобы показать всю мою ненависть к этому человеку.
– Я жду. Раздевайся и ложись на кровать.
Сердце грохотало. Я почти не слышала за пульсом, что барабанил в ушах, слов Демьяна. Лишь видела решительный блеск в его глазах и жесткий изгиб губ, сложенных в едкую улыбку.
– Я не хочу в кровати, – выпалила я, но майку на всякий случай стянула. Если бы не сделала этого, Демьян мог начать меня подозревать.
Я сделала несколько нерешительных шагов к нему, будто боялась приблизиться. Будто всем своим видом просила разрешения на это.
Демьяну ведь нравится доминировать.
– А где ты хочешь? – Он сам подошел ко мне и пальцем подцепил лямку пудрового лифчика.
Я начала дрожать.
Еще никогда я не раздевалась перед парнем. Конечно, я представляла себе, как это будет. Но совершенно не так, как происходило сейчас.
– В душе, – проронила я, не шевелясь и мысленно молясь, чтобы Демьян остановился. Он как раз вел руку от ключицы к моей груди.
Кончик пальца опускался ниже, за ним бежали мурашки. Демьян улыбнулся, явно думая, что это признак того, что мне нравились ласки. Но мне было до ужаса страшно и мерзко.
– Я хочу тебя в душе, – повторила я тверже, чтобы привести Демьяна в чувство.
Мне не нравилось, как темнел его взгляд. Демьян будто был готов завалить меня хоть на пол, и плевать, что я там хочу.
– Мы не так договаривались, крошка. – Демьян сжал мой подбородок, поднимая лицо выше.
Я смотрела на него снизу вверх, впервые чувствуя себя настолько ничтожной. Даже когда меня презирали всей группой, издевались и макали в торт лицом, я не ощущала себя настолько никчемной.
Потому что тогда я была уверена в том, что права. А сейчас поступалась собственной гордостью ради призрачного шанса хоть что-то исправить.
– Мы договаривались, что сегодня ты послушная девочка, Тина. Никаких «я хочу» от тебя быть не может.
Я испугалась, что план не сработает. Мне не удастся заставить Демьяна уйти в ванную, чтобы я могла взять его телефон. Но тут он расплылся в еще более гаденькой улыбке и, глядя на меня свысока, проговорил:
– Я трахну тебя в душе. А ты в знак благодарности возьмешь меня в рот.
На этих словах он засунул большой палец мне в рот, остальными поглаживая подбородок. Ему пришлось раздвинуть плотно сжатые губы, но в конечном итоге я позволила Демьяну совершить задуманное.
– Соси. Покажи, что умеешь. Хочу знать, что ждет мой член.
И где он набрался этих мерзких фразочек?! Меня сейчас вырвет прямо здесь!
– Ну же, работай языком! Неужели этот идиот тебя ничему не научил? Чем вы в туалете занимались, что ты осталась такой неумехой?
Когда он упомянул Равиля, в глазах защипало. Я так и не ответила на его сообщение.
Всего на секунду я представила, что бы Равиль испытал, если бы мог видеть меня сейчас? Захочет ли он вообще подходить ко мне, если узнает?..
Но все в любом случае будет не зря. Если удалю фото, Равиль окажется в безопасности. Он не лишится мечты, не потеряет надежду на лучшее…
– Ты че? Ноешь, что ли?
Демьян моментально вытащил палец из моего рта, едва заметил, как по щекам побежали слезы.
– Говорила же, – утирая с лица слезы, слишком взвинченно бросила я, – меня бесит, что он меня использовал и кинул!
– Тогда соберись и отомсти ему. Только учти, что я не буду тебя трахать, пока ты ноешь. Терпеть такое не могу.
Я отвернулась, делая вид, что поправляю лифчик, и процедила:
– Хорошо. Никаких слез.
Перед тем как уйти в ванную комнату, Демьян кинул на одну из двух односпальных кроватей телефон. Прямо мне под нос. Я застыла, глядя на желанную добычу, будто сквозь туман слыша:
– Ополоснусь, потом приходи.
– Конечно, – откликнулась я, а сама схватила телефон тут же, едва дверь в ванную закрылась.
Адреналин прожигал вены и разогнал сердце до запредельного пульса. У меня дрожали руки, перед глазами плыло все, кроме экрана телефона, на заставке которого стояла тачка Демьяна.
Введенный код оказался правильным, и я чуть не запищала от радости.
«Хватай телефон и беги из этого номера!» – кричала часть меня.
«Нет. Сначала удали, а потом беги. Он может услышать, как уходишь, рванет следом и отберет телефон».
Доводы второй моей половины казались более убедительными. Не тратя ни секунды, я зашла в галерею. Наших с Равилем фоток там было куда больше, чем Демьян присылал. Все кадры сделаны в замке Шаакен и на Янтарном пляже. Похоже, Смагин как-то узнал, куда я ушла из «Лагуны».
Мразь. Какая же он мразь!
Я удалила все фотки из галереи. Осталось, по совету Вики, не забыть про удаленные файлы. И я почти вошла в эту папку, когда вдруг услышала, что дверь в ванную комнату открылась.
– Ты там провалилась, что ли? Я жду!
Я заблокировала телефон и отскочила от него, стараясь оказаться как можно дальше. К моему ужасу, Демьян это заметил.
Он был весь мокрый, на поясе повязано полотенце. А в глазах столько раздражения, что хотелось сбежать хоть в окно.
– Почему ты еще не разделась? – наигранно приторным голосом спросил он, но быстрее, чем хотя бы придумала ответ, Смагин схватил телефон с кровати. – Хотя ничего не говори, крошка. Я все давно понял, просто хотел прощупать, насколько ты готова опуститься ради него. Только жаль, что все это ты делала зря.
И Демьян повернул телефон экраном ко мне. Одно нажатие, и удаленные файлы были восстановлены.
– Ты урод! – прокричала я, больше не видя смысла сдерживаться. – Отвали от меня! Удали фотки!
– Какая ты горячая, когда злишься, – рассмеялся Демьян, выводя меня еще сильнее. – Может, используем этот огонек на благо?
Он провел ладонью по верхнему краю полотенца, что скрывало его напряженный пах. Ублюдка заводило все, что происходило.
– Ты дашь мне всего раз, я не прошу больше. И тогда я удалю фотки с телефона. Чего тебе стоит? Всего-то раздвинуть ножки. Тем более ты уже это умеешь.
Злость во мне кипела так, что застилала разум. Эмоции взяли надо мной верх, и я выпалила:
– Я знаю, что ты на меня поспорил! Хочешь переспать со мной, чтобы победить своих никчемных друзей!
Не знаю, на что я надеялась. Демьян не испугался, не выглядел загнанным в угол.
Он… улыбнулся и протянул:
– О-о. Хорошо, что ты знаешь. Так нам будет проще договориться.
– Ты меня сталкеришь, шантажируешь, споришь на меня и еще хочешь о чем-то договориться? – Я настолько вспылила, что перестала обращать всякое внимание на то, что стояла в шортах и лифчике. – Удали фотки, иначе я…
– Иначе ты что? – ухмыльнулся Демьян и с видом короля расселся на кровати. – Ты из моего номера ни шагу не сделаешь, пока не разрешу. А если дернешься, я сейчас же скину все эти файлы счастья сама знаешь кому.
И в тот момент я поняла, что проиграла, хотя выходы были. И не один.
Первый. Развернуться и уйти. Выбрать себя и свою гордость, а не Равиля.
Второй. Расплачиваться до конца, раз уж сама втянула его во все это.
– Что ты хочешь? – Я скрестила руки на груди.
– А ты как думаешь? Мне нужны доказательства, что у нас с тобой был секс.
– Могу подарить тебе свои трусы или лифчик, – пожала плечами я. – Покажешь парням, и все.
Вариант казался неплохим, но Демьян покачал головой с ленивой улыбкой:
– Этого мало. Нужно что-то более весомое.
– Я не буду с тобой спать, – выпалила я. – Буду кричать, если попытаешься что-то сделать, и скоро сюда примчит толпа. Стены тонкие, Демьян.
– Я не буду тебя принуждать спать со мной, – отмахнулся он. – Но видимость этого создать мы обязаны. Понимаешь, не хочу ударить в грязь лицом перед парнями. Потеряю не только репутацию, но и бабки.
– И правильно. Нечего устраивать дебильные споры! Я виновата только в том, что ты выбрал меня своей жертвой!
– Чисто технически это был не я, а Ваня. Но не суть. Давай ближе к делу, солнышко. И раз уж ты сама не догадалась, я поясню. Я предлагаю обмен – одни фото на другие. Теперь понимаешь, о чем я?
Во рту пересохло.
– Ты покажешь эти фотографии друзьям.
– Да.
– И все?
– А надо еще кому-то? – ухмыльнулся придурок.
Меня не переставало мелко колотить. Когда Демьян меня лапал… Это было ужасно. Но то, что он предлагал сейчас, ничуть не лучше.
– Я не хочу, чтобы мою голую грудь видела вся твоя компания. Я не буду раздеваться. Могу обнять тебя, лежа на кровати ради фото.
– Пф-ф. Ты в детском саду?
У меня горели уши, щеки. Но больше всего пылало под ребрами, и этот жар вовсе не был похож на тот, что рождался от взглядов и касаний Равиля. Это пламя могло бы уничтожить все леса мира, если бы вырвалось наружу.
– Говори конкретнее. Что ты от меня хочешь?
– У-у-у, – протянул он и даже хлопнул в ладоши. – А ты совсем отчаянная, да? Ради парня, которого видишь последние дни, готова подставиться?
– Я сказала, чтобы ты говорил конкретнее. Распыляться на колкости будешь потом перед друзьями.
– Ауч. Ладно, солнышко, слушай сюда. Если хочешь, чтобы я снес ваши с Рыцарем фотки, ты должна сняться для меня так, чтобы все решили, будто в этот момент я тебя трахаю. Раздеться придется, прости.
В его голосе не было ни намека на сожаление.
Мудак.
– Я могу спустить лямки лифчика, но на большее не рассчитывай.
– Как скажешь. И, если готова, иди сюда.
Он скинул с кровати покрывало прямо на пол. Взбил одеяло, а затем указал на кровать.
– Ложись лицом в подушки, но поверни голову набок. Все должны видеть, что это ты, а не другая рыжая шлюха.
Слово больно ударило наотмашь. А если подумать, что так меня будут называть все, до кого донесется слух о наших с Демьяном «отношениях», становилось совсем тошно.