– Посмотри на него, – попросила Арина, и я послушалась.
Сейчас у Равиля и Насти был небольшой перерыв между дублями. Вероника Петровна поправляла реквизит в кадре, ребята пытались поймать более выгодный кадр. Настя на задних лапках танцевала перед Равилем и чуть ли в рот ему не заглядывала, о чем-то говоря.
Равиль же будто ее не замечал и со скучающим видом что-то читал в телефоне.
– Тин, ему по фиг, какая у тебя репутация, потому что он знает тебя настоящую.
Хотела бы я в это верить…
Я предупредила Веронику Петровну, что не поеду со всеми в автобусе. Разговор оказался легче, чем я ожидала. Преподавательница лишь попросила:
– Пусть Равиль довезет тебя прямо до центра, чтобы точно не заблудилась.
Я не стала говорить, что у меня есть телефон с интернетом и картой и я не пропаду, даже если ехать придется самой. Если Петровне спокойнее думать, что меня подвезут, пусть. Лишь бы все ушли и я могла спокойно поговорить с Равилем.
В ожидании, пока моя группа уедет, я решила посидеть в местном кафе. Тут было не так много мест, где можно остановиться. Весь островок сувенирных лавочек и заведений занимал крошечный пятачок, и со всех сторон его плотно обнимал лес.
В местном кафе мне предложили отведать шакотис – торт из яичного теста, готовящийся на открытом огне. Из-за того, что тесто поливают на вертел, у торта необычная форма – он будто покрыт шипами.
За своим кусочком мне пришлось отстоять небольшую очередь, после чего я заняла столик внутри здания, а не на террасе, где был шанс, что меня заметят ребята из группы, прицепятся с болтовней или просто будут бросать на меня косые взгляды. Мне просто нужно переждать, когда все уедут, после чего выйду на парковку и найду Равиля.
«Я жду», – написал он, поэтому я была уверена, что Краснов не уедет.
Но время шло, я уже съела торт, а мои нерасторопные сокурсники не спешили покидать танцующий лес. Я через окно следила за тем, как они перетаскивали реквизит и вещи под громогласное «Мы опаздываем!» от Вероники Петровны.
И лишь потому, что я смотрела в окно, я сразу же увидела, кто прямо сейчас шагал к кафе.
– Гнилой переплет, – выдохнула под нос я и схватилась за опустевший стаканчик чая. Будто это могло помочь сделать невозмутимый вид! – Я не готова…
Зазвонил колокольчик на входе, послышались шаги. Я сидела в закутке, поэтому так сразу меня не заметить.
– Добрый день! Чем могу помочь? – приветливо произнес продавец за стойкой.
Я покраснела до кончиков ушей, когда услышала голос Равиля.
– Помогите найти рыжую девушку в желтом топе и джинсовой юбке, пожалуйста, – сказал он, и только тогда я выглянула из своего укрытия.
– Вам туда. – Продавец указал прямо на меня, и Равиль обернулся.
Наши взгляды встретились. Я напряглась всем телом. Что дальше?..
Твердым шагом Равиль направился ко мне. Не спрашивая разрешения, без всяких предисловий он опустился на стул напротив меня и, сверля прямым взглядом, спросил:
– Ну и что происходит, Тина?
Я растерялась. Даже зная со вчерашнего дня, что сегодня мы с Равилем встретимся, я так и не сумела придумать нормальную речь.
Равиль казался очень напряженным, почти раздраженным. Жесткий взгляд и суровые черты лица, стальной блеск в серых глазах – все это растаяло, когда он вдруг устало вздохнул. Теперь он смотрел на меня со смесью тоски и недоумения.
– Ты первая девушка, за которой я бегаю. Довольна?
– А ты первый парень, ради которого я влезла в разборки, – выпалила я.
Пальцы напряглись, сжимая пустой картонный стаканчик.
Черт.
– Какие еще разборки? – подозрительно сузил глаза Равиль.
Я почти видела, как мысли менялись в его голове. Он быстро понял, к чему я клоню.
– Ты узнала, кто следил за нами? Почему не сказала мне?
– Потому что ты сделал бы все только хуже. А я… я тоже все испортила, но по-другому.
Я виновато пожала плечами и спрятала руки под стол, чтобы Равиль не увидел, как нервно заламывала пальцы.
– Ты в безопасности. Наши фотографии стерты.
– Ты ждешь, что скажу спасибо? Ты ведь не только ради этого меня позвала? – Он протянул через стол раскрытую ладонь. У него очень красивые длинные и тонкие пальцы, будто созданные для игры на музыкальных инструментах. – Если фотографий больше нет, мы можем снова быть вместе?
От одной мысли, какую музыку эти пальцы могли исполнять на моем теле, стало жарко, но я не осмелилась коснуться его руки:
– Равиль…
Тяжелый выдох вырвался из вздымающейся груди. Я покачала головой, а потом обреченно выдала:
– Я делала ужасные вещи, чтобы удалить эти снимки. Пошла на отвратительную сделку, после которой ты вряд ли захочешь меня касаться.
Равиль удивленно вскинул брови. Несколько секунд он выжидающе смотрел на меня, не шевелясь. Спустя мгновения тишины он удобнее устроился на стуле, будто показывая, что не собирался уходить, пока не поговорим.
– Ты все время знала, кто стоит за слежкой. Не сказала мне. Полезла разбираться сама. А теперь ведешь себя так, будто убила человека. Тина, что происходит?
Я бы могла еще какое-то время играть в загадочную и страдающую тихоню, но сама устала от этого. Чем дольше тяну, тем сложнее признаться, тем больнее нам обоим.
– Я притворялась чужой девушкой взамен на удаление фотографий. Вся моя туристическая группа, включая Веронику Петровну, теперь считает меня легкодоступной шлюшкой! В один день я с тобой, а в следующий уже…
Голос сорвался, я больше не смогла выдавить ни слова. Сидя напротив Равиля, я не могла признаться, что позволяла Демьяну делать с собой. Воспоминания о его касаниях черным пятном липкой нефти растекались по сознанию, застилая собой остальные мысли и пожирая все хорошее.
– Я грязная, Равиль. И никакая цель не оправдывает то, что сделала.
Почти минуту он молчал, слушая мое рваное дыхание. Я всеми силами пыталась не заплакать, и пока что получалось, хоть и глаза были на мокром месте.
– Тот ублюдок, – процедил он сквозь зубы. Я не смотрела в глаза Равиля, зато отчетливо видела, как его ладони сжались в кулаки. – Ты переспала с ним?
Я будто язык проглотила. Правда была простой – мы не спали. Но чувствовала себя я так, будто Демьян отымел меня во всех позах, снял это на видео и слил в сеть.
– Тина! Скажи, что он с тобой сделал? – Равиль встал со стула и цепко, но не больно схватил меня за плечо.
– Это так важно? Это что-то меняет? – дрожащим голосом спросила я. – Хочешь сказать, если ничего не было, то мы с тобой можем быть вместе, будто ничего не случилось?!
– Да мне было бы плевать, если бы вы даже переспали! Главное, чтобы это было по согласию! Но я же вижу…
– Равиль, нет. – Я мотнула головой. Паника превратилась в колючий ком, что застыл в горле, распирая его. – Мы не спали.
– Но? Он сделал тебе больно? Трогал тебя против воли? Тина, скажи, что произошло, иначе я не смогу помочь.
Все.
Внутренний барьер рухнул, и все, что он сдерживал, хлынуло неудержимым потоком наружу. Слезы полились по щекам, всхлипы срывались с дрожащих губ. Жалость к себе накрыла волной, под которой я захлебывалась в рыданиях.
– Он много что делал, – безуспешно пытаясь утереть лицо от слез, выдавила я. – Но все это… Все это… Я позволила сама.
Я затаила дыхание, беспомощно застыв в момент, когда мое сердце будет растоптано. Он уйдет и будет прав.
Я задрожала сильнее, когда Равиль вдруг резко приблизился и обнял меня.
– Я убью его, – прошептал он, заставляя мурашки бежать по коже. – Домой этот урод поедет по кускам.
– Нет! – вскрикнула я и надавила на плечи Равиля, заставляя его отстраниться.
Он выглядел таким же удивленным, как и другие посетители кафе, которые теперь смотрели на нас с осуждением и недоумением.
– Не надо, – тише добавила я, с мольбой заглядывая в серые глаза. – Я сделала все это добровольно и только для того, чтобы защитить тебя. Вмешаешься, и тогда все мои старания будут напрасны.
– Перестань, Тина. Что этот Демьян мне сделает? Фотографий у него больше нет…
– Но есть номер твоего отца. А если тронешь его хоть пальцем, Демьян и до полиции не поленится дойти.
«А еще он сольет мои “интимные” фотографии в сеть. И тогда моя жизнь точно превратится в ад», – додумала я. Тень страха во мне росла – не только за Равиля, но и за себя.
– Равиль… Пожалуйста.
Он молча опустил голову, виском прижался к моей шее. Теперь он точно слышал, как грохотал мой пульс.
В отчаянии я сжала в пальцах ткань его футболки на плечах и всхлипнула:
– Я так и знала, что не надо тебе рассказывать! Лучше бы молчала и держалась от тебя подальше!
Он тут же вскинул голову и пронзил меня таким взглядом, что сердце споткнулось.
– Так почему не сделала это, Тина? Почему не поставила точку?
– Я хотела быть честной с тобой.
– И только? Ложь. Скажи мне, чего хочешь на самом деле.
Я точно знала, чего желала. Его.
Я хотела Равиля целиком и полностью, жаждала завладеть его сердцем, мыслями и душой. Но теперь сомневалась, что имею право о таком даже мечтать.
– Ну же, Тина, скажи. Я знаю, что в тебе достаточно смелости, чтобы признаться.
Он точно знал, что я хотела сказать. И я не сомневалась, что Равиль желал того же.
– Я не думаю, что у меня теперь есть право…
– А ты не думай. Просто скажи.
Невыносимо, что его губы были так близко к моим. Все во мне пылало и просило прильнуть к ним в нежном поцелуе.
– Ты ведь все и так знаешь. Зачем мучаешь меня?
– Потому что это ты меня бросила. Ты захотела уйти. Мои же желания не менялись. Я все еще хочу быть с тобой.
Я тяжело сглотнула и едва слышно спросила:
– Даже после того, что я сделала? После того, как другой парень…
– Мне плевать. С ним было не по-настоящему. Так ведь?
Ответом был быстрый кивок. Равиль продолжил:
– Тогда в чем проблема? Если твои чувства не изменились, скажи об этом. Не мучай нас обоих.