Де Рош был серьезным человеком, и говорил он о серьезных вещах.
Изабель подавила зевок: он снова заговорил о том, что, будучи человеком высокого статуса и немалого состояния, ответственен за то, чтобы на нормандской земле воцарились мир и процветание. Она всецело с ним соглашалась. Его целеустремленность заслуживала восхищения. И все-таки Изабель находила подобные повторяющиеся речи несколько скучными.
Черт бы побрал этого Стивена Карлтона! Если бы не он, она бы даже не заметила, что де Рошу недостает чувства юмора.
У нее есть все причины быть довольной. И она будет довольна!
Это верно, что с де Рошем она никогда не смеялась. Но на нем тяжким грузом лежит ответственность. Он должен сыграть важную роль и послужить своей стране, и она сумеет ему помочь.
— Король Генрих рожден командовать армиями, — говорил де Рош, — рожден повелевать.
Де Рош так часто восхвалял короля, что она переставала его слушать.
Когда он ее поцелует? Будет ли она ощущать его поцелуи так же, как поцелуи Стивена? Она не сводила глаз с его рта, пока он говорил, и задавалась этим вопросом. Она жаждала узнать. Возможно, когда де Рош наконец поцелует ее, она перестанет думать о Стивене.
Де Рош уже месяц живет в Кане — и за это время ни разу ее не поцеловал! По его взгляду она часто догадывалась, что он хочет этого. Не однажды он пытался разделить их с Робертом и побыть с ней наедине. Роберт, впрочем, относился к своим обязанностям опекуна еще строже, чем раньше, и не отходил от нее ни на шаг.
Изабель не давала покоя мысль, что де Рош все равно нашел бы способ избавиться от Роберта — если бы он на самом деле этого захотел.
Стивен бы точно нашел.
Неожиданный гул голосов снаружи привлек ее внимание, и она посмотрела на двери. И тут в зал ворвался человек и завопил:
— Войска вернулись! Фалез пал! Фалез пал!
Они вернулись. Слава Богу! Смех облегчения застрял у нее в горле, когда она обернулась и увидела лицо де Роша. Он побледнел как смерть.
— Вам нехорошо? — спросила она. — В чем дело?
— Я должен видеть все своими глазами, — оборвал он ее и почти выбежал из зала.
Вскоре зал наводнили солдаты. После тишины последних недель замок показался Изабель переполненным и чересчур шумным. Слуги суетились, расставляя столы, разнося кувшины вина, эля и жареное мясо на блюдах.
Изабель стояла, вытягивая шею. Она ничего не могла с собой поделать — глазами искала в толпе отблеск каштановых волос. Расслышав в гуле свое имя, она обернулась и увидела Джеффри, который пробирался к ней сквозь толчею. И когда успел ее младший братишка превратиться в этого широкоплечего мужчину, так похожего на отца? Он в три шага оказался подле нее, по-медвежьи крепко стиснул в объятиях и поднял над полом.
— Ты выглядишь таким здоровым! — Она отступила, чтобы лучше его разглядеть. Он загорел, как летом. — Расскажи мне о своих приключениях. — Она жестом предложила ему присесть рядом.
— У меня во время осады было достаточно времени, и я написал немало стихов.
Он поразил ее, вытащив из сумки на поясе пергаментный свиток и принявшись читать вслух свои творения.
Джеффри — неплохой поэт, но зачем он пишет эти унылые стихи о замученных святых? После двух или трех Изабель поймала себя на том, что снова рыщет глазами по залу.
— Обычно ты лучше притворяешься, что тебе интересны мои стихи, — как всегда благодушно, поддел ее Джеффри.
— Нет, конечно, я очень хочу их услышать, — солгала Изабель.
— Изабель, кого ты ищешь?
— Де Роша, — снова солгала она. — Я хочу вас представить.
— Он в Кане? Почему же ты сразу мне не сказала? — Джеффри с серьезным лицом подался вперед и взял ее за руки. — Он хороший человек? Ты будешь с ним счастлива?
Она закусила губу, придумывая, что бы такое сказать брату, чтобы не обмануть. Де Рош настолько превосходит все ее надежды и ожидания, но иногда… Ладно, это ничего не значит. А после Хьюма ей вообще грех жаловаться.
— Де Рош — хороший человек с серьезными целями, — сказала она, в конце концов. Беспокойное выражение не сошло с лица Джеффри, и она ослепительно улыбнулась ему. — Кроме того, это самый красивый человек, которого я когда-либо видела.
Де Рош хорош собой, но это все равно была третья ложь.
— А теперь иди и поешь. — Она ласково подтолкнула брата. — Ты, наверное, так же голоден, как и все.
Джеффри скрылся в толпе, и Изабель позволила себе опустить плечи. Да, она солгала брату, но, по крайней мере, с благими намерениями. А вот для греховных мыслей о Стивене у нее и вовсе нет оправданий.
Она даже не могла сказать, что раскаивается.
Стивен намотал на кулак поводья лошади, на которой ехали близнецы. Так они и ехали по улицам Кана. Такие светловолосые дети с почти одинаковыми мордашками повсюду обратят на себя внимание. Здесь же, сидя на лошади посреди шеренги вооруженных рыцарей, они заставляли горожан останавливаться с разинутыми ртами.
Стивен предпочитал не рисковать с этой хитрой парочкой. Они совсем недолго притворялись послушными, а потом попытались бежать. И время от времени эти попытки повторяли. Он бы с радостью их отпустил, если бы знал, что с ними все будет в порядке. Но никто из родственников не разыскивал их в Фалезе. Если во всей Нормандии и есть кто-то, кто готов взять за них ответственность, то близнецы ни в какую не желали говорить, кто это. Они даже отказались назвать свои имена.
Въехав в ворота замка, Стивен отделился от основной группы и направился вместе с близнецами прямо к центральной башне. Ему надо срочно сбыть эту девчонку с рук. Он улыбнулся про себя, довольный, что нашел такой хороший предлог повидать Изабель.
Теперь же он просто не представлял, как можно отыскать Изабель, не потеряв при этом маленьких паршивцев. Он соскочил с лошади и схватил девочку, едва она ступила на землю. Теперь, когда она у него в руках, мальчик пойдет за ним беспрекословно.
— Мне больно! — захныкала девочка, когда он тащил обоих вверх по лестнице главной башни.
— Если перестанешь вырываться, больно не будет, — спокойно ответил Стивен. — А теперь я хочу, чтобы ты притворилась очень хорошей девочкой — тогда леди Хьюм согласится тебя взять. Поверь мне, она гораздо приятнее меня.
Девочка громко фыркнула, давая понять, что думает о его просьбе. Стивен с тенью грусти вспомнил о выводке своих племянников и племянниц. Хоть их и было много, а таких проблем они никогда ему не доставляли.
Он остановился у входа в полный людей зал и поискал глазами Изабель. Он заметил ее почти сразу — она сидела у камина. Она подняла глаза, и взгляды их встретились. У Стивена тут же пересохло в горле.
Она просияла, как будто и в самом деле была рада его видеть. Внезапно она привиделась ему такой, какой он видел ее в последний раз — со спутанными волосами, разметавшимися по плечам, распухшими от поцелуев губами… Он прошел через зал, не видя никого и ничего, кроме нее.
Его резко подергали за руку, и это помешало ему заключить Изабель в объятия при всем честном народе. Он посмотрел вниз и удивился, увидев, что все еще держит за руки близнецов. Он вспомнил, зачем явился сюда, и снова посмотрел на Изабель. И сразу же забыл, что хотел сказать. Ну как она могла стать еще прекраснее? Темно-зеленое бархатное платье оттеняло ее глаза — они казались зелеными, как листва летом.
— Я рада, что вы вернулись целым и невредимым, сэр Стивен.
Что-то сжалось в животе от этого официального приветствия. Значит, вон оно как…
— А кто эта прелестная девочка? — спросила Изабель, касаясь ее руки.
К его невероятному изумлению, маленькая чертовка присела в изысканном реверансе и посмотрела на Изабель с блаженной улыбкой:
— Меня зовут Линнет. Я знаю, вы леди Хьюм, потому что сэр Стивен говорил, что доброта леди Хьюм не уступает ее красоте.
Изабель мелодично засмеялась, и от этого звука сердце в груди Стивена подпрыгнуло. Он, конечно, сомневался, что девочка — ах да, Линнет — сумеет притворяться паинькой долго, но все равно подмигнул ей, давая понять, что оценил ее попытку.
Было бы жестоко говорить о положении этих детей в их присутствии, и Стивен, не задумываясь, наклонился к Изабель, чтобы сказать ей шепотом. От запаха ее кожи закружилась голова.
Тут он вспомнил, что надо кое-что сказать, и прошептал:
— Они осиротели и нуждаются в защите. Мальчика я возьму к себе пажом, но вот девочка… — Он потерял мысль. Какое искушение — провести языком по этой нежной мочке, поцеловать впадинку под ухом…
Изабель отстранилась прежде, чем он успел еще что-то сказать или сделать.
— Конечно, я возьму ее, — сказала она, глядя на него огромными серьезными глазами. Она повернулась к девочке и взяла ее за руку. — Право, какая удача! Моя горничная попросила расчет — она выходит замуж за одного из королевских лучников. Я буду очень признательна, если ты согласишься занять ее место.
Линнет оглядела дорогое платье Изабель и расцвела в улыбке:
— Я буду вас причесывать и помогать наряжаться в красивые платья?
Изабель кивнула.
— И еще я могу читать вам вслух любовные стихотворения, которые вам присылают мужчины, — уверена, их много! — Глаза Линнет сияли.
Много любовных стихотворений? Или много мужчин, которые их шлют? Как бы там ни было, Стивену это не понравилось.
— Ты умеешь читать? — спросила Изабель. В ее голосе звучало удивление.
— Конечно. — Линнет указала на брата: — И Франсуа тоже.
Стивен с сочувствием смотрел, как мальчик тает от улыбки Изабель. Он и сам растаял, когда она сказала:
— Тебе повезло, что ты будешь служить такому искусному рыцарю, как сэр Стивен. Будь внимателен, и многому научишься у него.
Франсуа торжественно кивнул. Нет, ну как ей это удается? Эти маленькие разбойники уже у нее в руках.
Позади Стивена кто-то прочистил горло, он обернулся и встретился со взглядом холодных серых глаз. Темноволосый мужчина, их обладатель, втиснулся между ним и, Изабель и взял ее под руку.