Он очутился в тёмной лестничной шахте, и над ним сверху звучали шаги Рабануса Рохуса, который поднимался на крышу башни. Малыш крался за ним следом. Они поднимались по лестнице, это означало, что дракон приземлился на крышу. Весь страх Малыша улетучился. Он полностью сосредоточился на том, что делал.
Он услышал, как наверху скрипнула дверь, потом, добравшись до лестничной площадки, смог через приоткрытую дверь заглянуть в жилую комнату, куда только что вошёл Рабанус Рохус. Малыш затаился за дверной рамой, чтобы никто его не увидел.
Из комнаты повалил густой дым, и серная вонь ударила Малышу в нос. Глаза его начали слезиться, и он с трудом подавил приступ кашля.
Рабанус Рохус тоже кашлял – как будто лаял – и размахивал руками, пытаясь разогнать вонючий дым.
– Вак, мой чёрный как ночь соратник! – воскликнул он скрипучим голосом. – Ты уже вернулся? Ты сделал всё, о чём мы договорились?
Дым понемногу рассеивался, и теперь из него проступили очертания могучего дракона. Малыш видел, как вспыхивает красный жар, когда дракон открывает пасть.
– Да, Рабанус, я вернулся, – прогрохотал он. – И я тебе кое-что принёс!
В то же мгновение Малыш и Рабанус Рохус заметили принцессу. Флип стояла рядом с драконом, скрестив руки на груди, с обиженной миной. Она явно находилась в его власти, что ошеломило Рабануса Рохуса куда сильнее, чем Малыша в его укрытии.
– Ты должен был избавиться от принцессы, а не тащить её сюда! – зашипел Рабанус Рохус. – Что это значит, Вак?
Из пасти дракона змеились языки пламени. Вак поднял свою могучую голову, его жёлтые глаза сверкали.
– Всё очень просто, Рабанус, – прошипел он. – Я принёс её сюда, чтобы ты выполнил свою часть нашего договора. Настало время для моих сокровищ, Рабанус! И если я сейчас не получу их, то я лично доставлю принцессу в королевский замок. Тогда конец твоим мечтам стать королём.
– Ты решил меня шантажировать? – тихо, но с угрозой спросил Рабанус Рохус.
– Называй это как угодно. – Теперь пасть Вака была окружена венчиком из голубых язычков пламени. Жар доходил даже до Малыша за дверью. – По крайней мере, у тебя есть выбор. Ты обеспечишь мне доступ в сокровищницу сегодня – или никогда тебе не бывать королём. Итак, Рабанус, что ты выберешь?
– Но, Вак, мой друг! – Голос Рабануса Рохуса внезапно стал шёлково-бархатным. – Неужто ты боишься, что я не выполню своё обещание?
Дракон презрительно выпустил облако серного дыма. Флип закашлялась и посмотрела на него уничтожающим взглядом.
Рабанус Рохус продолжал:
– Разумеется, я исполню обещанное, мой чёрный друг. Только тебе придётся потерпеть до вечера.
– До вечера? Почему? – Дракон пришёл в ярость, острые языки пламени вырвались у него из пасти.
– Потому что вечером сокровищница останется без охраны, – хитро ухмыльнулся Рабанус Рохус и потёр руки. – По настоянию придворного медика Падрубеля сегодня вечером в королевском замке состоится весёлое кукольное представление. Туда приглашены все, и все должны смеяться, чтобы довести до смеха и короля, эту мутную чашу печали. И это, Вак, для нас удобный случай! Когда все соберутся в зале, мы и войдём в сокровищницу. – Рабанус Рохус засмеялся блеющим смехом. Он уже больше не казался жертвой шантажа, но это не бросилось в глаза ни глупому Ваку, ни храброму Малышу, на это обратила внимание лишь умненькая Флип. – Договорились, дракон?
Разумеется, у Рабануса Рохуса уже снова сложился коварный план. Вы увидите какой.
– Договорились, Рабанус! – прошипел Вак. – Но это наша последняя договорённость. И посмей только обмануть меня! – Пламя из пасти дракона взметнулось на сей раз до самого потолка.
– Я никогда не сделаю этого, – сказал Рабанус Рохус, злобно скривившись. – Итак, сегодня вечером. Я приду за тобой. А пока спрячься вместе с принцессой в своём подземелье. Если она ускользнёт от тебя, вместе с ней от тебя ускользнут и сокровища.
– Об этом не беспокойся, Рабанус. Я буду беречь её как зеницу ока! – Схватив принцессу лапой, Вак прижал её к чешуйчатой груди.
– Не радуйся, дракон! – крикнула Флип. – У меня есть принц, и он придёт за мной!
Малышу совсем не понравилось, что у принцессы есть принц, но он вдруг сообразил, что она могла иметь в виду его самого. Это его ободрило, втайне он был бы не прочь стать принцем для Флип. Принцесса ему действительно нравилась. Он даже немного восхищался ею. Но как же ему вызволить её из лап этого огромного дракона? Миновали те времена, когда он с воображаемой пикой атаковал отряд рыцарей. Малыш узнал, что такое страх, и стал немного умнее. Итак, ему требовался план получше, но его не было. Он ведь даже не знал, как ему теперь незаметно скрыться с этой лестничной площадки, а это был самый безотлагательный вопрос, потому что Вак, прижимая принцессу к своей чешуйчатой груди, уже топал к двери, чтобы спуститься в подземелье.
Малыш решил попытаться опередить его. Путь во все подземелья шёл по единственной лестнице, поэтому Малыш бросился вниз ещё до того, как дракон дошагал до порога. Малыш спускался всё ниже по тёмной винтовой лестнице, боясь споткнуться в темноте, и чувствовал шаги дракона. Лестница дрожала под его лапами.
Где укрыться? Малыш дошёл до пустого круглого подвального помещения, в котором его шаги гулко отдавались и в котором особенно сильно воняло серой. Но и сюда дракон следовал за ним по пятам. Малыш уже видел приближение отсветов драконьего огня, которым Вак освещал себе путь.
И Малыш спустился ещё глубже, споткнувшись в подвале, полном рухляди. Под ногой что-то металлически звякнуло, и, чтобы не наделать шума, Малыш остановился, затаив дыхание. Но дальше и некуда было идти: Малыш достиг самого глубокого подземелья Рабануса Рохуса.
Он напряжённо прислушался, но топот дракона стих. Дракон, казалось, решил вздремнуть. Малыш услышал, как его тяжёлое тело укладывается на полу.
– Так, принцесса! – прогремел Вак в своём предпоследнем подземелье, этажом выше Малыша. – Тут мы будем ждать, и ты не думай, что я хоть на миг про тебя позабуду!
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Малыш решился наконец сделать вдох. Он не знал, как ему быть, но мог хотя бы узнать положение дел. И он на цыпочках прокрался на несколько ступеней выше – так, что смог сперва учуять вонь дракона, а потом и увидеть его самого. Грузное тело Вака перекрывало выход из подземелья на лестницу. Малыш был таким же пленником, как и Флип.
Двенадцатая глава,в которой Малыш по ошибке становится предателем
Замок короля Килиана на другом конце парка уже снова пришёл в движение. Собственно, движение в нём и не прекращалось, потому что с тех пор, как король узнал о похищении принцессы, никто, кроме самого короля, не знал покоя. Килиану по-прежнему подавали еду белого цвета и готовили ему горячие ванны. Даже притомившийся оркестр ещё играл, если король был в силах слушать его.
Теперь ко всему этому добавилось ещё одно задание: по велению придворного медика Падрубеля королевский театральный зал готовили для представления кукольного театра, который генерал доставил в замок среди ночи. На восходе солнца весь штат слуг сбежался посмотреть, как в ворота въезжает вагончик, влекомый тремя ослами. Стены вагончика были разрисованы весёлыми фигурками, под окнами висели ящики с цветущей геранью, а над окнами было написано большими буквами:
КУКОЛЬНЫЙ ТЕАТР ПАПЫ ДИКА
В надежде, что прибывшие кукольники смогут исцелить впавшего в хандру короля, собравшиеся во дворе слуги аплодировали въезжающему вагончику. И таким образом мама Дик, папа Дик, Сократ и Родриго Грубиан въехали в королевский замок сквозь ряды аплодирующих людей, и это ввергло Родриго Грубиана в такой ужас, что он вобрал голову в плечи. Он не привык к такому вниманию. Кроме того, втайне он всё ещё ждал ареста.
Однако прошло уже много времени, а Родриго Грубиан так и не был изобличён как рыцарь-разбойник. Улучив минутку, он даже освободился от остальных своих доспехов, и теперь на нём была лишь длинная, посеревшая от многих стирок нижняя рубаха, которой он стеснялся. Однако исподнее и страх разоблачения были ещё не самой большой его проблемой.
Родриго Грубиан страдал боязнью выхода на сцену. Ибо папа Дик распорядился, чтобы и рыцарь-разбойник тоже поработал кукловодом в самом весёлом из всех кукольных спектаклей. Сам папа Дик хотел сыграть уличного певца, а в паузах между своими никудышными куплетами намеревался водить марионетку чёрного как ночь дракона. Мама Дик должна была дёргать за ниточки шута горохового, а на Родриго Грубиана возложили ответственность за целый отряд рыцарей.
И теперь Родриго Грубиан сидел за сценой и репетировал, держа между колен этот самый отряд. Он тянул за ниточки, и по его велению какой-нибудь рыцарь поднимал ногу или кивал большой головой, вырезанной из липы. Всё получалось очень хорошо, но у Родриго Грубиана всё равно выступал пот на лбу. С одной стороны, ему казалось, что исполняется тайное желание всей его жизни – желание, которое он скрывал в такой глубине, что даже сам не знал о нём, пока не увидел марионеток папы Дика в кукольном вагончике. С другой стороны, он страшно боялся провала. Время от времени он косился в сторону сцены и тяжело вздыхал.
Декорации кукольного театра уже были почти все установлены. «Проказбург» – так Дики называли свои фанерные кулисы, состоящие из двух намалёванных башен и занавески, натянутой между ними. Родриго Грубиану они нравились чрезвычайно.
Он умело дёргал за третью ниточку, после чего кукла рыцаря замахивалась дубинкой, которую мама Дик надёжно прикрепила к руке куклы. На сцене этот взмах дубинки был одним из самых важных движений, потому что в конце спектакля отряд рыцарей должен был изгнать марионетку дракона из сокровищницы Проказбурга. Дракон из пьесы хотел похитить сокровища, а шут гороховый и рыцарь должны были помешать ему. Поскольку папа Дик извлекал из старинной книги историй только самые простые и грубые, эта пьеса тоже не отличалась изобретательностью и, к сожалению, не была такой уж весёлой.