— Тогда вы зря дали юноше перстень причастных, мессере! Я действовала согласно регламенту нашего подразделения! Ordnung muss sein!
Продолжая гневно бурчать, медик сноровисто собирала свои личные инструменты, пакуя их в чемодан с потрясающей скоростью и сноровкой. Несколько манипуляторов, выходящих из висящего на её спине прямоугольного рюкзака, летали туда-сюда, подхватывая скальпели, ножи, зажимы и прочий страшный металлический реквизит. Гигант и я молча наблюдали за рассерженной женщиной, боясь спровоцировать очередной приступ ругани. Закончив собирать чемоданчик, фрау Гритте дернула пару манипуляторов, приведя мое висящее в магнитном поле тело в движение. Развернув меня удобной ей стороной, она включила встроенный в левый искусственный глаз фонарик, осмотрела наложенные швы, фыркнула и подозрительно ткнула указательным пальцем в зарастающую дыру от отвертки на моей филейной части. Услышав от меня сдавленный хрип, медик ловким движением выхватила откуда-то здоровенный шприц полный синеватой и чуть светящейся жидкости, тут же его мне всадив в задницу по самое основание иглы.
Небо представилось мне с овчинку, а когда вновь смог соображать — никакой садистки рядом не было. Лишь печально вздыхающий мессир Инганнаморте, методом тыка пытающийся освободить мое тело из магнитных захватов.
— Итак, рыцарь Эмберхарт, что вам конкретно сообщила фрау Гритте о вашем состоянии, позвольте полюбопытствовать? — поинтересовался полевой магистр первого класса, дав мне время отдышаться в кресле и выкурить первую сигарету.
Фаусто Инганнаморте был огромен и буйно черноволос еще до того момента, как вляпался в неизвестную мне историю, оставившую его одним из наиболее тяжело аугментированных людей, которых я когда-либо видел. Его путь к своему званию был как у меня, показан за всем теле — полный протез правой руки был сущей мелочью по сравнению с тем, что сотворили с его торсом. Просто рассматривая его бочкообразную грудь неправильной формы, я мог легко догадаться, что органики в туловище осталось маловато. Легкие и голосовые связки были искусственными, кожа чуть выше распахнутого ворота рубашки сменялась сталью, а уж две струйки пара, вырывающиеся из заплечных трубок, выведенных из тела наружу, так вообще не оставляли никаких сомнений. Под своим черно-белым плащом итальянец скрывал настоящий шедевр современного протезирования.
Насколько мне было известно, жизнь оперативника Ватикана постоянно полна риска, от которого невозможно уберечься. Инквизиторы постоянно пропадали (во всех смыслах этого слова) на обнаруженных ими подземных базах магов прошлого, в поисках телокрадов, на берегах Австралии. Кислота, яд, магия, враждебное организму человека излучение, мутанты, вирусы, миазма… Подготовка у них была долгая, трудная и дорогая, поэтому жизни своих Ватикан ценил вне всякой меры, возвращая бойцов в строй при помощи дорогих протезов. Одна лишь руины в Австралии обеспечивали бойцам с волшебством 60 процентов ежегодной смертности…
— Минимум три месяца строгого постельного режима, — горько пожаловался я, считавший, что на днях вернусь к полноценной жизни. Регенерационный гель с его анестезирующим влиянием уже начал растворяться, намекая мне, что скоро станет очень больно, причем везде.
— С одной стороны — это большая незадача, — Фаусто устало потёр лицо, а потом криво ухмыльнулся, — С другой же… рыцарь Эмберхарт, если учесть количество обработанных фрау Гритте травм, то я склонен рассудить, что вы не большой специалист в введении переговоров. Более того — совсем небольшой! А мне нужен был личный секретарь и переводчик на время этого кризиса…
Сказанное магистром было слабым преуменьшением. Первая Армия в данный момент испытывала жесточайший дефицит лояльных носителей местного языка. Именно к экстренно учащим этот самый язык под эликсиром мнемоники солдатам и убежала столь громкоголосая, но чрезвычайно компетентная фрау Гритте, но результатов пока ждать было чересчур рано. Силы инквизиторов уже выдвинулись к Мезальянс-холлу, изымать всех знающих японских язык солдат. А меня, как представителя Древнего рода, хотел заграбастать себе сидящий напротив меня высокопоставленный офицер, издающий сейчас грустное механическое шипение.
— Я полный профан в дипломатии, мессир, — скрывать свои недостатки здесь и сейчас казалось мне глупостью, — К тому же, я совершенно не искушен в особенностях и тонкостях местного менталитета. Зато могу помогать с переводом во время допросов, если их будут проводить у меня дома. Помещение под допросы выделю… точнее, оно есть. Достаточно лишь выпустить воду из бассейна…
— Как приятно встретить понимающего человека! — саркастично расхохотался Инганнаморте, его наполовину механическая грудь издала забавную трель перед следующей фразой, — Именно так, рыцарь! Нам обязательно нужен будет бассейн для пыток!
— Я не могу уехать из этой страны, мессир, — сменил тон на серьезный я, — Вообще, никогда. Ни при каких обстоятельствах. Но я прогнозирую с вероятностью выше 80-ти процентов, что вы в самое ближайшее время примените «Гекату». Хотя бы одну. Вам придется. Поэтому я предпочел бы дистанцироваться от Первой Армии… хотя бы прилюдно — это вопрос выживания.
— Вы же понимаете, рыцарь, что мне по всем законам Ватикана плевать на особенности вашей жизни? — посуровел инквизитор. Его веселый тон как языком слизало, — Мы прибыли бороться с великой опасностью и готовы приносить великие жертвы. Что бы эти самые жертвы о нас не думали.
— Понимаю, — кивнул я, с неприкрытым удовольствием вновь раскрывая портсигар, — Очень хорошо понимаю, поэтому, пожалуйста, мессир, не изображайте из себя фанатика, готового жечь и кромсать все подряд отсюда и до обеда. Меня уже хорошо попользовала фрау Гритте. В остальном — я представляю для императора особую ценность сразу в нескольких аспектах. Реквизировав меня под свои нужды, вы бы на пустом месте создали бы большой конфликт.
— Я учту и проверю ваши слова, рыцарь, — серьезно кивнул меня итальянец.
Великие жертвы… насчет них он не шутил ни грамма. Я уже начал их приносить — Анжелика Легран и Чарльз Уокер поступали в распоряжение одного из прибывших дивизионов. Единственное, что я предугадал и успел провернуть — договорился с Инганнаморте о переводе моих уже бывших слуг в Европу, как только в них отпадет нужда. Это был мой долг как ответственного работодателя, хоть на душе и скребли все некоматы этой чертовой Японии. На Камиллу, Эдну и Гримма интересы инквизиторов распространяться не собирались, а Рейко очень вовремя сообразила сделать вид, что никакого языка кроме японского не знает.
Ну… хотя бы я теперь буду выздоравливать в чрезвычайно защищенном месте — покой моего особняка будут охранять полторы сотни солдат, три городских штурмовых СЭД-а «Кадис», плюс к тому же четыре медика Ватикана развернут малый полевой госпиталь. Придётся потесниться, но протестовать, а уж тем более оспаривать распоряжения магистра я не собирался. Сам же подобное и хотел предложить, просто не ожидал, что выделят такое количество народа.
— Сэр Алистер, я не осмеливаюсь оспорить ваше решение, но вынужден признаться, что испытываю определенный уровень сомнений насчет него, — высказался бывший дворецкий через некоторое время.
Мы двигались назад домой на моем красном дирижабле, к которому никак не приживалось данное изначально название. Дав себе зарок придумать новое, я, лежа на носилках, повернул голову так, чтобы видеть хмурые лица Чарльза и Анжелики. Они оба смотрели на меня с возмущением, непониманием и ожиданием. Как и неумело притаившаяся за спиной пожилого англичанина Рейко, от которой был виден то огромный серый глаз, то часть тыла.
— Мистер Уокер, мисс Легран, позвольте мне объяснить подоплеку происходящего… — закурив, я задумчиво выпустил в небо толстую струю дыма, а затем продолжил, — Прислуга нанимается вовсе не для того, чтобы периодически участвовать в перестрелках и рисковать собственной жизнью. Вы шли на этот риск неоднократно, что нашло отражение, как и в моем отношении к вам, так и в премиальных на ваших счетах. Более надежных, умелых и вызывающих доверие сотрудников я не могу себе представить. Но…
Я сделал паузу, затягиваясь крепким сигаретным дымом. Анжелика тихо всхлипнула, пуская слезу и нервно теребя подол.
— Но! — я вновь посмотрел на них, — Никто и никогда не заставляет дворецких и горничных участвовать в войне! Бросать их в этой войне! Это не ваша война, мистер Уокер, мисс Легран. Я мог устроить так, чтобы вас из нее со временем вывезли — и я это устроил. Ответственность должна быть обоюдной.
— Сэр, при всем моем уважении, вам не кажется, что вы… — Уокер сделал долгую паузу, но потом с великой неохотой из себя выдавил, — …сгущаете краски?
Анжелика несмело покивала, демонстрируя согласие.
— Вы просто недооцениваете ситуацию, мистер Уокер, — печально вздохнул я, — «Конкордат Заавеля» чрезвычайно жестко регламентирует все права и обязанности сторон в ситуации подобной той, что сейчас творится у нас здесь. Что инквизиторы Ватикана, что плывущая им на помощь объединенная армия стран — все они имеют перед собой ровно одну цель. Искоренить волшебство. Как только они её добьются, то тут же отправятся назад. Однако, у этой монеты есть и обратная сторона — никто не будет тратить время, уговаривая местных жителей предоставить полный доступ следователям. К своим домам, отрядам, хабитатам, тайнам и маленьким секретам. Конкордат обеспечивает право допуска ватиканцам изначально, а Япония входит в список подписавших его стран. Как вы думаете, мистер Уокер, кто из местных владетелей, могущественных лордов, вождей семей Иных помнит об этом?
— То есть…
— То есть конфликты неизбежны! — резко и громко оборвал я начинающего прозревать бывшего дворецкого, — Поймите, мистер Уокер, у Ватикана нет морального права растрачивать своих бойцов в стычках с местными лордами! Инквизиция преследует не только волшебство и магию, они также занимаются искоренением проникших в наш мир телокрадов, изучением археологических находок и тысячей других дел! Знаете, как они будут решать вопрос