Утро было холодным. Ночью прошел дождь. Небо висело над головой серой грязной тряпкой. Того и гляди, опять заморосит, но до обеда на город не пролилось ни капли. День выдался без приключений. ЦУКС (центр управления критическими ситуациям) нашелся сразу. Алексей проезжал мимо отдельно стоящего здания пару раз по работе. Большое, монолитное, выкрашенное в яркий красный цвет, с большим щитом на двухметровой эмблеме. Его было видно издалека.
Центр оказался разграбленным, но то, о чем говорил майор, было хорошо спрятано. Неизвестные разнесли первый и второй этаж, а вот сунуться в подвал не догадались. Или если и догадались, то не смогли отыскать то, что нашел он.
Потратив почти два часа на то, чтобы выкрутить петли из здоровенной стальной двери и выдавить створку, расшатав ее предварительно монтировкой, Орлов оказался в раю. Здоровенный подвал был забит всевозможными нужностями. Тут тебе и еда пакетированная, и еда брикетрированая, и сухая и мокрая, и всякие там термоодеяла, пневматические палатки для развертывания лагеря, инженерные инструменты, и прочее, прочее, прочее. Глаза внутреннего хомяка разбежались, но Леший задавил в себе радостно потершую лапки жабу. Он обещал майору взять только самое нужное, а оно нашлось в достатке. При всем желании все лекарства Леший бы не смог вынести. Ему «Тропу»-то пришлось тащить метров по сто и потом отдыхать, а еще это… Нет, «столько он точно не съест».
Закидав пару пакетов необходимых препаратов, он вручил сумки Вике. Та не сопротивлялась. Еще бы! Хватило ума понять, что это не блажь, а необходимость. Потому приняла ношу беспрекословно, даже Эльзе пакет всяких коробок накидала. Немного, но все же. Орлов постеснялся сам предлагать такое, хотя, честно сказать подумывал… Идти осталваось недалеко, еще пару кварталов и возьмут машину. Ребенок донесет. А там… Там их уже никто не догонит!
Вот так, пребывая в отличном настроении, от удачно сложившихся обстоятельств, не встретив ничего опасного и отыскав отличный внедорожник, они и добрались до стен «восемнадцатого»…
- Все, мы приехали? – глядя на гофрированный забор, тянущийся вокруг поселения, с волнением спросила Виктория.
- Приехали, - устало улыбнувшись, выдохнул Леший.
Еще на подъезде он махнул рукой наверняка наблюдавшим за их приближением часовым на стене, и, как только машина остановилась, высунул свою довольную рожу в окно.
- Эй! Чего спите? Ворота открывайте!
- Леший, ты? – донесся глупый вопрос из-за укрепления.
- Нет, мама твоя! – улыбнулся снайпер. – Открывай, давай!
Ворота хрустнули, скрипнули, начали открываться.
- Ну, вот мы и дома… - загоняя старенький пикапчик во внутренний двор поселения, едва слышно выдохнул Алексей, ощущая легкий мандраж.
Он пересек невидимую черту и мгновенно устал. Все это время он находился в таком диком напряжении, что уже физически ощущал, как горит внутри. А теперь из него словно разом стержень вынули. Руки безвольно упали на колени. Задрожали. Он вздохнул, посмотрел на сидевшую рядом подругу, на просыпавшихся на заднем сидении детей. Вика улыбнулась.
- Вот мы и дома, - повторила она.
- Привет! С возвращением! – подошел к джипу Олег. – Запропастился…. О! – Леший вышел из машины и солдат разглядел пассажирок. – Это… Они? – Кивок. – Поздравляю! Тебе удалось их найти! Ну, мужик! Красава… Познакомишь?
- Э не, - лукаво улыбнулся Алексей. – Моя…
Олег подмигнул.
- Понял, понял… Ну что, с возвращением… Что привез?
- Лекарства, да еще кое-чего…
- Лекарства это хорошо! А то у нас пополнение…
Олег сунулся под тент кузова, вытащил рюкзаки и коробки.
- Пополнение? – Леший не препятствовал.
Пусть сам таскает, раз так хочет! Он уже горб надорвал, все это носить.
- Ага. Утром караван пришел. Десяток машин. Говорят, пробивались аж с Сосновоборска! – Леший присвистнул. – Это ж почти четыре с гаком сотни! Почему сюда?
- Не знаю, - пожал плечами здоровяк. – Майор с прапором вон, как раз с ними беседуют, опрашивают, списки составляют. У тебя там родственников случаем нет?
- Нет вроде…
- Ну, тогда они тебе не нужны, а то там пара ребят из местных, вот майор и записывает, вдруг кто-то выжил из семьи…
Леший посмотрел на толпу, собравшуюся у первой палатки, вздохнул.
- Сколько в городе жило? Миллиона три? А выжило? Меньше процента… Шансов нет…
- Понимаю, но все же… - Олег закончил распаковку. – Судьба, она ж такая…
- Да-да…
- Так, что тут твое? Что общее?
- Рюкзак и те вещи – Вики с детьми. Тут «Тропа», осторожнее… - Олег насторожился.
- «Чушка»? Реально!?
Глаза мужика загорелись, он полез в недра рюкзака.
- Офигеть! Где взял!?
Леший подмигнул.
- Понял, там уже нету, - улыбнулся Олег.
- Есть, - огорошил товарища снайпер. – Еще одна, но малость покоцаная… Два цинка патронов и ящик гранат…
Олег замер, насторожившись.
- Эт ты щас, типа шутишь?
- Нет, - рассмеялся Орлов. – Эт я типа, реально. Пока вы тут баклуши бьете, кое-кто работает! Надо будет съездить потом. А еще на железке выживших нашел. Поселение. Его солдаты держат. Через пару дней пойду к ним договариваться, может пяток бойцов толковых пришлют… Среди этих, кстати нет?
- О! Это отлично! Возьми с собой, прогуляться хочу… - Леший кивнул. – А по этим я хз, это ты у майора спроси, вон он, как раз пошел в штаб.
- Добро, - пожал руку Леший, принял свой рюкзак и, прихватив коробку с женскими вещами, качнул головой Виктории. – Ну, пойдемте, покажу вам свою берлогу.
Проходя мимо толпы новоприбывших, Орлов задумался. Как он сказал? Меньше одного процента… А ведь верно! Даже не то, что одного! Меньше десятой? Сотой процента? Каковы были шансы отыскать Викторию живой и невредимой?!. Ему повезло! Ему несказанно повезло! Ему пи-и-и-исец как чертовски повезло! Он шел и улыбался. Ему. По-вез-ло…
- Алексей! – раздался голос Насти откуда-то справа.
- Кыса! Дя-я-я-дь Леша! – вторил ему детский.
- Вика! – громыхнуло раскатом грома.
- Слава! – выдохнула Вика.
- Па-а-а-а-апа! – закричали дети.
- Пи-и-и-и-и..ц! – выдохнув, уронил коробку Леший.
Глава 21. Начало конца
Однажды один мужчина купил на сдачу, просто так, «по приколу» два лотерейных билета и подарил один из них другу. Друг тот, надо сказать, не так что бы прям другом был, а скорее знакомым, выпивохой, давно нигде не работающим, но вместе они давно знакомы, а друзей, как говорится, не выбирают. И вот, прошло время. Настал день объявления результатов и выяснилось, что тот самый билет, отданный товарищу, выиграл миллион и вот, тот самый выпивоха в одночасье становится миллионером. Тот самый, который никогда нигде не работал, перебиваясь шабашками, который не имел ни семьи, ни других друзей, кроме собутыльников. Кто даже не имел собственного жилья! Человек, который не знал, каково это, пахать на трех работах, приходить домой уставшим настолько, что даже не иметь сил поесть… Человек, не представляющий, как можно тащить на себе весь семейный бюджет, и еще, ко всему, оплачивать обучение сыну, просто так, ни с хрена, выигрывает миллион! И вот ты вроде ведь сам билет ему этот подарил, а совесть не позволяет напомнить об этом. И вроде именно ты заслужил эти деньги, ведя примерный образ жизни, никогда никого не предавший, честный и добрый, и покупал-то тоже на свои, а вместо тебя этот алкаш радуется! Прыгает до потолка и уже думает, сколько на эти деньги можно выпить… Представили как это? Обидно? Очень! Вот такая же обида накрыла и Алексея.
Кулаки сжались сами собой. Кости захрустели, грозя вот-вот треснуть. Зубы скрипнули, едва не раскрошив эмаль. Перед глазами все покраснело. Леший глухо рыкнул, шагнув вперед. Вика бросилась к мужу, на мгновение, в страхе, обернулась. Растерянно хлопнула ресницами.
Орлов сделал шаг, выхватил нож, вскрыл разлучнику горло… Нет, не так… Он передумал и вырвал ему кадык, а еще через мгновение просто расстрелял его, и поглумился над трупом. Затем в видениях он повалил мужика на землю и бил кулаками до тех пор, пока его голова не превратилась в кашу. В лужу. В ничто.
- Леха! Лехатормози! – в одно слово выкрикнул кто-то из-за спины, разворачивая его.
- Алексей! - доносился с задворок сознания голос Насти, вышедшей, вероятно, на звук приехавшего автомобиля. – Как я рада, что вы верну…
Голоса расплылись, исказились, превратившись в причудливые звуки инопланетного существа. Кровь в ушах застучала словно отбойный молоток, сердце забилось в груди, проламываясь сквозь кости тюрьмы.
- Пошли! Пошли, говорю! – снова заговорил мужской голос.
Раскатившуюся волну ярости, ощутили все, кто был поблизости. Норд, жалобно мрякнув, метнулся куда-то в сторону, спрятавшись под обломком бетонной плиты. Анастасия остановилась, словно налетев на стену, и, ничего не понимая, на всякий случай, взяла Лену за руку. Вика вновь в страхе оглянулась. Мужик, обнимавший жену и детей, бросил настороженный взгляд. Олег, в тревоге за товарища, напрягся не на шутку.
Его вели, не давая вернуться, не позволяя выплеснуть вспыхнувшую в душе ярость, не разрешая даже обернуться, а перед глазами стояло лицо. Ее лицо. Испуганное, растерянное, взволнованное. Вика от волнения не знала, что ей делать. Куда бежать?! Что говорить?! Она как-то отстраненно прижималась к родному человеку, что-то шептала, он что-то отвечал, рассказывал, улыбаясь, целовал ее и дочек, но в душе у нее все перевернулось, взорвалось на миллионы осколков и осело в хаотичном порядке, не собрать. Даже мысли замерли не в состоянии выбрать сторону, в которую им стоит двигаться.
- Не гони, Леший! – тащил Олег упирающегося снайпера, оглядываясь через плечо. – Оно тебе не надо, потом…
- Отпусти, - наконец-то придя в себя, вырвал руку из захвата снайпер, одернул костюм, поправил сбившийся на ремне карабин.
- Не глупи, Лех…
- И не думал!..
Желваки дернулись непроизвольно, выдав чувства, когда он снова увидел, как женщина и двое маленьких детей облепили в жарких объятиях какого-то мужика. Понятно, что не «какого-то», а самого для них родного, дорогого и любимого, но сердце уже кольнуло