— Что с Кэтрин и Стивеном?
Неужели этот болван не скажет ему, живы они или нет?
— Их, должно быть, забрали в плен. За исключением того места, где был Эдмунд, мы не нашли ни следов крови, ни обрывков порванной одежды…
Слава Богу.
— Когда это случилось?
— Два дня назад. Их искали весь день вчера и сегодня, — сказал Хью. — Эдмунд уже может говорить, если вы захотите его увидеть. Элис устроила его в донжоне.
Уильям забыл обо всем, расспрашивая Хью, он забыл, что держит на руках ребенка, пока тот не воскликнул: «Я хочу к маме!»
Джейми смотрел на него большими глазами, полными слез: «И Стивена тоже».
— Я верну их домой, — пообещал Уильям.
«И если кто-нибудь из них пострадал, я отыщу негодяев и убью каждого».
Джейми тяжелым теплым комком лежал у груди Уильяма, когда он нес мальчика в донжон. Передав мальчика няньке, Уильям взял с собой Хью и пошел к Эдмунду.
У двери он помедлил. Ему не раз приходилось видеть израненных солдат, но Эдмунд выглядел так, словно его топтали лошади. Там, где среди повязок виднелась кожа, она была сине-черной.
Когда Уильям опустился на колени перед походной кроватью, Эдмунд открыл один глаз. Второй так заплыл, что закрылся полностью.
— Я сделал, что мог, но их было шестеро, — издал хриплые звуки Эдмунд. — Я успел прикончить одного, прежде чем второй настиг меня сзади.
— Что это были за люди?
— Валлийцы, из знатных, — сказал Эдмунд и закрыл глаз.
Слава Богу, не чернь! Знатные рыцари были столь же жестокими, как все прочие мужчины, но редко проявляли жестокость к женщинам своего сословия. Если Кэтрин в самом деле схватили знатные люди, вероятно, они хотят получить выкуп и будут обращаться с ней достойно.
Он повернулся к Хью:
— Пришло требование выкупа?
Хью покачал головой.
Когда Уильям собрался уходить, Эдмунд снова попытался заговорить. Уильям накрыл ладонью руку Эдмунда и склонился над ним, чтобы лучше слышать.
— Они поджидали нас, — сказал Эдмунд хриплым шепотом. — Я слышал, как они назвали ее имя.
Выйдя от Эдмунда, Уильям собрал людей и выехал на поиски Кэтрин и Стивена. Хотя похитители сейчас могли быть уже далеко, он приказал обыскать каждый лесок и каждую хижину в окрестностях. Искали долго, до темноты. И не нашли никаких следов пребывания Кэтрин, Стивена или похитителей.
По возвращении он обнаружил, что не в силах лечь в пустую кровать. Он пошел в спальню Джейми, где вспугнул бедную няньку, вскочившую со своей постели. Она сразу же шмыгнула в соседнюю комнату, а он опустился в стоящее у кровати мальчика кресло. Глядя на умиротворенное лицо спящего ребенка, он немного успокоился.
Проснулся он на рассвете, одеревеневший от проведенной в кресле ночи.
Глава 21
Пересекая при свете полной луны опустевшие поля у замка Монмут, Стивен чувствовал на себе взгляды дозорных. Ворота перед ним тотчас же распахнулись, и его окружила дюжина вооруженных людей.
— У меня донесение для передачи только в руки принца, — говорил Стивен каждому, кто обращался к нему с вопросами, от рядовых до начальников. — Принц захочет увидеть его немедленно.
Было уже далеко за полночь, когда Стивена наконец допустили в личные покои принца. К его облегчению, принц Гарри не выглядел так, словно его подняли с постели. Стивен низко поклонился, как учила его мать.
— Так что, юный Карлтон, заставило тебя в одиночку пуститься в путь в столь поздний час, чтобы встретиться со мной?
— Леди Кэтрин и я были захвачены в плен валлийскими мятежниками, ваше высочество, — сказал Стивен.
— Леди Кэтрин? — Принц ухватился за ручки кресла. — Они взяли Кэтрин?
— Да. Они выпустили меня, чтобы я отвез это сообщение. — Стивен вынул засунутый за ремень сверток. — Мне приказали никому не отдавать его, только вам.
Принц сломал печать и быстро пробежал глазами по строчкам. Нетерпеливым движением руки он отослал из комнаты слугу. Он не начал говорить, пока за слугой не закрылась дверь.
— Ты проделал длинный путь и, должно быть, голоден. — Принц указал на стоявшее перед ним на столике блюдо с хлебом, сыром и фруктами. — Садись и ешь.
Стивен сел в кресло с другой стороны столика и взял кубок с вином, который принц наполнил из серебряного кувшина с красивым узором.
— Они хорошо с вами обращались?
Стивен утвердительно кивнул и сделал большой глоток вина.
— Я должен поговорить с Фицаланом по этому делу, — сказал принц. — Леди Кэтрин, в конце концов, его жена.
Рот Стивена был забит, так что он энергично закивал.
— Я поеду с вами, — сказал он, когда покончил с едой. — Лучше, если разговаривать с моим братом вы будете не один на один.
Принц удивленно поднял бровь:
— Ты знаешь о содержании послания?
Стивен снова кивнул.
— Эти мятежники совсем обнаглели, — сказал принц. — Скажи, почему они прислали требование о выкупе мне, а не Фицалану?
Стивен заерзал в кресле и посмотрел на дверь.
— Выкладывай все, — приказал принц. — Я не виню посланца.
Стивен перевел взгляд на принца и попытался прикинуть, так ли это на самом деле.
— Оуэн Глендовер слышал, что вам нравится леди Кэтрин. — Стивену не хотелось говорить дальше, но выбора у него не было. — Больше, чем нравится.
Когда принц никак не прореагировал, Стивену пришло в голову, что принц, должно быть, медленно соображает. Он снова примерился к расстоянию, отделяющему его от двери, а потом решил — будь что будет.
— Глендовер считает, что Кэтрин — ваша любовница.
Он смотрел на принца, ожидая бурного изъявления чувств. Принц Гарри уперся подбородком в сцепленные кисти рук.
— Очень некстати, — очень спокойно произнес принц. — Глендовер ошибается, если думает, что король освободит ее по моей просьбе независимо от того, кто она для меня.
Какое-то время он раздумывал.
— Должно быть, обо мне и леди Кэтрин ходили сплетни, и они дошли до Глендовера.
Он посмотрел на Стивена и поднял бровь:
— Скажи мне, Стивен Карлтон, ты веришь этому?
— Леди Кэтрин — честная женщина, — быстро сказал Стивен. — Она никогда бы этого не сделала.
Принц улыбнулся:
— Рад слышать, что ты разделяешь мое мнение о ней.
Позабыв про осторожность, Стивен добавил:
— Но я действительно слышал такие разговоры среди людей в замке Росс. Всем известно, что вы давно знаете друг друга.
— Черт, — пробормотал принц.
Затем принц попросил Стивена вспомнить все детали их пленения и все, что произошло позже. К тому времени, когда Гарри его отпустил, Стивен был едва жив от усталости.
У двери Стивен задержался.
— Если мы оба скажем Уильяму, что это неправда — насчет вас и леди Кэтрин, — может быть, он поверит.
Принц улыбнулся:
— Ты храбрый человек, Стивен. Рад иметь такую поддержку.
Почему те, кто захватил Кэтрин и Стивена, до сих пор не прислали требование выкупа? От тревоги и уныния Уильям был близок к умопомешательству.
Эдмунду стало лучше. Хотя он еще оставался в опасности, похоже, он шел на поправку. Уильям настойчиво выспрашивал его, почему он считает, что похитители не случайно напали на них.
— Почему полдюжины хорошо вооруженных мужчин на отличных конях оказались на тихой дороге в аббатство как раз в то время? — спросил Эдмунд.
Этим людям следовало бы быть у Вустера, валлийцы они или англичане — все равно.
— Говорю тебе, Уильям, они знали ее имя.
— Но я опросил в замке каждого мужчину, каждую женщину и даже ребенка, — уныло говорил Уильям, расхаживая по комнате, отведенной для раненого. — Если в замке нашелся предатель, передавший, когда вы повезете ее в аббатство, кто-нибудь мог слышать или видеть что-то.
После долгого молчания Эдмунд тихо сказал:
— Она ведь уже убегала от тебя и раньше.
Уильям перестал ходить. «Она убегала от тебя и раньше». Слова эти были как нож в живот.
Он медленно повернул лицо к Эдмунду, сжимая и разжимая кулаки.
— Ты считаешь, что Кэтрин все устроила сама?
— Именно так я и считаю, — сказал Эдмунд.
Уильям вспомнил, что она сказала ему в ту ночь, до его отъезда в Вустер: «Сейчас, Уильям, меня нужно спасать от вас, потому что вы разбиваете мне сердце. Вы принесли мне такое несчастье, которого никогда бы не смог принести Рейберн».
— Она бы не оставила Джейми, — сказал Уильям.
— Она намеревалась взять мальчика, но я не позволил ей этого.
— Ты был против нее с самого начала! — крикнул Уильям. — Говорю тебе, она не могла этого сделать.
— Ты не разрешил ей покидать замок без тебя, — настаивал Эдмунд, — так что она скрылась под предлогом похищения.
Если бы Эдмунд не был в бинтах с головы до ног, Уильям схватил бы его и шмякнул о стену.
— Есть другое объяснение, — прохрипел он сквозь стиснутые зубы. — Должно быть. Она обещала, что больше не убежит. Она дала слово.
— Она годами предавала своего мужа, — сказал Эдмунд. — А сколько времени ты знаешь ее, три месяца?
Меньше. Но он знал ее. Он любил ее. И она любила его. В самом деле любила?
Он взглянул на запекшуюся кровь на бинтах, которыми была обмотана голова Эдмунда, на кровоточащую рану у него на шее.
— Если ты так плохо думаешь о ней, почему ты почти дал себя убить, пытаясь ее защитить?
— Из верности тебе, разумеется, — с трудом выговорил Эдмунд. — Ты поручил мне ее защищать, и я имею представление, что она для тебя значит.
Эдмунд не имел представления, что она значит для него.
— Я заплачу за нее любой выкуп, который они попросят, — сказал Уильям скорее себе, чем Эдмунду. — Нет ничего, что я не сделал бы, чтобы вернуть ее. Ничего.
— Женщины непостоянны. Может быть, она передумает и возвратится, — сказал Эдмунд. — Или люди, которым она доверилась, обманут ее и будут удерживать ради выкупа.
— Придержи свой ядовитый язык! — выкрикнул Уильям, дрожа от гнева. — Клянусь, Эдмунд, изранен ты или нет, я выкину тебя вон, если скажешь против нее еще лишь слово.