Райен обернулся к сестре, благородное возмущение кипело в нем, не находя выхода.
— Не знаю, чей там у нее ребенок, но я к нему не имею ни малейшего отношения. Возможно, это байстрюк самого Генриха, и теперь король хочет хитростью и обманом добиться того, чего не мог завоевать в сражении. Глупец, неужто он думает, что я соглашусь взять в жены его любовницу?!
— Райен, но, Бога ради, объясни мне, для чего Генриху этот брак? Разве он от него что-то выигрывает?
— О, да! И очень многое Фалькон-Бруин и Талшамар. Беря ее в жены, я как бы признаю, что она законная королева Талшамара, а вслед за мною и весь мир будет считать ее таковой. Это даст Генриху — ее любовнику — власть над Талшамаром и, в конечном счете, через родившегося наследника, над Фалькон-Бруином. А от нас можно избавиться и позже.
Внезапно дыхание Кассандры сделалось неровным, и Райену показалось, что она вот-вот лишится чувств. Напрасно он обременил ее лишним знанием.
— Прошу тебя, Кассандра, ни о чем не тревожься! Сейчас тебе надо отдыхать и набираться сил.
— Она красивая, правда? — еле слышно спросила принцесса.
— Не знаю, я ее не разглядывал.
— Что ты будешь делать?
— Тоже пока не знаю. Я буду думать, но по мне лучше достойно умереть, чем жить по Генриховой указке.
В эту минуту девушку охватил новый приступ мучительного кашля. Когда он прошел, Кассандра долго не могла отдышаться, потом сказала:
— Я умру рядом с тобой, я твердо это решила. Мы не позволим Генриху Плантагенету распоряжаться нашими судьбами.
Райен долго молча смотрел на сестру. Он был старше ее на целых десять лет и не часто замечал ее до того, как им довелось вместе оказаться за стенами Тауэра. Здесь, к своему удивлению, он нашел в сестре мужество и стойкость, неожиданные в четырнадцатилетней девочке. Теперь, глядя в ее любящие доверчивые глаза, он устыдился своих последних слов. Он думал опять только о себе, но этой юной жизни рано угасать. Взяв сестру за руку, он опустился на корточки рядом с ее креслом.
— Впрочем, сейчас еще не время говорить об этом. Прежде чем что-то окончательно решить, я должен выяснить намерения Генриха. — Возможно, в глубине души Райен уже готов был выполнить любые требования короля ради того, чтобы спасти жизнь своей сестры. Он оставался у ее ног, покуда ее отяжелевшие веки не смежились и она не уснула.
Вскоре в замке повернулся ключ, и на пороге появился кардинал Фейлшем. Сделав знак двум стражникам, сопровождавшим его, остаться за дверью, он прошел через всю комнату и остановился у окна, ожидая, когда принц обратит на него внимание.
Райен тихо, чтобы не разбудить сестру, поднялся с пола и подошел к незваному гостю. Тот, по-видимому, был сильно взволнован.
— Ваше Высочество, сложившееся положение очень серьезно.
Райен окинул его насмешливым взглядом.
— Любопытно узнать, ваше преосвященство, что именно привело вас к такому умозаключению. И с каких это пор мои дела начали вас так беспокоить?
Кардинал Фейлшем опустился на скамью. Он, безусловно, не был настроен шутить.
— С той самой минуты, когда выяснилось, что они напрямую касаются королевы Джиллианы.
Райен с сомнением покачал головой.
— Впервые в жизни я чувствую недоверие к служителю Господа. Скажите, для чего вам понадобилось столь беззастенчиво выдавать эту женщину за королеву?
Кардинал Фейлшем укоризненно посмотрел на него.
— На вашем месте, принц, я бы не торопился с такими обвинениями. Заверяю вас, что она действительно дочь погибшей королевы Фелисианы. Все, что сегодня говорилось о ней, — чистая правда! До самого последнего времени королева Элинор держала ее местонахождение в глубокой тайне, чтобы оградить ее от интриг английского и французского королей.
— Но почему эта тайна должна была раскрыться именно сегодня? Неужели только для того, чтобы спасти меня от казни?
— Мы долго размышляли о том, как и когда должно произойти ее первое появление. Возобладало мнение тех, кого равно заботила ее безопасность и ваша жизнь. Так вышло, что ваши судьбы переплелись… и думаю, что скоро они переплетутся еще теснее.
— Ага, речь, кажется, уже идет о свадьбе? — В глазах Райена вспыхнул недобрый огонек. — Интересно, какая выгода королеве Джиллиане от этого союза?
— Что вы знаете о Ее Величестве?
— Ровным счетом ничего.
— Тогда позвольте, я вам расскажу о ней хотя бы немного. Из Талшамара ее вывезли ребенком много лет назад, в ночь смерти ее матери, С тех самых пор и до сего дня над нею постоянно висит смертельная угроза… Но вы можете ей помочь.
— Чего ради я должен ей помогать? — резко оборвал его Райен.
— Хотя бы ради того, что сегодня она подвергла себя величайшему унижению, чтобы спасти вас и принцессу Кассандру. Не сыграй она так убедительно свою роль, вас сейчас бы уже не было в живых.
Внезапно Райен почувствовал смертельную усталость.
— Довольно, ваше преосвященство. Как я могу помочь королеве Джиллиане?
— Женитесь на ней, — просто сказал кардинал.
— Но у меня уже есть невеста. Я люблю ее и не собираюсь жениться ни на ком другом.
Кардинал сокрушенно покачал головой.
— И по этой причине вы готовы отвернуться от королевы Джиллианы, бросив ее на милость двух королей, английского и французского? А ведь вам хорошо известно, какова их милость.
— Я не понимаю, почему церковь проявляет в этом деле такую заинтересованность.
— Папа желает возвести на талшамарский престол законную королеву страны, ибо обещал это своему предшественнику, Папе Александру. Александр же, насколько мне известно, был кузеном королевы Фелисианы, мудрой и благочестивой правительницы.
— Наверняка и без меня найдется немало претендентов на руку королевы Джиллианы, — с досадой произнес принц.
— Подумайте, Ваше Высочество. Ведь Талшамар — одно из богатейших королевств в христианском мире. Это страна плодородных земель, обширных виноградников, страна просвещения и искусства. Многие и многие мечтали иметь ее своим трофеем — вам же она предлагается в дар.
— Но я не желаю этого дара.
Лицо кардинала приняло озабоченное выражение видимо, он подыскивал новые убедительные доводы. Внезапно он понял, что может поколебать несговорчивого принца. Надо воззвать к его чувству долга!
— Насколько мне известно, при заключении королевских браков любовь редко берется в расчет, — повел кардинал новую атаку.
— Да, в браке моих родителей любовь не сыграла никакой роли, — согласился Райен. — Но я надеялся стать исключением.
— Вот уж не думал, что вы способны поставить любовь к женщине выше интересов своей страны, Ваше Высочество.
На сей раз он, видимо, попал в точку, потому что Райен нахмурился и принялся возбужденно шагать по комнате.
Кардинал терпеливо ждал, предоставляя ему время для раздумий.
— Когда должен состояться обряд бракосочетания? — спросил наконец Райен.
— Полагаю, что сегодня.
— И что от меня потребуется потом? Кардинал ненадолго замялся.
— Королева Джиллиана не может чувствовать себя в безопасности до тех пор, пока у нее нет наследника.
— Вы хотите сказать, что, как только появится младенец, я могу быть свободен от обязательств по отношению к ней?
Кардинал Фейлшем опустил глаза.
— Церковь обыкновенно не дает санкции на развод. Но при некоторых особых обстоятельствах заключенный брак может быть впоследствии аннулирован. Я предварительно навел кое-какие справки и выяснил, что у вас с Ее Величеством имеется отдаленное родство по линии бабушек. При желании это может послужить достаточным основанием для того, чтобы объявить ваш брак недействительным.
— Значит, мне надо только обеспечить королеве наследника, а потом я волен жениться на ком пожелаю — правильно я вас понял?
— Я уверен, что мне удастся убедить Его Святейшество аннулировать ваш брак… если вы согласитесь на наши условия. Королева Джиллиана подарила вам жизнь, вы подарите ей ребенка — мне кажется, это вполне справедливо.
— А если она после этого не пожелает развода — что тогда?
— Насколько я понимаю, этот союз приятен ей не более чем вам. Тут вы совершенно единодушны. Но, мне кажется, ни у нее, ни у вас нет выбора, да и раздумывать тоже некогда. Король Генрих давно уже мечтает присоединить к своим владениям Фалькон-Бруин и Талшамар. Чем больше времени вы проведете у него в заключении, тем больше у него шансов осуществить свои мечты. Я полагаю, вам это ясно?
В комнате повисло долгое молчание. Райен думал о прекрасной Катарине и о том, как она примет весть о его неожиданной женитьбе. Нужно как-нибудь сообщить ей, что весь этот брак не более чем лицедейство. Он освободится от него тотчас же, как только сыграет отведенную ему роль.
— Вы правы, у меня нет выбора. К тому же я действительно обязан королеве Джиллиане жизнью — своей и сестры. Я согласен взять ее в жены при соблюдении условий, которые мы только что оговорили.
Кардинал с улыбкой поднялся со скамьи.
— В таком случае я должен отдать необходимые распоряжения.
— А что сама королева говорит по поводу свадьбы?
— Я еще не беседовал с ней. Но не беспокойтесь, она выполнит свой долг.
Райен кивнул и, завершив разговор, стал глядеть в окно. Когда дверь за кардиналом закрылась и шаги в коридоре стихли, он обернулся взглянуть на спящую сестру. Можно ли доверять кардиналу Фейлшему? Он не был в этом уверен. Что касается королевы Джиллианы, то она, безусловно, внушала ему понятные опасения. Как невозмутимо она уверяла сегодня Генриха, что «носит под сердцем дитя принца Райена»! Вероятно, с той же легкостью слетала с этих уст любая ложь.
В другой комнате, в противоположном конце замка, куда отвели Джиллиану вместе с сэром Хэмфри, молодая королева ждала решения своей участи. Дверь ее комнаты не была заперта, окна не были забраны решетками, но все равно Джиллиана чувствовала себя узницей. Построенное ею на лжи сооружение могло рухнуть в любую секунду.