От жестокости, только что совершившейся на ее глазах, Джиллиане едва не сделалось дурно. Она должна спасти Кассандру от этой женщины! Ради Кассандры она сглотнула подкативший к горлу ком и подавила гнев.
— Я хочу попросить вас вот о чем: отпустите со мною в Талшамар вашу дочь. Даю слово, что в моей стране к ней будут относиться с должным уважением. Я прослежу за тем, чтобы она завершила свое образование, и сама подберу для нее гардероб. А когда ей подойдет пора выходить замуж, я обещаю дать за нею хорошее приданое.
Не говоря ни слова, Мелесант отошла к окну и сердито топнула ногой.
— Вы или глупы, или не желаете меня понимать! Я не могу отпустить с вами мою дочь, потому что вы сами никуда не едете.
— Нет. — Джиллиана покачала головой. — Вы не сможете удержать меня здесь.
— Вы полагаете? — насмешливо осведомилась Мелесант.
Джиллиана отступила на несколько шагов, развернулась и кинулась к двери с намерением немедленно разыскать Хэмфри, однако стражник короле — вы молча преградил ей дорогу.
— Дай мне пройти! — приказала она.
— Сейчас пройдете! — Мелесант схватила Джиллиану за запястье и развернула к себе лицом. — Пройдете, прямиком в свою комнату. Там вы отныне и будете пребывать безвыходно. Придется вам посидеть взаперти, пока не образумитесь.
Эта женщина — воплощение порока — внушала Джиллиане непреодолимое отвращение, однако она понимала, что этого ни в коем случае нельзя показывать.
— Где Райен? Почему он позволяет вам так со мною обращаться?
— А вы ждали, что он так просто отпустит вас вместе с наследником Фалькон-Бруина и Талшамара? — самодовольно замурлыкала она. — Какая потрясающая наивность! Кто, как не мы, проследим, чтобы дитя благополучно появилось на свет? Тот, в чьих руках окажется этот младенец, будет управлять двумя странами. Вы хоть это понимаете?
— Вы, верно, повредились в уме!
— Нет, милочка, я совершенно здорова. Я говорю вполне разумные вещи.
— Вы не посмеете этого сделать. — Страх сковал сердце Джиллианы. — Я желаю сейчас же увидеться с Райеном. У нас с ним был договор. Я сдержала свое слово, и он должен сдержать свое.
— Мой сын поручил это весьма неприятное дело мне, сам же предпочел заняться другим. Есть у него время возиться с вами!
— Тогда я желаю поговорить с сэром Хэмфри.
— К моему великому прискорбию, лорд Болдридж и прочие ваши рыцари повели себя слишком заносчиво, узнав о том, что вы решили остаться на Фалькон-Бруине. Произошло столкновение, и те из них, которые остались в живых, сидят теперь в моей темнице, закованные в кандалы. Так что умерьте свои желания! Это пойдет вам только на пользу.
Джиллиана смертельно побледнела.
— Вы не смеете так обращаться с моими подданными! Я этого не потерплю. — Она обернулась к стражнику. — Прочь с дороги!
Стражник нерешительно покосился на королеву Мелесант, но остался стоять на месте, и Джиллиана поняла, что он не посмеет нарушить приказ своей повелительницы.
Мелесант усмехнулась и отдала новое распоряжение:
— Сведи ее вниз, пусть полюбуется на своих талшамарцев, раз ей так хочется. Только смотри, не позволяй им разговаривать! Это лишнее. Ну, а потом отведи ее в комнату и запри дверь на засов. Джиллиана пронзила Мелесант гневным взглядом.
— Наш разговор не окончен, миледи. Вы, верно, рассчитываете, что никто не придет мне на помощь? Вы ошибаетесь. Сам Генрих будет весьма недоволен, когда узнает о черных делах, которые вы творите здесь. Как бы то ни было, он все же человек слова — он обещал мне, что я смогу вернуться в Талшамар.
— Здесь властвует не Генрих, а я, и мне решать, кому уезжать отсюда, а кому оставаться. Так вот, вам пока придется задержаться на острове и ждать когда я сменю гнев на милость.
Джиллиана поняла, что ей не о чем больше разговаривать с королевой Мелесант. Сейчас важнее было выяснить, что с талшамарцами. Вдруг Хэмфри ранен или даже убит? Мысль об этом показалась ей столь невыносимой, что она тут же отбросила ее.
В сопровождении стражника она шла по длинному полутемному коридору, потом долго спускалась по каменным ступеням вниз.
Наконец лестница вывела их в длинное сырое подземелье, где вдоль стен тянулись ряды винных бочек. Отсюда они перешли в следующее помещение, и в глубине его в тусклом свете факелов Джиллиана увидела прикованных к стене людей.
Стараясь не замечать отвратительной плесени на каменных стенах, она ускорила шаг и громко крикнула «Хэмфри!» — но стражник тут же преградил ей путь.
— Стойте! Вы слышали приказ Ее Величества с узниками не разговаривать.
Он, видимо, хотел схватить ее за руку, но не посмел: все-таки перед ним стояла королева.
— Прочь с дороги! — решительно оттолкнув его, она устремилась вперед. — Сэр Хэмфри, ответьте мне! Вы живы?
Стражник растерянно смотрел ей вслед, раздумывая, как поступить. «Впрочем, — решил он, — откуда королева Мелесант может узнать, что он позволил талшамарке поговорить со своими людьми?»
Когда из дальнего конца подземелья раздался голос сэра Хэмфри, у Джиллианы едва ноги не подкосились. Она почувствовала, как напряжение отпускает ее.
— Ваше Величество, все ли с вами в порядке?
Свет факелов почти не падал на сэра Хэмфри, и она приближалась к нему с замиранием сердца, боясь увидеть тяжкие раны или следы пытки. Кроме палатина, в темнице находились пять рыцарей.
— Со мною да, сэр Хэмфри. А с вами?
— Я не ранен, Ваше Величество. Но не могу простить себе, что угодил, как мальчишка, прямо во вражескую ловушку.
Она вгляделась в печальные глаза.
— А где остальные?
— Увы, боюсь, они мертвы. Все произошло так быстро. — Он горестно покачал головой. — Мне стыдно, Ваше Величество. Я не сумел выполнить свой долг и оградить вас от беды. Люди Мелесант заманили нас в засаду, так что у нас даже не было времени обнажить мечи. Нет, я не ищу оправданий: я должен был это предвидеть…
— Не корите себя, сэр Хэмфри. Я тоже не догадывалась о намерениях Мелесант до самого последнего часа, когда уже было поздно. Нас предали. А ведь королева Элинор не раз предупреждала меня ни секунды не доверять матери Райена.
Джиллиана шагнула к своему старому другу и пожала закованную в кандалы руку. Окинув взглядом остальных рыцарей, она не увидела среди них сэра Эдварда и поняла, что он скорее всего пал в неравном бою.
— Скажите, сэр Хэмфри, есть хоть какая-то надежда, что те, кого нет здесь, просто ранены и находятся сейчас где-нибудь в другом месте?
— Боюсь, что это маловероятно, Ваше Величество. Я собственными глазами видел, как три наших рыцаря упали замертво.
Сверкая глазами, Джиллиана обернулась к стражнику.
— Немедленно освободи этих людей!
— Не могу, Ваше Величество! И прошу вас, пойдемте, не то мне не сносить головы.
Сэр Хэмфри рванулся вперед, но цепи звякнули, натянулись и не пустили его.
— Если ты посмеешь хоть пальцем тронуть мою королеву, клянусь, я задушу тебя собственными руками!
— Не бойтесь, благородный талшамарец, я не из тех, кто набросился на вас сегодня из засады. Поднимать руку на вашу королеву? У меня даже в мыслях такого нет. — Он поклонился Джиллиане. — Нам пора.
Джиллиана оглянулась на своих рыцарей.
— Нет. Сначала я должна убедиться, что никто из них не страдает от ран. Если кто-то нуждается в помощи, я должна ее оказать.
Переходя от одного рыцаря к другому, она внимательно осматривала каждого и каждому пожимала руку. Узники отвечали ей горестно-виноватыми улыбками. Трое были ранены, но их раны уже кто-то перевязал — невесть какое милосердие, но Джиллиана была благодарна и за это.
— Вы можете обещать мне, что с ними будут обращаться уважительно? — спросила она королевского стражника.
— Не знаю, Ваше Величество. Я ни за что не могу поручиться. Позвольте мне поскорее отвести вас в ваши покои, не то королева пришлет кого-нибудь выяснить, что случилось.
— Будьте мужественны! — сказала она рыцарям. — Я не покину вас и не успокоюсь, покуда не добьюсь вашего освобождения.
Сэр Хэмфри попытался дотронуться до ее руки, но цепи крепко держали его, не позволяя лишних движений.
— Остерегайтесь королевы Мелесант, Ваше Величество. Для этой женщины нет ничего святого.
Когда стражник еще раз поклонился ей, она кивнула и последовала за ним к выходу. В эту минуту она согласилась бы, чтобы ее самое приковали цепями к стене, лишь бы не покидать своих рыцарей в тяжелую минуту. Сердце ее разрывалось между беспокойством за них и негодованием.
В дверях своей комнаты Джиллиана еще раз обернулась к своему конвоиру.
— Ты не кастилец, и мне кажется, что сердце твое еще не совсем очерствело. Скажи, ведь ты не одобряешь того, что королева Мелесант сделала с моими людьми?
Стражник огляделся и, убедившись, что поблизости никого нет и никто не может их услышать, ответил:
— Поверьте, Ваше Величество, я непричастен к нападению на ваших людей. Но не убивайтесь так: говорят, что скоро с них снимут кандалы и переведут в камеру.
Его слова не очень успокоили Джиллиану.
— Что сталось с телами остальных талшамарцев?
— Не знаю, Ваше Величество.
Она сняла со своего пальца перстень с рубином и вложила в его ладонь.
— Прими это как плату за услугу. Прошу тебя вот о чем: проследи за тем, чтобы все павшие рыцари были похоронены, как подобает.
Однако стражник вернул ей кольцо.
— Ваше Величество, я сделаю то, о чем вы просите, без всякой платы, если только это окажется в моих силах. Я ведь простой солдат и должен прежде всего подчиняться чужим приказам.
— Известно ли тебе, что с моим кораблем? Где капитан и матросы?
— Ваш корабль уже уплыл, Ваше Величество. Уплыл — без нее? Джиллиана не могла этому поверить.
— Нет, нет! Этого не может быть. Стражник понимал, что не должен говорить лишнего, но ему было очень жаль прекрасную королеву.
— Капитану сказали, что длительное морское путешествие нежелательно для вас… в вашем положении.