В армии так же ломают новобранцев, чтобы потом воспитать из них новые личности. Боевые единицы, что будут стрелять туда, куда прикажет командир. Несмотря на свои личностные или политические предпочтения. Выковывают из обезличенной болванки проверенного и послушного бойца. И дедовщина не последний инструмент в таком процессе воспитания. И уверяю тебя это не только в нашей армии и времени появилось.
На зонах «петухи» служат таким же примером для тех, кто вздумает нарушить уже устоявшуюся систему взаимоотношений между авторитетами, мужиками, охраной и свободными на данный момент группировками. И опирается такая структура не только на внутренний устав зоны.
Так начальник будет позволять авторитету и смотрящему жить в уютной камере с удобствами, телефоном, телевизором и даже с регулярно привозимыми на «хату» шлюхами, если это хорошо проплатят со стороны. И не только потому, что его купили с потрохами. Нет! Если он это не позволит или начнет качать права, деньги из бандитского общака по приказу авторитета уйдут на наем бригады, которая выследит, изнасилует и зверски убьет дочку или внучку данного начальника. Или его мать. Или на любой другой способ влияния на поведения нужного человека.
Вот и готы из таких рабов делают пример. Заметь, ведь не всех под гребенку кастрируют. Те же смертники тому пример. Почему их не режут? Да по банальной причине – после такой операции парень либо ломается от осознания своей несостоятельности, либо становится камикадзе-торпедой. Торпедами, кстати, на зоне называют слетевших с катушек «петухов», что своим последним рывком, так сказать, марает мучителя. Ну там бросается на него с поцелуями и прочей гомосексуальнойересью. А потом умирают на пере, но сильно портят жизнь своим обидчикам.
– Твою мать! – вздрогнул от омерзения Макс. – Зачем ты все это мне рассказываешь?
– Что бы ты открыл глаза и понял всю подноготную происходящего. Люди не те существа, что будут делать что-то просто так. У всего, даже самого глупого или нелепого действия, есть объяснение. И корыстная подоплека. Как ни крути.
– Ну так и правь сам этим островом! – вызверился Макс и тут же закашлялся. В глазах поплыли круги, но парень сдержался и снова плюхнулся на жестяное ведро.
– Дурак ты, Макс. – покачал головой Эн. – Были бы вы мужиками лет за тридцать, мы бы довольно легко договорились. Не без шероховатостей, но все же.
А тут собрались в основном подростки едва за пятнадцать со всеми вытекающими. Пубертатный период, юношеский максимализм и нереально заниженная самооценка с желанием доказать, что этот мир прогнется под вас.
Я при всем желании не смогу возглавить это безголовое воинство. Такие как ты, Рома или тот же Медвед среди вашего брата редкость. Рано или поздно такое общество скатиться к тем же готам или вернется ко временам Чалого на Холодильнике. У вас просто мозгов не хватит на что-то иное, а этот мир не позволит дожить до зрелости и взвешенности решений. И сейчас ты тому пример со своими вспышками праведного гнева. А ведь ты один из самых уравновешенных ребят. Я бы даже сказал самый лучший в этом плане, еще и муж инопланетянки с другим ценностным аппаратом.
– Ладно! – Макс выдохнул, стараясь успокоить бьющееся сердце и приступы накатывающей слабости. – Чего ты от меня хочешь? Союза с готами? Приползти им в черные ножки?
– Ну вот опять! – вздохнул Эн. – Завязывай с этим, Принц! Ты отвечаешь не только за себя, но и за тех, кто пошел за тобой. Так что возьми себя в руки.
– Хорошо! – Макс стиснул зубы от рвущегося изнутри гнева. – Что ты предлагаешь?!
– Для начала выдохни и послушай. – Эн встал из-за стола и стал колдовать над миниатюрной печкой. Потянуло ароматом кофе. Не отрываясь от процесса, он продолжил. – Н =е все готы рады такому раскладу на своей территории. Примером тому служит тот же Комбайн.
– Ага! – снова завелся Макс. – Которого вы заперли, как дикса. А ведь он нас выручил.
– Это перестраховка. И она стоит того. – парировал Эн. – Мы не можем ему полностью доверять. Хотя он принес много интересных сведений, так что я процентов на девяносто уверен в его лояльности.
Но суть не в этом. Любую уже устоявшуюся социальную структуру не так просто смахнуть со стола. Особенно в таком агрессивном обществе как готы. Например, во времена Великой Отечественной на территории Германии фашистов было меньшинство. Но они получили рычаги влияния и карт-бланш на уничтожение неугодных без особых последствий. Даже если они были неугодны конкретным личностям без политической подоплеки. В итоге Ганс считал фашизм маразмом, но кричал «Хайль Гитлер» только потому, что боялся мнения Карла, который его сдаст при первом удобном случае. А Карл в том же грешил на Ганса. Вот они и стояли как два идиота и орали «Халь Гитлер», хотя в душе оба его проклинали. Понимаешь?
– Кажется да. – Макс принял кружку из рук шамана и задумался над его словами. – Выходит, новый Аларих не против что-то изменить, но не может переть против массы своих сторонников. А те в свою очередь под страхом смерти орут прошлые лозунги.
– Ты ухватил суть. – улыбнулся Эн и отпил из своей кружки. – Он только заступил на этот пост и сейчас едва сидит на троне. Его не сместили только потому, что все остальные понимают насколько шаткое это положение. Потому Алариху нужны рычаги влияния на своих подчиненных.
– И он решил договориться о мире с нами?
– Не совсем. – ухмыльнулся Эн. – В это я бы точно не поверил.
– Тогда что он предлагает? – не понял Макс.
– Он предлагает войну. Даже не так. Он предлагает – бойню!
Глава 25
Макс взмахнул мечом, расчленяя невидимого противника от ключицы до паха и тут же попытался вернуться в исходную позицию. Тяжелый бронзовый клинок не располагал к фехтовальным приемам. Впрочем, он по своей форме не предназначен для танцев в стиле голливудских ниндзя. Это оружие для грубого и бесхитростного вскрытия доспехов противника или же для такого же неизысканного отсечения конечностей врага. Хотя заточка и прочность темной кованной бронзы поражала.
Среди островитян нет профессионалов в рукомашестве и тем более в столь специфическом умении как фехтование. Тем более каждый меч требовал своей конкретней техники.
Так например римский гладиус, на который и походил данный экземпляр, предназначен для резких колющих выпадов в строевом бою щитоносцев, в то время как загнутый кончик сабли призван разрезать легкую кольчугу и атаковать уязвимые места в броне противника за легким круглым щитом оппонента.
Расхваленная киношниками катана годится для боя с бездоспешным врагом или для точечных атак против закованных в латы противников. Ее форма и толщина предназначена для проникновения в щели между сегментов брони. Это по сути аналог ранней школы европейских бретеров в эпоху становления огнестрельного оружия.
В их же случае лучше всего работали копья. Подпускать диксов на дистанцию клинча смерти подобно. И пусть Медвед сейчас обучал часть ребят основам греко-римской борьбе, такой подход не давал выхода. Твари на порядок сильнее любого человека.
Да, Медвед смог покалечить свежеиспеченного дикса. Да, он выиграл у Ромы четыре из пяти спаррингов. Рома тоже не прост и знал, как делать людям больно на профессиональном уровне, но едва Медвед сокращал разрыв, все было кончено. Он вцеплялся в соперника как клещ, перетекая из одной позиции захвата в другую, но не выпуская добычу.
Было в этом нечто завораживающее и жестокое. Первородное. Медвед в этот момент походил то ли на питона, то ли на паука, то ли на осьминога. Если хватал добычу своими лапищами, то уже не выпускал. Может и матерого дикса поломает. Вот только этому быстро и качественно не обучить простых парней, еще и без серьезной физической подготовки. С копьями на порядок проще. А уж с огнестрелом и того легче. Тут Снежок соплю утрет рукавом и завалит пару диксов, если у него в руках окажется обрез.
Еще два взмаха и бамбуковая жердь разлетается щепками. Хороший меч. Рома посоветовал не изобретать всякие финты, а просто помахать клинком, привыкая к его весу, длине и балансу. На данный момент это лучшая из тренировок.
Макс уже неделю лечится на дому. Айболит действительно услышал нездоровые хрипы в его легких и сейчас усердно пичкал всякой химией. Кашель постепенно отпускал, но вынужденное безделье напрягало, потому Макс иногда разминался во дворе с мечом и обходил поселок с инспекцией.
Вокруг кипела жизнь. Ребята перестраивали хижины, при этом, уже набив руку на ранних стройках, они работали гораздо лучше. Получались не те корявые хибарки, что были до этого. Ровные бамбуковые каркасы забирались более тонким и гибким тростником на манер плетня. Девчонки драли кайру и плели из нее шнуры на своеобразном верстаке. Этими веревками скреплялся каркас и все подвижные детали от дверей до откидных навесов на окнах.
Вдоль прямых улиц появились заборчики из заостренного бамбука. Еще одна идея ребят из мастерской. Целые пролеты заточенных кольев легко снимались с опорных столбов вдоль дороги и устанавливались поперек с уклоном в нужную сторону. Две минуты работы пары человек и улицу перекрывает баррикада. Человека она не остановит, а вот тупые диксы обязательно напорются брюхом на острия. Останется только добить длинными копьями.
Во двориках между хижин появились удобства. Столики с лавочками, бамбуковые рукомойники. Местами кто-то даже умудрялся вставлять окна из автомобильных стекол или прозрачного полиэтилена. В общем, быт улучшался и его не сравнить не то что с условиями жизни на Холодильнике, но даже с Липой в ее расцвете.
Но все это Макса не радовало. Он ходил мрачнее тучи, натянуто улыбаясь пробегавшим мимо ребятам. Его угнетали последние разговоры с Эном. Письмо от нового Алариха на первый взгляд не представляло из себя ничего неординарного. Высокопарный слог достойный самого Императора Всея Архипелага. Он словами растекался по бумаге без особого на то смысла. Все сводилось к банальному перемирию с островитянами, которое готы неминуемо нарушат при первом удобном случае. Но это на первый взгляд.