– Не думаю, – покачал головой Вильям. – Даже у Шарендара в лучшие дни… бывало потише.
Путешествие от руин свободного порта заняло трое земных суток. Двигатель «Рима» справился с нагрузкой, а вот комплекс жизнеобеспечения начал давать сбои. Воздух внутри корабля стал неприятным, у воды появился мерзостный привкус.
Даже надежнейшие кресла-метаморфы принялись капризничать.
– Установлен контакт с диспетчерской службой, – сказал Бабник, и на обзорном экране возникла физиономия гараных.
Гуманоидная в своих очертаниях, с двумя ушами и глазами и небольшим ртом, она вызывала отвращение из-за сизой шелушащейся кожи. Блестели тупые зубы, глаза цвета гранита смотрели высокомерно и злобно, над ними шевелились длинные изящные стебельки. С их помощью обитатели системы Рогхелма улавливали запахи, причем их нюху позавидовала бы и собака.
– Сообщите, презренные, во имя Предвечных Огней, что привело вас в священное пространство? – провозгласил гараных на базязе-один, гнусавя и потешно растягивая слова.
– Торговое судно «Рим», место приписки – Шарендар, – ответил Ли спокойно. – Просим посадки, нуждаемся в технической помощи и ремонте.
– Шарендар? – Стебельки затрепетали, глаза сделались в два раза больше. – Место великой скверны, очищенное Гневом Вселенной? Увы, но доки наши переполнены беженцами, нет места разместить вас. Дабы не осквернять своим присутствием священное пространство, вы должны немедленно покинуть его. Иначе наше оружие, напитанное силой Всевышних Владык, испепелит вас.
Гаррисон сжал кулаки:
– Вот святоши проклятые! Неужели отправят нас восвояси, откажут в помощи?
Но Ли приготовился к разговору заранее, и подобный поворот не сбил его с толку.
– Мы осознаем тяжесть прегрешений наших, – сказал бывший сержант, склонив голову, – и готовы искупить хотя бы часть их щедрым дарением, пожертвованием во славу учения Всевышних Владык.
И он продемонстрировал гараных одно из яиц урукхри.
Лицо диспетчера перекосилось, глаза уменьшились, зато задвигались губы, а со лба посыпались чешуйки кожи.
– То ли это, о чем я думаю? – В напыщенном голосе прозвучало подозрение.
– Именно то, – кивнул Ли. – И оно станет твоим, если для нас найдется место у причалов священного пространства.
Физиономия гараных задвигалась вся сразу, точно ее части решили отделиться друг от друга и зажить отдельно. Вильям ощутил приступ гадливости и подумал, что вот такое существо убил бы легко, не размышляя, точно так же, как раздавил бы таракана…
– Хорошо, – сказал диспетчер. – Но ты должен поклясться Тайными Именами. Знай, что такую клятву не может нарушить даже презренный, подобный тебе, ибо Имена карают жестоко.
– Я клянусь, что это яйцо урукхри станет твоим, если для нашего звездолета найдется место у причалов священного пространства, – повторил Ли и добавил: – Плюс ресурсы и мастера для ремонта. Достаточно?
– Воистину так. Жди же. Программа-лоцман будет передана вам через десятую часть мини-цикла.
– Святоши-то святоши, а взятки берут так же, как и грешники, – заметил Вильям, когда лицо гараных исчезло с экрана.
– И только это нас и спасает, – промолвил Ли.
Получивший программу-лоцмана Бабник изменил курс корабля. «Рим» увеличил скорость, и вскоре один из спутников Рогхелма, самый большой, начал приближаться. На его поверхности выступили новые детали: глубокие темные провалы рядом с храмами, вышки с прозрачными «лепестками» сканеров пространства, жилые блоки – сверкающие параллелепипеды, напоминающие глыбы сахара.
– Колодцы для грехов, – сказал Ли, показывая на один из провалов. – К ним гараных совершают настоящие паломничества и молятся, чтобы избавиться от прегрешений. Сумевший посетить все, а их тридцать шесть, считается очистившимся и годным для больших должностей. Самые же главные расположены на планете, куда чужих не допускают.
– Откуда ты только это знаешь? – Вильям глянул на приятеля с удивлением.
– Пока вы беспардонно дрыхли и резались в карты, я рылся в базе данных Бабника. Нашел кое-что и о хозяевах этой системы.
На мгновение Снарк ощутил стыд. И вправду почти все время в гиперпространстве они пробездельничали. А вот Ли потратил его с пользой, занимался самообразованием, о котором бывший сотрудник городского архива Ливерпуля давно забыл, как вообще о том, что существуют книги и многие другие вещи, не предназначенные для убийства разумных и неразумных существ.
Осознание этого факта оказалось на удивление болезненным.
– Не переживай, – примирительно сказал бывший сержант. – Я же командир, а значит, должен заглядывать дальше, чем вы все.
– Ага, – без энтузиазма ответил Вильям.
Спутник Рогхелма был уже рядом, крутясь подобно исполинскому мячу для игры в теннис. По его поверхности скользили тени от звездолетов, тысячи огней образовывали настоящие «созвездия».
«Рим» пошел вниз плавно, точно снижающийся планер. Заложил изящный вираж и опустился на квадратную взлетно-посадочную площадку. Немного помедлив, она поехала вниз, и корабль оказался в широком колодце. Через несколько минут спуск завершился в просторной пещере.
На стенах ее горели мощные прожекторы, виднелись странного вида устройства, несколько темных тоннелей.
– Сейчас я буду договариваться с хозяевами насчет ремонта. – Ли оторвался от приборной панели и повернулся к Вильяму: – А тебе придется отправиться к господину диспетчеру, отдать ему условленную плату.
– И куда именно?
– В ближайший храм. На святую территорию тебя, конечно, не пустят, но в преддверие войти позволят. Держи яйцо, – золотистый кристаллик перекочевал в ладонь Снарка, – сейчас я перекачаю маршрут в память твоего костюма… Для солидности можешь взять с собой пару человек.
Через пять минут Вильям знал, куда именно ему надлежит идти, а Гаррисон и Арагонес – что их ждет долгая прогулка.
– Жаль, что оружия нельзя с собой взять, – сокрушенно вздохнул темнокожий легионер. – Без него как-то непривычно.
– Почему нельзя? Можно. Но тогда первый же патруль получит право пристрелить нас за святотатство, – сказал Вильям. – А корабль святотатцев реквизировать в пользу храма. Как тебе такая перспектива?
– Ладно, и так обойдемся, – поморщился Гаррисон. – Если надо будет, я какого крокодила и голыми руками задушу…
Через люк выбрались из корабля, а когда вышли из-под его днища, столкнулись с облаченным в белое одеяние гараных. Бормоча что-то себе под нос, он двигался вокруг «Рима» и брызгал на него водой из висящей на шее золоченой бадейки. Брызги сползали по черным бортам, капли стекали на ровный каменный пол. Принюхавшись, Снарк уловил аромат цветов.
– Чего это он делает? – спросил Арагонес недружелюбно.
– Похоже, это священнослужитель. Изгоняет скверну из звездолета, принадлежащего таким презренным типам, как мы, – улыбнулся Вильям. – Не пялься на него, а то посчитает одержимым и сожжет на костре…
– Уже трясусь от страха.
Они прошли мимо агрегата, похожего на робота-трансформера из старой сказки, и свернули в темный тоннель. Стоило сделать шаг во мраке, как потолок осветился, и волна сияния покатилась вслед за людьми.
– Очень удобно, – одобрил Гаррисон. – Далеко нам идти?
– Клянусь четверкой, я не уверен, что правильно оценил расстояние. Минут двадцать или чуть больше.
Коридор вывел их к лифтовой площадке, и тут бывшие легионеры наткнулись на патруль. Трое гараных в белых чешуйчатых комбинезонах, шлемах и с многоствольными излучателями вынырнули из полумрака и преградили дорогу.
– Кто вы есть и куда следуете, презренные твари? – осведомился один из них, брезгливо поджимая губы.
– Достопочтенный Рахат Ир-Сахат Раджипутский, – Вильям все же вспомнил трудное имя, – оказал нам честь участия в его священных благодеяниях. Поэтому мы направляем стопы в храм Предвечных Огней, а являемся младшими сегментами патроната Рао-Се…
Легкая щекотка возникла там, где в руке скрывался биочип – аналог земной идентификационной карточки. Гараных разочарованно закрутили головами, опустили оружие.
– Следуйте по своим делам, презренные твари, – проговорил старший патруля и отступил в сторону.
– Как хотелось дать ему в рожу, – сказал Арагонес, когда они втиснулись в круглый лифт и поехали вверх. – «Презренные твари», ишь как назвал! И что значит – оказал честь, этого, участия в благодеяниях? Чуваки, прежде чем отпустить нас, связались с какой-то базой данных.
– Насколько я понял, он поручился за нас, – пожал плечами Вильям. – А презренными тварями для гараных являются все, кто не принадлежит к их народу. Только они, типа, разумные по-настоящему, а остальные – вроде обезьян…
Лифт остановился, и его пассажиры очутились на другом, куда более оживленном уровне.
По ярко освещенным коридорам сновали гараных в белых балахонах, серебристых юбках и даже скафандрах. С жужжанием ездили роботы, похожие на большие пылесосы, издалека доносился однотонный гул. Отверстия вентиляционной системы, закрытые решетками, извергали холодный, пахнущий болотом воздух.
Аборигены бросали на людей любопытные взгляды, но больше исподтишка, явный интерес к «презренным тварям» не проявлял никто.
– Так, – сказал Вильям, когда они пообщались с еще одним патрулем и очутились в очень широком и почти пустом тоннеле с закругленными желтыми стенами. – Похоже, мы добрались.
Через полсотни метров потолок сделался прозрачным, и стало понятно, что тоннель ведет к одной из тех пирамид, которые были видны из космоса. Грани ее сверкали, нестерпимым огнем пылал шар на вершине, похожий на очень большой, исполненный адской злобы глаз.
Преддверие оказалось круглым залом, чьи стены украшали фрески.
– И где наш друг-диспетчер? – спросил Гаррисон, оглядывая пустое, если не считать пары охранников у больших врат, помещение. – Задерживается? Дает нам возможность все тут хорошенько рассмотреть?
– Похоже на то. – Вильям всмотрелся в ближайшую фреску. – Да, занятные картинки. Жрецы Древнего Египта не постеснялись бы повесить их в собственных святилищах.