Речью Посполитой) с другой за эти земли будут продолжаться вплоть до конца XVII века. Современная школьная программа почему-то обходит стороной эту ветку развития русских княжеств, отчего, быть может, и получаются современные историко-политические разногласия о том, кому в общей истории какие века «принадлежат».
Монголо-татарское нашествие и торможение русских княжеств в развитии
В этой главе вы узнаете:
– как кочевая орда покорила половину земного шара и отбросила Русь на несколько веков назад;
– шокирующие и кровавые подробности зверств захватчиков в русских землях;
– какой из городов держал оборону дольше остальных.
В этой главе вы НЕ узнаете:
– что творилось в голове у Мстислава Киевского во время битвы на реке Калке;
– почему монголы внезапно развернулись обратно в 1238 году;
– врут ли нам все летописи и историки о том, кем на самом деле были ордынцы.
Три предыдущие главы мы наблюдали параллельное развитие ключевых русских княжеств, которые постоянно боролись и мирились друг с другом. Не прекращались и конфликты за великое киевское княжение, Рюриковичи все больше разделялись на отдельные семейные ветви – Мономаховичи (северные во Владимиро-Суздальской земле и южные в Галицко-Волынской); Ольговичи (державшие под собой Черниговские и Рязанские земли); Игоревичи, Ростиславичи и др. Эти семьи продолжали разрастаться и дробить свои владения – к началу XIII века вместо 10–15 изначальных независимых княжеств было уже около 50 самостоятельных территорий.
На первый взгляд кажется, что это начало исторического тлена – только усобицы и передел власти. Однако с вами не согласится эволюция государства: политическое дробление – закономерный процесс в развитии каждой страны. Если вы думаете, что параллельно в какой-нибудь Англии или Франции местные короли полностью управляли своими королевствами, то глубоко ошибаетесь. В целом, Русь двигалась почти вровень с европейскими странами, оказавшись в феодальной раздробленности.
Для чего же исторически «нужна» раздробленность? Прежде всего, это мощное экономическое развитие каждого независимого княжества. Сидя по своим столицам, князья вкладывались только в развитие своих территорий, ничего не отправляя в условный Киев. Именно в XII – начале XIII в. мы видим появление большого количества крупных городов; почти все древнерусские храмы, изображения которых печатают в школьных учебниках каждый год, тоже были построены в это время – получается, и ремесло с культурой были на подъёме. Миграции населения в наиболее успешные и богатые княжества (Новгород, Владимир и Суздаль, Галиция и Волынь) ускоряли колонизацию новых территорий на севере и юго-западе Руси: сюда приходили новые технологии земледелия и повседневного быта.
Вдобавок, хоть княжества и существовали параллельно друг другу, их население и правители говорили на одном языке, исповедовали одну и ту же религию и в целом имели совсем недавнее общее прошлое. Иначе говоря, распад Руси был политическим, но не культурным или национальным. Прибыв из Галича в Новгород, вы бы без проблем могли в монастырской трапезной попросить себе кислых щей, побеседовать о новых трендах в строительстве изб и погребов и совершенно не заметить разницы. В повседневной жизни простые обыватели, скорее всего, не делили себя на каких-нибудь черниговцев, суздальцев или киевлян.
Сложив всё в уме, можно прийти к выводу, что феодальная раздробленность нужна для развития государства «вглубь», чтобы потом через какое-то время вновь объединиться вокруг какого-то нового центра или сильного руководителя. Так, вероятно, должно было произойти и с Русью, если бы не форс-мажорные обстоятельства в лице орд степняков-завоевателей из монгольских степей.
В начале XII века что-то особенное начало происходить в монгольских степях. Долгое время на этом огромном пространстве от озера Байкал до Великой Китайской стены кочевали немногочисленные монгольские племена, занимавшиеся охотой и скотоводством. Они находились ещё на догосударственном уровне, только-только объединились в племена (что наши предки, восточные славяне, напомним, сделали ещё в начале IX века). На севере была непроходимая сибирская тайга, на западе – еще больше степей, а на юге – Китай, отношения которого с монголами чем-то напоминали отношения русских князей с половцами: периодические войны сменялись временными союзами.
Всё изменилось, когда среди монголов появился энергичный и инициативный вождь Темуджин, который смог в крайне жестокой борьбе подчинить себе многие монгольские племена. Особенно упорно сопротивлялось крупное племя татар, да так, что их название навсегда приклеилось к монголам, и дальше этих степняков отечественные историки стали называть монголо-татарами.
Историки спорят: автор ходит по очень тонкому льду, так как большая часть людей ошибочно сопоставляет татар монгольских с татарами современными, живущими в средней полосе России. Данный факт вызывает особое раздражение не столько у историков, сколько у патриотичных жителей Татарстана. Их доводы сводятся к следующему: «Мы ничего общего с монголами не имеем. Наши предки – жители Волжской Булгарии, которые потом перемешались с монголо-татарами, и получился уникальный этнос». В наш тревожный век, когда неправильной формулировкой спокойно можно вызвать оскорбление чувств кого-бы то ни было, вообще «выветрилась» формулировка «татаро-монголы» – ведь таким образом создаётся акцент, что татары были главнее. Поэтому современные историки используют формулировку «монголо-татарское / монгольское нашествие», а самые толерантные и вовсе – «ордынское нашествие».
Логичный вопрос: а откуда тогда взялось это слово и почему возникла эту путаница? На этот вопрос есть два ответа. Первый – слабая изученность вопроса. К примеру, в XIX веке татарами называли вообще всех тюрков-инородцев: азербайджанцы – закавказские татары; народы Дагестана – кавказские татары; казахи – семипалатинские татары и т. д. Термин был скорее историческим, чем этнографическим (к примеру, для многих иностранцев нет большой разницы между жителями России, Украины и Белоруссии; они для них все – «русские»). Большую путаницу внесли жители средневекового Китая, которые тоже без разбору стали называть всех степняков к северу от себя «татарами». Ну а европейские путешественники отлично сработали в роли сарафанного радио. Второй ответ скрывается в специфике нападения монголо-татар на русские княжества в XIII веке. В иностранной литературе, говоря о завоеваниях Чингисхана и его потомков, используют исключительно формулировку «Mongol invasion»[14] – снова никаких татар. Дело в том, что в своих первых, самых успешных и известных для мировой истории походах, Чингисхан не рисковал использовать племя татар, которых он с таким трудом покорил до этого, – ещё предадут и ударят в спину. Другое дело, что уже его преемники во время организации похода в Европу столкнулись с нехваткой воинов, а потому и стали массово включать в свои ряды татар. Совместите два ответа выше, и станет понятно, что ничего не понятно. Поэтому историки «продолжают наблюдение».
В 1206 году на съезде всех монгольских вождей, курултае, Темуджина переименовали в Чингисхана – повелителя всех монголов. Удачно совпало изменение климата – в степях стало больше осадков и урожая, а потому монгольские племена расплодились, и им становилось все меньше места. Чингисхан поставил своей целью обеспечить процветание монголам в этих непростых условиях. Благо у соседей дела шли неважно – почти все развитые государства были как раз в состоянии политической раздробленности; они уже прошли этап развития, когда племена собирались под властью одного правителя-вождя (об этих процессах мы писали в предыдущем разделе). Молодое монгольское государство, наоборот, только что сформировалось и было готово единым ударом навалиться на соседей.
Темуджин, он же Чингисхан, он же повелитель всех монголов
Это была одна из причин, почему монголам сопутствовал такой колоссальный успех. Нет, не так – КОЛОССАЛЬНЫЙ УСПЕХ. Потому что через каких-то полвека Монгольская империя будет простираться от Кореи на востоке до Польши на западе; от Байкала на севере до Вьетнама и Египта на юге – взгляните на карту мира и оцените масштабы завоеваний Чингисхана, его детей и внуков. Монголам было плевать, с кем воевать: прочие кочевники, Китайские империи, королевства Средней Азии, арабские государства, русские и европейские княжества и герцогства – к любому противнику кочевники, поклоняющиеся Тенгри, вечному голубому небу, находили свой подход.
Но даже ослабленные соперники не всегда гарантируют успех Спойлер: Смоленская война 1632–1634 гг. между Русским царством и Речью Посполитой – тому подтверждение. Были у монголов и другие «козыри» в рукаве.
Во-первых, это военная организация монгольского войска, которым в определённые моменты становилось почти всё мужское население. Она базировалась на своде законов, принятом Чингисханом на том самом курултае, – Ясе. Этот монгольский аналог «Русской правды» делил население на десятки, сотни, тысячи и десятки тысяч (тумены). В них миксовались представители разных племён и национальностей для большей сплочённости, а в качестве санкции за трусость и отступление – смерть. Причём за провинность одного казнили его десяток, за провинность десятка – сотню и т. д. При всём при этом монгольские военачальники сами не участвовали в сражениях как бойцы, а восседали где-то на возвышенности позади войска и с помощью специальных флагов/бубнов/барабанов сигнализировали сотням и туменам, куда идти и что делать. Для тех же русских князей, привыкших вместе с дружиной сражаться на поле брани, это было в буквальном смысле