Дмитрий зарубил мечом Юрия насмерть. Его не смутило, что он в Орде, что всё это произошло на глазах хана, что только что он отправил на тот свет зятя Узбека. Возможно, это был хитрый план, рассчитанный на прощение и наказание в виде лишения ярлыка. Но историки считают, что дело в буйстве, – любящий сын жестоко мстил за отца. Представили, какое лицо было у Дмитрия за секунду до его выходки? Вот отсюда и прозвище «Грозные Очи».
Та самая сцена из «Игры престолов» борьбы московских и тверских князей
Тверского князя ждала казнь. Узбек опасался, что помилование посчитают его политической слабостью. Но и отдавать ярлык в Москву он тоже не собирался; ханская грамота досталась Александру Михайловичу Тверскому, брату казнённого Дмитрия. Брат же погибшего от его рук Юрия, Иван Данилович, остался ни с чем, но уже начал искать возможность забрать ярлык себе. На то и был расчёт Орды – Тверь и Москва продолжат разорять и истощать друг друга.
Иван I Данилович, также известный как Калита. И нет, это не ещё один портрет Даниила Московского – просто сын похож на отца
Однако в отличие от покойного брата новый московский князь Иван Данилович не был таким же рискованным и агрессивным человеком. До занятия московского княжения в летописях о нём мало упоминаний, да и те – сплошные перемещения по городам и поездки в Орду. Иван был крайне осмотрительным и неторопливым, но в то же время хитрым и расчётливым. Он тоже решил делать ставку на сотрудничество с Ордой, её одобрение всех действий москвичей. Главное, чтобы Тверь дала какой-нибудь повод нанести по себе решающий удар. Такого момента Иван мог ждать очень долго, но достаточно оказалось всего одной потасовки на тверском рынке.
В августе 1327 года в центре Твери некий дьякон Дудко как мог защищал свою кобылу от группы татар во главе с Щелканом[23]. Последний вроде бы пытался не купить, но «отжать» лошадь у Дудко. Такая наглость объяснялась просто: Щелкан был двоюродным братом самого Узбека и был послан им в Тверь то ли в качестве посла, то ли как сборщик дани. Летописи, словно уголовные сводки, сообщают нам о дерзости приезжих: грабёж, избиение местных жителей и выселение тверского князя Александра из дворца. Возникали даже опасения, что Щелкан захочет править Тверью и всех обратить в ислам. Это больше похоже на перегибание палки, основанное на том, что параллельно в Золотой Орде Узбек как раз принял ислам в качестве государственной религии. Вероятность обращения в эту веру одного княжества посреди бывшей северо-восточной Руси была просто невозможна. Но Щелкан со свитой явно превышали свои полномочия, и для тверичей, у которых оба предыдущих князя слегли в Орде, спор из-за кобылы дьякона стал последней каплей. Известно, что местное население и до этого жаловалось тверскому князю Александру Михайловичу на беспредел, но тот призывал держаться и желал хорошего здоровья терпеть. И вот терпение горожан кончилось – начался кровавый народный самосуд над всеми ордынцами в городе. Щелкан со слугами успел запереться в княжеском дворце, но толпа сожгла его в нём. Единственными выжившими татарами оказались конюхи, которые пасли лошадей за городом и ускакали в Орду через Москву. Историки до сих пор спорят, а где в это время был тверской князь: одни считают, что он-то и подначивал жителей к восстанию (и, следовательно, он – самоубийца), а другие – что князь просто не был в силах угомонить толпу и предпочёл не мешать.
Ярости Узбека наверняка не было пределов – в Твери умер уже второй его родственник. Мгновенно была собрана рать, готовая поставить на место Александра Михайловича и по пути разорить русские княжества. Тут-то и объявился московский князь Иван с предложением возглавить войско и лично восстановить контроль Орды над Тверью. Иван Данилович явно рассчитывал, что в случае успеха Узбек убедится в его лояльности и таки передаст ему ярлык на великое княжение. Вдобавок удастся не допустить грабежа лояльных Москве территорий и обрушить татарскую конницу только на Тверь. Всплыла внезапная проблема: с таким же предложением к Узбеку обратился новый участник «гонки за ярлыком» – Александр Васильевич Суздальский. Его Суздальско-Нижегородское княжество на востоке от Москвы с Тверью и близко к ордынской границе умело лавировало между усобицами и тоже захотело попытать счастья в великом княжении.
Хан Узбек решил обоих князей поставить во главе войска, формально старшим считая Ивана Даниловича. Их т. н. Федорчукова рать в том же 1327 году огнём и мечом прошлась по тверским землям, приводя местных обратно к покорности Орде. И хотя целью московского князя был Александр Тверской, тот смог сбежать в Новгород. После грабежа ратью уже нескольких новгородских поселений вече откупилось от ордынцев и попросило беглого князя покинуть их город. Но Александр всё ещё был в состоянии испортить праздник Ивану Даниловичу. Он был объявлен в настоящий розыск по всем русским землям для отправки на суд в Орду, но укрытие беглецу предоставил Псков. Пока что поставим паузу в этом сюжете и обратимся к итогам тверского восстания для политической карьеры Ивана Даниловича.
Сама Тверь оказалась окончательно унижена и сведена в разряд «княжеств обыкновенных» – эта территория больше не могла противостоять Москве. Иван Данилович ожидал, что ярлык на великое княжение достанется ему, а не выскочке Александру Суздальскому. В итоге великое княжение московский князь получил. Но и не получил одновременно. Узбек захотел столкнуть лбами уже Суздаль с Москвой, а потому разделил великое княжение на две части. Московскому князю достались покровительство над Новгородом и Костромой, а суздальскому князю – Владимир и поволжские русские территории (Нижний Новгород и др.). Ключевой владимирский удел был передан более слабому политику не просто так. Скорее всего, Узбек рассчитывал на то, что Иван Данилович, как и его брат когда-то, начнёт «подгорать» от несправедливости раздачи ярлыка и совершит какую-нибудь глупость, за которую можно будет унизить уже Москву. Но Иван оказался не так наивен и решил просто ждать. В конце концов, его положение оказалось крайне выгодным – все окрестные территории понимали, что реальное влияние в руках Москвы, а Орде не в чем было упрекнуть князя. Вдобавок, у суздальского князя были проблемы с наследниками. Поэтому Иван Данилович решился ради полноценного ярлыка на многоходовочку.
Тут самое время вернуться к беглому князю Александру Михайловичу Тверскому, спрятавшемуся в Пскове. Хоть Тверь и была разорена, её бывший правитель ещё обладал авторитетом среди населения. Попытки переговоров через послов ни к чему не приводили. Александр в своих обращениях начал выгораживать себя как защитника русских людей, а московского и суздальского князей выставил сообщниками Орды, губящими православных ради своей выгоды[24]. Иван Данилович попытался решить проблему оригинальным способом. Кроме войск и дипломатии, у него в руках был ещё один козырь. Уже в правление его брата Юрия Даниловича митрополит Пётр полюбил навещать Москву. Церковному деятелю устраивали достойный приём и всячески задабривали его. В конце концов митрополит решил и вовсе перенести свою резиденцию (кафедру) из Владимира в Москву в 1326 году. Следующий митрополит Феогност тоже оказался не против московского гостеприимства, и вскоре Москва стала религиозным центром русских земель. Так московский князь получил ценного союзника. В 1329 году Иван Данилович попросил митрополита отлучить Александра и псковичей от церкви и заодно проклясть их, чтобы бороться с ними уже как с еретиками. Псковское вече тут же поспешило попрощаться с тверским князем, и тот отправился уже в Литву. Его опасность была сведена к минимуму.
В 1331 году Александр Васильевич Суздальский умер бездетным, и ярлык на Великое Владимирское княжение полностью перешёл в руки Ивана Калиты. Да, именно такое прозвище было у этого московского правителя. До сих пор неясно, откуда оно взялось. «Калитой» в то время называли большой кошелёк на поясе. И, мол, Иван постоянно ходил с этой средневековой барсеткой и раздавал милостыню нищим. В XIX веке отыскали свидетельства, что всё это – саркастичные выдумки летописцев, которые, наоборот, стебали скупость московского князя. Тогда историки вроде как сошлись на мнении, что «калита» относится к хозяйственности и бережливости Ивана Даниловича. Так или иначе, Калита начал реализацию превращения Москвы в крупнейшее княжество. В этом ему помогли две финансовые манипуляции: сбор дани и бесконтрольная покупка недвижимости.
Иван Калита добился от Узбека права полностью самостоятельно собирать дань с русских земель. В отличие от тверских князей, москвичи сами объезжали вверенные территории и добывали выплаты в Орду, а не полагались на князей-посредников. Известны случаи, когда коллекторы Ивана буквально выбивали из людей нужные суммы. Так, в Ростове пришлось буквально подвесить местных правителей за ногу, чтобы запугать простых обывателей. В этом контексте Калита проявил себя как максимально жесткий политик, любой ценой доставлявший в Орду всю дань к сроку. В Сарае были довольны и целых 40 лет не отправляли на Русь свои отряды. Летописцы назвали это чудесное для себя время «тишиной великой». Спойлер: они ещё не знали, как через полвека уже московские князья захотят «пошуметь». Чего никто не знал, так это того, что московский князь изначально собирал дани гораздо больше, чем требовалось отправлять хану. Несложно догадаться, где оседали избытки – в карманах и калитах московских бояр и дворян.
Отобранные Накопленные в других княжествах финансы Иван Калита тут же пускал в оборот необычным способом. Ещё помните, что было главным богатством в то время? Именно землю и начали массово скупать московское боярство и дворянство. Схема была простая, но новая для своего времени: в соседних княжествах скупались сёла и небольшие городки; их населению поднимали уровень жизни или вообще переселяли на московскую территорию; лояльные жители начинали поддерживать московского князя и переходить к нему на службу. По итогу, соседние с Москвой княжества столкнулись с утечкой имущества и мозгов. Историки считают, что именно в правление Калиты