Все эти мысли я передумал, пока почти бегом, под руку с Викой, мчался в рубку управления. Ну как же я мог пойти без нее – ведь вот уже полтора месяца она сопровождает меня повсюду, ну или почти повсюду. Последние пять дней я один хожу только в то заведение, которое и короли посещают пешком и в одиночку (если, конечно, они не извращенцы). Вика от меня не отстает, и ее шаг легок и размашист. Когда пришел вызов, мы как раз пришли с ужина и собирались заняться… ну вы меня поняли. Переодеться в корабельную форму было для нее делом одной минуты. Просто, отвернувшись к шкафу, на мгновенье блеснув ягодицами, сняла через голову роскошное черное с серебром платье, в котором блистала за ужином – и вот уже она в таком же трико, как на корабельных девицах, только черного с серебром, а не синего с золотом цвета. Повернулась ко мне и сказала: «Я готова, Шевцов. Идем!».
В рубке не было заметно каких-либо признаков чрезвычайного происшествия. Но только – на первый, и очень невнимательный взгляд. Во-первых – вахтенные операторши против обыкновения как-то странно поглядывали то друг на друга, то на командование. Во-вторых – с этим самым командованием тоже был перебор. Присутствие в рубке одновременно командира, главного навигатора, старшего офицера, главного артиллериста, главного сигнальщика, командира авиагруппы (капитана Карпова), командира десанта (подполковника Седого) и, самое главное, голограммы искина Кандида в адмиральской форме, наводило на мысль, что случилось что-то такое из-за чего в рубке откровенно припахивает паленым. В-третьих – были мы с Викой, ибо с нашим прибытием в благородном собрании образовывался кворум и открывались дебаты. Первым слово предоставлялось главному сигнальщику (аналог КБЧ-7), капитану третьего ранга Алексею Бондареву, в ведении которого находились все технические средства навигации и дальнего обнаружения.
– Значит так, товарищи, – сказал он, – оповещение о чрезвычайной ситуации было разослано потому, что наши сканеры гравитационных и пространственных аномалий обнаружили почти прямо по курсу перед нами чужой корабль, разгоняющийся на том же векторе, что и мы. К нашему удивлению, справочная система «Несокрушимого» опознала этот корабль как враждебный и подала сигнал предварительной тревоги, в силу чего мы и собрали вас здесь. Подробнее ситуацию обещал разъяснить искин Кандид.
Кандид взмахнул рукой – и перед собравшимися в воздухе возникло медленно вращающееся изображение чужого корабля.
– Корабль расы, именующейся nigrum furcifer, сиречь черных злодеев, – торжественно изрек Кандид, – дальний рейдер, тип «Мародер». Предназначен для осуществления набегов на системы, не имеющие никакой защиты или имеющие недостаточную защиту, как ваша планета. В подобном случае команда «Мародера» действует тайно, похищая порабощаемых из-под самого носа сил местных безопасности. Линейного вооружения у «Мародера» нет, защита слабая, системы обороны предназначены только для отражения нападения малых аппаратов. В полном грузу «Мародер» очень медлителен и неповоротлив, но налегке способен развить достаточно высокое ускорение и скрыться от преследования.
Воспользовавшись медленным вращением модели, мы все смогли хорошо рассмотреть этот «Мародер». В его носовой части имел место вздувшийся купол рубки управления, делающий его похожим на головастика или сперматозоид. В корме, соединенной рубкой управления длинным тонким фюзеляжем, находился массивный цилиндросферический грузовой отсек, переходящий в толстые треугольные «крылья», изломленные по схеме «чайка», которые вмещали в себя с каждой стороны по одному реакторному отсеку и по четыре стыковочных узла для атмосферных шаттлов и космических истребителей.
Дождавшись, пока мы вдосталь насмотримся на этого уродца, Кандид поместил рядом с нм в «масштабе» изображение «Несокрушимого», возле которого «Мародер» смотрелся как утка рядом с кондором, и подвел итог:
– Поскольку «Мародер» и «Несокрушимый» разгоняются в одном векторе и мы быстрее его, то для минимизации затрат времени и материальных ресурсов «Несокрушимого», предлагаю уничтожить вражеский корабль одним залпом главного калибра. У господина Горячева появится практика, а мы сразу избавимся от множества врагов…
При этих словах по рубке повеяло идеями с таким отвратительным запашком, что меня даже передернуло.
– Постой, Кандид, – резко сказал я, – тут сначала надо как следует разобраться. Скажи, если этот «Мародер» разгоняется на выход из солнечной системы, то он, наверное, уже совершил свой набег на Землю? Ответь мне – да или нет?
– Да, – ответил Кандид, – совершил. Судя по темпам разгона, они идут со значительным перегрузом, и мы легко сможем уничтожить такую медленную и неповоротливую цель.
– Очень хорошо, Кандид, – кивнул я и спросил (уже заранее зная – каков будет ответ): – А теперь объясни, какой груз могли похитить на земле эти самые твои черные злодеи?
– Черные злодеи, – ответил искин, – всегда похищают только один вид груза – живых разумных, из мозгов которых они делают различные устройства для управления своими машинами. Если раб в древности еще мог освободиться, то киборг лишен этой возможности даже теоретически. При этом эти черные злодеи настолько отвратительны, что своих собственных соплеменников они порабощают с тем же равнодушием, что и недоразвитых дикарей, которыми они считают обычных людей вроде вас. Ведь вы же с ними родня, по крайней мере, двоюродная…
– Так, – сказал я, – к этому вопросу мы еще вернемся. Теперь скажи мне, сколько порабощенных людей может находиться на борту этого «Мародера»?
– Тысячи три, – пожал плечами Кандид, – а если их матрона страдает от приступов жадности, то и все пять. Иначе почему этот «Мародер» на разгоне едва ползет. Но если ты намекаешь на возможность абордажа для спасения этих несчастных, то для нас они с практической точки зрения не имеют никакого значения, потому что ты и так более чем вдвое превысил минимальную колонизационную квоту. Как правило, команды этих «Мародеров» хватают все, что плохо лежит, и качество того человеческого материала, который находится в его трюмах, как гласит история, обычно до отвращения низкое.
– Это мне решать, – твердо сказал я, – что имеет практическое значение, а что нет. Пеоны для сбалансированного развития государства так же важны, как и графы, так что низкое качество человеческого материала может обернуться высоким, и наоборот. В любом случае я не из тех людей, которые могут хладнокровно приговорить к уничтожению хоть пять тысяч человек, хоть три. А теперь скажи, сможет ли этот «Мародер» своим бортовым оружием причинить «Несокрушимому» хоть какие-нибудь повреждения?
– Нет, – механически ответил Кандид, – не сможет. Наша защита многократно перекрывает возможности его вооружения.
– Хорошо, – сказал я, – значит, он нам ничего не сделает. Тогда следующий вопрос. Есть ли на борту у этого «Мародера» кто-то, кто сможет оказать организованное сопротивление ворвавшимся в него подразделениям нашей штурмовой пехоты?
– На «Мародерах», – неживым голосом Кандид, – имеются отряды так называемых Охотников, предназначенные для отлова рабов. Но против твоих головорезов в нашей имперской штурмовой экипировке они будут бессильны. Они охотники, а не бойцы, и не привыкли к тому, что их цели отвечают огнем.
– Ну что же, господа маркграфы*, – произнес я, бросив многозначительный взгляд на подполковника Седова, – пора принимать решение. Абордаж или уничтожение? Давайте, Виктор Данилович, вам идти на это дело, так что ваше слово первое.
Примечание авторов: * маркграф владеет/управляет приграничной территорией, именуемой маркой, в отличие от обычного графа владеющего/управляющего внутренней частью империи. В данном случае под маркграфами Шевцов имеет в виду старший начальствующий состав военнослужащих, в отличие от графов, исполняющих гражданские должности.
– Абордаж, – кивнул подполковник Седов, – тем более что для нас особого риска нет, а иначе совесть будет нечиста. А вы что скажете, Виктор Игоревич?
– Если так надо, – подтвердил командир «Несокрушимого», – то только абордаж.
– Абордаж, – поддержал его старший офицер.
– Абордаж, – кивнул главный навигатор, – если потребуется, то мы принудительно возьмем этого бандита в «колыбель*». Придавим массой**, как медведь белку.
Примечание авторов:
* «силовая колыбель» или просто «колыбель» – жесткий захват неуправляемого объекта несколькими буксировочными лучами и его фиксация, например, с целью эвакуации выживших пассажиров с потерпевшего крушение лайнера. Ну или, как в данном случае, абордаж не посредством десантных шаттлов, а прямо с борта на борт.
** разница в массе между «Несокрушимым» и «Мародером» способствует надежности захвата.
– Абордаж, – поддержал коллег командир авиагруппы капитан Карпов, – хотя, как я думаю, решать должны были те, кто пойдет в бой, но по счастью для тех, кто заперт внутри этого «Мародера», они уже решили. Осталось только узнать мнение Антона Игоревича, стрелять ему или не стрелять.
Главный артиллерист первоначально медлил, потом решился.
– Абордаж, – сказал он, – а подстрелить этого «Мародера», если что, я всегда успею. Кроме того, если Андрей Семенович возьмет его в колыбель, то тогда с ближней дистанции мы обработаем его команду парализующими излучателями.
– Не только команду, – буркнул искин Кандид, – там вместо нормального электронного вычислительного комплекса кораблем как своим телом управляет специально для этого выращенный гипертрофированный человеческий мозг. Парализаторы выбьют его из строя на время от четверти часа до двух часов.
– Тем лучше, Кандид, – сказал я, – а теперь слушайте мой приказ. Итак, совет маркграфов проголосовал за абордаж, и я поддерживаю это предложение. Поэтому… Андрей Семенович, будьте добры, рассчитайте – сколько времени нам потребуется, чтобы без лишних маневров перехватить этого «Мародера» и взять его на абордаж?
Главный навигатор подошел к одной из операторш и что-то ей негромко сказал, после чего та быстро защелкала клавишами, вводя условия задачи. Капитан первого ранга Карандышев считал ответ и сообщил: