– Ну, мистер голограмма, – набралась я наглости, – ваш император мог бы отпустить нас на свободу, принести извинения правительству Соединенных Штатов и сам сдаться для справедливого суда за убийство двух и более американских граждан…
– Ответ неверный, – равнодушно ответила голограмма. – Во-первых – меня зовут искин Кандид, и работаю я тут искусственным интеллектом, то есть являюсь электронным заместителем командира космического линкора планетарного подавления «Несокрушимый», на борту которого ты сейчас находишься, советником императора Шевцова – можно сказать, моего любимого ученика, и хранителем Директив и Установлений высшего уровня. Во-вторых – отпускать вас просто некуда, в настоящий момент наш межзвездный линкор разгоняется к точке подпространственного прыжка для того, чтобы покинуть вашу солнечную систему. Трепещи, неразумная – под нашим с императором контролем находится чудовищная мощь, способная уничтожить на вашей планете все живое и превратить ее поверхность в подобие гладкого биллиардного шара, прикрытого кипящим после яростной бомбардировки океаном.
Голос голограммы приобрел громыхающие оттенки, от которых у меня задрожали колени*. Казалось, этот голос отдается в каждой клеточке моего тела.
Примечание авторов: * это искин Кандид подключил аппаратуру для массового гипнотического внушения.
– В-третьих – для того чтобы выполнить ваши пожелания, нам потребовалось бы прекратить разгон и вернуться к вашей планете, что противоречит Основным Директивам, прямо запрещающим вмешиваться в вашу историю. Потому что если я разрешу нарушить Основные Директивы и повернуть корабль обратно, я также сниму запрет и на вмешательство в вашу политику, после чего император Шевцов в порядке самообороны разрушит вашу Америку, не оставив от нее и камня на камне. Вы знаете, я был бы даже рад такому исходу, потому что, изучая ваше общество, нашел его противоречащим всем возможным морально-этическим установкам нашей Империи, и к тому же еще чрезвычайно агрессивным, а потому подлежащим немедленному уничтожению. И лишь означенные Основные Директивы, прямо запрещающие такие действия, удерживали меня от приведения в исполнение приговора вашей нации. И то, как вы повели себя, оказавшись у меня на борту, только добавило мне уверенности в правильности первоначальных решений. Карфаген должен был быть разрушен, справедливость должна восторжествовать.
Сначала я мимоходом подумала, что если этот Кандид действительно искусственный интеллект космического линкора высокоразвитой космической цивилизации, то понятно, почему он предстает перед нами в виде голограммы. Но эта мысль проскочила у меня лишь мельком, на самой поверхности сознания. А самой главной мыслью, занявшей все мое сознание, было то, что я вдруг полностью и бесповоротно поверила в описанную картину. Поверила в то, что мы находимся в глубоком космосе за орбитой Сатурна (где бы это ни было) и мчимся с чудовищной скоростью к границам Солнечной системы. Поверила в линкор планетарного подавления, способный в одиночку уничтожить все живое на Земле. Поверила в то, во что так не хотел верить майор Харрис, и что предполагала, но во что до последнего момента не могла поверить и я сама. От этого понимания меня охватил чудовищный ужас, от которого вдруг захотелось встать на колени и зарыдать, причем прямо здесь, перед этим русскими и презрительно смотрящим на меня Чужим.
Оказывается, Русским в их восстановлении на самом деле помогали Чужие! Чужие, которые брезгливо ненавидят Америку – так же, как мусульмане копошащихся в хлеву хрюкающих свиней. Вот почему с началом двадцать первого века Россия начала быстро подниматься из состояния того ничтожества, в которое они привели себя, разумеется, с нашей помощью. При этом Чужие выглядят не как чудовища из голливудских фильмов, а как обыкновенные люди – они могут ходить между нами, жить среди нас, изучать нас со всех сторон, а потом выносить свое мнение о том, кто достоин делить с ними Галактику, а кто нет. Именно помощь Чужих помогла их Путину победить всех своих врагов и стать непререкаемым авторитетом в своей стране. А может, он и сам изначально был Чужим, надевшим маску обыкновенного русского, что было нетрудно, ведь русские и Чужие так похожи… И только какой-то древний запрет, дурацкое табу, которое Чужим так легко обойти, отделяет нашу американскую цивилизацию от всеобщего уничтожения.
– Но почему, мистер Кандид? – пораженно вскрикнула я, даже позабыв о том, где нахожусь. – Неужели мы такие плохие, что нас нельзя, ни простить, ни пожалеть? Хотя бы чисто по-христиански?
Русский главарь и его подруга что-то сказали на своем языке, после чего мистер Кандид произнес:
– Император Шевцов говорит, что вы, американцы, никогда никого не жалели ни ваших индейцев, у которых вы отобрали все, включая их жизни, ни ниггеров (нарочито неполиткорректно) на ваших полях, которые трудились от рассвета до заката, чтобы выстроить ваше благополучие. Не жалели вы и другие народы – например, японцев, на которых вы сбрасывали атомные бомбы или сербов, ливийцев и арабов, на земли которых ваши политики, уверенные в своем исключительном праве вершить судьбы мира, принесли рукотворный хаос. Почему в таком случае мы должны щадить вас? Но невеста императора, светлейшая графиня Виктория Полянская, сказала, что готова простить вас, но только если вы поклянетесь никогда – ни мыслью, ни словом, ни действием, ни бездействием – не причинять нашей Империи никакого вреда и станете ее преданными гражданами, приносящими пользу в меру своих сил.
– У империй не бывает граждан, мистер Кандид, – буркнул наш всезнайка Оуэн Ньюмен, – у империй бывают только подданные, то есть рабы. Передайте это невесте вашего императора…
– Это в том случае, мистер второй лейтенант, если вы собрались в пеоны, которые платят подати и больше ничем и никому не обязаны, – парировал искин Кандид, – если же вы хотите быть чем-то большим, то обязательно должны сдать экзамен на гражданство и вместе с гражданскими правами обрести также и гражданские обязанности. Такой экзамен может сдать любой пеон, если для этого у него есть определенные способности. Уже диплом о среднем образовании дает права гражданина третьего класса, приравненные к дворянскому состоянию, а диплом о высшем образовании дает гражданство второго класса и титул барона. Гражданство первого класса, сиречь графское достоинство, можно только заслужить подвигами на поле боя или верной и длительной службой на благо Империи. Но для вас, как для иностранцев, происходящих из недружественной страны, данные экзамены будут дополнены экзаменом по русскому языку и тестом на лояльность, который можно заменить чипированием.
Я подумала, что звучало это все, конечно, красиво, но, видимо, во всем этом есть какой-то подвох. Нет, если нет другого выхода, я готова смириться с неизбежным и даже поступить на службу. В свое время я сбежала из дома, не желая становиться женой фермера; а быть женой пеона в этой Империи, наверное, еще хуже. Я даже готова учить русский язык, но что такое, черт возьми, тест на лояльность, и что такое чипирование, которым его предлагается заменить? Но не успела я ничего сказать, как время, данное нам для осознания положения вещей, кончилось. Видимо, русскому диктатору и его подруге наскучило играть с нами в словесные кошки-мышки.
Русский диктатор сказал несколько слов и мистер Кандид произнес:
– Те, кто хотят стать гражданами, и намерены готовиться к экзамену на третий класс – два шага вперед. Желающие стать пеонами могут оставаться на месте. За ними придут, чтобы отвести к новому месту жительства. Время на размышление ровно одна минута.
Колебалась я не больше десяти секунд и шагнула вперед одной из первых, а следом за мной шагнули и остальные. Дольше всех колебался Пол Райан, но Мэри Саммерс и Оуэн Ньюмен схватили его за руки и потянули за собой. Пусть эти русские и их ручной Чужой видят, что мы одна команда!
день 61-й, корабельное время 15:05, «Несокрушимый», императорские апартаменты.
Виктория Полянская, 17 лет, переводчик, секретарь-референт и администратор Е.И.В.
Сказать честно, сразу после того покушения, когда меня всю еще трясло от ужаса, я была дико зла на всех пиндосов вместе взятых, а не только на того козла, который на меня напал. Но Шевцов (потому он и Император) – принял абсолютно верное решение, кого казнить сразу, а кого до поры помиловать. Потом я снова увидела пятерых американов, первоначально помилованных Шевцовым по причине того, что они не имели никакого отношения к профессиональным убийцам из ЦРУ (тех-то кинули в приемную воронку конвертера, даже не удосужившись свернуть для проформы шею). Во время нашей второй встречи я смотрела на этих пятерых уже совершенно иными глазами. Примерно как на вещь, которую не пришло еще время выбрасывать, потому что она почти новая, но и носить такое ужасный моветон – изменилась мода, сменилось время года или окружающее общество.
Так и эти американские граждане, вся их мощь и гордость которых остались в далекой Пиндосии, выглядели среди нас до предела жалко и нелепо. И пусть с того дня, когда мы должны были убиться в авиакатастрофе, а вместо того вознеслись к звездам, прошло всего-то два месяца, но наше общество уже успело радикально измениться, эволюционировав от советско-российского* исходного образца в нечто иное, не напоминающее ни неоримскую, ни старую Российскую империю. Ну не хочет Шевцов презрительно-уничижительного отношения к пеонам как к быдлу. Пеон – это личинка гражданина, постоянно повторяет он, людей второго сорта среди нас нет, все кто на земле прошел отборочные тесты – это потенциальные граждане. Точка!
Примечание авторов: * психосканер, сортировавший кандидатов, был настроен так, что в потенциальные колонисты попадали в основном типичные «совки» – русские или по духу обрусевшие настолько, что их нельзя было отличить от русских.
Вот с отброшенными в пеоны пиндосами и с перешедшей к нам добычей темных эйджел совсем другое дело. Это поколение у них, как ни крути, гражданские права заработать не сможет, но уже их дети будут обладать всеми положенными начальными правами вне зависимости от происхождения. Так вот, эти пиндосы в силу своего неопределенного положения зависли как раз между двумя статусами. Конечно, мы им ничем не обязаны – даже наоборот, это их гадская нация задолжала нам столько, что не расплатится и за тысячу лет Чистилища. В силу этого неоплатного долга и того, что с самого начала учинил майор Харрис, можно было бы не глядя засунуть этих пятерых в пеоны и еще проследить, что им жизнь медом не показалось, но по-человечески мне их жалко, особенно американок. Они, бедняжки, наверное, ждут, когда им тут начнут делать неприличные предложения, лапать за разные части тела и тащить в темные углы, чтобы удовлетворить свою похоть. Одним, словом настоящий русский харрасмент.