У меня заболел от смеха живот. Ника угорала рядом, обнимая табуретку. Сиамский кот испуганно округлил глаза, насупил брови и усы, распушил хвост, недоумённый уставился на нас. От этого шума маленький Ромка проснулся.
— Ладно, девчонки, ваша взяла! Раз такое дело, отпущу на пару часиков! Сегодня Сборная России по футболу с Египтом играет. Только смотрите, чтобы мне не пришлось вызывать МЧС! И пейте в меру, пожалуйста...
— Виталик, пора бы уже запомнить, что мера для нас непостижима! В словаре эта единица объёма равная 26,24 литра! Мы и за месяц не осилим столько! Разве что сопьёмся нафиг.
После его слов нам понадобилось полчаса на сборы, пять минут на макияж и три минуты, дабы смыться из квартиры.
Вечер начинался многообещающе...
Решили далеко от дома не уходить. Ника привела меня в уютный, дорогой японский ресторанчик с лёгкой музыкой и царившей в нём тёплой атмосферой. Восточноазиатская кухня привлекала много клиентов, чьи ряды мы сегодня с радостью пополнили. Присели за столик. К нам сразу подбежала молоденькая девушка, явно не японка, но за слоем правильно нанесённой штукатурки так сразу и не разберёшь. Сложив ладошки вместе, приложила их к своей груди, изобразила поклон, при этом мило улыбнулась.
— Добро пожаловать в «Якудза»!— милый голосок с чистым русским акцентом как-то странно прозвучал.
Я немного округлила глаза, разглядывая помещение ресторана, так как название не на шутку меня насторожило. С чего бы он так назывался? Мы же с Викой накатили прилично, и ведь ни для кого не сикрет, что пьяная женщина — это смесь неадекватной агрессии, обнимашек и прочей ерунды. Это полный писец!
Девушка протянула каждой из нас по меню. Мы сосредоточенно, насколько это было возможно в нашем состоянии, стали его изучать. Многие бы спросили у нас: какого лешего мы тут забыли, если можно потусоваться в приличном ночном клубе у пилона, устроить пьяный угар со стриптизом, себя показать, увлечься шальными танцами, и тому подобное. Только вот в последнее время тема восточной культуры меня часто преследует. Ну так вот! Ника тихонечко ругнулась, ткнула пальцем в какую-то картинку и спрашивает:
— А что это за блюдо такое мегакрутое и супертрадиционное за четыреста баксов?— вытаращилась на фальшивую японскую дамочку и загадочно улыбнулась. А ну ка давайте его сюда. Сколько той жизни, чтобы отказывать себе в таком удовольствии! Да за такие деньги мы просто обязаны получить полный экстаз от экзотической кухни!
— А мне, пожалуйста, бутылочку этой настойки с горынычем. Фигась...Вот это по нашему! Сегодня пьём и разговариваем на иностранных языках! — указываю на желтоватый аперитив в котором плавала коричневая ящерица и несколько веточек неизвестного мне растения. Черт знает, зачем я это выбрала...
Сделали заказ. Пьём. Никого не трогаем. И как, зачастую, у женщин бывает, жалеем себя любимых и распрекрасных.
— Катя, а что ты на счёт Бестужева решила? — Ника разлила спиртное по стопочкам. — Будешь динамить или всё же поговоришь с ним? Ты только не руби с плеча. Подумаешь, что сын есть, проблема ведь не в этом заключается?
— Вся проблема, Ника, в том, что он бабник! Самый настоящий самец! И меня безумно к нему тянет, но я не уверена в том, что люблю его настолько, чтобы закрыть на всё глаза и как ни в чём не бывало, строить планы на будущее. Пускай разберётся со своим прошлым, а уж потом и поговорим, если он не передумает.
— Вот что ты мне трындишь? Думаешь я совсем тупая и слепая? Какого фига ты сейчас тут сидишь и пьёшь, если так спокойно об этом рассуждаешь? За грудиной несильно болит? А что? Слабо Кирилла с ребёнком принять? Или будешь так бегать вечно, придумывать разные причины? Дура ты Катюха! Ещё та! Ты думаешь у меня всё гладко с Виталиком? Пока Ромка не родился, мы каждый день разводились. Зато теперь самый лучший в мире папка и муж! Бестужеву нормальная женщина нужна, а ещё лучше — жена!
— Да иди ты... Ника! Какая из меня жена?
— Нормальная!
И тут к нам направился шеф-повар. По-русски «ни бум-бум». Язык у меня уже прилично заплетался, впрочем, как и у Ники. Так вот... Музыку и свет приглушили. Японец в окружении поварят торжественно несёт чего-то там. Ставит в центре на стол главную посудину за четыреста баксов, накрытую крышкой-колпаком. Остальные блюда подаёт каждой из нас и жестом приглашает попробовать. Рядом стоят хозяин ресторана и бледная официантка. Мы с Никой в недоумении переглянулись и решили попробовать блюда, не столько от голода, сколько из-за интереса. Попробовали! Вкусно...
— Ну каки? — спрашивает характерным японским говором «ни бум-бум по-русски», ещё больше прищуривая и так узкие глаза,— зае6ися??
Половина зала поперхнулась от такого вопроса, в том числе и мы.
— Ой, простите нашего повара!— краснея, отчитался хозяин заведения.— Он не понимает русского языка, но где-то уже успел нахвататься крепких слов.
Бледная официантка, опустив голову, стояла чуть дыша. Сразу видно, кто преподаёт крепкий слог горе-повару! Тот всё не унимался:
— Виссий класса! Да? Оцень-оцень кусьно! Да?
Ну что сказать после этого...
— А двайте вашше ... главное блюдо!—с большим усилием выговорила я.
— Ага!— Ника согласилась. Мы в предвкушении переглянулись и затаили дыхание. Шеф-повар с загадочным лицом потянулся к крышке рукой и вуаля! Ешьте на здоровье!
Дайте мне виски и я покажу как рождается философия. Девочки, караул! В меня вселилась бутылка водки! Всё! Больше не пью... ващще!
Смотрим на тарелку, а там — в залежах овощей, травок и пряностей ползает здоровая, сантиметров восемь, жирная гусеница.
— Пвротьки, б***ть!
Мы, конечно, знали, где мы находимся и что ожидать от этих товарищей можно чего угодно. Но чтобы вот так откровенно... Пока мы недоуменно переглядывались с Никой и каждая в голове обдумывала увиденное, гусеница стала жрать овощи, разложенные по тарелке. Такой наглости мы не ожидали. Я накатила ещё стопку. Теперь заспиртованный Яцзы начал шевелиться. Ох ты епть! Приподнимаюсь со стула и склоняюсь над бутылкой, вытряхивая хмель из головы.
— Мне больше нне нливать! У меня что-то с но..— глубокий вдох,— с ногами!
— Пдкашваются?— подруга вздернула одну бровь, разглядывая меня.
— Рздв..ига..юются!
Ника снова уставилась на жирную тварь. Повар, хозяин ресторана и японка тоже молча наблюдали за живым блюдом. И тут, Ника, вспомнив о стоимости сего шедевра, стащила с тарелки нетронутый листик какой-то травки, так как это недоразумение сожрало половину салата, и отправила в рот, начав интенсивно разжёвывать зелень. Да что ж это такое! Четыреста баксов отдать этой ненасытной гусенице?? В тот самый злосчастный момент, когда животное принялось жрать кусок зеленого огурца, я резко взяла вилку и — ХЫЧ!!! Она вонзилась в голову гадкого существа. Вслед за “хыч” послышался грохот падающего в обморок шеф-повара и изумленный визг русской японки. Директор посинел, и шипя прорычал:
— Зашибись! Да вы хоть знаете сколько стоит эта гусеница?!!
— Четырстаа! А что? Счёт оплачн! Жрать это не будем!
— Вандалы!— шипел хозяин ресторана! Мы её растили шесть лет!!!! А едят вовсе не её!!
— А кого? — испуганно выпаливаю я.
— Не кого, а что! Её испражнения! Это и есть деликатес! А вы её грохнули.
— Это что же получается? Мы заплатили такие бабки за какашки?— Ника вдруг внятно произнесла каждое слово.— Очуметь! И что, от них прет круче, нежели от героина?
Повара унесли в обморочном состоянии на кухню. Нам предоставили счёт. Разглядев с пятого раза выбитую сумму, пришлось включить смартфон и писать смс.
« Мнё до домпб не дпйти! Збри меня с «Якудза» и да! Нжно 8000 баксов! Катя.»
Глава 15.
Катя.
Пристрелите меня кто-нибудь!!! Похмелье — одно из худших и мучительных последствий после пьянки. Хотя нет! Самое страшное, что может с вами случиться на пике праздничного угара — алкогольная амнезия! Полный провал в памяти... Когда мозг отказывается выдать любую нужную тебе информацию, самое время просмотреть «исходящие» в своём телефоне. Обязательно проверить смс на наличие грандиозной речи, красочных метафор и эпитетов в рифму, длинного монолога обиженной девушки... И не забыть заглянуть в «контакт», в асю, в фейсбук, чтобы убедиться, на какое длинное расстояние тебя вежливо отправили...
— Мммм...— голова раскалывалась с похмелья. В горле пересохло. Язык прилип к нёбу и сильная жажда заставила расшевелить своё неподвижное тело. — Ника? А что мы вчера пили? — почти шёпотом спрашиваю, прислушиваясь к ответу.
В голове раздавались смешанные звуки работающих кухонных приборов. Кто-то хозяйничал на кухне. Неужели подруга вот так запросто поднялась с кровати и решила приготовить кофе? А ещё доносился запах поджаренного бекона и свежей выпечки. Да она сошла с ума. Литр воды и таблетка аспирина — всё, что мне сейчас требуется!
— Ника?— поворачиваюсь набок на мягкой кровати, ощущая кожей прохладу атласных простыней. От подушки исходил какой-то очень знакомый мужской аромат. Я погладила её ладонью и глубоко вдохнула, наслаждаясь нежностью ткани и приятным парфюмом. Спустя минуту, в мою голову врезались первые отрезвляющие мысли и я тотчас распахнула глаза, задавая себе множество вопросов.
Обстановка незнакомая и уютная, но интерьер спальни и прочие дизайнерские детали меня мало волновали! Сейчас мне точно не до них. Черт! А где я? И что я делаю, практически голая, в чужой квартире. Кто меня раздел? Чья это кровать? А был ли секс? И что вообще было? И если было, то с кем? В какой «кондиции опьянения» я была, что позволила мужчине затащить себя в постель, неспособная самостоятельно передвигаться?
В том, что это холостяцкая квартира, не стоило даже сомневаться. В углу, на кресле лежали небрежно брошенные вещи: мужская тёмно синяя рубашка и чёрные джинсы поверх платья, что Ника вчера любезно мне предоставила. Помню, как с подругой сделали заказ, как накатила рюмку драконьей водки в ожидании закусок, а дальше, как говорится «Гитлер капут!» и чистый лист в голове...