Под аккомпанемент соблазнительного смеха вперед вышла Саманта в обнимку с Дэвидом Хроном. За ними на почтительном расстоянии плелся невыспавшийся личный помощник, знакомый мне по выкупу Кая. Свято верю, что Предки таки достучались до совести этого мерзавца и ниспослали ему кошмары.
Или бессонницу, что тоже в целом неплохо.
Дождавшись, пока конкурент сядет на любезно предложенный организатором торгов стул, Алесандро Костиган пожал пару рук, подозвал Мясника и сел с противоположной стороны.
Остальные участники аукциона сочли за лучшее убраться куда подальше и шустро сдали свои приглашения.
С виду это был стандартный квадратик плотного картона. Если не знать, что их сотворил наш Алик на дедушкиной кухне.
Кухня на своем веку повидала многое — к примеру, приготовленные мною сырники, от которых сгорела занавеска. Но даже достопамятные сырники, прожаренные до состояния питательных угольков, не шли ни в какое сравнение с тем, что нахимичил Нерд.
Орудуя одним только пинцетом и безумием злого гения, Алик вшил в картонные приглашения крошечные артефакты-накопители, которые при прикосновении транслировали определенные эмоции.
Большая часть накопителей вселяла страх и отчаянье, которые считали с меня в момент передачи Кая, и только два других (тот, что Саманта подкинула Дэвиду Хрону, и тот, что сунул Алик в карман Алесандро Костигана, пока я обменивалась поклонами с барной стойкой) транслировали ярость, считанную с запертого в переноске кота.
Короче, мы с котиком отдувались за всех.
— Добрый день, рад, что вы пришли на наш аукцион, — тем временем приветствовал немногочисленную публику Питер Кук. — Прежде чем начать, хочу представить вам наблюдателей. Представитель администрации города.
Из полумрака вышла дама в строгом платье цвета «казенный серый». Судя по глазам представителя администрации, подавляющую часть своей жизни она посвятила праведным вещам: благотворительности, молитвам перед сном и забиванию камнями чересчур раскрепощенных женщин.
Саманта поймала ее презрительный взгляд и вызывающе подмигнула.
— А также представитель Магической Элиты.
Словно из воздуха соткалась фигура в черном плаще, полностью скрывающем фигуру. Лицо маг тоже счел нужным не светить, поэтому под глубокими тенями капюшона смутно угадывалась маска оскаленного волка.
— Хочу напомнить вам о правилах проведения аукциона… — Питер Кук вытащил карточку с текстом и начал зачитывать: — Данный аукцион проходит в соответствии с регламентом от…
Игнорируя бюрократию, толстосумы обменялись враждебностью, сконцентрированной во взглядах.
Тони делал очень большую ставку на неприязнь Хрона и Костигана друг к другу. Наш хитрюга рассчитывал на то, что мужчины подерутся за одну сахарную кость, как две склочные собачонки, и чисто случайно перегрызут друг другу глотки, а мы постоим в сторонке и понаблюдаем за сворой.
Вот только стоило мне очутиться на месте событий и узреть все воочию, как из закромов самых темных уголков души вылезли и тихонько подкрались сомнения и начали грызть.
Да так активно грызть, что у меня непроизвольно вырвалось крайне обеспокоенное:
— Что-то не так.
«А я все гадал, когда же у Рыжей сдадут нервы?» — проворчал Бигсби. Остальные что-то согласно промычали.
— Что-то не так, — заставила повторить интуиция, с куда большей уверенностью. — Тони, разве ты не говорил, что Хрон — мелкая рыбешка.
— Да, вот поэтому Саманта сейчас сидит рядом и провоцирует в этом мелком трясущемся неудачнике желание выглядеть достаточно крутым, чтобы бодаться с Костиганом.
— Но Хрон спокоен и безмятежен, точно улитка в аквариуме! Смотри, он даже не вспотел.
«Согласна с Рыжей», — тихо шепнула Саманта.
«Еще новость, — раздался голос Дрейка, — кто-то срезал замки на крыше и у входа номер два».
«Чего?! — выкрикнул Нерд. — У меня четкая картинка. Я вижу все… Если только кто-то с более навороченной системой не перехватил мой сигнал и не запустил повторяющуюся дорожку видео».
Тони резко сжал мое запястье и указал на Хрона.
— Ты видишь, что приколото к отвороту его пиджака?
Я сощурила глаза, силясь разглядеть не то лодку, не то русалку, не то камень в плевках морской пены.
— Ладья с черным парусом, — наконец опознала я силуэт, сверяя этот образ с картотекой памяти. — Что-то похожее было в какой-то легенде. Как же… Этот… Ну да, точно! История Мойхрона. Маг успел вынести из охваченного пожаром города все самые ценные артефакты Элиты и ушел в море. Почти три года он плавал, пока течение не вернуло его к берегу…
— Стоп! — Тони крайне нелюбезно запечатал мой рот ладонью. — Мойхрон. Мой хрон. Хрон… Схрон… Конечно же, Хранитель!
— А?!
— Десять лет назад кто-то пустил слух, что из-за постоянной конкуренции между магическими домами Алая Элита решила обезопасить часть наиболее ценных артефактов и передала их на хранение доверенному лицу. Вот почему Дэвид Хрон пошел на все, чтобы вернуть тот медальон. Он и есть тот самый хранитель…
На секунду взгляд Тони остекленел, а потом он весь словно стал одной большой квинтэссенцией движения мысли.
— Саманта, немедленно уходи. Дрейк, останови Габриэля. Отмена. Слышите? Отмена.
«В чем дело?» — потребовала объяснений Саманта, оставляя своего кавалера и цокая в сторону выхода.
— Дэвид Хрон не собирается покупать последнего мага земли, — дошло до меня. — Ему плевать на аукцион. Он вообще не собирается платить. Этот поехавший псих возьмет Габриэля силой!
— …на этом с правилами проведения аукциона мы закончили. Время для небольшой демонстрации, — заявил любитель котиков.
— Дрейк, ты слышал? Уводи Габриэля.
Но было поздно.
В дальней части зала открылась одна из дверей, впуская внутрь старуху Джонсон. Хотя язык не поворачивался назвать эту воинственно настроенную женщину, закованную в металл и честь, старухой. Нет, она и раньше меня пугала, но с амулетом Тони миссис Джонсон перестала сама на себя походить.
Седовласая дама вела на цепи скованного по рукам и ногам последнего мага земли.
«Ребят, — севшим голосом позвал Нерд, — к нам тут заглянула маленькая армия…»
А потом что-то от души бабахнуло.
Глава двадцать седьмая. Кто вызвал подкрепление?
С оглушительным треском провалился потолок подвала. Как, впрочем, и наш план стравить двух гадов и похихикать в сторонке.
«Тони, что делать? Что нам делать?!» — надрывался в ухе голос перепуганного Алика.
Многим позже, когда мы соберемся на кухне книжного магазинчика, Тони заявит, что был готов к любому повороту. Ещё он с честной мосей скажет, что учёл и возможность того, что Хрон стукнет своим покровителям. И даже не покраснеет, говоря, что внеплановое появление маленькой армии лысых мужичков его никоим образом не смутило.
Многим позже этот хитрый павлин будет отрицать тот факт, что все пошло к ракшасовой бабушке, а я буду сидеть с загадочной улыбкой и мысленно фыркать.
Но все это будет потом.
А пока…
— Без паники, — заорал Тони.
Почему-то на меня! А ведь я ничего такого и не делала, стояла себе тихо в сторонке. Подумаешь, рванула на помощь, так что Мастер Масок едва удержал. Подумаешь, разрыдалась. Вполне себе нормальная реакция на то, что из дыры в потолке спрыгивают вооруженные типы.
— Без паники, — еще разок повторил Тони, — переходим к плану со взрывчаткой.
Отлично, переходим к плану со взр…
Всемилостивые Предки!
Какой такой план со взрывчаткой?!
— Вперед! — выкрикнул Тони, лихо крутанув меня на девяносто градусов и мощным толчком в спину задав направление движения.
Прижимая кактус к груди, с бешено колотящимся сердцем, я побежала вперед. Испуганной кошкой метнулась между перегородками, свернула в сторону и нос к носу столкнулась с бледным Аликом.
— Рыжая! — пискнул он, дергая левым глазом.
Нерда удерживал рослый мужик невыразительной наружности, в которую я на эмоциях и ткнула кактусом. Так сказать, для придания уникальности чертам лица.
Мужик взвыл, на рефлексах ударил, попал по кактусу, снова взвыл, а я выдернула Алика из захвата и поволокла умника прочь.
Под крики проклятий, несущихся нам в спину, грохот сердца в ушах и треск рушащихся надежд на спасение, мы пробежали до конца коридора, вывалились через перегородку в соседнюю секцию, свалили пирамидку коробок из-под обуви и притормозили на развилке.
— Куда? — задыхаясь, выдавила я, оглядываясь на Алика.
Умник быстро покрутил головой вправо-влево, остался крайне разочарованным предложенным выбором, нахмурил лоб и резко задрал голову, глядя на потолок.
— Алик, сейчас не время для молитв Предкам! — крикнула я, потом проследила за взглядом Нерда и офигела. — Да ты, верно, шутишь?!
Страх высоты наотрез отказался карабкаться на подозрительно-ржавую балку перекрытия. Физподготовка тоже не горела желанием совершать восхождение куда-либо. Однако гром шагов преследователей опрокинул на лопатки любое желание выкаблучиваться и кривить морду.
Используя Нерда как опору, я поставила горшок с кактусом на балку, шустрой ящеркой (если, конечно, ящерки тоже кряхтят, как столетние бабки) взобралась наверх и подала руку другу. Рискуя заполучить прострел в спине или свалиться под тяжестью обратно, с трудом подтянула Алика, помогла оседлать опору и в полнейшем изнеможении прижалась щекой к шершавому металлу.
— Чтоб я еще хоть раз согласилась участвовать в глупых затеях…
А вот Нерду не сиделось.
Он вытащил свой мешочек «на всякий случай» и с упоением рылся в необъятных недрах, вытаскивая и складируя перед собой артефакты. Глаза его горели.
Под нами пронеслись трое мужчин и притормозили на развилке. Двое разбежались по разным сторонам, третий (тот самый, которого я одарила индивидуальностью в виде колючек) остался ждать.
Я так и не поняла, что сделал Алик, но вояка внезапно глупо хихикнул и закружился по залу. Быстро обыскав коридор и оставшись ни с чем, его сотоварищи вернулись и тоже попали под действие чар. Первый сел на пол и начал рыдать, второй попытался уехать на единороге по радуге.