— Куда перечисляете, туда и уходят, — буркнула Рита. Половина её заносчивости явно испарилась при этом вопросе.
— Мило, — кивнула Ольга, не теряя хладнокровия, а Рандхир рядом снова закатил глаза и отработанным жестом вцепился себе в волосы обеими руками. — Теперь о клубе. Что значит «приличный»?
— Приличный — это значит, не для «грязных мужиков», а для нормальных людей, которые любят восточные танцы. Я вписываюсь в стиль клуба, и меня уже приняли в кордебалет. Между прочим, вспомни, когда я в последний раз просила у вас деньги. Это было очень давно, потому что мне хорошо платят!
Рандхир издал сдавленный стон, но Ольга и бровью не повела.
— Отлично. Следующий вопрос. — Она перевела взгляд на Дмитрия, тот встретил его спокойно, хоть и слегка смущённо. Он словно знал, что она спросит, ответив чуть раньше:
— Я работаю в соседнем клубе. Слежу за порядком. А в свободное время и за Ритой.
— Вышибала? — слабым голосом уточнил Рандхир, демонстрируя неплохое знание клубных реалий.
— Да, эту должность иногда называют и так, — согласился Дмитрий.
— Должность! — фыркнул отец семейства, забывая на секунду о своих упавших силах. — Как громко!
— Погоди, Рандхир, — Ольга была настроена решительно. — Скажите, когда Рита говорит, что ночует у Светланы…
Рита громко вздохнула и отрезала:
— Да, я у Димки.
— Ты спишь с ней? — взглянула Ольга в глаза Дмитрию.
Тот не отвёл взгляд.
— Да.
В комнате воцарилась тишина, прерываемая только вздохами Лалиты, которая уже совсем была не рада своей болтливости.
Рита искоса посмотрела на Дмитрия, потом снова вздёрнула подбородок и отвернулась.
— Так! — Рандхир, кажется, переварил услышанные новости и сделал для себя нужные выводы. Он решительно поднялся и вскинул руку с вытянутым указательным пальцем в сторону двери. — Молодой человек, прошу вас покинуть этот дом. Я не желаю больше выслушивать ваши откровения. С Ритой мы разберемся сами, без вашего участия. Думаю, будет лучше, если вы забудете её. А мы постараемся забыть вас.
Дмитрий коротко усмехнулся, пожал плечами и направился к двери. Он не собирался спорить и возражать.
— Нет! — вдруг громко сказала Рита. — Нет, он никуда не пойдёт!
Ольга начала что-то говорить, Дмитрий развернулся, чтобы попытаться успокоить подругу, но Рандхир опередил всех.
— А я сказал — вон! — в бешенстве крикнул он так, что Лалита испуганно отшатнулась от него к стене. — Он уходит, ты забываешь о нём, об этом вонючем клубе и об этих непристойных забавах, а мы постараемся забыть, как ты покрыла нашу семью позором!
— Нет! — Рита не собиралась сдаваться. — Если для вас моя любимая работа — непристойна, а я сама позор для всех… я уйду вместе с Димкой!
— И прекрасно! — раздался в ответ оглушительный рёв. — Убирайся! Знать тебя не хочу после всего, что ты устроила!
— Ранди! — Ольга моментально растеряла всё спокойствие и уверенность.
— Молчи! Она в состоянии сама себя обеспечивать, она только что тебе это сообщила! У нас нет больше дочери по имени Рита, Ольга! — на этот раз театральность в голосе Рандхира не казалась комичной. Может быть потому, что сейчас он говорил всерьёз.
— Папа… — начала растерянная Алиша.
— Не встревай! — рявкнул и на неё отец. — Она наплевала на нас, на свою семью! Она растоптала наши традиции, наши законы, по которым жили наши предки, по которым живу я и пытаюсь научить жить вас! Она пошла наперекор нашей воле, свернула на кривую дорожку, по которой ей, видите ли, захотелось идти. Вот пусть и катится по ней в компании своего вышибалы-недоумка!
— Не смей! — вдруг взвилась Рита с такой горячностью, что даже привыкший к её взрывам Дмитрий вздрогнул. — Не смей его так называть! Я не позволю его оскорблять даже тебе! Да! Я с ним сплю, я с ним хочу жить, потому что он лучше всех, я люблю его, и если вам это не по душе, если вы готовы отказаться от меня потому, что он вас не устраивает… Значит, мне тут действительно нечего делать!
Она развернулась и вылетела в дверь быстрее, чем кто-то смог подобрать слова. Дмитрий бросил взгляд на семейство Рей, прежде чем последовать за Ритой.
— Если вас это успокоит, я не собираюсь её бросать, — негромко сказал он Ольге и стремительно вышел.
Рита ждала его на улице, внимательно разглядывая своё левое запястье с изящным золотистым браслетом. На лице — следы от торопливо вытертых ладонью слёз.
— Малыш, спасибо, — сказал он. — Никогда бы не подумал, что ты можешь так…
— Он меня вывел, — оборвала его Рита. — Его надо было поставить на место. Иначе я так всю жизнь и ходила бы по струнке, как Алька. Это не для меня, ты же знаешь.
— Знаю, — мягко согласился он. — Но как же ты теперь вернёшься?
— Совсем ненормальный? — повысила голос Рита, и он почувствовал, что сейчас слёзы нарисуют свежие дорожки на её щеках. — Куда? Отец никогда не бросается такими словами. Меня для него больше нет. Мать будет делать так, как он скажет. Это только кажется, что её мнение что-то значит. Всё это театр! — голос её звенел от злости. — Она всё делает, как говорит отец! Алька и Лали вообще как на поводках. А я так не буду! И если ты сейчас скажешь, что «ты не собирался»… Я уйду в клуб, мне есть, куда пойти! Руслан меня примет и переночевать пустит, не волнуйся!
Дмитрий оборвал её словоизвержение самым простым и доступным способом, просто притянув к себе. Обнял, аккуратно преодолевая сопротивление, и перебил пылкую гневную речь:
— Не собирался, потому что обстоятельства были другие. И не смей вспоминать про эту жирную скотину, к нему ты пойдёшь через мой труп. Идём лучше домой. У нас, кстати, вино было. Пошли, а то солнце село. Замёрзнешь…
Монитор с данными из справочной давно погас. Ника сидела рядом с Дмитрием, а Павел отошёл к окну — с разрешения Ники он курил в кухне, открывая окно настежь.
— И больше они никогда о нас не вспоминали, — сказал Дмитрий. — Алиша пару раз звонила, один раз в гости зашла — но при этом так тряслась, боялась отца, что Ритка психанула и велела ей больше не утруждать себя визитами и звонками. — Он покачал головой. — Зря, наверное. Но Ритка никогда особо не отличалась деликатностью. Всегда говорила, что думала, а думала не всегда правильно. Она Алю презирала за то, что та слова отцу поперёк не скажет.
— Однако Алиша и звонила, и приходила, — задумчиво произнесла Ника.
— Да. Ритке тогда этого было мало. Всё или ничего.
— Железный принцип, — сказал от окна Павел. — Я всегда говорил, намается она с ним в жизни.
— После этого и Аля перестала появляться. Короче, дом её родителей — это место, куда бы она пошла в последнюю очередь. И последнее место, где ей могут позволить жить.
Ника вздрогнула. Представить, что кто-то скажет так про неё и её отца, было невозможно. Она и не предполагала, что такие жёстко-непреклонные родители бывают не только в старых сказках, но и в реальной жизни. Родной дом — это самое надёжное место в мире, а отец — самый близкий человек, единственный, кто всегда поможет и никогда не бросит.
— Всё нормально? — вдруг спросил Павел.
Он подошёл ближе и внимательно смотрел на неё сверху вниз.
Ника кивнула.
— Нормально. Только страшно. Когда самые близкие люди тебя предают.
Дмитрий пожал плечами.
— Ну, они-то считают, что это их предали. По крайней мере, отец.
— Всё равно. А… мама? — Ника произнесла это слово, слегка запнувшись. Мама. — Она-то как могла?! Она же… мама!
Ника ощутила на своём плече тёплую сильную ладонь. Павел всё ещё стоял у неё за спиной. Только сейчас она осознала, что здорово повысила голос, настолько её потряс рассказ. И ещё тут же поняла, почему Дмитрий всегда успокаивался, едва рука Павла касалась его плеча. Невозможно не успокоиться.
— Они всего лишь люди, — тихо сказал Павел. — И не факт, что самые близкие. Кровное родство не всегда самое главное.
Может быть. Ника не могла этого понять, а спорить не хотела. Ей показалось, что он говорил не столько о Рите, сколько о себе, но уточнять не решилась. Рука ещё раз сжала её плечо и исчезла так же внезапно, как и появилась. Пара шагов — и он снова стоял у окна, с новой сигаретой в руке.
Прошло почти две недели, и однажды вечером ребята вернулись весёлые и довольные. Ника решила, что появились новости о Рите, но всё оказалось проще. В одном из клубов, где в разговоре случайно проскочила информация о том, что они оба бывшие военные, им предложили работу в охране. Это была не бог весть какая работа, но за неё платили, и она была посменной. Они тут же договорились о графике, который позволял им работать в разные смены, но так, чтобы некоторые выходные у них пересекались.
— Теперь мы больше не будем висеть у тебя на шее, — радостно вещал Дмитрий. — А ещё, пока один вкалывает, второй сможет продолжать поиски. И выходные иногда совпадают, так что день-другой в неделю мы даже будем надоедать тебе сразу оба.
Справедливости ради Ника заметила, что никто пока ни у кого на шее не висел, потому что на счету у обоих ребят ещё оставались деньги, заработанные в армии. Хотя они явно старались как можно скорее всё просадить, у них это не получалось.
— Ничего, недолго оставалось, — отмахнулся Дмитрий, а Павел только кивнул.
С тех пор то один, то другой по очереди пропадали на сутки. Они возвращались рано утром, когда Ника или уходила в институт или ещё спала, уставшие, быстро ели и падали спать, просыпаясь только к вечеру, а то и к следующему утру.
Павел почти не рассказывал о новой работе, он не находил в ней ровным счётом ничего интересного, а Дмитрий часами развлекал Нику, когда они оставались вдвоём, в лицах изображая мимолётно увиденные им сценки из жизни ночного клуба. Ника не уставала поражаться — как он замечал такие мелочи и так интересно их пересказывал! Она никогда не скучала с ним, но всё равно, с гораздо большим нетерпением ждала выходных Павла. Они могли молчать весь вечер или спокойно говорить. О чём? Да обо всём. Правда, была в их разговорах тема, которую они оба старались, как будто по негла