Нельзя с ним сейчас говорить. Пусть он исчезнет.
— Ты… — сдавленно сказал Индиго, — ты иди отсюда. Уходи.
— Если ты так уверен, что всё в порядке, то я действительно пойду, — гость выпрямился и отряхнул брюки. — Да, Дима, он тебя научил доводить дело до конца. Только вот до осознания последствий не научил доходить. Но, я смотрю, ты и сам не дурак.
Он повернулся и неторопливо вышел за дверь.
Последняя плюшка оказалась большая и сладкая. Удовольствие от спектакля было долгожданным, оттого вдвойне заслуженным. И от всей этой истории Хан получил два плюса.
Язву он придавил. Пусть не совсем так, как хотелось, но важен не процесс, важен результат. Это ему за то, что слишком много мнил о себе. За то, что отирался там, где был лишним. За то, что занял не своё место. И нет, звание сержанта тут ни при чём, быть мелким недоофицериком Язве в самый раз — громко орать и выполнять приказы начальства. Это место Хана никогда и не интересовало.
Своё задание Хан выполнил. Ещё на одну ступеньку выше поднялся в глазах Босса. Что ж, не вечно же ему долги с фрогов выбивать.
А вот о минусах думать не хотелось. Сейчас — не хотелось. Феникса он уже похоронил, когда получил отчёт об охоте. Похоронил и забыл. Забыл, я сказал! Жаль, что так сложилось, командир. Всё могло быть иначе с самого начала. Ты сам себя загнал, Феникс.
Дмитрий был в том состоянии, когда под руками всё крушится и разносится в щепки. Он плохо понимал, что ему сказали, но чувствовал наверняка одно: Хан знал. Работник «Дианы» или просто наблюдатель — неважно, но он знал, в кого стрелял Дмитрий. И сейчас он пришёл, конечно, только ради вот этой последней сцены. Он не мог оставить его, Охотника-убийцу, в счастливом неведении. Он пришёл, чтобы помочь ему «осознать последствия». И он получил всё, что хотел. Феникс мёртв, а Индиго — его убийца, полностью сломлен осознанием этого факта. Что могло быть лучше? Доказать это всё Дмитрий не мог, потому что предчувствия и интуиция в суде не доказательство, да и ни о каком суде речи не идёт. Закон ему тут никак не поможет, скорее, наоборот. Он втянут в эту мерзость по самую макушку, он такой же, как те, кто устраивает эту охоту, он даже хуже.
Потому что он убил Феникса.
И сейчас он мог только ударить кулаком стену, которой минутой раньше касался рукой Хан. Ударить снова и снова, до тех пор, пока на жёстком пластике не появилась вмятина. Тогда он уперся в эту самую стену лбом, сполз на колени и замер неподвижно.
Время остановилось.
Часть II. Беги за солнцем
Ветер в твоих волосах
Тот же, что вечность назад,
Время застыло,
Луна и солнце встали в ряд…
Улететь бы птицей, прочь от проклятой земли,
С небом чистым слиться — вот о чём мечтаешь ты…
Беги, беги за солнцем,
Сбивая ноги в кровь
Беги, беги, не бойся
Играть судьбою вновь и вновь.
Лети, лети за солнцем
К безумству высоты.
Лети, лети, не бойся,
Так можешь сделать только ты…
Глава 1
Утро началось отвратительно. Первое, что сделал в этот день подполковник Фойзе — проспал. В последний раз такой конфуз с ним приключился лет этак десять-двенадцать назад. И тогда у него была уважительная причина. А в этот раз даже оправданий не нашлось. Ему ещё повезло, что на утро не было запланировано никаких неотложных дел.
Влетев… нет, влетать он себе давно уже не позволял — стремительно войдя в приёмную, Фойзе ответил на приветствие секретаря, попросил кофе и зашел в кабинет. Едва приняв чашку, он тут же украсил живописной горячей лужей стол и еле успел отскочить сам. Пока секретарь ликвидировал последствия стихийного бедствия, подполковник, сидя в кресле для посетителей, пытался привести в порядок мысли и сконцентрироваться.
Валентин Фойзе не был суеверным. Но начало дня его не радовало. А впереди был неприятный разговор с Берсеневым, Карповым и Смитом, что тоже не добавляло оптимизма.
Интересно, — мрачно подумал Фойзе, — что ещё может случиться? Разбирательства со взводными были назначены ещё вчера вечером, это не считается. А что-то третье должно произойти, всего две неприятности как-то незавершённо смотрятся даже на его несуеверный взгляд.
От мрачных прогнозов его отвлёк вызов личного мобильного телефона.
— Фойзе, слушаю! — отрывисто произнёс он, запоздало соображая, что знает этот сигнал.
— Здорово, Муха! — опередил это соображение знакомый жизнерадостный голос в наушнике.
— Кузя! — обрадовался подполковник. — Хорошо, что это ты!
— Я знаю, что я — это всегда хорошо, — самодовольно отозвался Виктор Кузьмин. — Не помешал?
— Ты всегда вовремя, — усмехнулся Фойзе. — Мне как раз нужно было разбавить утренние неполадки чем-нибудь оптимистичным.
— А я к тебе, Валька, по делу.
— По личному?
— По личному, да не по твоему. Давай, звони своему демону огненному. Скажи ему, у меня для него выгодное предложение по работе.
— Озеро твое перепахивать? — серьёзно спросил Фойзе.
— Кроме шуток, Валентин. Если вы разбрасываетесь ценными кадрами, грешно за вами их не подобрать.
— Куда берёшь-то? Ну, если не озеро?
— Начинай завидовать. В «Колизей».
— В гладиаторы? — не удержался Фойзе, хотя понял, о чём говорит Кузьмин. Понял и удивился.
Он хорошо знал об агентстве «Колизей», предоставляющем услуги профессиональных телохранителей. Лет пять назад это было самое известное агентство такого профиля в Содружестве, со своей подготовительной базой, со своей специальной школой и преподавателями. Владелец агентства, Федерико Лучиано, долгое время сам занимался подбором кадров. Он принимал бывших спецназовцев, полицейских, ребят после пары-тройки лет контрактной службы. Несколько лет назад Лучиано передал дела своим управляющим, поскольку, как говорил сам, устал.
— А какое отношение ты имеешь к «Колизею»? — поинтересовался Фойзе.
— Теперь — самое прямое. Лучиано нашёл меня вскоре после увольнения. Сказал приблизительно то же, что я тебе сейчас — вы выкидываете, мы помогаем им выжить. Сам Федерико совсем старик, ему тяжело управляться с делами, а управляющие со стороны чуть не загубили всё.
— Вы были знакомы? — удивился Фойзе второй раз за пять минут.
— Лучиано знает всех. Если ему кто-то нужен, он его находит, — усмехнулся в микрофон Кузьмин. — В общем, я выкупил агентство. В рассрочку. И сейчас мне нужен твой Феникс.
— В качестве одного из ваших дуболомов?
— Валя, Валя… — Фойзе словно увидел, как Кузьмин качает головой. — Ты недооцениваешь работу телохранителя. Это целое искусство. И Феникс мне бы очень пригодился. — Он помолчал и любовно добавил: — Мой новый центурион.
— Что ты хочешь на него повесить?
— Да почти всё.
Кузьмин деловито перечислял обязанности, которые он предлагал Павлу Лазареву на себя взять, Фойзе молча кивал головой. Когда словесный поток иссяк, он поинтересовался:
— Ну, это всё хорошо, а сам-то ты чем будешь заниматься при таком раскладе?
Кузьмин довольно рассмеялся.
— А я буду наблюдать и поначалу руководить. Из кресла. А там посмотрим. А вообще знаешь, я уже набегался. Пусть молодые вкалывают. Ну что, скажешь ему?
Подполковник подумал.
— «Колизей», насколько я понимаю, полностью легальная контора.
— Обижаешь, — надулся Кузьмин. — Отвечаю!
— Хорошо, спасибо. Я позвоню и дам ему твой номер, договаривайтесь сами.
— Отлично! Это тебе спасибо, Муха! Все, извини, дела срочные, до связи! — и Кузьмин отключил микрофон, как всегда, не дожидаясь ответа.
Фойзе взглянул на часы. До начала неприятного разговора со взводными оставалось пятнадцать минут. Время есть. Он набрал номер Феникса, сел за стол, вслушиваясь в мелодичный сигнал дозвона. Подождал минуту, другую… Ответа не было. Попробовал набрать ещё раз — тот же результат. Нет, в том, что человек не отвечает на вызов, нет ничего странного. Мало ли, чем он сейчас занят. Если только этот человек не Павел Лазарев. Он никогда не расставался с клипсой мобильника — даже на службе, когда ему вряд ли мог позвонить кто-то из внешнего мира, даже во время сна. Представить себе Феникса без средств связи, пусть и на гражданке, Фойзе не мог. Ещё пару раз набрав номер и не получив ответа, он решил попробовать дозвониться до Индиго. Ребята всегда были вместе, а уж после их совместного увольнения наверняка не расставались.
Телефон Индиго звонил явно в пустоту. На вызов не отвечали.
Фойзе недовольно поморщился, услышав голос секретаря в селекторе:
— Господин подполковник, командиры взводов в приёмной.
— Пусть войдут, — вздохнул он. — Майк, а ты соедини меня, пожалуйста, с кем-нибудь из них… — Фойзе назвал номера Феникса и Индиго. — Я не смог сам дозвониться, ты уж постарайся.
— Есть, — отозвался секретарь.
Двери открылись, и в кабинет зашли трое взводных. После обмена приветствиями Фойзе предложил всем присесть, но едва начал говорить, как его прервал голос секретаря:
— Господин подполковник, второй абонент на связи. Будете говорить?
Индиго. Что ж, тоже хорошо.
— Да, буду. Извините, — добавил он, обращаясь к капитанам, застывшим в гостевых креслах.
Фойзе не мог отложить этот разговор. Тревожные предчувствия необходимо было развеять.
— Гордеев, слушаю, — раздался в наушнике голос Индиго, такой хриплый и раздражённый, что если бы не фамилия, названная этим голосом, Фойзе усомнился бы, что туда попал.
— Здравствуй, Дмитрий.
— Кто это? — ещё более раздражённо отозвался тот.
— Фойзе.
— А… Здравствуйте. — Раздражение сменилось неожиданной усталостью.
— Как у вас дела, Дима?
— Отлично. Просто замечательно, — Дмитрий явно не хотел продолжать разговор, и в нём даже не проснулось обычное любопытство, словно ему было абсолютно неинтересно, зачем объявился бывший командир.