Сперва умолкла речь, а за ней — и удары молота, и Вожак понял, что несмотря на все предосторожности они обнаружены. Он обернулся к своим людям и описал кистью руки полный круг. Воины тут же выстроились в кольцо, беззвучно сомкнув щиты и ощетинившись копьями. И вовремя. Лучники едва успели изготовиться к стрельбе, высматривая невидимые пока цели, как бой начался.
Вооруженные такими же дротиками гррызы с диким визгом ринулись на пришельцев, но только теперь их было значительно больше, да и настроены они оказались гораздо решительнее. Если нападавшие в Огненной долине в первую очередь стремились увернуться от камня и продвинуться вперед, то эти ринулись в атаку, с разбега швыряя оружие в незваных гостей. Только щиты и кольчуги позволили людям выстоять, и не только выстоять, но и отбросить противника.
Похоже, гррызы уже знали о людях. Знали о том, что плоть людская, не в пример телам камнеедов, податлива, и потому слишком поспешно отбросили свое оружие, понадеявшись, видимо, на острые зубы, и просчитались. Град стрел обрушился на них, сметая ряды нападавших, но, быть может, даже это не помогло бы людям выстоять, не получи они неожиданную помощь… Кузнеца!
Даже великана Кучулуга превосходил он ростом на полголовы, а над коротышками возвышался настолько, что те едва доставали ему до пояса. Его огромный молот взлетал над головой и опускался на плоские затылки разумных хищников с размеренностью маятника.
— В союзника не попадите! — гаркнул Кучулуг и в тот же миг опешил, увидев, кто им помогает.
Гигантский скелет шел им навстречу, размахивая тяжелым орудием. Кости скелета ярко отсвечивали в пламени горна, словно были изготовлены из стали…
— Стальной скелет…
— Стальной Кузнец! — эхом отозвался он, ни на миг не прекращая сокрушать черепа.
Кучулуг спохватился и с удвоенной силой заработал копьем, иногда умудряясь насаживать сразу двоих и резким движением руки тут же стряхивать их с острия. Без устали колол гирканец, и без устали работал кузнец. Без устали стреляла Соня, иглу за иглой посылая в плоские рожи нападавших. Ее руки двигались сами собой, взводя арбалет и перезаряжая его после нескольких выстрелов.
Казалось, что они даже цель себе выбирают сами, в то время как сверкающие глаза неистовой воительницы выискивали наиболее опасные для отряда места, чтобы следующие иглы полетели именно туда. Она тоже увидела гигантскую фигуру, но пока не обращала на нее внимания: времени рассмотреть нового союзника еще хватит, если… Если они останутся живы.
Север также посылал стрелу за стрелой, иногда даже умудряясь делать это быстрее, чем его подруга, и ни одна из них не пролетела мимо цели. Он уже не сомневался, что они одержат верх. Не сомневался даже тогда, когда ряд щитов разомкнулся, и гррызы устремились в прореху. Неуловимо быстрым движением он выхватил из-за спины клинок и в считанные мгновения снес несколько отвратительных голов.
— Сомкните щиты! — крикнул он, отступая.
Понемногу шум битвы стихал. Кольцо оборонявшихся воинов разомкнулось, и фланги стремительно выдвинулись вперед. Те, кто совсем недавно яростно нападал на людей, теперь были вынуждены защищаться, и как только кольцо копьеносцев сомкнулось, началось избиение.
Ратникам даже не пришлось прилагать особых усилий, чтобы добить врага. С последними двумя десятками гррызов Стальной Кузнец расправился в мгновение ока. Теперь он стоял, упершись окровавленным молотом в кучу трупов, и смотрел на обступивших его людей.
— Спасибо за помощь, незнакомец,— заговорил наконец Север.— Ты подоспел вовремя.
— Пустое,— ответил тот низким шепотом.— Вы прекрасно справились бы и без меня.
Пока он говорил, Соня старалась повнимательней рассмотреть его. В отличие от Великого Гр-оора Стальной Кузнец, хоть и выглядел, мягко говоря, необычно, не вызывал у нее неприязни.
Она и прежде слышала о разных пакостях, творимых при помощи колдовства, но никогда не видела живого скелета, и уж тем более не представляла, что он может порождать добрые чувства. Ее взгляд быстро пробежал по могучей фигуре, отмечая каждую кость стального костяка, пока не остановился на глазницах, которые не пустовали! В их глубине полыхали мрачным темно-серым пламенем живые глаза, а при отсветах огня переливались перламутром, и только зрачок оставался черным, как ночь.
— Я предлагаю вам свое скромное жилище.— Он величественным жестом указал туда, где горел огонь, а голос его звучал негромко и в то же время необычайно проникновенно.— Хотя оно и не слишком приспособлено для человека.
Никто не возражал.
Крысы уже набросились на убитых гррызов, и начало отвратительного пира сдерживалось только присутствием людей. Забрав двоих убитых, ратники двинулись вперед, но прежде чем предаться отдыху, позаботились о павших товарищах. В кузне оказался большой запас угля, и вскоре погребальный костер запылал, взметнувшись столбом пламени к высокому своду.
— Впервые нам удается достойно похоронить погибших,— сказал Север,— и я хочу, чтобы они стали последними.
Он обвел взглядом живых — сорок воинов и двух девушек — и ничего больше говорить не стал.
— Я служил оружейником при дворе Брога IX,— начал свой рассказ Стальной Кузнец, которого, как оказалось, звали Стакул.— Тогда, в двадцать лет, подобная судьба казалась мне завидной… В самом деле, далеко не каждый, будь то кузнец, как я, портной или золотых дел мастер, познает почти все секреты ремесла смолоду. Однако мне, как я тогда считал, повезло. Впервые попав еще мальчишкой в деревенскую кузню, я больше и думать ни о чем не мог, кроме огня и железа. В любом аромате мне чудился запах раскаленной стали, в любом звуке слышался гул гудящего в горне пламени и стук молота… Мать говорила, что я тронулся умом, а отец лишь посмеивался, возражая, что только из таких — ни от мира сего и получаются со временем настоящие мастера. Он оказался прав, мой отец. Я и в самом деле чувствовал металл как никто другой.
Однако счастье мое стало со временем моим проклятьем, хотя понял я это далеко не сразу. Я ковал мечи, каких больше не мог изготовить никто. Из-за этого у меня появилось множество завистников, но им оставалось только копить злобу, потому что открыто выступить против королевского оружейных дел мастера никто не смел. Но вот случилась беда, хотя тогда я не понял и этого.
Как-то раз король пришел ко мне в кузницу — что само по себе уже было удивительным — и принес меч, потребовав изготовить такой же. Надо сказать, что он слыл сильным воином, и по праву. Так что в оружии разбирался превосходно. Я принял клинок с поклоном, и повелитель удалился. Поначалу задача не показалась мне неразрешимой, хотя подобного меча я прежде никогда не видел. Сталь слегка отливала голубизной и выглядела полупрозрачной. Но главное заключалось не в этом — на лучших из моих мечей этот клинок оставлял глубокие зазубрины, а оружие попроще я и вовсе мог рубить им, как дрова.
Первое впечатление оказалось ошеломляющим, но деваться мне было некуда, и я принялся за работу, многократно перековывая, уплотняя сталь. Я использовал различные способы закалки, жесткой и мягкой, применяя их то врозь, то вместе, пока не понял, что исчерпал себя — новых мыслей не возникало. Со временем мне удалось сделать отличный клинок, но он все равно уступал тому, что я получил из рук короля. Тогда я снова всерьез задумался над этой загадкой и пришел к выводу, что дело в стали. Точнее, в ее составе. Недаром клинок короля выглядел так, словно изготовили его не из металла, а изо льда.
Я так и сказал повелителю. Он же в ответ просто пожал плечами и предложил мне не тратить времени и сил на разговоры и сварить нужную сталь… Ведь я как никто чувствовал ее! Я принялся за дело. Годы шли, я постепенно двигался вперед, но конца пути пока не видел. Мне удалось сварить сталь и выковать из нее клинок воистину удивительный. Его покрывали затейливые узоры, он гнулся так, что тонкий одинарный меч я мог обернуть вокруг пояса и в то же время рубить им, как полено, обычную сталь. Мой меч превосходил любой другой, кроме… Кроме того, что дал мне король.
Я честно признался в этом владыке, показав ему все особенности своего оружия. Надо сказать, Брог IX не только слыл искусным воином, но и славился своей свирепостью. Он жестоко расправлялся с врагами — это понятно. А как он наказывал нерадивых слуг! Об этом ходили легенды. И, главное, он никогда не прощал ошибок. Однако он умел различать мнимые и настоящие трудности и никогда не наказывал тех, кто преданно ему служил, даже за неудачи. Иное дело, что его дары нередко оборачивались для людей бедами. Так случилось и со мной.
Я спросил, откуда взялся этот меч, и повелитель ответил мне, что оружие это создали в те времена, когда на земле водились драконы, а нааги еще не стали народом и считались просто диким племенем. Войны сотрясали мир, и вот как-то раз большая группа людей и Мудрых решила удалиться в земли, где не знали битв. Надвигалась большая война, и для гвардии телохранителей решили изготовить особое вооружение. Летописи гласят, что это именно Мудрые создали набор заготовок, из которых предстояло сделать оружие и доспехи. И еще в хрониках говорилось, что на каждом из них стояло особое клеймо, указывавшее на его предназначение. Позднее я видел эту летопись, но так и не нашел в ней ни одной подсказки. Она только раздразнила меня. И еще я узнал, что беглецы прихватили с собой все заготовки и секрет оказался окончательно утерянным. Осталось всего несколько образцов уже изготовленного оружия, один из которых случайно и попал в руки короля.
Когда я впервые услышал об этом, то, признаться, опешил. Да ведь мне жизни не хватит, чтобы раскрыть эту тайну!
Но повелитель только усмехнулся. «Ты никогда не умрешь,— сказал мне он.— Гробор позаботится об этом». Вот тогда-то я испугался по-настоящему, ибо верховный маг владыки пользовался в Пифоне дурной славой. Однако я успокоил себя тем, что он не посмеет причинить вреда королевскому оружейнику. Я оказался прав, но лишь отчасти. Ведь вред каждый понимает по-своему…