— Ты уверен, что это нужно брать с собой? — спросила Соня, указывая на неподъемную гору металла.
— Эти вещи не просто, дороги мне как память, хотя молот Гнева позволял мне высвобождать копившуюся в душе ярость, а наковальня скорбно стонала под его ударами. Только этим инструментом можно выковать оружие, которое я пытался повторить.
— Но ведь ты говорил, что меч изготовлен не из стали, а секрет изготовления сплава утерян.
— Да, но то, что сделал один человек, другой может повторить. К тому же такие вещи,— он подчеркнул эти слова, и все поняли, что он имеет в виду пропавшие заготовки,— не исчезают из мира навсегда... И не забывай, что на этой наковальне ковалось только оружие победителей! А то, что лучшее из моих творений попало в ваши руки в качестве добычи... Что ж, я ковал их для добрых дел и рад, что они отказались служить злу.
— Никакое оружие само по себе не дает победы,— сказал Север, и Хэлдир кивнул, соглашаясь с ним.— Нужно еще уметь им пользоваться.
— Верно,— согласился Стальной Кузнец.
Без видимых усилий он закинул на спину огромный тюк с инструментами, а правой рукой подхватил молот Гнева, и разговор на этом закончился.
Зал Мертвецов встретил людей тишиной, которая так гнетуще подействовала на Соню при первом посещении. Она не считала себя трусихой, но теперь, когда странное порождение мрака начало охотиться за Севером, ощущение смерти, множества смертей, особенно давило на нее. Она осмотрелась, но не заметила ничего подозрительного, невольно подумав о том, что произойдет, если все похороненные здесь некроманты и чернокнижники восстанут и бросятся на незваных гостей.
Хэлдир сказал им, что Тень — это, скорее всего, неразвоплотившийся дух кого-то из умерших магов, который пожелал вновь обрести телесную оболочку и выбрал для этой цели Севера. Стало быть, остальным ничего не грозит. Однако эта мысль не успокаивала девушку, уже не мыслившую жизни без своего возлюбленного. Да и кто может с уверенностью сказать, что, отчаявшись заполучить тело Вожака, Тень не соблазнится кем-то из них, чтобы найти временное обиталище. Грохот брошенных на пол кузнечных принадлежностей заставил ее вздрогнуть и одновременно вернул к действительности.
— Этот! — кивнул Стакул на саркофаг, отличавшийся от прочих округлой формой.
Огромная ладонь кузнеца легла на запыленный камень гробницы. Тяжелая каменная плита крышки саркофага выглядела невероятно тяжелой, но Стакул легонько подтолкнул ее, будто та вообще ничего не весила. И только тяжкий грохот рухнувшего на гранитный пол камня, говорил о том, как обманчиво это впечатление. Гулкое эхо прокатилось по залу. Люди замерли в напряженном молчании, ожидая непонятно чего. Сердце девушки отсчитывало удар за ударом, но ничего не происходило, если не считать того, что Хэлдир приблизился на два шага и теперь стоял в изголовье, молча разглядывая останки неизвестного. Тогда она сделала над собой усилие и, подойдя, остановилась с ним рядом.
Плоть умершего истлела много веков назад. Теперь от него остался только скелет, облаченный во все еще яркие парчовые одежды, обильно украшенные драгоценностями. Что-то во всем этом показалось Соне странным, но что, она пока не понимала. Она так и не успела ответить себе на этот вопрос. Хэлдир протянул руку над останками, и девушка увидела странное голубоватое сияние, распространявшееся от его правой ладони. В тот же миг торжественно и проникновенно зазвучал голос мага:
— Смерти итог неумолим,
Но я не согласен с ним!
Рока прошу жертву отдать,
Плоти велю восстать!
Пусть не надолго, не навсегда
Слугой моей воли стать!
Его левая рука с силой ударила посохом в пол, и удар этот прозвучал неожиданно гулко, явно пробудив неведомые девушке, дремавшие до сих пор грозные силы. Соня смотрела во все глаза, боясь пропустить хоть что-то из происходящего и в то же время страшась того, что
— она чувствовала — ей предстоит увидеть. Ожидание затянулось, и она с облегчением подумала, что лучше уж пусть и дальше ничего не происходит. Плевать на храм и на алтарь, в нем расположенный.
Ее взгляд привычно отыскал Севера, и тот ободряюще кивнул, мол, все идет как надо.
Она услышала слабый шорох и, опустив взгляд, увидела, как скелет сел на своем ложе. Девушка невольно вскрикнула и отпрянула, не в силах отвести глаза от ожившего мертвеца. И тут наконец она поняла, что показалось ей странным.
Укрывавшие скелет одежды прикрывали не существующее давно тело! С жалких, посеревших от времени костей пальцев рук не спадали перстни, их унизывавшие...
Неуловимое движение восставшего мертвеца заставило ее перевести взгляд с рук на лицо. Она понимала, что голый череп не может выражать чувств, передаваемых мимикой, но в этот миг ей показалось, что мертвец недоуменно осматривается, словно пытаясь понять, где находится. Она взглянула на Севера и поняла: он подумал о том же. И только Стакул смотрел на то, что происходит, без удивления, и в его глазах горел недобрый огонек.
Тем временем взгляд некроманта становился все более осмысленным. Он явно начал узнавать помещение, в котором находится, хотя еще не понимал, что с ним произошло. Однако через несколько мгновений он догадался и об этом, и в пустых глазницах отразилась смертельная тоска. Он вновь осмотрелся, на сей раз увидев обступивших его людей, которых каким-то неведомым образом умудрялся до сих пор не замечать. Недоумение, смешанное с надеждой, появилось в его взгляде. Видимо, он вспомнил все и теперь хотел узнать, откуда взялись пробудившие его ото сна люди, но тут он увидел Стакула и недоумение сменилось злостью.
— Зачем ты потревожил меня? — прошипел мертвец.— Я уже почти поверил в то, что и впрямь умер!
От этих слов мурашки поползли по коже не знавшей страха воительницы. В особенности потому, что в голосе звучали не только злость, но и боль.
— Ты знал, что этот миг настанет,— спокойно ответил ему Стакул.— Пришло время расплачиваться за деяния.
— Я за все заплатил сполна! — яростно проскрипел скелет.— Я никому ничего не должен!
— Нет! — не громко, но веско возразил Стальной Кузнец.— И ты знаешь об этом...
Соня поняла, что между этими двумя такими схожими внешне, но такими разными созданиями существуют давние и сложные отношения.
— Ты осмелел...— внимательно посмотрев на него пустыми глазницами, молвил некромант.— Раньше я отдавал приказания, а ты подчинялся...
— Времена меняются,— просто ответил Стакул.— Но я здесь не за тем, чтобы уязвить тебя. Как видишь, я пришел не один, а с людьми, которые намереваются проникнуть в храм Черепа. Ведь ты знаешь, как попасть туда? — Он говорил спокойно, уверенный в своей правоте.— Расскажи им, как перебраться через Огненную реку и как использовать ключи.
— Так вы и их раздобыли?..— после долгого молчания задумчиво прошептал скелет, и хотя никто не ответил на его вопрос, понял, что это так. Он вновь умолк и на этот раз молчал так долго, что людям начало казаться, что он умер снова, и на этот раз навсегда — Что ж, в храм можно попасть,— наконец заговорил мертвец.— И через Огненную реку можно перебраться...
— Как?! — невольно вырвалось у Сони.
— На крыльях мечты! — издевательски прошипел скелет и разразился демоническим хохотом.— Однако лучше бы вам не делать этого, люди,— отсмеявшись, посоветовал он.
— Быть может, ты и прав,— ответил, за всех Север,— да только мы из породы тех упрямцев, которые не всегда прислушиваются к добрым советам...
Заметил ли некромант скрытую в словах Вожака иронию, Соня так и не поняла.
Во всяком случае, когда он заговорил, по голосу его девушка не смогла этого определить.
— Что ж,— покачал головой скелет, и его грудная клетка вздрогнула, как будто он вздохнул.— Каждый сам волен выбирать свою смерть...— Он некоторое время помолчал, собираясь с мыслями.— Но прежде чем я начну отвечать на ваш вопрос, хочу удостоверить, что ключи и в самом деле при вас.
— Они при нас,— ответил Север.
— И все-таки я должен увидеть их,— стоял на своем некромант,— хотя бы для того, чтобы убедиться, что у тебя именно те камни, что послужат ключами, а не подобранные на дороге ни на что не годные булыжники!
— Будь по-твоему.
Вожак достал из поясной сумки небольшой сверток из плотного, но мягкого полотна и, быстро развязав бечевку, развернул его на ладони. Взглядам присутствующих открылись четыре великолепных камня один — черный, причудливо переливавшийся в свете факелов, и три совершенно прозрачных, но с такой же игрой света на бесчисленных гранях. И словно простой покрытый пылью булыжник, выглядел в их окружении Гранринг. Север бережно разложил камни на ладони так, чтобы ни один из предметов не загораживал другой, а когда поднял взгляд на собеседника, изумился происшедшей с ним перемене.
Челюсть мертвеца отвисла, и, обладай скелет глазами, они сейчас вылезли бы из орбит.
— Гранринг...— прошептал он и тут же взревел: — Дай мне его, человек! Отдай мне его сейчас же!
— Нет! — выкрикнул Хэлдир, предостерегающе подняв руку.
Соня схватилась за рукоять меча, намереваясь, если что, превратить некроманта в бесформенную груду костей, но Север даже не шелохнулся, будто происходящее никак не касалось его или он заранее знал, что будет.
Тем временем скелет протянул руку, рванулся вперед и попытался схватить кольцо...
Рука, начиная с кончиков пальцев, начала стремительно превращаться в тонкую невесомую пыль, набивавшуюся в горло и ноздри, так что девушка зачихала и закашлялась.
— О, Велиса! Как страшна твоя месть! — воскликнул покойник, поспешно отдергивая руку, которая уже успела рассыпаться прахом по локоть.— Грехи!..— простонал он с невыразимой мукой в голосе.— Грехи... Богиня так и не простила меня...— пробормотал он.— Пыль веков...— прошептал некромант, пожирая кольцо жадным взглядом, но попыток завладеть им уже не предпринимал.