не видел. Меня вырастили и научили, что я должна делать.
Мне предстоит выполнить предназначение. Без скипетра я не вернусь; скорее умру!
Соня добралась до лагеря, когда люди готовились к походу на город. Увидев, как она вышла из леса, Теммар приказал своим часовым опустить луки.
— Мы тебя чуть не застрелили, думали, что ты погибла.
— Я побежала за птицей,— ответила Соня. — Я видела, как она уронила змею, и пыталась ее найти!
— Змею?
— Да.
— И нашла? — поинтересовался Садгур.
Соня осторожно взглянула на него.
— Я нашла озеро, вероятно, в лиге к востоку отсюда. Никакой змеи я не увидела, наверное, она упала в озеро.
Ее слова были встречены молчанием.
— Я не нашла змею,— повторила она.
— Ты по-прежнему хочешь идти с нами на город? — спросил Теммар.
— Да.
— Тогда вперед. Отдыхать некогда; мы должны выйти к долине до наступления дня.
Соня коротко кивнула.
— В путь. Я, как и любой из вас, готова сразиться с Нгаигароном!
Тем не менее, подозрительные, неуверенные взгляды сопровождали ее, когда она села на лошадь и последовала сквозь ночь за Теммаром, Садгуром и остальными к расположенному в долине городу.
Праздник, решила Идзура. Праздненство. Да, нужно устроить пышный пир с танцами и развлечениями, чтобы показать оставшимся в живых старейшинам и аристократам Тальмеша их с Нгаигароном миролюбие. Это будет один из тех пиров, которые они привыкли устраивать с Теммаром! Только на этот раз они прибегнут к тонким намекам — вероятно, художественно изобразят пытки предателей и устроят небольшой показ чудес — предупредить мудрецов и богачей Тальмеша, что лучше принять новых правителей и больше не сражаться за прежние идеалы. Она покажет этим людям, которые никогда ее не любили и всегда считали чужеземкой, что она — сила, с ней надо считаться!
Приняв это решение, она не смогла ждать до утра, чтобы сообщить Нгаигарону о своем плане. Идзура поспешно покинула сад, где, размышляя, прогуливалась всю ночь, побежала в дом, в спальню. Именно туда удалился Нгаигарон после таинственного появления и исчезновения птицы.
В тот момент, когда Идзура бежала из сада, сердце чуть не выпрыгнуло из ее груди, потому, что она увидела огромную тень, скользящую над деревьями. Это было не облако, это возвращалась птица, уменьшаясь в размерах по мере того, как она подлетала к маленькому окну спальни.
Энади решила уйти.
Пришло время довериться богам и, как бы это ни было безрассудно и опасно, попытаться бежать из Тальмеша от ужасов, творящихся во дворце и страшных опасностей, которыми кишел город. Нгаигарон и Идзура оба сумасшедшие и оба слишком сильны, чтобы она могла их одолеть.
Увидев, как Нгаигарон вызвал появление птицы, она сломя голову кинулась спасать свою жизнь и спряталась в кухне. Там, немного успокоившись, она приняла решение. Надо бежать!
Пока Нгаигарон отдыхал от своих колдовских трудов, а Идзура прогуливалась в саду, строя планы, малышка Энади, никого не разбудив, вернулась в комнаты слуг. Она медленно и осторожно собрала в темноте свои пожитки и, засунув узелок под кровать, легла, некоторое время полежала, притворяясь спящей и собираясь с силами. Когда свет низкой луны проник сквозь щели в ставнях западных окон, она начала кашлять и ворочаться на постели, симулируя болезнь. На самом деле ей не хотелось будить никого из обитателей комнаты, но лучше рискнуть, покашляв и постонав, чем быть обнаруженной при подозрительном бегстве среди ночи.
Спустя некоторое время, Энади соскользнула с постели и нетвердой походкой направилась к двери в конце комнаты, скрывая под платьем свой маленький узелок. Около двери возникла темная тень.
— Ты куда?
На мгновение застыв, Энади овладела собой и хриплым голосом прошептала:
— Я не знаю! У меня болит живот, и тошнит!
— Что ж, ладно! Иди!
— Простите меня! Я выйду немного подышать свежим воздухом, а то меня вырвет.
— Ладно! Ладно!
Старшая служанка равнодушно повернулась и отправилась спать.
Энади вышла из комнаты и, заставляя себя идти медленно, прошла в конец коридора и стала спускаться по лестнице. Она боялась идти к выходу для слуг, так как знала, что там дежурят наемники Нгаигарона; она слышала их ругань и выкрики. Пьяные стражи не смогли бы устоять при виде одинокой беззащитной юной рабыни. Поэтому Энади, держась за живот и, наклонив голову, прошла по главному коридору, мимо спальни Нгаигарона и Идзуры. Теперь ей осталось спуститься по одной из лестниц к выходу.
Она благополучно миновала спальни, но у лестницы остановилась, услышав голоса. Спрятавшись за перила, она стала с интересом наблюдать, что же происходит во дворце в столь ранний час.
— Я тебе сказал,— доносился сердитый голос охранника,— что до приемного часа Нгаигарона увидеть нельзя!
— А я тебе уже говорил,— отрезал другой голос,— что мы только что пришли в Тальмеш и здесь, во дворце, находимся в большей безопасности, чем на улице! Нгаигарон обязательно примет нас, и ты позволишь нам переждать здесь ночь!
— Вы провели в городе всю ночь?
— Нет. Мы пришли на рассвете. Ты не беспокойся! Мы только подождем, когда Нгаигарон примет нас!
Поднявшись на цыпочки и рискованно выглянув из-за перил, Энади попыталась разглядеть говоривших. Охранник, решила она, но голос ей незнаком…
Послышались шаги — и она увидела высокого человека в черном одеянии, расхаживавшего по коридору. Вскоре к нему присоединились еще несколько человек, и они стали о чем-то тихо совещаться. Все они были похожи на колдунов.
Боги! Как она выйдет из дворца, если там маги? Неужто весь мир сошел с ума?
Вдруг у себя за спиной она услышала шаги; испуганно повернувшись, Энади увидела идущую по коридору Идзуру. Повелительница, конечно, заметила ее, приблизилась и спросила:
— Энади, что ты делаешь здесь в столь поздний час?
— Прости меня, госпожа! Мне стало нехорошо, поэтому я вышла подышать воздухом, но не хотела возвращаться обратно из-за солдат!
С лица катился пот, у нее дрожали руки, и трудно было смотреть Идзуре в глаза.
— Нехорошо? Нехорошо? Ты не должна болеть.— В голосе Идзуры появились нотки раздражения.
— Я… я почувствовала судороги и лихорадку. Меня трясло! Надеюсь, это не…
— Иди на кухню! Пусть слуги тебе что-нибудь приготовят. Может, бульон,— Она пристально вгляделась в Энади.— Уж не боишься ли ты?
— Так, немного…
— Почему? Чего ты боишься? Что это за голоса?
— Госпожа, здесь какие-то странные люди говорят с охранниками. Я их видела, они…
Внезапно тишину ночи взорвал ужасающий треск и вой, словно приливная волна прорвалась во дворец. Из спальни в коридор донесся громоподобный крик и громкий вой Нгаигарона.
— Боги! — Идзура помчалась по коридору.
Глядя по сторонам и не зная, что предпринять, испуганная девушка мгновение колебалась, а потом побежала за госпожой.
Идзура распахнула двери спальни и пронзительно закричала при виде выскочивших навстречу охранников, белых от ужаса, с выпученными глазами. Энади остановилась на пороге комнаты.
Птица!
Она кружила по комнате, каркая и крича, устремляясь вниз и пытаясь в очередной раз атаковать Нгаигарона, схватить колдуна когтями и ударить черным клювом по его глазам или лицу.
Нгаигарон лежал на полу в центре комнаты и неистово вопил, размахивая руками, пытаясь с помощью заклинаний отразить атаку. Чуть заметный ореол — искра угасавшей силы — играл вокруг его тела, и когда кончики крыльев и когтей птицы соприкасались с этим ореолом, высекались голубые, желтые и красные искры.
Зловещая птица, созданная колдовством, не выполнила своего предназначения и, не истратив колдовскую силу, которой наделил ее Нгаигарон, вернулась к колдуну, чтобы лишить его энергии. Идзура, пробравшись в комнату, прижалась к дальней стене и начала выкрикивать собственные бесполезные заклинания и махать руками в бесплодной попытке остановить птицу. В отчаянии, она схватила горящий факел и бросила его в демона.
Птица молниеносным движением поймала его клювом и, тряхнув головой, бросила на пол. Полетели искры.
Идзура пронзительно закричала и еще сильнее вжалась в стену.
Из коридора донеслись звуки тяжелых шагов и лязг стальных мечей. Стражники!
— Назад!
Энади увидела высокого человека с желтыми глазами, одетого в темную мантию. За ним шли еще шестеро, очень похожие на него.
— Назад, охрана! Вы его не спасете! Когти и крылья его не коснутся! Назад!
— Но ты-то что можешь сделать? — выкрикнул охранник.
— Я Аспр, колдун, а это мои сподвижники. Все мы отмечены Падающей Звездой. Не мешайте нам. Посторонитесь! Быстро!
Оттолкнув Энади, потрясенные и испуганные стражники выбежали из комнаты. Она, не в силах пошевелиться, сжалась в уголке, глядя на колдунов и чувствуя, как вся обливается холодным потом.
Аспр тем временем отдавал приказания своим спутникам.
— Окружайте ее! Встаньте в разных местах и пойте ходжус!
Семь человек встали кругом, вытянули руки, едва касаясь друг друга кончиками пальцев.
Аспр произнес заклинания.
— Эмбуррус — уто-тоа!
Птица закричала, по-видимому, только сейчас заметив колдунов.
Голубое сияние окружило вскинутые над головой руки Аспра.
— Эсфу! Эсфу тyoтa!
Шестеро его сподвижников подняли руки вместе с ним, и голубое сияние распространилось и на них.
Птица снова закричала, но движение ее крыльев стало замедляться; она даже перестала дергать когтями и клювом. Когда голубое сияние начало обволакивать ее тело, птица, летая по комнате и теряя силы, начала медленно превращаться в расплывчатое сапфировое пятно.
Наконец, теряя силы, пятно упало в самый центр круга, возле Нгаигарона.
Спустя некоторое время к Нгаигарону полностью вернулась колдовская сила, ореол вокруг его тела исчез.