о даже надёжнее.
— Что? Это кто? — всполошилась я.
— А разве она ещё не приходила? — наморщила лоб волчица. — Впрочем, с чего такие вопросы? Тебе ведь всё равно.
— А ты умеешь общаться без завуалированных намёков и прямо говорить чего хочешь? — я сложила руки на груди.
Вот ещё истеричка, у которой ненависть к эльфам переключается по щелчку пальцев, учить меня будет.
— Я ничего от тебя не хочу. Прямо спросила — будешь пытаться Бетани охмурить. Ты меня послала, — волчица повела плечом. — Да, он приятный парень, спаситель моего ребёнка, но именно поэтому я хочу сделать всё, чтобы он остался на нашей стороне. Пусть обман и его использование. Насколько я знаю, он привык, быть один и на искреннюю любовь и привязанность даже надеяться не будет.
— Вот это меня и раздражает! — со злостью огрызнулась я. — Попытка использовать его. Не понимаешь? Хотя с чего бы. Я же тоже оборотень, мы привыкли, что есть те, кто использует, и тот, кого используют. Может он потому и один, живёт в обществе, в котором это — норма. И никому не интересно, что он на самом деле думает.
— Ты серьёзно? — Мика округлила глазами. — Да плевать мне, что он думает! Мне нужно выжить и спасти семью. Как и всем нам. Ты из какого мира к нам явилась — сахарной ваты и розовых блёсток?!
— Видимо так, — фыркнула я.
Забрав наполнившийся кофейник, я резко повернула к лестнице, злясь на весь мир. Это кошмар какой-то. Теперь, после этого разговора я и сама была не уверена в том, из какого мира я сюда попала. Вроде бы мы жили в одних условиях, Мика тоже училась в академии. Отличие в том, что она успела пообщаться с первым хозяином, а я почти нет. В этом всё дело?
Перед дверью лаборатории я остановилась, испугавшись своей мысли. Стоит ли Никониэлю спасать нас? Ведь таких, как Мика, Хакан — слишком много. Одни спокойнее, другие агрессивнее. Я начинаю понимать, почему его пытались отравить. И почему та эльфийка, которую мы так и не обсудили, сосредоточившись на мальчике, пыталась уничтожить город. Ник придумал что-то на этот случай? Он сумеет сдержать агрессию?
Мотнув головой, я толкнула дверь и спрятала тревогу под улыбкой.
Никониэль держал в руках две пробирки — с ярко-жёлтой жидкостью и с ядовито-красной. Рассказывая о чём-то, он по очереди капал из каждой в пузатую пробирку с кипящей водой, которая стояла над зажжённой горелкой. Отца Энджи я заметила на диване уснувшим. Произошедшие сильно его вымотало.
— Это и называется — реакция, — закончил Ник.
Мальчик, всё ещё бледноватый, но без намека на одичалость стоял рядом и смотрел на Ника круглыми глазами. В себя он пришёл на третий день, но потом лежал почти неделю. А теперь стоит. Поразительно.
— Мистер Бетани! — Выдохнул он. — Это ведь даже лучше, чем магия в книжках.
— Именно, — Ник оглянулся, радостно кивнув. — Потому что с магией в книгах всегда много условностей. То она действует, то нет. В какой-то момент герой использует очень мощное заклинание, а после будто забывая о нём больше никогда не произносит. Или находится злодей, который умеет им пользоваться гораздо лучше. А наука стабильна, как и её законы. Если ты бросишь предмет на землю, — обязательно упадёт. Если лишить пламя кислорода, — он прижал огонь на грелке толстой тряпкой, а после поднял, — погаснет. Сочетание уксуса и соды шипит — это лишь крупицы знаний, которые ты, собирая и подставляя как бесконечную мозаику, можешь превратить в нечто прекрасное, — Ник сгрёб ещё пару мензурок и капнул в общую пробирку. Та снова забурлила, заискрилась всеми цветами радуги.
— Энджи, как ты сегодня? — я нашла кружку Никониэля среди заваленного не пойми чем лабораторного стола. Лучше её помыть. — Хочешь чего-нибудь?
— Нет! Мистер Бетани ещё опыты обещал показать! Смотрите, что мы уже делали, — он показал плотный прозрачный полиэтиленовый пакетик с водой. Из него торчали карандаши, которые его пробили, но вода не вытекла.
— Здорово, — оценила я, коснувшись плёнки пальцем. — Ты запомнил почему так?
— Ну… это из-за таких маленьких штук, — Энджи на миг задумался, а после неуверенно посмотрел на Ника. — Молекулы, да?
Тот улыбнулся и кивнул. Мальчик приободрился.
— Они затягиваются вокруг карандашей. А вот если бы мы сначала воткнули карандаш, а после наполнили пакет, он бы непременно протёк.
— Да, — Ник снова улыбнулся. — Мисс Иви, полагаю… — он закашлялся. — А после продолжил чуть более хрипло. — Полагаю, этот молодой джентльмен опередит и превзойдёт всеми достижениями. Поэтому заранее капитулирую и признаю свою несостоятельность.
Я вымыла кружку в раковине для пробирок.
— Мистер Бетани так красиво говорит, да? — восхитился Энджи. — А ещё он разрешил приходить и читать в библиотеке всё, что захочу. Да, я умею, — важно подчеркнул он, а после просиял. — Первое, что я изобрету — тоже лекарство.
— Благородный выбор, — Ник кивнул. — От какой болезни?
— Как же? — Изумился мальчик. — От вашей, господин. Чтобы никогда не кашляли и покойно могли есть мороженое.
Я улыбнулась, но внутри всё сжалось. Значит, это вижу не только я. И радостно, и грустно, что лишь дети искренне желают помочь.
— Уверен, такая вакцина по плечу лишь будущему профессору Энджелу. — Ник мягко посмеялся, пожав руку мальчику, но тут же отступил, чтобы снов кашлянуть.
— И что? Не хотите помочь коллеге? — я наполнила его кружку кофе.
Никониэль посмотрел на пробирки.
— Уже пытаюсь. Пусть косвенно, но надёжно.
— Надо не косвенно, а целенаправленно, — выразительно посмотрела на него. — Меня тоже запишите в команду. Вдруг чем смогу помочь?
— Вы, мисс Иви, помогаете и вдохновляет уже одним своим присутствием, — Никониэль улыбнулся и вдруг зашёлся резким надрывным кашлем.
Я хотела подать ему кружку, но поставила на стол и подбежала ближе, прижав уши. Я слышала, как менялся кашель всё это время, и теперь звучало совсем плохо.
— Ник, — погладила по спине, не зная, что сделать. — Как помочь? Что принести?
Он не ответил. Согнулся пополам, схватился за край стола и зашёлся ещё более диким кашлем, а после повалился на пол.
Вот блин!
Глава 25
Я не представляла, что делать. Мы живём одни, в замке, удалённом от города!
— Господин… — пискнул волчонок, прижимая уши. — Что с ним?
— Рэй, беги до больницы! — крикнула я.
Впрочем, не думаю, что это поможет. У Никониэля несколько минут в запасе. Даже если Рэй успеет привести врача, будет поздно. Если я ничего не придумаю…
— Господин, — Энджи скулил. — Нет… Нет…
— Идём к маме, — резко бросил Рэй, подхватывая сына и убегая с ним на лестницу.
Так, ладно. Спокойно, Иви. Думай.
Я перевернула эльфа на бок, предположив, что так ему будет легче дышать.
— Скажите, что делать, — я вглядывалась в наливающееся лиловым лицо. — У вас есть лекарства?
Никониэль кивнул. Ещё несколько судорожных хрипов, от которых пробежал мороз по коже. Он же не умирает?! Ник махнул рукой в сторону шкафчика справа.
— Там, — и снова захлебнулся кашлем.
Я рванула в указанном направлении. Сотни баночек, пузырьков и маленьких коробочек, но взгляд сразу привлекла большая белая с красным крестом на крышке. Схватив её, я бросилась обратно. Сердце колотилось как бешеное.
Не умирай. Пожалуйста, нет.
Среди множества пачек с таблетками я нашла вытянутую деревянную коробочку. Не знаю, почему её, почуяла. Никониэль уже не кашлял, а хрипел. Кожа совсем тёмная, в нём едва можно узнать то прекрасное существо, улыбка которого затмевала солнце. Глаза покраснели, так что мерцающая серебристая радужка превращала высшего эльфа в пугающее существо. Я не знала, слышит ли он меня или уже отключился, но показала найденную коробку.
— Это?
Эльф моргнул и слабо шевельнул пальцами. Будто собирался взять, но сил не хватило. Тело подрагивало, а светлые волосы прилипли к взмокшему лбу. Его уши уже синие!
Я раскрыла коробочку, сглотнула. Внутри оказался шприц и несколько ампул с прозрачной голубоватой жидкостью. Одна выемка под колбу пустовала. Мне нужно ввести всё содержимое?
Мотнув головой, я взяла шприц. Ненавижу иголки! Боюсь их! Но чтобы спасти его, нужно засунуть этот страх куда поглубже. Сорвав верхушку с ампулы, порезала палец. Вытянула запечатанную в бумагу иглу, набрала в шприц всё лекарство и повернулась к Никониэлю.
Последние дни он бегал по лаборатории в рубашке и свободных штанах. Пуговица на манжете тугая. Провозившись с ней на секунду дольше положенного, я с треском порвала рукав. Сейчас не до этого.
Забыв, что нужна вата со спиртом, отвлеклась на аптечку. Никониэль даже хрипеть перестал, лишь вздрагивал время от времени. Торопясь, я пролила спирт, отставила банку и растёрла сгиб локтя, как учили в академии. Только бы в вену сразу попасть, времени на ошибки у меня нет!
Так, вдох-выдох, Иви. От тебя зависят все оборотни Эдхарла и, главное, жизнь Никониэля. Не успев как следует испугаться, я ввела игру под кожу. Сейчас ему станет легче, я уверена. Всё будет хорошо. Он не умрёт.
Убрав иглу, я уронила использованный шприц и медленно выдохнула. Голова кружилась, сдерживаемая паника подступала к горлу. Я смахнула слёзы и подсела ближе, чтобы видеть лицо эльфа. Ждала, когда он придёт в себя, посмотрит на меня и всё снова станет хорошо и не страшно.
Секунды тянулись. Кашель утих, но меня пугало, что я не слышу дыхания. Никониэль просто лежал.
— Нет-нет-нет, — я прижалась ухом к его груди, но из-за грохота собственного пульса (я надеялась, что из-за него!) ничего не разобрала. — Господин, нет.
Взгляд метнулся к аптечке. Может лекарства слишком мало? Или нужно ещё что-то? Что делать?!
Подавляя истерику, я укусила себя за руку, возвращая самоконтроль и снова посмотрела на Никониэля. Раз не дышит, нужно реанимировать. Искусственное дыхание. Нас учили. Я должна попытаться!
Два сильных выдоха, каждый по секунде… кажется. Сморгнув слёзы, я зажала Никониэлю нос и накрыла его губы, втолкнув в его лёгкие воздух. Дышать не начал, нужно продолжать.