– Ты дурачок, Игорь! Прости, что я на ты, в Израиловке нашей привыкла.
– Да ради бога!
– Ты на самом деле жутко привлекательный мужик!
– Вот прямо жутко? – рассмеялся он.
– Да, жутко. Я в моем возрасте могу спокойно это тебе сказать. Но ты это не осознаешь, для тебя это не так уж важно, а бабы липнут…
– Ну, не так уж липнут…
– Ты был женат?
– Дважды, – вздохнул он. – Ничего хорошего. И вообще, мне одному лучше.
– А Иву зачем завел?
– Она сама завелась…
– Я так понимаю, они все у тебя сами заводятся? – засмеялась Регина. – Для тебя смысл жизни в работе… А детей почему не завел? Не хотел?
– Не знаю.
– Судя по твоей страсти к котишке, ты был бы хорошим отцом.
– Не знаю, может быть.
– А девочка твоя о детях не заговаривала?
– Да нет пока. Она вообще капризная. Хочет, чтобы все было по ее… Однажды даже побежала к хозяину клиники жаловаться на меня, – со смехом вспомнил Игорь Анатольевич.
– Да ты что! И чего она от него-то ждала?
– Да дурь одна. Я ее шугал. Она не шугалась… Постепенно как-то внедрилась… Я уехал на два дня, вернулся, а у меня в квартире все по-другому… Занавески, скатерки, посуда. Оказалось, она у меня запасные ключи сперла. Она, видите ли, дизайнер, и ее мой спартанский быт нервировал…
– Знаешь, я ее отчасти даже понимаю. Влюбленной бабе всегда жутко хочется знать, в каких условиях живет любимый мужчина, а уж сделать все по-своему для него это вообще мечта поэта! – засмеялась Регина.
– Да, она вернется, никуда не денется.
– Ты циник! А ей что, деваться некуда?
– Очень даже есть куда. У нее двухкомнатная квартира в центре, от отца осталась.
– Так чего же вы тут в однушке ютитесь?
– Да я не знаю. Ее мамаша тоже недоумевала. Кстати, на редкость противная особа.
– Да, чудны дела твои, господи… Она что, свою квартиру сдает?
– Насколько мне известно, нет, но…
– Знаешь, это все же странно…
– А ты бы согласился переехать, если б она предложила?
– Ни за что на свете!
– Почему, скажи на милость?
– Не хочу.
– Ох, парень, с тобой нелегко…
– Я не навязывался…
С каждой минутой разговора в нем нарастало раздражение против Ивы. Что это за выходки? Допустим, я сказал что-то обидное для нее, вот и предъявила бы обвинение после ухода гостьи, а устраивать демонстрации прилюдно… Терпеть не могу!
Между тем он убрал со стола, заварил кофе и поставил на стол испеченный Ивой пирог с яблоками.
– Твоя девочка хорошо готовит, – заметила Регина, – но она, похоже, истеричка.
– Ох, Регина, давайте лучше поговорим о чем-нибудь другом.
– Да с удовольствием!
И они заговорили о другом. Потом Регина собралась уходить, он предложил вызвать ей такси, но она отказалась.
– Я лучше на метро. Люблю, знаешь ли, метро. Особенно московское.
– Тогда я провожу вас до метро, тем более что тут не так уж близко.
– Ну что ж, не откажусь от такого провожатого. Хороший ты парень, Игорь, не говоря уж о том, какой ты хирург!
Они вышли на улицу. И вдруг во дворе он заметил машину Ивы. Она сидела в машине, очевидно, ожидая ухода гостьи, чтобы без свидетелей устроить скандал. Доктор Симачев взял Регину под руку и сделал вид, что не заметил машины. Ему стало как-то тошно. Ива будет биться в истерике, просить прощения, и он в конце концов сдаст позиции.
Нет уж, девушка, по-твоему сегодня не выйдет!
У метро, когда Регина стала прощаться, Игорь Анатольевич безапелляционно сказал:
– Нет уж, дорогая Регина. Я провожу вас до дверей дома. Московское гостеприимство еще никто не отменял. Как и джентльменство!
– Похоже, джентльмены остались уже только в Москве! – рассмеялась Регина. – Ну понятно же, неохота домой возвращаться. А вообще-то ты прав, истеричные девчонки не годятся в подруги взрослому занятому мужчине.
– Ох, Регина, вы людей насквозь видите.
– Есть такое дело, – засмеялась она. – И напоследок скажу одну вещь. Постарайся выяснить, что там такое с этой ее квартирой.
– Господи, зачем? Мне-то какое дело до ее квартиры?
– Да потому что это странно, и я бы даже сказала, подозрительно. Похоже, что девчонка живет в постоянном напряжении, если не в страхе.
– Меня что ли боится? – поразился он.
– А может, в ее квартире живет кто-то, кто внушает ей страх. И еще она боится потерять тебя. Она ни разу даже не приглашала тебя туда?
– Нет.
– Согласись, это несколько странно… По крайней мере на мой взгляд.
– Да, странно, но мне, если честно, наплевать. Ее квартира ко мне отношения не имеет.
– Скажи, а она не требует узаконить ваши отношения?
– Нет, не требует. Да ладно, Регина, неохота мне во всем этом копаться.
– Вот мужики, неохота им в этом копаться, а потом вас в такое дерьмо закопают… Сколько я подобных историй знаю. Нынешние девчонки такое иной раз устроить могут… Так подставить. Снимут на телефон что-то до ужаса интимное, подружкам покажут, и пойдет это гулять по сетям…
– Да нет, она вроде не была в этом замечена… Да ладно, Регина, не хочу я больше говорить об этом.
– Прав! Извини! Характер у меня дурацкий, вечно лезу не в свое дело. Еще раз извини.
Больше к этому разговору они не возвращались.
Простившись с Региной, Игорь Анатольевич подумал: наверняка в квартире ждет Ива. Она же видела, как я уходил. А я не хочу ее сейчас видеть, выяснять отношения… какая тоска… И почему я вечно влипаю в какие-то дурацкие отношения? И плевать мне на эту историю с ее квартирой. Надеюсь, у нее там не склад наркоты или чего-то в этом роде… Но ехать домой не хотелось. Это надо же, приревновать меня к коту! Дура! Истеричка! И все же надо бы в этом разобраться. Мало ли во что она могла вляпаться, а теперь боится проболтаться. Может, надо спасать ее? Черт знает что!
И он поехал домой.
– …Игоречек, прости! – кинулась к нему Ива.
– Ты вела себя черт знает как! Недопустимо. В кои-то веки к нам пришел человек…
– Мне она не понравилась! – надула губки девушка.
– Мало ли кто кому не нравится!
– Мне было скучно!
– Ах, бедняжка! А ты знаешь, дальше будет еще скучнее. Учти на будущее.
– Ты о чем, Игоречек?
– Ты не того мужика себе выбрала. Я скучный, работаю с утра до ночи, старый для тебя, работа моя тебе глубоко неинтересна…
– Какой ты глупый! Я же люблю тебя!
– И ты полагаешь, что этой болтовней оправдаешь свое хамское поведение? – вдруг разозлился он. – Знаешь что, раз уж у нас пошел такой разговор… Давай сейчас покончим с этой историей…
– С какой историей? – испуганно пробормотала Ива.
– А вот с нашей… совместной жизнью. Я устал. С меня хватит!
– У тебя кто-то есть?
– Не кто-то, а что-то! У меня есть моя жизнь! Моя, понимаешь? И в этой квартире не может быть «половина графа» и «половина графини»! Вероятно, в помещичьем доме я мог бы с тобой ужиться, а тут, извини, никак не выходит!
– Игорь, ты что, выгоняешь меня? – упавшим голосом пролепетала Ива. – На ночь глядя? Да? – она зарыдала. – Можно я хоть до утра останусь?
– Так тебе же вроде есть куда податься?
– Игорь, подумай, как я там буду совсем одна, когда любимый человек выгнал меня вон? Можно я тут на кухне на диванчике переночую? Ну пожалуйста, Игорь!
Он прекрасно понял, что это очередная ее манипуляция, что ночью она непременно заберется к нему под бочок, и он, скорее всего, не устоит, а утром она будет вести себя как ни в чем не бывало. А перед работой устраивать сцены не будет ни времени, ни сил…
– Черт с тобой, оставайся! – махнул он рукой и ушел в душ.
Разумеется, все происходило в точности так, как он предвидел.
Ладно, поживем – увидим, – обреченно подумал он.
Он только не согласился, чтобы она везла его на работу.
А по дороге, в такси, он размышлял: а ведь и впрямь странно. Когда я вчера сказал про «половину графа» и «половину графини», любая нормальная женщина воскликнула бы: «Ох, Игоречек, так давай переберемся ко мне, там у нас будет половина графа и половина графини». Но нет! И никогда она не упоминала о том, что сдает квартиру. И вообще, кажется, об этой квартире никогда не говорила. Или говорила что-то, а я пропустил мимо ушей? Что там такое может быть?
На работе к доктору Симачеву подошел Лавочкин.
– Скажи, Конопатый, ты после работы куда поедешь, домой?
– А что, Санька? Что-то стряслось?
– Да нет, просто настроение ни к черту, может, посидим где-то, пива выпьем? Я знаю один бельгийский ресторанчик, там такое пиво…
– Ну давай! А что, какие-нибудь бабьи дела?
– Они! Э, я гляжу, у тебя тоже больная тема? Вот и славно, обсудим все. Мы же старые приятели!
– Договорились!
И в самом деле после работы они отправились в расположенный неподалеку бельгийский ресторанчик.
– Знаешь, тут каждый сорт пива подается в особой посуде.
– Да? Надо же! Слушай, а почему в бельгийском ресторане подают магаданские креветки? – засмеялся Игорь Анатольевич. – Может, возьмем? Их, я смотрю, тут целую гору подают!
– Давай! – согласился Лавочкин.
Доктор Симачев пил темное пиво, а доктор Лавочкин светлое.
– Ну, Санька, что у тебя стряслось?
– Понимаешь, я застал жену с мужиком…
– Вот прямо застал?
– Вот прямо застал…
– И что?
– Выгнал к чертям. Обоих!
– Морду не набил?
– Мужику набил… А ей… в рожу плюнул.
– Ну, все правильно сделал, Лавочкин! А теперь что?
– Тошно мне… Знаешь, как тошно…
– Это первый раз было?
– Застал да, первый… А подозревал давно…
– А что за мужик-то?
– Артист. Популярный. Красавец…
– Так бабу можно понять, – рассмеялся Игорь Анатольевич. – Прости, брат, глупость сморозил.
– Да ладно… Скажи, Конопатый, что мне теперь делать?
– Она у тебя красивая?
– Очень!
– Красивые самые опасные… – вздохнул доктор Симачев. – Знаешь, надо завести себе не такую красивую…