Грег нахмурился — надо будет сегодня же показаться отцу Маркусу. Пусть хоть всю голову переворачивает, просеивая его мысли — быть безумцем в разы хуже. Сегодня он уже видел Орайю вместо Ривеноук, а теперь еще и лиса…
Он поднялся на излом горы, осматриваясь: на востоке вилась пустая сейчас дорога. Туда они с Лиз и направятся, возвращаясь в Аквилиту. Он оглянулся назад, откуда они с Лиз пришли. Черный зев спуска в катакомбы в почти вертикальном склоне горы. Огромные, отброшенные в стороны камни. Побитые эфирным взрывом, выкорчеванные деревья. Неудивительно, что он в магическом истощении — такого наворотить. Чудо, что вообще выжил. Вдалеке над пологим, заросшим лесом склоном кружились вороны. Зимой они часто сбиваются в стаи — холод, враги, голод заставляют даже ворон собираться вместе. Но… Грег присмотрелся — на предзакатный слет это не походило, да и утро уже давно. Вороны летали то и дело пикируя над одним и тем же местом, словно… Что-то клевали. Может, животное, а может и… Грег вздохнул — надо проверить. Он внимательно осмотрелся, выбирая путь, и направился к воронам и их пиршеству. Результат его не порадовал — из расщелины пятивековой нелиды торчала вверх скелетированная человеческая рука.
Грег собрался с силами и пустил вверх желто-красный сигнал: «Место преступления!». Вороны испуганно полетели прочь — птицы плохо переносили эфирные возмущения. Мужчину тут же повело в бок, заваливая в снег. Перед глазами все плыло кругами, тошнота подкатила к горлу горькой, разъедающей язык желчью.
Демонова лиса снова подобралась к нему и явно высмеяла его своим долгим, насмешливым тявканьем.
— Не дождешься… — еле выдавил он из себя.
Чтобы прогнать серую хмарь, пытавшуюся его отправить в небытие, он хватал пригоршнями ноздреватый снег, запихивая в рот и тут же выплевывая его с кровавыми сгустками. Растирал виски снегом, до боли царапая кожу. Пытался сесть, чуть не заваливаясь обратно. Вот же… Там Лиз в одиночестве… Еще решит, что он её бросил… Надо встать, надо вернуться, надо заставить себя двигаться…
Лиса последний раз тявкнула на него и решительно пошла прочь.
Где-то высоко в небесах обреченно прозвучало:
— Балбес… Ну почему ты меня с собой не взял?
Чем бы ему помогла Лиз, он сперва не понял, но, когда она подперла его в спину, помогая сидеть и не падать, а потом еще и потащила за руки вверх, заставляя вставать, он понял, что был не прав.
Потом… Через час, не меньше, сидя в кресле и блаженно ложка за ложкой черпая горячую кашу, он понял, что ни за что не сможет отказаться от Лиз. Только не от неё. От всего сможет: от службы, от рода, от города или вольного простора, но не от неё.
— Грег… — она отложила свою ложку в сторону.
Сил говорить почти не было — удержаться бы на краю сознания. Он чувствовал себя утопающим, из последних сил хватающимся за край проруби — отпустит, и тьма сомкнется вокруг, поглощая навсегда.
— Ум?
— Ты не Брок, не мычи… — грустно улыбнулась Лиз. Усталая, бледная, с мокрыми от пота волосами — столько тащила его назад к хижине, но такая родная и нужная.
— Я не мычу, я кашу глотал… — солгал Грег, тут же зачерпывая ложкой рис. Еще бы мимо рта не пронести. — Лиз?
— Как ты думаешь… Мог тебя Верр проклясть?
Грег замер, всерьез обдумывая её слова. Что-то в этом было, хотя в памяти опять всплыла фраза про повторение истории. Всерьез уже было с Броком, с его не вовремя произнесенным: «Чтоб ты сдох!». Здесь, скорее фарс — Верр не следит за языком, как бойцовский петух, бросаясь на всех.
— Не думаю.
— Он говорил, что ты пойдешь глубоко. И да, я помню, он так уже орал… Но мало ли. Меня смущает совпадение: его замечание про глубоко и тут же ночью катакомбы.
Он, быстро проглатывая кашу, сказал, чтобы Лиз не волновалась:
— Я сегодня же проверюсь. Не переживай — если проклятье есть, его найдут.
— А ведь еще есть принц Анри. — Лиз нахмурилась. — Я понимаю, что он будет мстить. Пощечину, которую я ему дала, он не забудет. Может… Это и есть начало его мести.
— Лиз… — он выпрямился в кресле, еле прогоняя дорвавшуюся до его сознания тьму — ему сейчас важно успокоить Элизабет. Он положил свою руку поверх её мелкой ладони. — Я разберусь…
— Я не говорила тебе… Не хотела расстраивать вчера… Но за мной вчера весь день ходили какие-то люди — меня вполне профессионально пасли.
Грег нахмурился:
— Мюрай, да?
Лиз его не поняла:
— Нет, Брок бы сказал, если бы пустил за мной топтуна.
Он поправился:
— Я имел в виду иное. Брок научил выявлять слежку, да?
— А кто же еще… — она зачерпнула своей ложкой остатки каши, подула и сунула Грегу в рот: — Ешь! Брок… Понимаешь, он прикрывал, конечно, как мог, добычу потенцита в катакомбах Аквилиты, но и мы сами должны были отвечать за свою безопасность.
Грег признался:
— Слежку за тобой и за Андре организовал принц Анри. Из лучших побуждений. Он хочет оградить тебя и Андре от выходок моего отца.
Лиз всегда была понятливой:
— Чтобы меня не взорвали вместе с тобой.
— Именно. Он еще и за мной топтуна пустил.
— Тогда ответь мне, где была эта хваленая охрана принца, когда мы шлялись по катакомбам? Уже утро, ты не явился на службу, но ищут ли тебя? Где охрана, которая должна была на уши всех поставить, потеряв двух объектов охраны?
Ответа у Грега не было. Лиз вздохнула:
— В схватке с принцем придется туго. Может… Нам, действительно, расстаться? Ты не должен расплачиваться за мои ошибки. Это я дала пощечину принцу. Мне и отвечать.
— Лиз… Я решил. Я надену магблокиратор. Не будет джаухара. Не будет последнего безнадежного боя — мы выстоим. Ты и я.
— Это… Хорошо… — её ложка заскребла по дну кастрюли. — Это хороший настрой.
Последняя ложка каши снова досталась ему. Пришлось жевать, глотать, уговаривать тьму подождать с нападением. Ему еще надо было задать Лиз важный вопрос:
— Лиз… Тебя не гнетет обстановка?
— А что не так? — она даже огляделась. Любая другая лера уже лежала бы и стонала, требуя вернуться в цивилизацию.
— Холод, окружающая нищета…
— Балбес ты, Грег, а не хмурый, самоуверенный лер. Я умею готовить, я умею мыть посуду, я не люблю прибираться, но могу. Я умею шить и штопать, я могу даже обувь починить, если что-то не совсем серьезное… Надо лишь собрать сумку с вещами, чтобы в следующий раз встретить демона или проклятье полностью готовой. Лампа, каска, запасные патроны, зажигалка, соль, сахар… Булочки…
— Булочки? — удивился Грег. Не самый нужный предмет в экстренной сумке.
Лиз улыбнулась:
— Хочется хоть кусочек хлеба. Так что надо обязательно брать с собой сухари и чай.
В дверь постучали. Лиз вздрогнула, оборачиваясь на вход:
— Кто бы это мог быть?
Грег, проклиная все, попытался встать — для полиции было еще слишком рано.
За дверью раздался знакомый голос:
— Доставка завтрака в номер!
Брок обиженной рыжей кометой влетел в общую залу, где констебли откровенно бойкотировали свои обязанности. Вчера, когда Виктория занималась с Лео Байо, подтягивая его знания для экзамена на должность детектива, они еще делали вид, что заняты собственными делами. Сегодня ситуация изменилась — парни окружили стол Виктории и, устроившись на стульях, слушали все то, что она говорила Байо. Большинство еще и конспектировать умудрялось, пристроив планшеты себе на колени. Некоторые еще и вопросы задавали.
Одли в одиночестве сидел за своим столом и что-то просматривал в рабочих папках. Он даже не пытался печатать отчеты, чтобы не мешать стуком по клавишам Вик с лекцией.
Брок промчался через всю залу, вызывая недовольное шиканье парней.
Одли оторвался от своих бумаг и сочувственно посмотрел на Брока:
— В чем дело, рыжий?
Тот рухнул на ближайший стул и подался вперед, облокачиваясь на стол Одли:
— Недоброе утро! Где носит нашего эээ…
Блеку прозвище так и не придумали. Брок — понятное дело, рыжий, а вот называть брюнета Блека черным — вот как-то совсем несмешно. Черный Черный. Блек. Несмешно. Так что головы парней еще кипели в попытках дать приличное прозвище новому суперинтенданту — чтобы и заслуженно, и необидно.
— Блека? — подсказал сдувшемуся Броку Одли. — Он вроде на совещании должен был быть.
— Именно! — подтвердил Брок, подтягивая к себе телефон. Одли наложил свою лапу на телефонную трубку:
— Но-но! Моё!
Брок напомнил:
— У тебя свой кабинет есть, между прочим. Так… Блек тут так и не появлялся?
— Нет, — бросил Одли, тут же поднимая трубку и прося телефонную нериссу соединить с «Королевским рыцарем». Не смотря на свой глуповатый деревенский вид, глупым Одли никогда не был.
Брок выругался про себя за проигранную войну за телефонную трубку и откинулся на спинку стула. Он до последней минуты надеялся, что Блек всего лишь отлынивает от совещания, общаясь с парнями после утреннего построения…
— …мне плевать, что тревожить постояльцев нельзя! — бурчал Одли в трубку. — Ты сейчас поднимаешь свой зад и бежишь в номера лера Блека и леры де Бернье, или через десять минут это сделает полицейский штурм-отряд! Время пошло! — Одли откровенно злился.
Виктория оборвала свою лекцию, прислушиваясь к телефонному разговору. Алистер встал, пальцем тыкая в нескольких парней — те послушно пошли одеваться и готовиться к штурму гостиницы. Кто-то побежал на улицу — проверять давление в котле дежурного паромобиля.
Брок сверлил глазами пол. Если пропала и Лиз, то дело может… Дело может быть скверным. Лоа вроде побежден, все в отделе, в том числе и Грегори Блек, прошли вчера освидетельствование у инквизитора, но… Но… Но суперинтенданты так просто не пропадают вместе с невестами. Блек не из тех сумасшедших романтиков, которые все могут бросить и забыть про службу.
Одли напряженно молчал, вслушиваясь в тишину трубки.
Секунды складывались в минуты, минуты в понимание — с Грегом и Лиз случилось что-то плохое.