– Василий со мной, – осадил предприимчивого дельца сталкер.
Какое-то время Пеккер шел, размахивая руками. Как будто разговаривал сам с собой. Но не издавал при этом ни звука.
– Ну, хорошо, – согласился он наконец. – Пусть ночует за твой счет. Но за душ плата отдельная!
– У тебя деньги-то есть? – покосился Григ на парня.
– Есть, – быстро кивнул тот.
Душ для него сейчас был важнее койки.
Пеккер подошел к сплошным металлическим жалюзи, закрывающим проход между двумя столбами, и снова забренчал ключами. Мужичок, видимо, испытывал параноидальное пристрастие к замкам и ключам. Отомкнув замок, Пеккер толкнул жалюзи вверх. И щелкнул выключателем на стене.
– Прошу!
Под потолком ярко вспыхнула трехъярусная хрустальная люстра. Для помещения, в которое ее втиснули, люстра была малость великовата – такая вполне могла украшать фойе Большого театра. Но Пеккер с гордостью смотрел на трехъярусное чудо, Григ молча улыбался, и Василий понял, что лучше бы ему сейчас помолчать.
Люстра, несомненно, доминировала в занимаемом помещении. Но, помимо нее, здесь еще имелись четыре аккуратных столика, с десяток мягких стульев и длинная, отделанная дубовыми панелями стойка с большими пивными кранами, грудой сверкающих хрусталем бокалов и зеркальной стеной, украшенной бутылками с красивыми этикетками.
Пеккер нырнул под стойку, где-то там внизу скинул бушлат и милитаристский головной убор и нарисовался возле большого, старомодного кассового аппарата, облаченный в кипенно-белый фартук. На правую лямку фартука был приколот большой красивый бейджик: «Пеккер. Хозяин».
– Что желаете, господа? – обратился он к гостям так, будто только что их увидел.
Григ знал правила игры. Он кинул ранец на стул, повесил на спинку автомат, подошел к стойке и положил широкую ладонь на полированный дуб:
– Надеюсь, у вас приличное заведение?
– Конечно, господин. Наш отель лучший в округе.
– Клопы, тараканы?..
– Ни в коем случае!
– Меню?
– Любая европейская кухня.
Пеккер выложил перед гостем большую кожаную папку.
– Карта вин?
– Прошу!
Пеккер добавил к первой папке вторую.
Григ припечатал папки с меню ладонью:
– Нам нужна комната с двумя кроватями на одну ночь.
– Без проблем, уважаемый! – Пеккер выложил перед сталкером большую раскрытую книгу. – Прошу, запишитесь в гостевой книге.
Григ взял ручку и принялся заполнять графы.
– Желаете ужин? – осведомился Пеккер.
– Да, на двоих.
– Взглянете меню?
– На ваш выбор. Что-нибудь мясное, – сталкер глянул на парня. С глупым выражением на лице Василий наблюдал за представлением. – Ты часом не вегетарианец?
– Нет, – качнул головой Василий.
– Значит, два фирменных мясных блюда, – подтвердил заказ Григ. – И пару пива.
– Может быть, красное вино под мясо? У нас имеется очень неплохое калифорнийское бургундское, урожая…
– Пиво! – хлопнул ладонью по стойке Григ. – И непременно в пластиковых бутылках!
– Да, конечно, уважаемый.
Пеккер что-то чиркнул в блокноте, сунул его в карман, достал из холодильника две упаковки с замороженной лазаньей и кинул их в микроволновку.
– Прошу!
На стойке появились две полуторалитровые пластиковые бутылки с пивом.
– А как насчет душа? – спросил Григ.
– Держи, – Пеккер кинул на стойку ключ с большой красной биркой. – Проводить или сам дорогу найдешь?
– Найду, – Григ сгреб ключ со стойки. – Полотенца в шкафчике?
– Как всегда.
Сталкер отсалютовал хозяину рукой с зажатым между пальцами ключом и направился к выходу.
– А… У вас только один душ?
Пеккер облокотился на стойку и посмотрел на парня так, будто тот спросил у него, почем опиум. Для народа, естественно. Не отводя от Василия заинтересованного взгляда, Пеккер выставил на стойку большую хрустальную пепельницу, достал пачку сигарет, аккуратно распечатал ее и, щелкнув зажигалкой, прикурил. Сладко затянувшись, хозяин отеля выпустил тонкую струйку ароматного табачного дыма.
– Да уж, парниша, тебе бы душ не повредил, – изрек он наконец. – Да и постирушку устроить не помешало бы.
– Да, конечно, – с надеждой улыбнулся Василий.
– А деньги у тебя, паря, есть? – хитро прищурился Пеккер.
– Есть!
Улыбка Василия сделалась радостной. Если все упиралось лишь в деньги, то он готов заплатить.
Пеккер выпустил облачко табачного дыма и посмотрел сквозь него на Василия.
– Тридцать пять. За горячий душ, полотенце и банный халат.
– Здорово!
Василий суетливо достал из-за пазухи бумажник и несколько раз провел по нему рукавом, стараясь очистить от грязи.
– Держи, – Пеккер кинул ему салфетку.
Василий тщательно, насколько это было возможно, обтер бумажник. Посмотрев по сторонам и не найдя, куда кинуть грязную салфетку, он сунул ее в карман. Затем раскрыл бумажник и выложил на стойку несколько не особо мятых купюр.
Пеккер непонимающе посмотрел на деньги. Глубоко, с чувством затянулся. И перевел взгляд на парня:
– Я похож на бониста?
Вопрос был задан с вызовом. Поэтому Василий решил ответить:
– Нет, – хотя и не понял, что имел в виду Пеккер.
– Тогда зачем ты мне это суешь? – хозяин презрительно отщелкнул лежавшие перед ним банкноты.
– Я… – Василий задумался. Но ничего путного ему в голову не пришло. – Хотел расплатиться за душ.
– Этим?
Пеккер кончиками пальцев, словно боясь испачкаться, подцепил за уголок лежавшую сверху купюру и внимательно посмотрел в глаза изображенному на ней Линкольну.
– Вы сказали тридцать пять… Или я что-то не понял?
– Это, – Пеккер указательным пальцем прижал купюры к стойке, – что?
– Деньги… – окончательно растерялся Василий. – Доллары…
– Доллары, значит, – Пеккер убрал палец и посмотрел на купюры, как будто хотел убедиться, что парень не врет. – Насколько мне известно, за кордоном этими бумажками уже и печки топить перестали.
– Да, доллар прекратил хождение как мировая валюта…
– Так какого лешего ты мне этот мусор всучить пытаешься?
Коротким взмахом руки Пеккер смахнул банкноты со стойки.
Василий растерянным взглядом проводил порхнувшие бумажки.
– Мне сказали, что в Зоне в ходу только доллары и евро.
– И кто же тебе это сказал? – ехидно усмехнулся Пеккер.
– Гюнтер… Ну, в смысле, тот человек, который организовал мне этот тур.
– Тур, значит? – усмешка Пеккера сделалась не просто ехидной, а еще и ядовитой. – И доллары, надо полагать, тоже он тебе продал?
– Да.
– Почем?
– Три к одному.
– Три доллара за крону?
– Нет, наоборот, три кроны за доллар.
Пеккер изумленно присвистнул:
– Знаешь, что я скажу тебе, парень? Твой Гюнтер, видно, уверен был, что ты назад не вернешься. Иначе бы не стал так внаглую лоховать тебя.
Василий растерянно молчал.
– Так что, крон у тебя совсем нет?
– Мне сказали, что в Зоне за все расплачиваются только долларами и евро.
– А сам подумать, что ли, не мог? Ну, скажи на милость, на кой нам эти доллары и евро сдались?
– Внутренняя валюта…
– Ага. Ладно, допустим, возьму я у тебя эту внутреннюю валюту. Ну, а что мне потом с ней делать?
– Я не знаю, – опустив взгляд, покачал головой Василий.
Парень чувствовал себя полным идиотом. И понятия не имел, как с этим чувством справиться? Как от него избавиться?
В тот самый момент, когда Василий прикидывал, что лучше, провалиться сквозь пол или извиниться и уйти, в помещение вошел Григ. Довольный, с мокрыми волосами, одетый в синий махровый халат, он посмотрел на разбросанные по полу доллары, хмыкнул, стороной обошел грязного Васю и сел за столик, поближе к стойке.
– Ну, что тут у вас произошло? – спросил он у Пеккера.
Хозяин взглядом указал на устилающие пол купюры.
– Это я уже видел, – кивнул сталкер. – Что еще?
– Твой приятель хотел расплатиться со мной долларами.
Григ посмотрел на Василия так, будто хотел сказать: «Да не может быть! Я не верю, Василий!»
Василий угрюмо кивнул.
– Представляешь, они там у себя, за кордоном, уверены, что у нас до сих пор в ходу доллары и евро! – Пеккер звонко хлопнул ладонью по стойке. – А! Как тебе?
Григ свернул пробку с бутылки и, протянув руку, взял со стойки пивную кружку. Янтарная струя ударила в толстое стеклянное дно и радостно запенилась, запузырилась.
– Иди мойся, – Григ поднял кружку, сделал пару глотков и с наслаждением причмокнул липкими от пены губами.
– Э нет! – протестующе вскинул руку Пеккер. – Мы так не договаривались! За душ парень должен заплатить!
– Запиши на мой счет. – Григ снова припал к кружке. – Слушай, а где горячее?
– Держи! – Пеккер недовольно сунул ему картонный лоток с разогретой в микроволновке едой.
Григ снял с лотка полимерную пленку и взялся за вилку.
– Ну, что стоишь? – исподлобья глянул он на Василия. – Сказал же, иди в душ. Дорогу по моим мокрым следам найдешь.
Василий бросил вопросительный взгляд на Пеккера. Что бы ни говорил сталкер, а хозяин тут не он. Пеккер демонстративно отвернулся и закурил новую сигарету. Мол, я обиделся, и мне теперь все равно, делайте, что хотите. Расплывшись в счастливой улыбке, парень подхватил ранец, в котором лежала смена белья, и по уже подсыхающим, но все еще приметным Григовым следам побежал в душ.
Сталкер довольно улыбнулся, глотнул пива и принялся за еду.
– Ну, и на фига тебе это? – мрачно осведомился Пеккер.
– Что именно? – жуя, спросил Григ.
– Кто он тебе? – хозяин кивнул вслед убежавшему парню. – Друг? Или родственник?
Сталкер только плечами пожал – чего говорить-то.
– А с какой радости ты за него платишь?
– Не ходить же ему по уши в грязи.
– А тебе-то что за дело? Свалился в грязь – ну, так пусть ходит.
– Я бы тоже мог свалиться.
– Не мог. А если бы и свалился – у тебя есть деньги, чтобы за душ заплатить. А этот лопух, гляди-ка, долларами расплачиваться собрался! Да еще говорит, что по три кроны за доллар покупал. Прикинь, а!