– Хорошо, – покладисто ответил Клайд и, поставив чашку на прикроватный столик, повернулся к Джиму: – Маковое молочко принес?
– Я не буду пить эту гадость! – снова подала голос Нора. – От макового молока высыхает рассудок, а я хочу остаться при своем уме!
– Совсем немного. – Выудив из сумки с покупками пузырек, Клайд повернулся к своей непокорной пациентке. – Чтобы боль утихла. И настроение чуть поднимется. Потому что сейчас ты просто невыносима.
– Меня едва не проткнуло какое-то чудище, которого я даже не знаю как описать, и ты говоришь, что я невыносима? – все больше распалялась Нора. – А еще этого привел… думаешь, его взгляд убийцы поднимет мне настроение?
Джим сжал зубы, развернулся и вышел из спальни. Нет, его не обидели слова Норы Синклер, он прекрасно понимал, что сейчас в ней говорят боль и страх, но стоять столбом не стоило. Может, когда его не будет рядом, Нора станет помягче?
Оказавшись на кухне, Джим сел на единственный стул и уставился в окно. Серое небо над крышами Оршена не давало понять, сколько сейчас времени. Может, часов десять утра, а может, время к полудню. Но не время сейчас занимало Джима, а нечто более приземленное. Или, наоборот, слишком далекое от истинной реальности. Пустые Зеркала и то, что в них происходит. Судя по всему, Нора и Клайд попали в ловушку. И если вспомнить день их знакомства, то изнанка мира не впервые выкидывает такие фокусы.
Это уже не смешно. С каждым днем он все сильнее удаляется от цели своего визита в родной город. Он приехал сюда для того, чтобы найти убийцу сестры. Уверенный, будто Диану похитили, а потом убили враги отца, он не сомневался, что быстро найдет ответы.
Но ответов не было. А были новые вопросы, большинство из которых не имели никакого отношения к смерти его сестры.
Каждый день он находит что-то еще. Но не успевает понять, что делать с новой информацией, как она теряет всякий смысл на фоне очередной зацепки. И вместо того чтобы разматывать клубок, Джим все сильнее уходит в дебри хаоса.
Но сейчас он просто не имеет права уйти. Ибо какое-то шестое чувство буквально кричит: ему обязательно надо узнать, что же произошло в Пустых Зеркалах…
Клайд присоединился к нему через несколько минут. Выглядел он неважно, но стоило Джиму открыть рот, чтобы сказать об этом, как проповедник прижал палец к губам.
– Молчи. Со мной все нормально. Просто устал.
– Видел я, как ты устал… до потери сознания, – проворчал Джим. – Как ты понял, что я хочу сказать?
Клайд усмехнулся. Налив себе чаю, он, жестом показав, что уступать ему место не стоит, сел на подоконник спиной к окну и сделал глоток.
– У тебя это на лице написано, – ответил он. – А если вспомнить, в каком состоянии ты нас нашел, ничего удивительного.
Джим кивнул и поморщился: простуда, которая внутри Пустых Зеркал отступила, вновь начала его донимать. Нос заложило, голова стала тяжелой, а в горле опять появилась наждачная бумага, и глотать было больно.
– Что там произошло? – хрипло спросил он. По телу проползла коварная змея озноба, склизкая и холодная. Кажется, не за горами та минута, когда ему предстоит во всей красе оценить прелести лихорадки.
Ему совершенно некогда болеть!
Время снова стало казаться сыплющимся сквозь пальцы мелким песком, и думать о том, что пару дней придется проваляться в постели, совершенно не хотелось. По спине снова пробежал холодок, будто кто-то сзади сверлил его взглядом. Джим даже не выдержал и обернулся, но, конечно же, не увидел ничего, кроме двери в коридор.
Клайд же не спешил отвечать на его вопрос. Он пил чай мелкими глотками, смотрел на обшарпанный потолок, и его сознание явно находилось далеко отсюда.
– Знаешь, Джим, я не хочу говорить об этом один. Каждый из нас видит свой мир. У каждого из нас своя правда. А вот истина у всех одна. И чтобы найти эту истину, нельзя довольствоваться правдой лишь одного.
Джим нахмурился. Затуманенное подступающей лихорадкой сознание отказывалось воспринимать витиеватые фразы Клайда.
– А можно попроще? – попросил он. – Мы же не на проповеди, правда?
– А тебе разве скучно? – Клайд озорно подмигнул. – Можно и попроще. В Пустые Зеркала, как ты помнишь, я хожу не один. И стоит подождать второго участника, чтобы не пропустить детали.
– Подождать? – тупо переспросил Джим. – Погоди, я думал, Нора все-таки согласилась принять маковое молочко, и…
– Я не собираюсь валяться в постели, изображая из себя беспомощную овцу! – раздалось за спиной Джима. Он обернулся. Нора, облаченная в теплый халат, стояла на пороге кухни. Пожалуй, о том, что она еще пару часов назад выглядела так, будто вот-вот покинет мир живых, говорила лишь крайняя бледность. А вот глаза горели яростным огнем. Она была готова к бою и не собиралась этого скрывать.
Джим поднялся со стула и кивнул на него Норе.
– Садись, – произнес он.
Нора последовала его совету. Пожалуй, если бы Джим не видел окровавленного на груди платья, то и не подумал бы, что она ранена. Устала, да. Но не ранена.
– Может, стоит поберечься? – осторожно спросил он. – Ты же сама говорила, что тебя едва не проткнули насквозь.
Нора поплотнее запахнула халат и подарила Джиму очередной хмурый взгляд исподлобья.
– Клайд мне все рассказал. Так что претензии по поводу твоего появления здесь снимаются. Прости. Я сейчас не в состоянии быть душкой.
– Я понимаю, – кивнул Джим. – Но все-таки…
– Я не хочу валяться в постели! Тем более когда вокруг происходит какая-то жуть!
Джим решил замолчать. Вести бессмысленный спор сейчас было неправильно.
Сумка с покупками осталась в спальне Норы, и он сходил за ней, принеся наконец пирожки к чаю. У него самого аппетит давно утих, но, глядя, как выпечку уплетают Нора и Клайд, он почувствовал удовлетворение. Лихорадка подбиралась все ближе, но он старался не подавать вида, что с каждой минутой ему становится все хуже. Находясь рядом с женщиной, которая решительно пренебрегала свежей раной у себя на груди, говорить, что у него слабость, казалось верхом малодушия.
Закончив с пирожками, Нора и Клайд немного повеселели.
– Там в верхнем ящике две бутылки стоят. – Нора чинно вытерла губы салфеткой. – Вино и бренди. Хорошо, что я успела пополнить запасы.
Джим без разговоров достал бутылки, бокалы и так же молча разлил.
– Такого раньше не было, – сделав глоток красного как кровь вина, произнесла Нора. – Никогда не видела. Но в последнее время в Пустых Зеркалах происходит слишком много странностей, и стоило ожидать, что однажды все это достигнет апогея.
– Я не уверен, что это апогей, – осторожно заметил Клайд. – Но у нас есть еще возможность понять, что происходит. Время там идет медленно, а иногда и останавливается, а значит, мы можем немного отдохнуть, прежде чем снова соваться туда.
– Вы можете сказать, что происходит? Если я правильно понял, то вчера… то есть сегодня… ну вы поняли, в Пустых Зеркалах что-то случилось?
Клайд покачал головой. Он сделал глоток бренди, сощурился от удовольствия, а потом изучающе посмотрел на Джима.
– Что-то случилось не вчера и не сегодня, – сказал он. – Пожалуй, первые странности появились в тот день, когда мы познакомились. Помнишь? Ты нашел нас в молочной лавке.
– И ты был ранен, – добавил Джим. – Помню. Но мне казалось, что ты просто влез куда-то, куда не следовало.
– Спигелы рьяно охраняют свою территорию. Они не любят чужаков, – глядя в пустоту, проговорил Клайд. – Спигелы почитают Двуликого Бога и следят за тем, чтобы пустые желания никогда не исполнились. Это все, что я успел почерпнуть из своей недолгой учебы в качестве ученика Смотрящего. Остальное пришлось постигать методом проб и ошибок.
– Ты считаешь свое желание ошибкой? – спросил Джим.
Клайд покачал головой. Его мысли явно были далеко отсюда.
– Когда ты прибыл в Оршен? – внезапно спросил он. – Насколько я понял, ты встретился с нами не в тот же день, как приехал сюда.
– При чем здесь я? – рассердился Джим. – Мы все знаем, что у меня нет никакого дара!
– Но при этом ты падаешь в Пустые Зеркала, стоит тебе увидеть схематическое изображение прохода в исполнении сумасшедшего оракула, – напомнила Нора. – Первые странности мы заметили именно в тот раз, когда встретили тебя.
– Тогда я точно ни при чем. – Джим сложил руки на груди, вздернул подбородок и подарил собеседникам особенно тяжелый взгляд. – И, насколько я помню, на твоих руках была кровь задолго до того, как я решился с вами познакомиться.
– Мы просто нашли мертвое желание! – воскликнула Нора.
– И захотели посмотреть, что у него внутри?
Она обиженно поджала губы и сделала вид, будто полностью поглощена разглядыванием пятен на столе.
– Иногда желания умирают, – пробормотала она. – И да, я хотела понять, что там… под пузырем.
– И что же?
– Ничего, – вмешался Клайд. – Нет там ничего. Пустота.
– Тогда с чего вы взяли, что аномалии на изнанке начались с моим появлением? – воинственно спросил Джим.
– Первые признаки того, что в Зеркалах происходит неладное, появились за несколько дней до нашего знакомства. Спигелы стали злее. Раньше они толком не обращали на нас внимания, собираясь в храме Двуликого Бога, но потом что-то изменилось, и они будто…
– …будто начали избегать места, где раньше так любили бывать, – закончила Нора. – И это возвращает нас к вопросу: когда ты прибыл в Оршен?
– Почти за две недели до этого, – ядовито уведомил ее Джим. – Я долго за вами наблюдал. Так что я здесь ни при чем. Придется вам искать другого виновника своих бед.
– Значит, мы его найдем. – При этих словах Клайд немного повеселел.
– Но это не объясняет, почему Беккет падает в Зеркала без проводника, – напомнила Нора. – Он все равно как-то с этим связан. Я уверена.
Джим облизал пересохшие губы, а потом горько усмехнулся.
– Я просто искал вас. И нашел. Не знаю, возможно, ты и права, но не является ли это все исполнением моего желания? Может, все дело в этом? Вы оба загадали нечто большое. То, что должно было изменить вашу жизнь. А получили то, что получили. А я попросил всего лишь зацепку. И теперь они сыплются на меня с небес. Может, чем меньше просишь, тем больше получаешь?