Морозы стали сильными. По Северной Двине пошел лед, выпал снег, он в какой-то степени облегчил нам погрузку элементов. В погрузке аккумуляторной батареи принимал участие весь личный состав С-101.
Наконец батарея была погружена, расклинена, ошинована. Вместо 8 элементов (по 4 в каждой группе) были устроены в каждой яме деревянные колодцы, куда был погружен балласт, по весу равный 4 элементам. Был произведен лечебный цикл, монтаж всего оборудования и началась подготовка лодки к переходу в Полярное. К 27 ноября 1941 года С-101 была готова к переходу, но в это время проходил союзный конвой. Мы вышли с ледоколом из Архангельска только в начале декабря. 13 декабря 1941 года подводная лодка С-101 прибыла в Полярное, а затем направилась в г. Мурманск для окончания работ второй очереди.
Хотелось бы отметить отличную работу рабочих Соломбальских мастерских, которые впервые выполнили столь сложную работу, ранее не выполняемую, и особенно работу главного инженера товарища Дуракова, а также специалистов Технического отделения Беломорской флотилии и его начальника товарища Дорофеева. Личный состав С-101 поистине совершил подвиг, в результате которого была спасена аккумуляторная батарея. Ее заменили только в марте 1943 года. Она дала больше условных циклов, чем такие же аккумуляторные батареи на других лодках. Своим самоотверженным трудом личный состав сумел до ледостава закончить работы и вывести С-101 из ледового плена. Это дало возможность 31 января 1942 года выйти в боевой поход, высадить на норвежский берег разведгруппу, а 6 февраля в 16 часов 34 минуты утопить транспорт противника. Это ли не подвиг на берегу! Слава тем людям, которые его совершили!
Литература
1. Колышкин И.А. В глубинах полярных морей. М., 1970. С. 315.
Глава IVОрищенко Антон Григорьевич, старшина группы рулевых подводной лодки С-101
Воспоминания
Здравствуйте, уважаемая Оля! Прежде всего, передайте мой дружеский привет и наилучшие пожелания Вашей маме и папе. За Ваше письмо, внимание и доверие ко мне я Вам искренне признателен и рад за Вас, что Вы с большим желанием и глубокой динцеровской последовательностью взялись за описание истории подводной лодки С-101 и ее боевого экипажа, который прошел суровый, героический и славный путь борьбы с фашистскими пиратами. Все то, что осталось в моей памяти о незабываемой подводной лодке С-101, ее славном экипаже, боевых походах и о том прошедшем победном военном счастье, которое нам сегодня дает возможность жить, творить, развиваться и обогащаться духовно, я охотно и с радостью могу с Вами поделиться.
Если откровенно говорить, Оля, то мне даже неудобно, и я буду краснеть перед Вашим отцом, а перед моим дорогим Георгием Александровичем за все мое изложение и описание. Но я надеюсь, что Георгий Александрович меня поправит в этом так же, как поправлял и учил меня в боевых походах: в борьбе за живучесть корабля, плавучесть и удержание подводной лодки С-101 на заданных глубинах, при ее дифферентовках. Благодаря всем тем учебным и боевым занятиям, которые проводились под непосредственным руководством нашего дорогого и незабываемого ветерана подводной лодки С-101 Георгия Александровича Динцера, весь её экипаж, в том числе и я, с честью и достоинством выполнили свой долг перед нашей Родиной.
А теперь начинаю по Вашей просьбе. Подводная лодка С-101 строилась на Сормовском заводе. В период завершения строительства на завод были отправлены (март 1940 года) из Ленинграда некоторые старшины и матросы для быстрейшего освоения корабля. В конце июля 1940 года часть личного состава подводной лодки С-101 отправилась в Ленинград в отряд вновь строящихся подводных кораблей, а другая часть ушла с лодкой в плавучем доке по Мариинской системе. С приходом лодки в Кронштадт, начались ходовые испытания. Лодкой командовал капитан 3 ранга Виктор Кузьмич Векке. В декабре 1940 года была проведена подготовка к переходу из Кронштадта в Лиепая (Либаву). 19 декабря при помощи ледокола наша «эсочка» со всем экипажем вышла из Кронштадта, прошла ледовую обстановку Финского и Рижского заливов, вышла на чистую воду Балтики и 20 декабря благополучно вошла в Либавский аванпорт. Началась подготовка к торжественному подъему Военно-Морского флага.
Весь экипаж с большим воодушевлением готовился к этому событию. Мне, бывшему боцману подводной лодки С-101, на всю жизнь запомнился тот знаменательный день 29 декабря 1940 года, когда весь личный состав корабля, совместно с командованием бригады присутствовал в торжественной обстановке при подъеме флага и флагов расцвечивания Военно-Морского флота. После подъема флага во флотской береговой столовой у причала состоялся торжественный обед, где за одним столом сидели все: матросы, старшины, командиры, комбриг. По предложению командира бригады подводных лодок Н.П. Египко был предложен первый тост и поднят первый бокал за успехи экипажа подводной лодки С-101 в боевой и политической подготовке. Второй заздравный тост матросы и старшины предложили за командование бригады и своего командира В.К. Векке.
Вот почему во мне этот памятный день оставил неизгладимый след, он знаменовал начало флотской службы, дружбы, военного счастья, славы и победы на незабываемой Краснознаменной подводной лодке С-101. После торжественного подъёма флага личный состав корабля начал отрабатывать боевые учебные задачи, которые были необходимы для возможных военных действий. В Либаве мы базировались недолго. Командование Балтийским Флотом 15 мая 1941 года перевело бригаду подводных лодок в устье Западной Двины (Болдераа), там, в Рижском заливе проводились учения подводных и надводных кораблей.
Когда началась Великая Отечественная война, наша лодка приняла дополнительный боезапас и ночью начала выходить на позицию. Во время атаки вражеского самолета мы при самой большой скорости в надводном положении сделали несколько срочных погружений, в результате произошел задир поршня левого дизеля, и мы вынуждены были вернуться в базу. 26 июня 1941 года мы вышли на позицию в Ирбенский пролив. Примерно числа 12–13 июля, на рассвете, когда лодка производила зарядку аккумуляторов, немецкий самолет на бреющем полете сбросил две глубинные бомбы, одна из них пробила лёгкий корпус, но не взорвалась, а от взрывной волны другой бомбы лодка получила значительные повреждения. Дали радио грамму в штаб флота о повреждениях и получили «добро» на возвращение лодки в точку рандеву (между островами Эзель и Даго). Подходя к островам, мы начали всплывать с большим креном и дифферентом. Всплыли в безопасном квадрате, поблизости находились наши надводные и подводные корабли. Это было первое боевое «крещение» на прочность корабля и испытание экипажа.
Из-за присутствия в Рижском и Финском заливах большого количества подводных лодок противника и заграждений в виде минных полей, командование флота решило подводные лодки С-101 и С-102 вместе с другими кораблями перевести в Таллин, а затем в Кронштадт. В Кронштадте лодку поставили в док для ремонта, в августе она была переведена в Ленинград на судостроительный завод и поставлена в плавучий док. 30 августа 1941 года рано утром С-101, замаскированная в плавучем доке, вышла (на буксире) из Ленинграда и к обеду пришла в Шлиссельбург. По полудню фашистские войска начали вести артиллерийский обстрел Шлиссельбургской крепости. По корме у нас стояли две баржи с эвакуированными женщинами и детьми из Выборга, один из немецких снарядов попал в одну из барж, начались крики и стоны детей и женщин. Картина горя и страдания, проходящая перед нашими глазами, ужасающая, а никакой помощи мы не можем оказать, так как сами должны спасать свой боевой корабль. Когда наша крепость начала вести артиллерийскую дуэль с противником, командир подводной лодки С-101 В.К. Векке отдал срочное распоряжение капитану буксира о немедленном выводе дока с лодкой в Ладожское озеро. Когда мы отошли на несколько миль от места стоянки, мы увидели, как в ночном полумраке сверкали вспышки снарядов и пламя пожара.
Весь переход, начиная от города Ленина и до самого Белого моря, проходил в напряженном ожидании и, особенно, когда проходили через Беломорско-Балтийский канал, который неоднократно подвергался бомбежке с воздуха. Опасность перехода была еще и в том, что весь экипаж по существу был обезоружен, так как подводная лодка, находясь в доке, была мишенью, а не боевым маневренным кораблем. Наконец мы в Белом море, вышли из дока и своим ходом подошли к берегу, где строился большой завод. Личный состав сумел немного отдохнуть от напряженного и длительного перехода. На второй день начали переход в Соломбальский порт. Там мы стали готовиться к переходу в Полярное.
В один из сентябрьских дней, когда мы вышли из Соломбальского порта из устья Северной Двины и взяли курс к берегу Белого моря, из-за неудовлетворительной работы службы оповещения нас в надводном положении атаковали наши самолеты. Бомбовый удар был произведен в момент погружения. От сильной взрывной волны у нас вырубило автоматы, погас свет, и мы без хода сели на дно моря на глубине 54 метров. И на этот раз нас не подвело военное счастье и удача. Получив некоторые повреждения, лодка снова вернулась в Соломбальский порт для ремонта. В декабре 1941 года, уже при нормальном обеспечении, мы вышли из Соломбальского порта и благополучно прибыли в базу Полярное.
Несмотря на все трудности, переживания и лишения военного времени, личный состав С-101 не терял боевого духа, еще ближе сплачивался вокруг командования корабля и партийного ядра, еще больше мужал и закалялся в огне суровой войны. С зачислением подводной лодки С-101 и ее экипажа в состав бригады подводных лодок Северного флота началось самое тяжелое испытание: борьба за жизнь, славу и победу над фашистскими инквизиторами. Как Вам, Оля, уже известно, что сначала для экипажа подводной лодки С-101 в Баренцевом море наступил период невезения, в это время злопыхатели и пришили подводной лодке С-101 ярлык «бомбоулавливатель».