ендора Н.И. Головнина – «голубятник», штурманского электрика А. Осипова – «чёрт». Почти все клички придумывал электрик Виктор Волков. Ушел на учебу старпом Е.Н. Трофимов, за строгость прозванный «Тамерлан», вместо него прибыл его однофамилец С.В. Трофимов, который был назван «Полканом».
Лодка ремонтируется и в июне снова выходит в боевой поход. Снова в Конгс-фьорд. Этот поход удачный. Не обошлось и без страшного. Лодка чуть не попала под таран вражеского корабля. Где-то 13 июня был обнаружен конвой из четырех транспортов, шести тральщиков, двух сторожевиков, трех катеров охотников. С воздуха прикрывали три самолета. Что-то дорогое переправляют немцы, наверное, подкрепление Дитлу (Эдуард Дитл, 1890–1944, генерал-полковник, командовавший двадцатой горно-егерской армией, действовавшей в Заполярье. – О.З.). Долго тянутся минуты приготовления. Лодка сближается с кораблями. Дан четырехторпедный залп. В один сторожевик попала торпеда, и он стал тонуть. У нас не сработала система беспузырной стрельбы, и лодку выбросило на поверхность. К нам устремился другой сторожевик. Вот уже слышен невооруженным ухом шум винтов. В центральном посту спешат. Заполняется цистерна быстрого погружения, лодка стремительно идет на глубину, а над головой проносится сторожевик с уверенностью, что разобьет своим форштевнем корпус нашей субмарины. Я невольно закрываю глаза, голова втягивается в туловище. Фу! Пронесло!
Сторожевик пронесся на большой скорости, даже не успев сбросить бомбы. Через несколько минут стали сыпаться «глубинки». Лодка задрожала, посыпались стекла. Готовимся к аварийному состоянию. Молодцы сормовичи, что построили такую прочную лодку. Немецкие корабли, очевидно, оснастились новыми приборами поиска, так как даже без приборов слышно, как нащупывают лодку, словно посыпают гравием. Командир меняет курс, лодка уклоняется от прямого бомбометания. Так проходит шесть томительных напряженных часов. Взрывы становятся все слабее и слабее. Мы оторвались, уходим на зарядку аккумуляторной батареи и перезарядку торпедных аппаратов.
23 июня снова атака. «Пли!» И снова утоплен транспорт водоизмещением в 7000 тонн. Бомбежка была яростная, заклинило кингстон во втором отсеке, разбилась посуда, приготовленная вестовым. Но и на этот раз командир умелым маневрированием увел лодку от преследования. В этом походе пять побед. Потоплен сторожевик и два транспорта, повреждено еще два корабля. При входе в гавань звучат пять выстрелов. Полярное просыпается, не веря своим глазам. Снова «бомбоулавливатель» разговаривает победными выстрелами. Вот это мщение. Ура, ура!!! До сих пор у Ю. Шумова, нашего электрика, имеются фотографии, где запечатлены после того залпа пять гильз у носовой пушки.
Снова ремонт – замена лопнувших аккумуляторов, отдых и подготовка к новым боевым походам. Быстро «залечиваем» раны. Снова в поход. На этот раз к своим берегам, берегам Новой Земли. В Карском море активизировались действия немецких подводных лодок и надводных кораблей, наносившие урон нашим конвоям, следовавшим по Северному морскому пути от берегов союзников.
Командиром назначен бывший старпом подводной лодки Е.Н. Трофимов На борту наш бывший командир П.И. Егоров – ныне командир 5 дивизиона. Он «обеспечивает» наш боевой поход. Проходим остров Кильдин. Все дальше и дальше продвигаемся на Север. Вот и мыс Желания – самая северная точка острова Новая Земля. Днем лодка под водой, ночью – на поверхности. Сейчас под водой лучше. На лодке установлены новые приборы регенерации. Командир предупреждает, что возможны айсберги. Так проходит уже около месяца. Пресная вода на исходе, включаем опреснители. Однако эта вода не такая, как на берегу. Заканчиваются и продукты. В первом отсеке научились изготавливать из галет блины. Нужно размочить в сгущенном молоке и поджарить. Вкусно.
Утром 28 августа вахтенный акустик Иван Ларин услышал шум винтов. «Торпедная атака!» Все на своих боевых местах. Миша Филиппов дает мне телефоны-наушники, чтобы я послушал. Какой-то кошмар слышится в них. Как будто целая армада движется на поверхности. Говорит, что это эхо от айсбергов. На поверхности идет подводная лодка. Командир и комдив поочередно всматриваются в перископ. Не наша ли? Нет, немецкая. Ход увеличен до самого полного, яркость электрических ламп «присела», очень большая нагрузка на аккумуляторы. Ход снижается. Расчеты идут молниеносно. Дистанция сокращается до шести кабельтовых. Три носовых торпедных аппарата готовы «чхнуть» (так у автора. – О.З.) смертоносным грузом. Одна торпеда имеет неконтактный взрыватель. «Пли!» Привычные толчки стрельбы из торпедных аппаратов. Долго тянутся минуты, скорее бы взрыв. Вдруг потрясающий взрыв! Это торпеда достигла цели, взорвался на немецкой лодке весь боезапас.
Через пять-шесть минут всплываем в позиционное положение. Акустики тщательно прослушивают толщу воды. На мостик выходят комдив, командир и вызывают несколько матросов, в том числе и меня. Огромное пятно соляра покрывает морскую воду. Плавают трупы, пробка, одежда, подковообразный спасательный круг. Пытаемся выловить. Набрасываем концы с «легкостью» на плавающие вещи и подтягиваем к борту. Волнение моря четыре балла, волной вещи отбрасывает от нашей лодки. Дана команда командиру отделения трюмных машинистов товарищу Б.А. Смирнову одеться в резиновый комбинезон и опуститься за борт.
Пока Смирнов одевает костюм, я осматриваю горизонт. Видны берега острова Новая Земля. На верхней палубе появляется Борис, обвязанный манильским тросом (трос из манильской «пеньки» – волокон дикорастущего банана. – О.З.). Я его держу за трос, он опускается за борт и достает выловленные вещи: спасательный круг, куртку, от книги – жесткую красную обложку. К борту тащит какого-то фрица с рыжей бородой. Снимаем с него реглан, китель – нужны доказательства о потоплении лодки. Вещи забираем в лодку и погружаемся. В отсеке рассматриваем «трофеи». Они неприятно пахнут немецким соляром. На обложке книги надпись «Krigschitz» (вероятно, Kriegschiff, нем. – военный корабль), внизу обложки: «Berlin, 1942» с изображением фашистского знака. В карманах одежды – документы, фотографии, деньги (немецкие марки). На фотографии тот, с бородой – это командир подводной лодки капитан-лейтенант фон Вихман. Лодка U-639. На другой фотографии запечатлена встреча с адмиралом, который пожимает ему руку на пирсе, очевидно, встречает после похода. Далее фотография парусника. Красивая яхта, он с семьёй отдыхает. Но теперь для него будет лучшим отдыхом на дне моря у берегов русской земли. Он сам непрошенным сюда пришел. Они нападают «собачьими стаями» на наши караваны. Мы расплатились с подводным пиратом сполна за их бесчинства у наших берегов. Это гитлеровцы в августе 1942 года потопили наш небольшой ледокол «Сибиряков» за то, что русские моряки отказались спустить флаг перед врагом. Это они потопили наше гидрографическое судно «Академик Шокальский».
2 сентября 1943 года выстрелом из 100 мм пушки в гавани наши моряки оповестили Полярное об этой победе. При выходе из лодки все бросились пить пресную воду прямо из шлангов у заправочной колонки, кто кружками, кто стаканом, а кто просто руками. Какая она хорошая, лучше шоколада. Команда уходит на отдых. Базовые работники нам преподносят жареного поросёнка. Адмирал А.Г. Головко награждает команду орденами и медалями.
Через месяц мы снова в боевом походе. 26 октября обнаружили двух тральщиков противника. Расчёты командиром произведены мастерски. Одним залпом потоплены оба тральщика. «Внизу, записать в вахтенный журнал: горизонт чист», – скомандовал Трофимов после осмотра в перископ. Оба тральщика быстро утонули. Снова домой, снова победные выстрелы. Нас поздравляют с победой. 1943 год на исходе. В этом году наша лодка имела наибольший успех среди подводных лодок Северного флота.
Корпус и механизмы здорово износились. Лодка становится на длительный ремонт. При переходе в город Мурманск наш тральщик таранил в надводном положении нашу лодку. На ремонте мы простояли до октября месяца 1944 года.
Готовимся к Петсамо-Киркенесской операции. Мы выходим в море последними из всех лодок Северного флота. Вечером 25 октября 1944 года лодка под командованием капитан-лейтенанта Н.Т. Зиновьева покидает Полярное. На лодке новые торпеды, они не оставляют следа при движении под водой. Через шесть дней утром 31 октября обнаружен отряд немецких кораблей: два миноносца и один сторожевой корабль. Дан трехторпедный залп из носовых торпедных аппаратов. Бесследные торпеды устремились к вражеским кораблям. Через две минуты все отчетливо услышали взрыв. Миноносец утонул, остальные корабли поспешно покинули этот район. На этот раз немцы нас не бомбили, очевидно, подумали, что их миноносец подорвался на мине. Через несколько часов снова замечен в перископ один тральщик. Наверное, получил задание протралить это место. Дан залп. Еще не успел тральщик утонуть, как из-за мыса Нордкин появились сторожевые корабли, которые бросились на поиски нашей лодки. Мощные взрывы снова потрясли ее корпус. Н.Т. Зиновьев умело маневрирует, уклоняясь от точного бомбометания. Отрываемся от преследования. Командир обходит отсеки, всем пожимает руки, поздравляет с очередной победой. Мы тоже благодарим его за точность стрельбы, за умелый отрыв от противника. В Екатерининской гавани прозвучали ещё два выстрела из носовой пушки нашей подводной лодки.
Этот залп оказался последним залпом наших подводных лодок Северного флота. Боевые действия нашей бригады окончились. Северная Норвегия была освобождена от гитлеровцев. Лишились норвежских баз немецкие корабли. Мы остались «безработными». Наши доблестные сухопутные войска, освободив свою территорию от немецко-фашистских захватчиков, успешно добивали врага в его же собственной берлоге.
День Победы пришел как-то неожиданно. В два часа ночи, когда команда спокойно отдыхала в кубриках, кто-то громко произнёс: «Германия капитулировала, война окончена!!!» Радости не было предела. В воздух полетели фуражки, полотенца и даже подушки. Утром нам сообщили, что нашу лодку наградили орденом Красного Знамени. Команда построена на пирсе, звучит духовой оркестр: играет Гимн СССР. По телу приятно проходит мороз радости и счастья. Мы победили!!! Мы живы, несмотря на то что пережить пришлось очень многое. В 1946 году я был демобилизован и уехал в Николаев, где и тружусь до настоящего времени.