Тем неожиданнее и сокрушительнее стал мастерский удар. Никто, даже третьеранговые маги, не думали, что маг школы окажется настолько умел в создании порталов, что сумеет в разгар бури вслепую навести порталы внутрь куполов. По информации из донесений малочисленных шпионов и от пытаемых адептов у штаба доблестных школ сложилось впечатление, будто Лицеус очень редко выходит из кабинета и давно пребывает в стагнации и прокрастинации, что для долгоживущего существа подобно яду.
Противника недооценили. Ещё не было генерального столкновения, а пятую часть адептов — как корова слизнула. Да, адепты — слизь, грязь, и далеко не самая значимая сила войска… Но черт побери, это будущее школ! Их взяли, чтобы они набирались опыта в битве, а не гибли от лап монстров, захлебывались в песке и умирали от содранного ударом дракона куска кожи.
Не так себе представляли битву друид и маг крови, совсем не так.
Вскрыть защиту на комнате Тернера оказалось просто: Апелиусу понадобилось десять минут, чтобы настроить исходящие от искры бао под темп и частоту энергетического отклика Нильяма. Затем десять минут лёгких энергетических касаний ключевых частей внешней защиты, чтобы слегка сбить их точность, и заклинание приняло архимага за Нильяма.
С замком пришлось провозиться дольше — проклятое железо энергетическими манипуляциями не открывалось, поэтому Апелиусу пришлось сопеть, ковыряясь отмычками в замочной скважине и вспоминая трудное детство.
Комната осталась почти такой же, какой архимаг ее помнил. Разве что вещей стало меньше.
Апелиус прошёлся по комнате, по хозяйски заглянул в отделения тумбочки, пошарил по полкам и хмыкнул, найдя искомое: привезённую из Лурскона книгу с ритуалами по превращению человека в оборотня. То, что нужно. Апелиус знал человека, который давно грезит превращениями, и которому эта книга точно пригодится. Зря ее Нильям не забрал с собой. Зря принес из лаборатории в Садах.
Главное, вырвать страницы с предупреждениями, описанием соотношения удачных попыток к неудачным и всей этой ненужной информацией.
Будь у архимага время, он бы сам переписал книгу, заодно переведя её на местный язык, но не было ни времени, ни желания. Архимаг ведь не Нильям, которого хлебом не корми, дай поработать.
Место, где обитал искомый маг, оказалось заперто. Неприятно, но ничего неожиданного: Апелиус не относился к кругу людей, которым был открыт доступ в святая святых друидов.
На стук в дверь никто не отозвался, но едва архимаг начал менять излучение искры под энергетику Нильяма, замок щёлкнул. Архимаг расценил это как приглашение и вошёл.
Только не пошел по заботливо проложенной тропинке, а остался у двери, в шаге от выхода. Апелиус слишком хорошо представлял, чем являются Сады, пропитанные энергетикой Лимбоса. Воображение подсовывало вместо тихих и уютных полян глотку громадного чудовища. То, что Апелиус вообще шагнул за порог, уже следовало расценивать, как жест доверия.
Лимбос появился сам, через двадцать две минуты.
— Знакомая энергетика. Так ты тот самый… — начал было Лимбос, но Апелиус поднял ладонь, останавливая друида.
— Я знаю, что вы хотите сделать, но крайне не советую этого. Я чувствую, как со всего сада к вам собирается сила, и крайне не хочу, чтобы вы ее применяли. Поверьте, результат вам не понравится. Со всем моим безграничным уважением к вам, мэтр.
Лимбос цепко посмотрел на руку, и скривился при виде четырех перстней на пальцах Апелиуса:
— Защита… Теперь понятно, почему ты такой смелый. И чего ты хочешь, истребитель химерологов?
— Я хочу, чтобы вы стали директором школы.
— Вместо Лицеуса… — маг задумался буквально на секунду, затем дёрнул щекой, и спросил. — Цена вопроса? И давай обойдёмся без той части, где ты убеждаешь меня, что мне будет лучше жить со взваленным на себя мешком ответственности.
— Книга по техникам изменения тела, — похлопал себя по боку архимаг. — Я знаю, что вам хочется слегка улучшить себя, дабы шагнуть на второй ранг.
На этот раз Лимбос думал дольше: секунд пять.
— Хорошая цена, — кивнул себе маг. — Взамен на нее я дарую тебе…
Лимбос не успел закончить, как Апелиус отпрыгнул от мага. Но вместо того, чтобы вылететь в коридор, император будто попал в вязкий кисель: воздух вокруг Апелиуса сгустился до вязкости желе. Из-под почвы рванулись лианы и скрутили защитный кокон, появившийся возле архимага. От друида вмиг отлетели несколько сотен рун и сложились в сложную печать.
— …жизнь и здоровье, — закончил Лимбос. — Ты всерьез думал, что сила мага — это заклинания? Маг — это человек, которому даровано менять реальность мощью воли, щенок: особенно в цитадели своей мощи. И это не сказки из книжек, это описание способностей весьма широкого спектра: от влияния на растения до управления пространством. А уж контроль мимических мышц можно освоить за сотню лет, если понимать его важность…
Апелиус мигнул на долю секунды, а потом расплылся на секунду, но вновь проявился в защитном коконе.
— Прекращай насиловать артефакт. И тот, крайний перстень тоже не активируй, а то я тоже ударю. И успею я раньше тебя, уж поверь. Книгу!
Лимбос вытянул ладонь. Лицо Апелиуса искривилось в несвойственной архимагу эмоции — в досаде. Книга поменяла хозяина.
— Пшел вон, — отмахнулся Лимбос, и Апелиуса со скоростью арбалетного болта вышвырнуло в коридор.
Столкновение с Лимбосом слегка убавило самоуверенность архимага, поэтому к атаке на целителя Апелиус подготовился гораздо тщательнее, чем к разговору с Лимбосом. Если прежде архимаг планировал начертить и замаскировать на стенах коридора фокусирующие знаки, на которые настроится печать из подвала, то теперь Апелиус вручную навёл печать, ориентируясь на данные со следящих шаров, которые передавали изображение от границы барьера. Апелиус корректировал заклинание ежесекундно, надеясь, что на этот раз план получится выполнить в полном объеме, не так, как с книгой и Лимбосом, который по всем прогнозам обязан был согласиться на предложение стать директором, и атаковать ни в коем случае не должен был.
За магом жизни, спешащим от кабинета во двор, император наблюдал исключительно через окна школьного коридора, подозревая, что лучше пожертвовать удобством, зато наверняка поразить цель.
На мелькнувшую в окне парочку неофитов, поклонившихся целителю, архимаг не обратил внимания — допустимые потери.
Сперва из коридора пропало всё бао, абсолютно всё. В этот момент из целителя должна хлынуть его собственная энергия — как из стеклянной бутылки, если закачать в нее жидкость под давлением. И миг спустя бао хлынуло обратно, усиленное печатью разрушения, истощающей за долю секунды десятки накопителей. Некоторые вовсе разлетелись в пыль.
Громыхнуло так, что звук взрыва долетел до подвала. Пространство коридора перекрутило, искривило, вывернуло наизнанку. Часть коридора, где находился маг, аннигилировало вместе с магом, паркетом, стенами, частью потолка и даже воздухом.
Разумеется, атака не осталась незамеченной: в коридор телепортировался Лицеус, и архимаг сразу отключил следящий артефакт. Тягаться с трехранговым магом Апелиус не желал. Пока не желал. Вот когда трехранговый ослабнет после битвы — тогда уже можно ударить. А если его прихлопнут маги противника — тогда и добивать не придется.
Над гибелью целителя никто долго раздумывать не стал: во дворе школы уже столпились отряды адептов и магов. Неофитов на битву никто не отправлял. По мнению архимага, даже перворанговых адептов тянуть туда не стоило, но у директора были свои мысли по этому поводу.
Печать выдержала удар по целителю. В трёх местах над рунами поднимался дымок, но стоит только подождать, пока камень остынет, перепроверить и подправить руны, и можно бить снова.
Апелиус протянул ладонь к вазе с фруктами, стоящей на низеньким столике, ухватил сочную грушу и с хрустом вгрызся в фрукт. Спустя пятнадцать минут и горсть вкусных орешков, архимаг рискнул вновь активировать следящие артефакты. И пусть защита барьера не позволяет следящим заклинаниям проникнуть внутрь, как и изнутри проходить наружу, барьер полупрозрачный: если разместить шары повыше, вплотную к защите, можно наблюдать за полем битвы.
Боевые колонны магов и адептов вытекали за купол. Архимаг готовился наслаждаться зрелищем битвы сильных мира сего под фрукты и посыпанные сахарной пудрой орешки.
Пока во дворе школы собирались адепты и маги, а Лицеус раздавал задачи и телепортировал монстров под защитные купола, Пау Лимбос сидел в садах, на месте, где прежде находилась беседка. Теперь же от беседки осталась только каменная плита пола, испещренная рунами. Осколки от декоративных балок и крыши валялись вокруг каменной плиты. Они уже не нужны.
Лимбос подготовился к прорыву: положил перед собой необходимые ресурсы и страницы из книги, печати которой переделал от оборотней к друидам. Информация, которой маг обладал, идеально легли на рунные печати, найденные в книге. Лимбос не сомневался в подлинности книги и не собирался искать в ней подвох: его знаний хватало, чтобы определить подлинность и значимость хранившихся в ней знаний. Пустыня и земли вокруг пустыни — древние земли, здесь любому крестьянину может повезти, и он выкопает на огороде сундучок с серебром, или древности из коллекции жившего тысячу лет назад мага. Видимо, это и случилось с тем, кто добыл книгу.
Лимбос отдал мысленную команду, и по садам пробежался невесомый ветерок, затронувший всю накопленную в этом месте бао, но не тронувший ни листика.
А потом энергия закрутилась, и центром ее был маг. Вложенная в биомы энергия — всё это утекало, присоединялось к вращению. Обращались в пыль и слизь травы, деревья и кустарники, становились прахом камни и ядра душ, находящиеся в садах. Тонкие нити энергии, что таилась в умирающих и перегнивающих растениях и материалах, текли к Лимбосу, сливаясь в ручейки и реки бурлящей силы. Рассыпались в порошки собранные ресурсы и втягивались в ноздри друида. Примерно в этот момент, момент полной концентрации, застыли живые кусты, помогающие армии Утренней звезды.