Сам Адар имел расширенную версию плана, с семью вариантами, два из которых включали в себя пожертвование подчиненными, чтобы они, одетые в странные тряпки, никому не попались. Но приятелям, по очевидным причинам, о таком не расскажешь.
До комнаты-склада осталось семьдесят метров. Адар вытер о балахон вспотевшие дрожащие пальцы, остановился и оглянулся на команду костоломов.
Кимар шел рядом, и по инерции сделал пару шагов вперед. Озар же замер в пяти метрах.
— Чего стоишь? — тихо спросил Адар, обернувшись к подчиненному. Кимар, как и должно, встал за спиной, контролируя пустой коридор.
— А нам обязательно убивать Апелиуса? Ну, прям надо, да?
Неофит тяжко вздохнул и подавил ругательство. Как он и опасался, в самый важный момент подчиненный затроил, и теперь его нужно успокаивать и убеждать. Даже странно: это не первое кровавое дело, да и в битве у барьера адепт участвовал, а ведет себя как девочка — недотрога, которой предложили наедине чай попить.
— От этого зависит наша жизнь в школе, — шепнул Адар, — Апелиус не даст нам покоя! Он не трогает нас только потому, что у него времени на это нет!
— Он не такой плохой, как ты думаешь, — набычился Озар.
— Откуда ты знаешь, какой он? — зашипел Адар.
— Ну, мы с ним говорили… Он нас нашел, просто поговорил. Обещал сестренке моей помочь, если мы его трогать не будем.
Адар хотел было спросить, когда они встречались, но не успел: в виске вспыхнула боль, и Адар осознал себя лежащим на каменном полу. Голова раскалывалась от пульсирующей боли.
Неофит заворочался, неловко пошевелил ватными руками и ногами. Щиколотки и кисти связаны… Проклятье!
— Как самочувствие? — насмешливо поинтересовался тот, чьего голоса Каршев вовсе не хотел бы слышать.
Оглядеться не получилось — едва Адар поднял веки, в глаза ударила висящая в метре над неофитом мощная лампа. От попыток разглядеть что-то сквозь свет голова раскалывалась еще сильнее, глаза резало ярким светом до текущих слез.
Адар обессиленно откинулся на пол и зажмурился. Его переиграли, как ребенка. Чертов адепт сделал свой ход еще до того, как Каршев спланировал его убийство.
— Ты нормально, шеф? — виновато прогудел Озар откуда-то из темноты. — Только не нужно кричать, иначе это, ну…
— Да он и сам все понимает, он у вас умный, — хмыкнул Апелиус. — Ты же умный, Адар?
— Нет, — прохрипел Адар. От каждого слова голова разрывалась. — Был бы умный, здесь не лежал бы.
— Да не станет он кричать. Если сразу не заорал, то уже понял, что ничего хорошего из этого не выйдет.
А это уже Кимар. Похоже, он в висок мне и врезал, — догадался Адар.
— За что вас купили? — спросил неофит, пытаясь незаметно проверить крепость пут.
— За твой замок с деревней, — не стал скрывать Кимар. — У меня как раз на днях истекает срок контракта, а на дом я так и не накопил. Удачно очень вышло, шеф. Спасибо.
— Ну, Апелиус сестренке обещал помочь… — пробасил Озар.
— Поздравляю, вас надурили, — злорадно сказал Адар. — Замок Апелиус заберет себе, а трясучка не лечится.
Адар подождал пять секунд, десять. Вопреки ожиданиям, бывшие приятели молчали, не задавая вопросов на тему "что, правда?", и не требуя у Апелиуса объяснений. Значит, уверены в его честности. Это плохо.
— Деревня и замок бесполезны для меня — слишком далеко от Утренней звезды находится, — ответил адепт. — Я замахнулся на Лурскон, зачем мне деревенька в горах? А эпилепсия лечится любым целителем.
— Никакой целитель не станет лечить простолюдина и непрактика, — возразил Адар. — А если и станет, на это уйдет куча чернышей. И твою сестру, Озар, нужно будет вести сюда через пустыню. А потом еще вернуть обратно.
Озар ответить не успел — Кимар отозвался раньше, защищая приятеля:
— Апелиус еще до убийства прошлого целителя обещал, что скоро в школу прибудет новый. Так и вышло… Наш новый командир знает абсолютно все, — с фанатичной уверенностью сказал неофит. — Представляешь, он даже сказал, что документы на деревню ты прячешь в коробочке под пятой по счету половицей от шкафа. Я проверил, и действительно: они были там!
— Были? — переспросил Адар, но ответа не дождался.
Тем временем Апелиус попросил бугаев выйти, а дождавшись, когда за предателями закроется дверь, спросил у Адара:
— Как думаешь, зачем ты здесь?
— Мне интереснее, почему я лежу здесь живой? Лампа, бьющая в глаза, говорит о возможности выйти отсюда на своих ногах — иначе бы ты позволил мне увидеть обстановку, верно?
— Интересная логика. Но твоим бывшим подчиненным я в глаза не светил, — отозвался Апелиус из темноты. — Думаешь, они мертвы?
— Они глупы, потому могли не осознать, что именно увидели. Но если я выйду отсюда, обещаю, они перестанут быть для тебя проблемой.
— Если выйдешь, — задумчиво подтвердил адепт.
— Так может, расскажешь сразу вариант диалога, в котором я выхожу живым? Где мне нужно подписать кровью, кого пообещать убить?
Апелиус хохотнул:
— Зачем ты за крайности сразу хватаешься: кровью подписать, убить… Просто пообещай поработать на меня годик, выполняя все приказы, и все.
— Вот так просто? — не поверил Адар и снова попытался осмотреться, но глаза резануло светом. Пацан инстинктивно зажмурился. По щекам побежали слезы.
— Ну а зачем усложнять? Более того: я с тобой даже планами поделюсь. Будем вдвоем этот мир менять.
Освободить руки не получалось. От осознания беспомощности положения неофит заскрежетал зубами: даже будь он свободен, противопоставить адепту ничего не смог бы: за пазухой не ощущалось привычной тяжести взрывных шаров, а для неофита на кулаках выходить против адепта, почти наверняка вооруженного адепта — ситуация для анекдота.
— Я согласен работать на тебя, — выдавил из себя Адар.
— Великолепно! — радостно выдохнул Апелиус. Послушался шелест покидающего ножны клинка, затем веревка на руках натянулась и ослабла. Адар скинул обрывки веревки, заслонился ладонью от лампы и осмотрелся. Вокруг стояла куча ящиков, отгораживающая Адара от остального помещения, а на полу рядом с пацаном был край какой-то печати. Большая часть ритуальной фигуры находилась под ящиками, или даже по всему помещению. Хотя второе вряд ли — Адар знал, насколько просторны склады в подвалах, но даже представить не мог, для чего могла понадобиться настолько огромная фигура.
— Действительно, все… — задумчиво сказал Адар, разминая затекшие кисти.
— А ты чего думал? — удивленно сказал Апелиус. — Отношения необходимо начинать с доверия! Погоди, сейчас еще и ноги развяжу.
Апелиус подошел к связанным ногам, поднял штанину на левой ноге и за пару секунд крепко зашнуровывал на ней какую-то непонятную штуку. И только после этого разрезал веревки.
— Что ты сделал? Что это за штука?! — с нарастающим ужасом спросил Адар, глядя, как кожаные полосы на своеобразном браслете срастаются в одно целое с камнями души и изрезанным рунами костяным пластинам.
— Это — защитный артефакт. Смотри — на нем целых три камня души! Их хватит для защиты тебя от шального заклинания или удара, или меня от тебя. Стоит мне пожелать, и ты умрешь: быстро, но очень мучительно. Попробуешь убить меня, попытаешься снять браслет, или попросить снять артефактора, отрубишь себе ногу или попросту попадешь под удар бао, который пробьет щит и коснется браслета, артефакт выжжет энергосистему, чем и убьет тебя. Ты же неофит, без энергоканалов и искры существовать уже не сможешь.
Апелиус тепло улыбнулся, а вот Адара затрясло. На свою ногу неофит уставился с нескрываемым ужасом.
Артефакт чувствовался едва ли не живым: неофиту показалось, что от артефакта к энергоканам тянутся тонкие нити. А закрыв глаза и увидев перед собой свою энергетику, Адар увидел, что ему не кажется: браслет присасывался к его энергетике. Неофита едва не вывернуло, настолько мерзким было зрелище.
— Сними его! — не сдерживаясь, заорал Адар. — Сейчас же!
Ледяная полоса стали, коснувшаяся шеи, успокоила неофита, помогла справился с нарастающей истерикой. Адар забился в угол между ящиками, а затем с нескрываемой ненавистью уставился на браслет, а потом — на Апелиуса. Впрочем, на переглядывания чертовому адепту было безразлично.
— Успокоился?
— Да…
— Вот и славно, — вновь улыбнулся Апелиус. — Не грусти. Нас ожидают славные времена! Захват Лурскона, потом Басхура, а там и до столицы дойдем!
— Ты спятил, да?
Адар уже смирился, что привычная жизнь рухнула, но оказаться в подчинении у безумца гораздо страшнее, чем в обычном рабстве. Адепт первого ранга выражает желание захватывать города? Дурак!
— Отнюдь. А еще я хочу захватить эту школу. Ключ к барьеру давно подобран, печати для уничтожения каждого мага, кроме, может, директора, составлены. Осталось дойти до столицы и договориться отдать школу королю, в обмен на тот же Лурскон и кое-какие преференции, а потом и королевство подобрать под себя. Я запрещаю тебе сообщать обо всем, что ты от меня услышишь, кому-либо, каким-либо способом. Это приказ.
При последних словах артефакт на ноге слегка сжался, вызвав у Адара испуганную дрожь.
— И бугаев своих не трогай. Это тоже приказ.
Адар минуту приходил в себя, дыша размеренно, успокаивая рвущуюся изнутри панику. Впрочем, эмоции эмоциями, а разузнать побольше про артефакт стоит.
— И много людей в школе носят такие штуки? — хрипло спросил практик, кивая на браслет.
— Многие знания — многие печали, — отшутился адепт. — Но к руководству я тебе идти не советую. Если и снимут, то лишь с трупа, поверь мне. А по поводу моих планов — нет, я не спятил. Через неделю-другую пойдем с тобой и твоими бывшими подчиненными в столицу королевства. Говорят, столицы — негласные безопасные зоны, но я в это почему-то не верю, поэтому ваша помощь будет весьма кстати. Сейчас отряды адептов вместе с Лицеусом гоняют остатки вражеских адептов по пустыне, так что посидим в школе: подкачаетесь, да и я характеристики повышу.