Когда в 1964 году мне довелось посетить Японию, я побывал в первую очередь на заводах, производящих металлорежущие станки, на судоверфях, видел изготовление приборов, часов и некоторых других механизмов. Всюду был заметен процесс насыщения действующих предприятий новым оборудованием. Наряду со строительством промышленных предприятий непрерывно модернизировались старые заводы. В этом отношении Япония опережала даже Соединенные Штаты. Приведу некоторые цифры, которые лучше всего заменяют пространные описания.
В начале 50-х годов только 29 % общего парка металлообрабатывающего оборудования Японии насчитывало возраст до 10 лет, в 1963 году — свыше 56 % и в конце 1967 года — уже до 65 %. В США эти цифры соответственно составляли: в 1963 году — 36 % и в 1968 году — 39 %. По переписи этого оборудования 1973 года в США этот показатель ухудшился, составив 33 %. Еще большее обновление основного капитала произошло в черной металлургии Японии — 71 %, в производстве точной и измерительной аппаратуры — 69 %, в электромашиностроении — 66 %.
Доказательством эффективности процесса обновления служит тот факт, что рост производственных мощностей происходит при самом незначительном росте численности занятых рабочих. Например, в 1965—1968 годах рост производственных мощностей явился результатом увеличения числа занятых только на 1,3 % и на 98,7 % был обусловлен расширением основного капитала. Это обстоятельство оказывает существенное влияние на повышение конкурентоспособности японской экономики, и к тому же оно не ограничивается каким-то одним годом.
Высокая производительность, низкая капиталоемкость и материалоемкость продукции дают возможность сделать вывод, что по использованию основных фондов Япония является самым экономичным государством среди всех развитых капиталистических стран.
Чтобы достичь 1 % прироста валового национального продукта в Японии, нужно в среднем израсходовать его менее 3 %, в то время как в Англии для той же цели нужно затратить 6 % в виде вложений в основной капитал. Этот факт играет первостепенную роль в борьбе Японии за то, чтобы занять достойное место под солнцем, иначе говоря, втиснуться на мировой рынок, играя роль клина между мощными, опытными конкурентами, какими являются высокоразвитые в техническом отношении капиталистические страны.
Если для разделки крупных гранитных или мраморных глыб издревле пользовались деревянным клином, разбухавшим при постепенном повышении его влажности, то в завоевании рынка Японией роль клина играло интенсивное использование прогресса техники и технологии изготовления продукции, увеличения на этой базе производства, по существу, во всех отраслях промышленности.
И все эти процессы происходят в условиях ввоза Японией большого количества сырья и полуфабрикатов, на которые она затрачивает огромные средства. За счет внутренних ресурсов Япония удовлетворяет свои потребности в железной руде на 8—9 %, в вольфраме — на 25, в хромовой руде — на 10—15, в олове — на 4,4, в асбесте — на 9 % и т. д. Источники снабжения сырьем и топливом удалены от японских островов иногда на многие тысячи километров. Чтобы не зависеть от одного поставщика, японцы покупают сырье и полуфабрикаты в ряде стран. Железную руду вывозят из Бразилии, Австралии, никель — из Канады, Новой Зеландии и т. д.
Вот почему так громко и убедительно звучит истина Страны восходящего солнца: «Чтобы жить, японцы должны торговать». Под давлением этой беспощадной истины японцы вынуждены были найти в себе силы организовать первоклассную внешнюю торговлю. Однако стабильность экономики Японии, каким бы талантом, опытом и навыками ни обладали японцы, перманентно будет зависеть от конъюнктуры мирового рынка, от политического положения партнеров Японии, в том числе от хода развития противоречий с Соединенными Штатами. Всем хорошо известны слова В. И. Ленина о том, что при капитализме невозможна иная основа, иной принцип дележа, кроме силы, при капитализме нельзя делить иначе, как «по силе». А сила изменяется с ходом экономического и политического развития.
Было бы ошибкой не указать на то обстоятельство, что наряду с общим снижением капиталоемкости в Японии происходит уменьшение физического объема материальных затрат первичного сырья, топлива и электроэнергии на единицу выпускаемой продукции. Это результат как бы «цепной» реакции в связи с научно-техническим прогрессом.
Самым характерным признаком научно-технического прогресса является, несомненно, рост производительности труда. Он аккумулирует в себе ряд факторов, играющих главную роль. В Японии этими факторами являются: коренная реконструкция технической базы промышленности, высокий образовательный уровень и квалификация рабочих и инженерно-технического персонала, трудолюбие работников и вместе с тем жесткая дисциплина труда, почти полное отсутствие текучести рабочей силы на предприятиях, огромное внимание к вопросам организации и управления производством и самая высокая среди развитых капиталистических стран норма эксплуатации рабочих. Следует особо выделить умение японцев быстро внедрять в производство достижения отечественной и зарубежной техники, а также короткие сроки капитального строительства и максимальное ускорение выпуска промышленной продукции. Среднегодовой темп роста производительности труда в обрабатывающей промышленности Японии за 1958—1968 годы составил 11,6 % против 7,3 % в Италии; 4,9 % — в ФРГ; 4,4 % — во Франции; 5,1 % — в США и 3,1 % — в Англии.
По сравнению с США производительность труда в Японии в настоящее время ниже на 20 %, а в недавнем прошлом эта разница составляла гораздо более существенную величину. Если сравнивать с некоторыми западноевропейскими странами, то производительность труда в обрабатывающей промышленности Японии выше, чем в Англии, на 97,3 %, выше, чем в ФРГ, на 87,5 % при более низкой зарплате.
В промышленном строительстве в Японии наблюдаются весьма непродолжительные сроки всего цикла строительных работ. Как показало проведенное в 1969 году обследование в 16 отраслях обрабатывающей промышленности (в том числе в производстве этилена, азота, чугуна, стали, цветных металлов и автомобилей), этот цикл составляет: менее одного года — 17 %, от одного до двух лет — 38 %, от двух лет и более — 45 %. По данным за 1968 год, строительство около 70 % промышленных объектов заканчивалось не позже чем за три года.
Быстрые темпы строительства в Японии я могу подтвердить и своими личными наблюдениями. Так, завод по производству силикальцита по советской лицензии японцы возвели в течение немногим больше шести месяцев. Завод не маленький. Такое предприятие некоторые наши организации сооружают в течение двух и более лет.
Что касается дисциплины на промышленных предприятиях, то ее строгое соблюдение я замечал всюду, хотя прямо скажу, что японцы старались не допускать советских представителей на некоторые предприятия, прежде всего производящие товары, по которым японцы считают нас серьезными конкурентами. Таким товаром они считают, в частности, часы. Не случайно поэтому мне пришлось пять дней ждать разрешения посетить часовой завод. Наконец приглашение было получено. Идем на завод.
На заводе нельзя было встретить ни одного человека не на рабочем месте, куда-то идущего, что-то несущего или разговаривающего с соседом. На сборочном конвейере работают молодые девушки (пожилых и старых рабочих сюда не берут) в белых, удобных для работы костюмах и головных уборах. Они трудились, не обращая внимания на делегацию, которая проходила вдоль конвейера. Ни одна из работниц и глазом не повела, а не то чтобы повернула голову в нашу сторону. Все они были поглощены только работой, которая выполнялась ими с большим вниманием и тщательностью. Между тем я заметил, что при посещении подобных заводов в других странах не было случая, чтобы рабочие не отрывались от работы и не глазели на людей, появившихся в цехе. Так было в США, Франции, Италии. Даже в ФРГ на заводе легковых автомашин фирмы «Фольксваген», выпускающем четыре с половиной тысячи машин в день, рабочие умудрялись смотреть на советскую делегацию, в составе которой был и я осенью 1970 года.
Японцы в этом отношении представляют исключение. Они до фанатизма аккуратны и внимательны при исполнении служебных обязанностей. Система эксплуатации рабочего класса, особенно женщин, японскими капиталистами доведена до высочайшей степени напряжения и даже жестокости. Растет безработица. Поэтому каждый рабочий дорожит своим местом, старается как можно лучше выполнить порученные операции, точно соблюдать инструкции и предписанный технологический процесс. Это положительно сказывается прежде всего на качестве продукции.
Мне представилась возможность наблюдать это на заводах станкостроения и особенно в литейных цехах.
Как-то в сопровождении руководителя фирмы мне довелось знакомиться с механообрабатывающим цехом японского станкостроительного завода. В нашей группе были крупные специалисты машиностроения, председатель всесоюзного объединения «Станкоимпорт» И. М. Маслов и торговый представитель Советского Союза в Японии М. В. Губанов. Мы вглядывались в обработанные поверхности отливок станин, корпусов коробок перемены передач и другие детали, чтобы определить их качество. Нам было известно, особенно мне, как литейщику, где можно ожидать дефекты литья. Но обнаружить их мы не могли. Руководитель фирмы, заметив наши старания, предупредил, что гости напрасно тратят время и портят глаза, так как литье с дефектами сюда никогда не попадает. Поставщик отливок в нужных местах делает предварительную механическую обработку сам.
— Значит, тогда все бракованные детали остаются у заготовительной фирмы? — спросил один из моих спутников.
— Да, конечно. Иначе мы не покупали бы у нее заготовки, — ответил глава станкостроительной фирмы.
После этого я вооружился очками и стал придирчиво рассматривать обработанные отливки, залезая рукой во внутренние полости, в углы. Но результат был тот же: отливки оказались чистыми, на них не было никаких следов пригара или земли, на обработанной поверхности ни единой раковины. Можно было радоваться за рабочих и инженеров, которые так хорошо справлялись со своим делом. Но мы были, скорее, удручены тем, что на ряде наших заводов литейные цехи не обеспечивают такого высокого устойчивого качества изделий.