Руководитель комиссии по текущим вопросам М. Г. Первухин с большим умением и тактом расправлялся с этим потоком малых и больших проблем. Михаил Георгиевич достаточно хорошо владел способностью находить лучшее решение в интересах государства, а не отдельного ведомства. Конечно, были исключения в виде компромиссных решений, но делалось это не в угоду чьих-либо личных интересов. Мне нравился стиль работы этого видного деятеля промышленности. Сама профессия энергетика требовала большой личной организованности и точности. Мне кажется, вообще говоря, энергетики выделяются этими качествами среди прочих профессий советского инженерного корпуса.
Но сколь бы ни был частым кустарник мелких, оперативных вопросов, мы не теряли из виду крупные, перспективные проблемы, без решения которых невозможно было двигаться вперед. Однако проблему нужно не только уметь видеть, ее надо уметь решать. Необходимость повышения производительности труда, улучшения качества продукции, наращивания производственных мощностей и их полнокровного использования видна была всем. И чтобы эффективно решать эти задачи, нужны были не только средства, но умение, знания и использование достижений науки и техники. С этой целью принимались меры к изучению опыта, накопленного внутри страны и за рубежом. Предприятиям Министерства машиностроения, занимающимся производством ткацких станков, например, оказался полезным опыт автомобильной промышленности. Опыт массового производства шарикоподшипников также пригодился для ряда других предприятий.
Большие возможности применения опыта различных отраслей народного хозяйства в условиях нашего социалистического государства далеко не полностью используются и по сей день. В отдельных городах, крупных промышленных центрах, главным образом по инициативе партийных организаций, собираются технические конференции. Устраиваются интересные выставки, делаются доклады, выносятся ценные рекомендации, но это большей частью остается внутри данного района, города, группы заводов. Нечто подобное происходит и в целых отраслях промышленности. Обмен опытом между отраслями тоже совершенно недостаточен. Выставка достижений народного хозяйства в Москве не может полностью устранить этого недостатка.
В работу промышленности внес много нового XX съезд партии, состоявшийся в 1956 году. Одной из примечательных перемен той поры следует считать активизацию изучения передового зарубежного опыта путем посылки в заграничные командировки довольно значительного числа специалистов различных отраслей народного хозяйства. Довелось и мне во главе делегации осенью 1956 года побывать в Италии. Командировка была приурочена к посещению XI международной ярмарки консервного производства и упаковочных материалов в Парме и VI международной выставки машиностроения в Турине.
Парма — сравнительно небольшой город, с множеством церковных зданий и красивых старинных домов. Промышленность представлена машиностроительными предприятиями по производству электрооборудования и точного инструмента, по изготовлению парфюмерии, заводами пищевыми, по химической переработке нефти. Мы посетили некоторые из заводов. Выставка пищевого и упаковочного оборудования отвечала профилю Министерства машиностроения. Советские специалисты, которые прибыли в Италию, с интересом знакомились с экспонатами 14 стран, участвовавших на ярмарке. Мне тоже было очень полезно пополнить свои знания по довольно сложному оборудованию для пищевой промышленности. Впервые в столь широких размерах я увидел применение нержавеющей стали. У себя на заводах мы в ту пору лишь в редких случаях применяли этот дефицитный и дорогостоящий металл, хотя, разумеется, знали его достоинства, отлично понимали, какие возможности открывает нержавеющая сталь в области химического, пищевого и иных видов машиностроения, видели также неоспоримость ее преимуществ для бытовых приборов. Детали машин, емкости, трубопроводы, арматура, изготовленные из нержавеющей стали, производили неотразимое впечатление. Но в то время у нас нержавеющая сталь считалась недопустимой роскошью, или, как тогда было модно называть, излишеством. А ведь на самом деле скорее «излишество» заключается не в том, чтобы, основываясь на технико-экономическом расчете, применять более дорогие, но лучшие материалы (легированную, нержавеющую, жаропрочную, калиброванную сталь, холоднокатаный лист, гранит, мрамор, алюминий, метлахскую плитку и т. п.), а в том, что более дешевые и худшие материалы, которые преждевременно старили изделия, уничтожали целые сооружения или вызывали дополнительные расходы в эксплуатации, далеко превосходящие все затраты на нужный материал.
О появлении советской делегации на узкоспециализированной выставке в Парме многократно объявлялось по радио с перечислением, правда в искаженном виде, наших фамилий и рангов. Для советских людей это чинопочитание, хотя бы и в рекламных целях, было непривычным и стеснительным. Но мы понимали, что в капиталистической стране такой прием, имеющий назначение придать любому событию, в том числе и выставке, больший вес, конечно в целях рекламы и бизнеса, был обычным. Фирма «Тито-Манцини», продававшая нам пищевое оборудование, чей чистенький, небольшой завод мы посетили днем, устроила в нашу честь обед, по своему обилию и организации тоже оказавшийся для меня необычным. Угощали анчоусами, артишоками, трюфелями и прочими деликатесами, о которых мои знания ограничивались только литературными, да и то далеко не полными, данными. Помню, когда-то читал описания изысканных обедов, где подавались эти редкие кушанья. Между прочим, оказалось, что анчоусы — это почти та же самая хамса, которая нам известна с детства. Правда, эти маленькие рыбки приготовляются по особому рецепту и имеют неповторимый вкус смеси ржавой лежалой сельди, соли и специй.
Обед, а по-нашему ужин, затянулся. Однако, когда зашла речь об итальянском искусстве и мы позволили себе сказать о нем доброе слово, нас тут же пригласили посмотреть живопись в городских соборах, несмотря на то что время близилось к полуночи. В двух или трех храмах, где мы были, оказались дежурные служители с ключами. Услужливые монахи, тоже уважающие рекламу, с большим удовольствием показывали церковные богатства, торопливо зажигали свет, давали необходимые объяснения и, таким образом, приумножали свои доходы. Осмотр в такое время церковных зданий нам казался не совсем удобным, но для итальянцев и туристов был, очевидно, обычным делом. Быть в Парме и не посетить Пармскую обитель — просто грешно. Советские люди хорошо знают произведения Стендаля, написавшего «Пармскую обитель». Когда мы подъехали к обители, то есть к монастырю, оказалось, что мои представления не совпадали с натурой. Здания Пармской обители оказались значительно меньшими и не такими внушительными. Зато красота и своеобразие постройки куда богаче, чем рисовало воображение.
Деловые встречи, посещения заводов в сочетании с осмотром достопримечательностей, произведений искусства, музеев стало впоследствии традиционной схемой почти всех заграничных поездок. Когда же иностранцы приезжали к нам в Советский Союз, эта классическая схема, как правило, действовала и у нас.
В «вечном городе» — Риме невозможно было не побывать у ворот Ватикана — самостоятельного государства в государстве, занимающего площадь всего лишь в 44 га. Посетили мы и развалины Колизея, точнее, амфитеатра Флавиев. Колизей вмещал 50 тыс. человек, и, если верить гидам, чтобы выйти из амфитеатра, зрителям требовалось всего 15 минут. Так был продуман поток людей и так искусно спроектировано здание без помощи электронно-вычислительных машин. Правда, в Колизее отсутствовал гардероб, что упрощало дело. Ведь современная наука и техника еще не решили столь «великой» проблемы, как быстро раздеть и одеть людей, приходящих в театр. Прочность постройки Колизея изумительна. Второе тысячелетие люди и время активно работают над его разрушением, а Колизей стойко держится на римской земле. Волнение охватывает тебя, когда, войдя в Колизей, вспоминаешь историю Римской империи, события, описанные, в частности, Генриком Сенкевичем в романе «Камо грядеши», восстание Спартака, гладиаторов, шедших на смертный бой с приветствием императору.
А разве возможно пройти мимо грандиозного собора святого Петра! Чтобы представить себе его, достаточно вспомнить об участии в создании этого собора Рафаэля, Микеланджело и других великих художников, архитекторов и скульпторов. Несколько сот лет (гид сказал — четыре сотни) создавался этот храм. Постепенно он заполнялся различными украшениями, скульптурами, картинами религиозного содержания. Вместе с шедеврами, как всегда, туда попадали посредственные произведения и просто не имеющие никакой художественной ценности. В частности, нам бросился в глаза саркофаг с телом такого-то римского папы, рука которого так расположена, что верующие могли целовать перстень, надетый на палец папы, причисленного к лику святых.
Осмотр Сикстинской капеллы и других комнат Ватиканского музея, где хранятся произведения крупных итальянских мастеров искусства — Боттичелли, Перуджино, Микеланджело, Рафаэля, Тициана, Леонардо да Винчи и др., доставлял истинное удовольствие. Невозможно оторвать глаза от замечательных произведений итальянских мастеров. Вокруг столько прекрасного и интересного, что в конце концов при таком обилии произведений теряешь грань различия между ними. Все это осматривается в короткое время, впопыхах. Однако след остается неизгладимый.
Члены нашей делегации — инженеры. Они, может быть, не очень глубоко знают историю Римской империи и итальянского искусства, да и приехали не затем, чтобы восполнить пробелы в своих знаниях по этой части. Но кто скажет, что посмотреть настоящие шедевры, а не их копии вредно для людей, посвятивших свою жизнь индустрии?!
С искусством и культурой Италии связаны имена наших соотечественников — художника Александра Иванова, писателя Н. В. Гоголя, певца Ф. И. Шаляпина и многих других. Для русских художников, писателей, скульпторов, музыкантов, артистов, показавших значительные способности, считалось обязательным пройти дополнительное обучение в Италии, отшлифовать свои знания и мастерство, обрести, если хотите, своего рода квалитет, аттестацию степени таланта и мастерства в искусстве. Что же касается итальянской промыш