Очевидно, ничем иным, кроме неумения считать народную копейку, нельзя объяснить и тот факт, что иногда в качестве положительного считают, будто общественное питание можно удешевить за счет разведения и вылова рыбы в местных водоемах. Какое все это имеет отношение к заводской столовой? Кому же предстоит собирать грибы и удить рыбу, заводить пасеку и свинарник? Очевидно, заводским работникам. Но ведь все это ложится на себестоимость!
Давно прошли те времена, когда завод организовывал подсобные хозяйства, разводил свиней. И это еще вопрос, понизит ли стоимость обедов подобная операция для государства. Более того, можно точно сказать, что расходы будут выше, чем в любом специализированном животноводческом хозяйстве. Разница лишь в том, что эти затраты будут спрятаны, утоплены в пучине заводской себестоимости продукции. Предприятие, как говорится, все выдержит. Но народному хозяйству от этого пользы мало, а вреда много.
Другое дело, когда организуется промышленное специализированное и концентрированное производство сельскохозяйственной продукции. В нашей практике имеются яркие примеры таких предприятий.
В Московской области построен и работает комбинат по разведению, выращиванию и откорму 108 тыс. свиней в год весом 112 кг каждая. Эта гигантская ферма создана на строго научной и промышленной основе и имеет большую экономическую эффективность производства.
Общие, в том числе на содержание свиноматок, хряков и поросят, затраты рабочей силы на откормочную голову составляют 1 час 54 минуты и 48 секунд. Всего 72 рабочих управляются с огромным хозяйством. Если же подсчитать затраты рабочей силы непосредственно на откорм, то трудоемкость на каждую откормленную свинью составит всего 38 минут 55 секунд, на что достаточно 24 рабочих с восьмичасовым рабочим днем. Расход кормов на 1 кг привеса составляет 3 кг 635 г, в том числе косвенный расход 556 г на содержание свиноматок, хряков и ремонтного молодняка.
Пусть читатель не удивляется ни секундам, ни граммам. При таком масштабе производства это имеет громадное значение.
Между тем в обычных мелких и неспециализированных хозяйствах расход корма в два с лишним раза больше, а производительность труда в несколько раз ниже.
В упомянутый комбинат входят животноводческие помещения общей площадью более 75 тыс. м2, с отличными дорогами примерно такой же площадью. Здания оборудованы на современном уровне машинами, приборами, водопроводом, канализацией и вентиляцией. Около двух десятков свинарников, пять кормоприготовителей (кухонь по группам животных), завод комбикормов со складами, механическая мастерская и гараж, котельная, рампа для погрузки животных, цех по обработке и утилизации навоза, санпропускник, корпус бытовых и вспомогательных помещений, лаборатории — это далеко не полный перечень всего, что имеется на предприятии.
Организованы службы на уровне крупного и сложного хозяйства: зоотехническая и ветеринарная, административная и научно-техническая (лаборатории для исследований области биологии, патологии и др.), транспортная и энергетическая, снабжения и сбыта.
Таким образом, здесь налицо все присущее специализированному промышленному крупному предприятию: современная технология, четкий ритм производства, отличная организация управления и как следствие высокая производительность труда. В распоряжении специалистов и рабочих есть оборудование, с помощью которого можно создать микроклимат для любой возрастной группы животных, применить обработку ультрафиолетовыми лучами или использовать комплексную механизацию и автоматизацию отдельных процессов, дезинфекцию помещений.
Подобное хозяйство создано и в Горьковской области. Каждый день оно отправляет на мясокомбинат 300 свиней весом по 112 кг, получив за первый год работы 12 млн. руб. чистой прибыли.
Словом, созданы крупнейшие предприятия со всеми характерными чертами специализированной сельскохозяйственной индустрии. Именно это обстоятельство является главным технико-экономическим фактором. Урожай от подобной специализации и концентрации всегда высокий. Именно это направление разработано и принято в экономической политике нашей партией и получает все более широкое внедрение в жизнь.
ЧТО ВИДНО ИЗ ОКНА ВНЕШНЕЙ ТОРГОВЛИ
Первая заповедь заграничной работы. — Торговать или воевать. — Провал экономической блокады. — Индийский металл. — Покорение Гиндукуша. — Работать оперативно и целенаправленно. — Еще раз о техническом обслуживании. — ЭВМ заведует складом. — Стимулирование экспорта.
Из окна внешней торговли видно многое. Речь, конечно, идет не об окнах центрального здания Министерства внешней торговли на Смоленской площади в Москве, а о том, что особенно заметно при контактах с деловыми людьми изо всех стран мира, о возможности наблюдать непосредственно за жизнью многих государств и наций, за их промышленностью, сельским хозяйством, культурой, экономикой, образом жизни и многим другим, что доступно работникам внешнеторговых организаций.
За свою жизнь мне пришлось неоднократно сталкиваться с вопросами внешней торговли. В 1941 году — в Германии, в 1957 и 1959 годах — в Соединенных Штатах Америки, в последующие годы — в Министерстве внешней торговли СССР в качестве заместителя министра. Кроме того, за годы работы на самых различных участках промышленности контакты с внешнеторговыми организациями поддерживались постоянно. Это было связано с экспортом наших товаров и с приобретением по импорту необходимых машин, оборудования и т. д. Вообще говоря, ныне редкий руководящий работник промышленности остается вне орбиты внешней торговли.
Монополия внешней торговли строго регламентирует отношения нашей промышленности и всего народного хозяйства в целом с зарубежными странами. Это нисколько не мешало и не мешает, а скорее, помогает взаимодействию внешнеторговых организаций с представителями самых различных отраслей народного хозяйства. Напомню, что декрет о национализации внешней торговли В. И. Ленин подписал 22 апреля 1918 года, то есть практически тогда, когда Советская власть делала свои самые первые шаги. За время, прошедшее с той поры, внешняя торговля Советского государства приобрела значительную силу и играет большую роль в народном хозяйстве страны.
В. И. Ленин придавал монополии внешней торговли исключительное значение. И это не было формальным вопросом. Речь шла и идет о том, чтобы внешняя торговля стала каналом с большой пропускной способностью для того, чтобы иметь широкие деловые отношения с капиталистическими странами, необходимые нам для восстановления и развития народного хозяйства. Торговые отношения и сношения с заграницей должны способствовать подъему нашей экономики, и в первую очередь промышленности. Ленин радовался первым нашим экспортным сделкам по продаже леса в Англию, расценивая это как фактический прорыв блокады. Он придавал огромное значение покупке шведских и немецких паровозов по заключенным ранее контрактам, используя таким образом технику капитализма.
Ликвидация блокады молодого Советского государства и организация внешней торговли — факт исторического значения. По этому поводу Владимир Ильич Ленин со всей определенностью и прямотой заявлял: «Лучшего доказательства и материальной и моральной победы Российской Советской республики над капиталистами всего мира нельзя и подыскать, как то, что державы, ополчившиеся на нас войной… вынуждены, вопреки желанию, вступить на путь торговых сношений, зная, что этим они укрепляют нас»[12].
С тех пор экономика и внешняя торговля Советского государства сделали гигантский скачок от отсталой и слабой в экономическом отношении страны к мощной и великой индустриальной державе. Определенную роль в этом сыграла внешняя торговля первого в мире социалистического государства.
В 1970 году более 100 стран торговали с Советским Союзом. Кануло в вечность время, когда Россия ограничивалась экспортом пеньки, леса, зерна, сала, пушнины. Впрочем, и тогда делались попытки вывозить и полуфабрикаты, если так можно назвать чугун, канаты пеньковые, льняные ткани, произведения русских умельцев-кустарей. Но было это в весьма малых дозах.
Отсталость экономики царской России сказывалась на всей структуре ее внешней торговли. Возьмем для примера торговлю пушниной и меховыми товарами. Россия издавна считалась крупнейшим поставщиком этих товаров на мировой рынок. Соболь, каракуль и каракульча, белка, песец, куница, колонок, бобер, выдра, морской котик, заяц-русак — все это было широко известно во всем мире и представляло собой первоклассный экспортный товар. Однако вряд ли многим известно, что торговля пушно-меховыми товарами приносила России пассивный внешнеторговый баланс.
Тайна этого парадокса проста. Мы, скажем, вывозили каракуль, но вывозили сырыми, необработанными шкурками. Секрет его выделки и превращения в готовый красивый мех высокой ценности хранили немецкие фабриканты. В частности, город Лейпциг немалую долю своих доходов и благополучия получал от русского каракуля. Дореволюционная Россия была монопольным держателем и экспортером каракулевого сырья, а немцы — монополистами по переработке и продаже готового каракулевого меха. А соотношение цен было таким, что немцы, продавая русским купцам в переработанном виде лишь небольшую часть шкурок, закупленных в России (большую часть они сбывали в другие страны), только за это выручали больше золота, нежели платили за все вывезенное из России каракулевое сырье.
Каракуль не исключение. Ценнейшие меха выдры, морского котика и других животных мы обрабатывать не умели. Вывозили их сырьем, продавали англичанам, а потом втридорога покупали их уже выделанными, обработанными на английских или французских меховых фабриках.
За свою отсталость царская Россия расплачивалась, как расплачивается любая страна, вывозящая сырье и импортирующая готовые промышленные изделия, изготовленные из этого сырья. В период быстрого капиталистического развития России количество полуфабрикатов и готовых изделий на экспорт несколько увеличилось, но никогда не доходило дело до экспорта машин и оборудования. Только после Великой Октябрьской революции с развитием советской промышленности начались, сперва небольшие, поставки некоторых видов машин. Затем они приобрели большой размах. И с каждым годом внешнеторговые организации страны все более ускоренно развивают экспорт советских машинно-технических изделий. Вместе с тем мы не отказываемся от экспорта традиционных видов сырья и полуфабрикатов. Но и тут наблюдается совершенно определенная тенденция к их облагораживанию, повышению качества и степени обработки, а стало быть, и выгодности для государства.