В другой раз путь кораблю преградили сталкивающиеся скалы — Симплогады. Они расходились на мгновение и снова смыкались, ударяясь с грохотом одна о другую. Вокруг них клокотали и с ревом кружились в неистовом водовороте морские волны.
Симплегады загораживали проход в воды Эвксинского Понта — «Гостеприимного моря».
Пустили аргонавты голубя между скалами. Пролетел голубь, столкнувшиеся скалы вырвали у него лишь кончик хвоста. Значит и «Арго» пройдет невредим. Дружно налегли аргонавты на весла, но обрушилась на корабль волна высотой с гору, и закружился он в водовороте. Тогда вступилась за героев богиня Афина Паллада. Удержала она могучими руками скалы и толкнула «Арго» с такой силой, что он вынесся стрелой из пролива.
Наконец путешественники достигли Колхиды. Царь Эет согласился отдать Ясону золотое руно, если тот сумеет запрячь в железный плуг медноногих быков, дышащих огнем, распахать поле, засеять его зубами дракона, а когда вырастут из этих зубов закованные в броню воины, всех их перебить.
С помощью волшебницы Медеи, дочери царя, Ясон совершает этот подвиг. Боги вселили в сердце Медеи любовь к Ясону. Опа помогает герою похитить золотое руно и бежит вместе с аргонавтами из Колхиды.
Гордо возвращается корабль «Арго» с золотым руном на родину.
Сказание о походе аргонавтов было сложено в незапамятно-древние времена. Неизвестные поэты, жившие еще задолго до Гомера, воспели этот поход. Песни их, не дошедшие до нашего времени, возбуждали воображение позднейших поэтов древней Эллады, создавших свои «Аргонавтики», как называли обычно произведения о легендарном походе «Арго». Одна из таких «Аргонавтик» написана Аполлонием Родосским. Он жил во втором веке до нашей эры, был современником знаменитого географа Эратосфена и после него ведал Александрийской библиотекой, в которой хранилось богатейшее собрание рукописей (около полумиллиона). В этом хранилище, надо думать, можно было найти и песни об аргонавтах.
Не так много известно народных сказаний, оставивших столь же глубокий след в науке и литературе. Эврипида, великого древнегреческого писателя, увлек трагический образ Медеи. Всем пожертвовала она для Ясона, а он ушел от нее, взял другую жену. Убивает Медея соперницу, убивает своих детей, рожденных от Ясона, и, жестоко отомстив ему, улетает на крылатых конях. Эврипид создает трагедию «Медея». Героиня этого произведения возбуждает сострадание зрителя. Ведь ее так вероломно обманул Ясон! Древнеримский писатель Сенека тоже пишет трагедию о Медее. Для него она — бесстыдная женщина, детоубийца.
Вдохновляет поэтов и рассказ о самом путешествии героев. Аполлонию Родосскому нет дела до семейной жизни Ясона и трагедии обманутой Медеи. Аполлоний пишет свою «Аргонавтику» о походе «Арго». Он кончает ее возвращением корабля на родину.
А ученые древнего мира и исследователи позднейших времен ищут в песнях об аргонавтах сведения о морях, об островах, о Колхиде, о народах, про которые поведали герои «Арго». Ведь сказание об аргонавтах — это самый старинный свод знаний древних греков о морях и землях, расположенных на восток от их страны. «Аргонавтики» помогают читать страницы истории.
Надо только уметь увидеть за легендарным покровом подлинные события, настоящую жизнь[7].
В описании подвигов Ясона в Колхиде историк обратит свое главное внимание не на извергающих пламя быков, которых Ясон должен был запрячь в царский плуг, чтобы вспахать пашню, а на самый железный плуг. «Это очень важное известие, — скажет ученый. — Значит, племена, жившие на территории Колхиды, уже во времена аргонавтов имели развитое земледелие, выплавляли металлы, изготовляли железные плуги».
Очень важно и известие о золотом руне в сказании об аргонавтах. Наиболее вероятно, что за сказочным образом золотого руна скрываются сведения о добыче золотого песка в Закавказье. Баранью шкуру клали на дно золотоносной реки или ручья, закрепляли ее по краям, чтобы не унесло течением, и вода наносила в шерсть шкуры (в руно) золотой песок. Этот способ добычи золота, распространенный в древнее время, нашел поэтическое выражение в образе золотого руна.
Интересно и то, что в «Аргонавтике» Аполлония Родосского есть упоминание о записях, сохранявшихся обитателями Колхиды. В этих записях «изложены все пути и пределы воды и суши для путешественников». Одни историки предполагают, что это упоминание о «записях» (под которыми, возможно, подразумеваются карты) навеяно преданиями об египтянах. Другие — считают возможным наличие у древних колхов простейших географических карт.
Для географа в особенности примечательно описание путей, которыми прошел легендарный корабль. Можно ли отыскать их на географической карте? Совпадают ли сведения о землях и реках в сказании с тем, что знаем теперь мы о расположении земель и рек бассейна Черного моря?
Все поэты, писавшие «Аргонавтики», приблизительно одинаково излагают путь аргонавтов в Колхиду. В описаниях с географической точностью вырисовывается морской берег, вдоль которого плыл корабль «Арго». И нетрудно угадать под другими названиями и Босфор, и морской берег до устья Дуная, и побережье Крыма, и берег Азовского моря до Дона.
В «Аргонавтиках» Дунай именуется рекой Истр, а Дон— рекой Танаис. Миновав устье Дона, аргонавты достигают устья реки Кубани, а оттуда плывут к низовьям Риони, текущего по Колхидской низменности. Риони именуется греческими путешественниками рекой Фасис, видимо, они впервые увидели там редкостных птиц — фазанов.
Уже самое совпадение географической канвы в описаниях разными поэтами пути аргонавтов в Колхиду свидетельствует о том, что все они основывались на одном и том же источнике — древнейших песнях о путешествиях, которые происходили в действительности. Возвращение героев на родину каждый поэт описывает по-своему. Ученые давно уже высказали предположение, что обратный маршрут не был изложен в первоначальном сказании, а позднейшие поэты прибавили рассказ об этом пути, чтобы сделать сказание еще интереснее. Но и тот поэтический вымысел, который содержится в «Аргонавтиках», интересен ныне науке. И совсем не лишне сравнить описания обратного пути аргонавтов в различных «Аргонавтиках», пьесах и других произведениях, сложенных античными поэтами и писателями разных столетий.
Гесиод, поэт, живший в VIII веке до нашей эры, направляет аргонавтов из Колхиды на юг. Мореплаватели выплывают на корабле «Арго» по реке Фасису в Океан, опоясывающий кольцом Землю. Оттуда попадают в Африку, плывут по какой-то реке или озеру Тритону и выбираются наконец в Средиземное море.
Трагик Софокл говорит о таком же обратном пути аргонавтов.
Географ Гекатей Милетский поясняет, что корабль «Арго» вошел в Средиземное море по Нилу, начинающемуся из Океана.
Постепенно греки лучше знакомятся с Югом. После походов Александра Македонского Юг для?кителя Греции становится уже не столь таинственным, каким он был прежде. Греки знают уже, что Фасис не впадает в Океан и что Нил не вытекает из Океана. И вот корабль «Арго» отправляется на родину по новым путям. Воображение поэтов направляет его не на Юг, а на Север, по-прежнему полный загадок и тайн.
И, послушный фантазии поэтов, корабль «Арго» отплывает из Колхиды на Север. Он плывет морем к устью какой-либо из северных рек, у одних поэтов к Танаису, у других — к Истру, поднимается по реке до истоков ее, а оттуда аргонавты переносят его посуху до северного Океана. Мимо малоизвестных земель, в которых современный географ угадает Британские острова, с приключениями плывут герои из северных вод к Средиземному морю.
Аполлоний Родосский, создавший последнюю «Аргонавтику», нашел для возвращения героев на родину еще один путь. Корабль «Арго» плывет к устью Истра, поднимается вверх по реке, а оттуда попадает в Адриатическое море, возле которого, по представлению поэта, находятся верховья Истра, то есть Дуная.
Так, сравнивая различные пути аргонавтов в произведениях разных поэтов, мы узнаем о развитии географических представлений у древних греков…
По морю легенд и солнечной юности, морю странствователей и поэтов плывет белой чайкой корабль «Арго». По преданию, этот корабль, на котором совершилось славное плавание, был вознесен богами на небо. Люди оказали легендарному кораблю еще больший почет. Ведь нет чести более великой, нежели с доброй славой остаться в памяти у людей. Корабль удостоился этой чести. Его помнят спустя тысячелетия.
Облекается быль о странствии в изукрашенный узорами волшебный наряд, в покров сказки, мифа, легенды. И случается, что потомки людей, соткавших сказочное одеяние для были, уже не замечают ее. Они думают, что перед ними одно только красивое одеяние.
Прислушаемся к медлительной речи рассказчика о необыкновенном. Не спеша, с расстановкой ведет он рассказ. Но и нетерпеливые не покидают его. Чтобы напоить жаждущего ключевой водой, достаточно немногих минут. Но кто скажет, сколько надобно времени, чтобы утолить жажду любопытства, узнать неизведанное и неведомое?
«…Мы поднялись и стали ходить по острову, питаясь плодами, пили воду из каналов и пробыли там до вечера. И мы увидели большое и высокое дерево и, взобравшись на него, заснули на верхушке, и я поднялся на верхнюю ветку. Когда же настала ночь и стемнело, пришел дракон и, осмотревшись направо и налево, направился к тому дереву, на котором мы сидели».
Откуда взяты эти слова? Может быть, из древней египетской сказки, записанной на папирусе? Может, потерпевший кораблекрушение в водах Великого Зеленого моря вновь начинает свое повествование? Нет, эти слова принадлежат не ему. К нам обращается путешественник, живший тремя тысячелетиями. позже древнеегипетского мореплавателя: «Узнайте, о братья, и выслушайте от меня рассказ… Он более удивителен, чем рассказы, услышанные в предыдущие дни». Это Синдбад-мореход. Об его приключениях еще в детстве поведала нам мудрая и лукавая Шахразада.
Нужно ли напоминать самое содержание сказки о Синдбаде-мореходе, одной из всемирно-известных сказок, вошедших в «Тысячу и одну ночь»? Вероятно, достаточно вспомнить только название ее, для того чтобы возникли знакомые образы.