— Тихо, тихо ребята, — поразительно ласково попросила Ольга Павловна. Шум в классе моментально прекратился. — У нашей Ярославы буквально на днях случилась беда, — женщина с притворной грустью вздохнула. — Сгорел дом, при пожаре погиб отец, а сама Яра от стресса потеряла память, — класс настороженно замер. — Хорошие мои, — в ее голосе отчетливо послышался металл, — я вас очень прошу помочь Ярочке вспомнить, насколько сильно вы были дружны.
Я стиснула зубы. Вот зараза-то! Ясно же, что в классе уважением я не пользовалась. Стерве, вне сомнений, об этом известно, и сейчас она фактически отдала команду «растерзать!».
— Это мы быстро сделаем. Ярослава все-все вспомнит, — торжественно заявила симпатичная русая девушка с первой парты и злорадно усмехнулась.
— А не вспомнит, так по новой прочувствует всю силу нашей дружбы, — с усмешкой добавила сидящая с ней рядом темноволосая красавица. Тотчас зазвучали насмешки и хохот одноклассников.
М-да, тот еще гадюшник. Чувствую, учеба предстоит «веселая».
Не отреагировав на происходящее, Ольга Павловна спокойно предложила:
— Садись, Яра, на свое место.
Класс замер в предвкушении моих действий. Все желали насладиться моим унижением.
Не дождетесь!
Посмотрев прямо в глаза классной, я усмехнулась.
— Вы очень отзывчивый человек, Ольга Павловна. Потому, уверена, покажете мою парту. К сожалению, и этого не помню, — я демонстративно пожала плечами.
Помедлив пару секунд, педагог сухо ответила:
— Четвертый ряд, последняя парта.
Кто бы сомневался, что сижу в самом дальнем углу и в одиночестве.
Улыбнувшись наблюдающей за мной женщине, спокойно пошла к своему месту, не реагируя на язвительные шепотки. Краем глаза отметила лежащие на столах одноклассников учебники химии.
Мысленно поблагодарила тетю за предусмотрительность: та побеспокоилась даже узнать расписание, не пришлось тащить все книги. Достала из рюкзака тетради и ручки, последним выудила уже знакомый учебник. Удобно разместив все на парте, устремила взгляд на вставшую из-за стола учительницу.
Что-то сказав той на прощание, Ольга Павловна вышла из кабинета.
— Поздравляю всех с началом нового учебного года, — хорошо поставленным голосом проговорила химичка. — Программа по химии сложная. Прошу отнестись к учебе с полной ответственностью, иначе экзамены не сдадите, — пробежали недоверчивые шепотки, послышались смешки. Оставив их без комментариев, учительница продолжила: — Сейчас я объясню новую тему, а на втором уроке начну по ней спрашивать, — посмотрев на меня, женщина строго добавила: — Ярослава, Ольга Павловна сообщила, что ты планируешь в этом году исправлять свою успеваемость. Слушай внимательно. Я тебя обязательно спрошу, — в кабинете моментально началось оживление. — Тихо! — гаркнула женщина. — Итак, начнем.
К удивлению, педагог оказалась настоящим профессионалом. Поразительно просто она объясняла действительно сложную тему и рассказывала даже то, чего не имелось в случайно изученном мною от корки до корки учебнике. Было реально интересно ее слушать.
За первую короткую перемену к моей парте никто не подошел. Одноклассники энергично шуршали страницами учебников: готовились к опросу. Правда, взгляды на себе я чувствовала беспрестанно. Но старательно не обращала внимания.
Сразу же после звонка на урок химичка уселась за свой стол и громко сказала:
— Игнатьева, к доске.
В кабинете моментально началось шевеление, снова послышались смешки. Одноклассники ожидали моего фееричного позора.
Встав и гордо выпрямившись, я прошла по проходу и остановилась у исписанной напополам доски.
— Ярослава, выбери из перечня вещества, вступающие в окислительно-восстановительное взаимодействие, — сухо предложила химичка. — Составь соответствующие уравнения реакций.
Молча кивнув, принялась выполнять задание. Никаких сложностей не возникало: я отлично помнила объяснения педагога. Кроме того, словно подсказывая, перед глазами по мере необходимости всплывали нужные страницы учебника.
— Готово, — сообщила, положив маркер на специальную полочку.
— Хм, — учительница изучила написанное на доске. Удивленно покачала головой. — Ты меня приятно поразила. Если так пойдет и дальше, только порадуюсь. Садись, пять.
Довольно улыбнувшись, я неспешно направилась обратно к своей парте. Мое торжественное шествие одноклассники провожали угрюмыми, недоверчивыми взглядами. Впрочем, мне на это сейчас глубоко плевать: я молодец, справилась.
Садясь на стул, услышала громкий злобный шепот:
— Рано радуешься, нищебродка.
Вычислять, кто из парней попытался меня задеть, нужды не видела: голос-то отлично запомнила. Усмехнувшись, спокойно сообщила:
— За оскорбление — первое и последнее предупреждение.
По классу пролетел удивленный гул. Не такой от меня реакции ожидали, не такой. Да вот только третировать себя не позволю.
— А что сделаешь-то, а? — повернувшись ко мне, вполне миролюбиво поинтересовался светловолосый кареглазый юноша.
— Определюсь по ходу, — ответила холодно. — Но больно будет абсолютно точно.
— Удивляешь, Игнатьева, — одобрительно пробормотал парень.
— Прекратить разговоры! — громко приказала химичка. Опустив голову, она посмотрела в классный журнал. — К доске сейчас пойдет Андрей Юрьев.
Обреченно вздохнув, мой собеседник с унылым выражением на лице поплелся решать уравнения. Его поддерживали добродушными шутками и пожеланиями завалиться максимально быстро.
Проводив парня взглядом, я подперла рукой щеку. Делая вид, что читаю учебник, с теплой грустью вспомнила о Свете. Как там она? Надеюсь, получила удовольствие от завтрака с принцем. Сожалела ли я, что не пошла? Если честно — чуть-чуть. Впрочем, сделанного не воротишь.
Неожиданно в классе стало шумно. Подняв голову, осмотрелась. Педагога не наблюдалось. Когда и куда та ушла, я благополучно прозевала. Заметив, как две девушки, отпускавшие в мой адрес язвительные комментарии, встали и направились в мою сторону, откинулась на спинку стула. Похоже, одноклассницы решили воспользоваться моментом и продемонстрировать прямо сейчас нашу «дружбу».
Грациозно сев на свободное место рядом со мной, темноволосая растянула губы в фальшивую улыбку. Ее русоволосая подруга замерла неподалеку.
— Давай знакомиться по новой, — мило проворковала темненькая. Я вопросительно изогнула бровь. — Меня зовут Наталья Степанова. Я дворянка, но всегда была к тебе очень, очень добра, — класс встретил ее слова громким хохотом. Едва сдержав ухмылку, девушка продолжила свою игру: — Ты совсем одна теперь, да, бедняжечка? — мурлыкнула с притворным сочувствием. — И дома-то больше нет, и денег, даже одежды не осталось, — Наталья пощупала лацкан моего пиджака. Определив дорогую ткань, удивленно хмыкнула. — Но родственники-то долго терпеть содержанку не будут. Ты внешне ничего так стала, глядишь, кто из обеспеченных старичков и клюнет. Мой тебе дружеский совет: ищи покровителя, пока снова в мышь не превратилась, — она невинно похлопала пушистыми ресницами.
Под раскатистый смех одноклассников я крепко стиснула зубы. Эта гадина, в отличие от того, кто назвал меня нищебродкой, оскорбила очень тонко. Вот сука!
Изобразив на лице озабоченность, подалась вперед и с участием спросила:
— Хлопотное, наверное, у тебя дело? Данью сильно обкладывают? — я сочувственно покачала головой. Темноволосая недоуменно захлопала ресницами. — Ну как же? Ты ведь из жалости бедным девушкам помогаешь найти покровителя, разве не так? Или я что-то неверно поняла? — уточнила максимально бесхитростно.
— Уела-а-а! — заливисто расхохотался один из юношей.
— Ну ты даешь, Игнатьева! — сквозь смех сообщил другой парень.
Безупречная кожа на лице Натальи пошла ярко-алыми пятнами. Она сердито запыхтела, явно потеряв дар речи. Наконец, справившись с эмоциями, прошипела как змея:
— Ты еще пожалеешь, простолюдинка!
Резко встав, одноклассница глянула на ошалевшую от моей наглости спутницу. Затем молча направились к своей парте. Ее соседка засеменила следом.
Я опустила глаза на учебник, в душе испытывая ни с чем не сравнимое чувство удовлетворения. Понимаю, на этом дело не закончится, но все же было приятно: первый раунд остался за мной.
Через пару минут в кабинет торопливо вошла неизвестно откуда вернувшаяся химичка. Властно призвав разбушевавшийся класс к порядку, дала домашнее задание, и буквально сразу же прозвенел звонок с урока.
Неторопливо собирая школьные принадлежности, задумалась куда сейчас идти. По расписанию русский, но где находится кабинет, даже не представляю.
— Ты в столовую идешь? — неожиданно услышала доброжелательный голос. Подняв голову, встретилась взглядом с кареглазым Андреем Юрьевым. Нахмурилась, не зная, что сказать. — Я провожу. А после вместе пойдем на русский, — верно оценив мое замешательство, добавил парень.
— Спасибо, — поблагодарила искренне и, закинув лямку рюкзака на плечо, пошла за добровольным сопровождающим.
Добрались в столовую мы без происшествий. Проведя через огромное помещение к раздаче, Андрей на личном примере показал, где брать поднос, а где ложку и вилку. Выстояв вместе со мной длинную очередь, он указал на один из пустых столиков.
Устроившись напротив меня, юноша пожелал приятного аппетита и принялся есть. Подобному соседству за обедом я не возражала. Парень, судя по всему, неплохой.
Школьная еда оказалась приготовлена весьма недурно. Однако насладиться ею в полной мере не получилось: постоянные взгляды не позволяли расслабиться. Даже Андрей, хоть и старался не показывать интереса, явно изучал меня. И как бы я себя ни убеждала, что повышенное внимание мне безразлично, это не так. Внешне невозмутимая, внутри словно натянутая струна — долго ли выдержу?
Закончив с трапезой, промокнула губы салфеткой. Открыто посмотрев на одноклассника, в лоб спросила:
— Что не так?
Тот не стушевался:
— Ты стала совсем другой. И внешне, и по характеру.