— Я нашел его, — пропел он. — Я нашел его, я нашел.
— Хотите лимонный кекс? — спросила я. — Я никому не скажу.
***
Саро развязал кожаный шнурок и показал мне внутреннюю часть кошеля. Он засунул в рот половину кекса, и его щеки надулись, как у бурундука, который пытается съесть грецкий орех.
Я заглянула. Внутри находился маленький кусок дерева, испачканный какой-то коричневой гадостью. Совершенно обычный.
Саро прижал к себе кошель.
— Старый сеньор оказал моему клану большую услугу. Мне с юности пришлось служить ему в красном доме. Это большой дом на вершине горы.
Он поднял лапки так высоко, как только мог.
— Большой. Много зданий. Вокруг зданий — колючий забор. Он подчиняется только сеньору и открывается только тем, у кого есть домашний талисман. Управляющий дал мне талисман и обязанности ходить в лес, чтобы собирать травы и ягоды. В лесу жил курго.
Он понизил голос. Очевидно, что курго произвел впечатление, и не очень хорошее.
— Он приходил к дому, и никто его не прогонял, потому что он оказал услугу старому лорду. У него не было домашнего талисмана, но он подходил прямо к забору и говорил мне, что я вкусный и, что он меня съест.
Саро задрожал.
— И старый лорд это терпел?
— Старый лорд сильно скорбел. Он удалился в свои комнаты и больше не выходил. Я ведь совсем маленький. Жизнь тяжела для мелюзги. Никто не заботится. Никто меня не замечал. Я должен был ходить в лес, чтобы выполнять свои обязанности, и если бы курго нашел меня, мне пришлось бы убегать и прятаться. У сеньоры Адиры не было никакой власти, она была всего лишь поваром, и все плохо к ней относились, но она всегда позволяла мне прятаться на своей кухне. Курго стоял снаружи у забора, прямо у кухонной двери, и кричал ей, чтобы она отдала меня ему. Он обзывал ее и говорил, что убьет, когда она выйдет в лес.
— А где был Зедас, когда все это происходило?
— Зедас очень важен. Очень старый. Он ничего не замечает, если только это не важно для сеньора.
Мое мнение о Зедасе опустилось еще ниже.
— Однажды курго поймал меня, откусил мне палец и съел его. — Саро показал мне свою культю. — Он сказал, что я слишком вкусный, чтобы съесть все сразу. Я очень быстро побежал на кухню. Курго пытался преследовать меня, но колючая изгородь не давала ему пройти. Курго кричал и бил крыльями, когда сеньора Адира нашла меня в шкафу. А потом она взяла большую палку и велела колючему забору открыться и пропустить ее. У нее не было домашнего талисмана, но забор повиновался. Курго зашел на территорию, хотя ему было запрещено, и тогда она избила его палкой. И она била, била, и била его.
Саро замахал своими крошечными кулачками.
— И курго закричал, и воззвал к сеньору, и она ударила его снова, пока палка не сломалась. — Саро улыбнулся. — Она дала мне кусок сломанной палки, чтобы я больше не боялся. На нем все еще есть кровь курго. Иногда, когда мне становится по-настоящему страшно, я достаю его и нюхаю, и тогда я больше не боюсь.
Шон и Корос прервали свой матч-реванш и теперь смотрели на нас. Они оба казались немного встревоженными.
— А вы не хотите его понюхать? — предложил Саро.
— Спасибо, но нет.
Маленький зверек убрал свой кошель и потянулся за другим кексиком.
— Саро, а вы знаете, почему Зедас не хочет, чтобы ваша сеньора посещала Землю?
— Сеньора — самая сильная на Горе. У нее много врагов. Очень, очень много. Зедас беспокоится, что если она спустится с горы, то враги могут причинить ей вред.
— Я никому не позволю причинить ей боль, — сказала я ему. — Эта гостиница — моя Гора. Я храню ее в безопасности.
Зал ку-ко взорвался.
***
Я наблюдала за дебатами, но разделение моего внимания на три части заставило меня немного замедлиться, поэтому, когда маленький розовый ку-ко вырвал серебряную капсулу газовой гранаты, я не отреагировала достаточно быстро. К тому времени, как мой мозг обработал визуальный сигнал, ку-ко уже сжал капсулу между ладонями. Из нее вырвался столб пурпурного дыма. Гостиница кричала в моей голове предупреждение о парализующем средстве. Я проделала дыру в комнате ку-ко, выпуская воздух на лужайку, и активировала звуковую атаку.
Страшный вой, похожий на визг слона и тигра в унисон, разнесся по комнате. Услышав крик их самого страшного естественного хищника, у ку-ко в мозгу произошло короткое замыкание. Хищник был позади них, перед ними была залитая солнечным светом дыра, и поэтому они сделали то, что ку-ко делали лучше всего. Они повалили в нее.
Стайка ку-ко выскочила на лужайку, разбегаясь на бегу, визжа, направляясь прямо на Шона и Короса. Глаза медамота сверкнули. Он сжал руки в единый кулак, опустился на одно колено и прижался лбом к пальцам, повторяя:
— Я не буду гнаться, я не буду гнаться, я не буду гнаться, Пожиратель, дай мне силы, я не буду гнаться.
Шон встал рядом с Коросом и положил руку на плечо Медамота. Я запечатала комнату, пропылесосила ее, снова наполнила воздухом и запустила наружные сети. Они вылетели из-под крыши, упали на ку-ко и сжались, собрав философов в три больших комка на траве. В один миг все было кончено.
Саро стащил еще один кекс.
— Все кончено, — сказал Шон Коросу.
Медамот выдохнул.
— Ваш брат — хороший солдат, — сказал Шон. — Давайте. Нам надо еще кое-где побывать. Мы можем поговорить по дороге.
Они покинули лужайку.
Я подошла к большим сетчатым шарам с ку-ко и уставилась на Первого филолога Тека своим пристальным взглядом хранителя. Он судорожно сглотнул.
— Мне совсем не смешно, — сказала я ему.
— Наши извинения.
— Вы гарантировали, что никто из ваших людей не принесет оружия.
Корень гостиницы вырвался из земли, удерживая преступника в воздухе. Тонкое щупальце обвилось вокруг его клюва, закрывая морду.
— Он молод, — выдохнул Тек. — Он не понимал последствий своих действий. Мы молим о пощаде.
Я повернулась лицом к потенциальному убийце.
— Зачем? Что же было так важно?
Щупальце отпустило достаточно, чтобы он мог говорить.
— Правда, — прощебетал он. — Правда была скрыта от нас.
Я снова надела ему намордник и посмотрела на Тека.
— Одна молодая фракция использовала все отведенное им время, — объяснил Первый филолог. — Они не смогли закончить свой спор.
— И это оправдывает убийство всех подряд? Что является риторическим вопросом, на который ответ — нет.
— Он не продумал все до конца, — пропищал другой ку-ко.
— Он проглотил капсулу еще до того, как прибыл сюда. Это предумышленное убийство.
— Милосердия, — пронзительно закричал Тек.
— Вы не понимаете азарта пылких дебатов, — сказал ку-ко из другой клетки.
— Некоторые дебаты не стоят того, чтобы их вести.
Возмущенный хор воплей запротестовал.
— В дебатах всегда есть польза, — сказал Тек.
— Назовите хоть один спор, который не стоит того, чтобы его вести, — крикнул другой ку-ко.
— Что было раньше: курица или яйцо?
В ответ последовало ошеломленное молчание.
— Очевидно, курица была раньше, — раздался чей-то голос. — Кто-то же должен был отложить яйцо.
— Курица должна была из чего-то вылупиться, — возразил другой ку-ко.
Я усилила свой голос до низкого раската грома.
— Это не имеет значения. От обсуждения этого вопроса не будет никакой пользы. Никакой пользы обществу, никакого улучшения качества жизни или развития науки. Это бессмысленный вопрос. Никто из вас не ищет правды. Вам просто нравится спорить и ссориться.
Мои пленники возмущенно уставились на меня. Я совершила невозможное. Я объединила ку-ко.
Молодой ку-ко свисал с корня, выглядя печальным и жалким. Я могла бы отправить его с Земли на какую-нибудь ужасную планету. Я могла бы поместить его в одиночную камеру, что почти наверняка свело бы его с ума. В конечном счете половина ответственности за эту катастрофу легла на мои плечи. Мне следовало бы внимательнее рассмотреть их, когда они вошли, и отреагировать быстрее. Я не была дилетантом. Я знала репутацию ку-ко.
— Я пощажу его при одном условии. Все вы вернетесь в свои покои и обсудите вопрос по моему выбору.
Они что-то шептали друг другу.
— Я требую ответа прямо сейчас.
— Мы спасем молодого, — сказал Тек. — Задавайте свой вопрос.
— Если бы можно было решить, кто из ваших предков был первым основателем, выиграло бы от этого ваше общество в целом и как? Это очень своевременная дискуссия. Я требую ответа завтра к пяти часам вечера.
— Это достойный вопрос, — объявил Тек. — Мы будем спорить. Вы получите свой ответ.
***
Как и большинство техасцев, я измеряла расстояние в часах. До Сан-Антонио было примерно три часа езды. Шоу начиналось в два часа, а Шон уезжал в половине десятого. Его сопровождали два огромных боевых друга: один высокий, темноволосый и все еще похожий на полинезийца, но без вьющихся светлых локонов и розовых глаз, а другой такой же высокий и густобородый. Я предупредила их, что маленькие дети примут Орро за Хагрида, и Шон нашел это забавным.
День прошел с минимальными чрезвычайными ситуациями. Я заказала еще Гранд бургеров и предоставила их дрифенам. То, чего Орро не знает, ему не повредит. Как бы сильно я не хотела подорвать борьбу Орро, в конце концов, дело было не в Орро или его чувствах. Гость обратился с просьбой, и в моей власти было исполнить ее.
Ку-ко приступили к обсуждению, в котором потенциальный убийца участвовал зафиксированным в своей личной клешне. Я тщательно осмотрела их всех и не нашла никаких других посторонних предметов.
Приходил Уилмос и доставил огромное количество оружия. Я подумала было установить его, но решила подождать Шона.
Мы с Калденией пили чай и смотрели, как Том Лоуренс приближается к шпиону Питерсона. Том стучал в окно, пока мужчина не опустил его.
— Вы из отдела нравов? — требовательно спросил Том.
— Нет, — ответил шпион.
— Вы здесь наблюдаете за моей женой?