Мужской галстук-регата с концами-лопастями и системой крепления, начало XX в.
Галстуки в своем разнообразии говорили на своем языке, как цветы, могли сообщить нам о темпераменте владельца, его профессии, может быть, даже о финансовом статусе, – галстуки владельца магазина, врача и приказчика отличались. Это легко проверить, взглянув на галстуки трех современников эпохи, горожан начала XX века: двух москвичей – врача Ивана Фомина и владельца магазина канцелярских принадлежностей Ивана Беликова – и приказчика Василия Адрианова (по другим сведениям, Андрианова), жителя города Боровичи Новгородской губернии. Галстуки Ивана Фомина сообщают нам о его образовании и службе: рядом с классическим черным галстуком-бабочкой соседствует форменный галстук для учащихся или военных – он стал выпускником медицинского факультета Московского государственного университета, а затем служил врачом в 11-м Фанагорийском полку.
Галстуки московского врача И. В. Фомина, начало XX в., слева направо: галстук-бабочка, Западная Европа (?); галстук-бабочка, комбинированный с манишкой, Западная Европа (?); галстук форменный, для учащихся или служащих
Галстуки приказчика Василия Адрианова очень яркие, ведь среди представителей торговых служащих было много франтов и модников – еще современники эпохи вспоминали, что важным в сфере конкурентной торговли были реклама и обхождение с покупателем: «…Приказчики высшего класса щеголяли французскими словами, у прилавка слышалось: «Merci, madame», «Je vous prie», одеты они были по последней моде, прическа a la Capoule (по имени знаменитого французского артиста), с начесом на лоб, манеры «галантерейные» и т. д.»[58].
Галстуки приказчика В. Адрианова, начало XX в.
Галстуки предпринимателя Ивана Беликова представлены в сдержанных цветах, что не отменяет разнообразия узоров в виде горошка, цветочного орнамента, имитации муара, полосок и клеток, предпринимательство требовало серьезного подхода и множества деловых встреч, яркие пятна в костюме могли навредить результатам. Выбор Беликова положительно оценил бы теоретик и практик модернистской архитектуры Адольф Лоос, выведший формулу правильной одежды в одном из своих остроумных эссе о моде начала XX века: «Ваша одежда современна, если, находясь в культурном центре и случайно очутившись в высшем обществе, вы привлекаете к себе как можно меньше внимания»[59].
Галстуки-регаты с концами-лопастями московского предпринимателя И. А. Беликова, начало XX в.
Культура галстука как важного элемента костюма сменила свой вектор после Октябрьской революции 1917 года. Яркие и изысканные галстуки канули в Лету, превратившись в буржуазный и чуждый новому порядку элемент. При этом нельзя отрицать, что в РСФСР галстук продолжал быть неотъемлемой частью мужского гардероба, просто его вид и текстура значительно упростились, в моде остались галстуки-самовязы, с которых по сути и начиналось развитие этого элемента костюма в XIX веке.
Классические галстуки-регаты московского предпринимателя И. А. Беликова, начало XX в.
Галстук-самовяз, конец 1910-х гг.
Галстук-самовяз остается основным фасоном и в современном костюме. Статус галстука в советский период был нестабилен. Его то объявляли буржуазным пережитком, то молча принимали его существование, то требовали обязательного наличия в костюме. Одно можно сказать точно: он никуда не исчезал и по сей день существует в мужском гардеробе, не забывая при этом меняться от случая к случаю.
Глава 11Дом для головы
Представьте себе, что погружаете голову в Омут памяти[60] и начинаете спускаться сверху на чьи-то воспоминания о городе начала XX века. Приближаясь к земле, видите здания, широкие проспекты, узкие улочки, реки и озера, парки и множество головных уборов жителей города. Они передвигаются в разные стороны и создают видимость почти монохрома. По большей части черные и темно-синие мужские цилиндры, котелки, фуражки разбавлены цветными вкраплениями ярких дамских шляп. Последние всегда привлекали внимание своим разнообразием и вариативностью на живописных полотнах и старинных фотографиях. Мужские шляпы порой теряются рядом с этими монументальными конструкциями, украшенными цветами, перьями сказочных птиц, цветными бантами, вуалетками и многими другими элементами. Головной убор являлся «броским, порой рискованным автографом»[61]. При этом некоторые головные уборы не имели гендера, либо имели, но с небольшими различиями в фасонах. Так, например, соломенные шляпы-канотье были популярны летом как среди мужчин, так и среди дам, но тульи последних были чуть более высокими из-за прически. А среди цилиндров встречались шляпы невысокого фасона, являвшиеся частью дамского костюма-амазонки для езды верхом.
Кабинетный портрет дамы в цилиндре и костюме-амазонке, 1880-е – начало 1890-х гг., фотография А. Ф. Свейковского, Ярославль
Шляпы как элемент костюма или часть одежды существовали не везде и не всегда. У жителей тропических лесов Бразилии, папуасов Новой Гвинеи и индейцев акватории реки Амазонки в XIX веке при виде европейца в шляпе возникал закономерный вопрос о функциональности «дома для головы»[62], как они называли головные уборы по аналогии с существовавшими у них понятиями дома с крышей. Головные уборы в том виде, в котором они привычны нам, стали частью повседневной одежды с эпохи раннего Средневековья. До этого, в эпоху Античности, горожане специальных головных уборов не носили, в качестве покрытия головы использовали край плаща, шарфы, а в качестве украшения – венки. За пределами греческих полисов в дороге носили широкополые войлочные шляпы, в которых не принято было появляться в городе. По прошествии веков шляпа становится традиционным головным убором народов Западной и Центральной Европы, и каждый из них вносил в этот элемент костюма свой сакральный смысл: высокие как горы шляпы моравских валахов, широкие поля шляпы придумали испанцы для укрытия плеч, а павлиньим пером украсили шляпу жители Альп[63]. Все эти элементы постоянно модифицировались в городской культуре.
Стандарты повседневных головных уборов рубежа XIX–XX веков для Российской империи зародились в 1860-е годы. Тогда скучный ряд, состоявший в основном из цилиндров разных фасонов (черного для города и светлого для загородных прогулок), дополнили два типа: касторовые жесткие шляпы-котелки из Великобритании и шитые соломенные шляпы-канотье из Италии[64]. В 1870-е годы уже привычные цилиндры и котелки разбавлялись сезонными головными уборами: зимой это были меховые шапки, войлочные колпаки и картузы, а летом – канотье, панамы, мягкие фетровые шляпы. В 1880-е годы все большее распространение получала шляп а-котелок, более эргономичная в сравнении со шляпой-цилиндром, который по-прежнему был основным мужским головным убором. Русские традиционные головные уборы были представлены на лавках магазинов «русскими бархатными шапками с меховым околышем, а летом – так называемые дворянские фуражки»[65]. В конце XIX – начале XX века ассортимент мужских головных уборов не сильно изменился.
В Российской империи начала XX века бытовали четыре основных фасона шляп: цилиндр – торжественный и праздничный головной убор, котелок – элемент повседневного костюма, фуражка или картуз – головной убор с козырьком, и канотье – соломенная летняя шляпа для досуга.
Мужские шляпы-цилиндры конца XIX – начала XX в., верхний ряд: классическая шляпа-цилиндр из плюша с кожаным футляром для хранения, Западная Европа; шляпа-цилиндр «шапокляк», шляпный магазин и мастерская «Вандраг», Москва; летняя шляпа-цилиндр с деревянным футляром для хранения, Западная Европа, принадлежала, предположительно, петербуржцу, профессору П. Д. Войнаровскому; внизу: шляпа-цилиндр «шапокляк» в сложенном виде, Франция для торгового дома Н. Wauthier, Санкт-Петербург
Рядом с основными фасонами бытовали и другие, самые разнообразные, например панамы, по виду практически не отличавшиеся от современных. Панама (от исп. panama) – летняя широкополая шляпа, соломенная или матерчатая, происходит из Республики Панама в Центральной Америке. Именно оттуда напрямую импортировал настоящие панамы известный московский магазин шляп Георгия Котова, представляя в своем широком ассортименте даже модели, которым можно было придать любую форму и, кроме того, запросто сложить в несколько раз, как носовой платок, и положить в карман.
Мужские демисезонные головные уборы конца XIX – начала XX в., верхний ряд: шляпа-панама с деревянным футляром для хранения, магазин М. Е. Александрова, Москва; классическая шляпа-котелок с картонной упаковкой от московского торгового дома Г. Котова; шляпа-котелок нестандартной модели, Luck & Sons, Лондон, Великобритания, для магазина И. И. Ильина, Санкт-Петербург; внизу: соломенная шляпа-канотье, Западная Европа
Популярными панамы были в конце 1900-х – начале 1910-х годов, в период молодости поэта В. В. Маяковского, который в своей черной широкополой шляпе напоминал члена сицилианской мафии или анархиста-бомбометателя.
Если панамы являлись летними или демисезонными видами головных уборов, то исключительно зимними стали каракулевые шапки со стеганой шелковой подкладкой, носившиеся немного набекрень, и башлыки, ставшие прообразом современных съемных капюшонов. Каракулевую шапку так или иначе можно визуально представить, а что касается термина «башлык», то здесь необходимы пояснения. Башлык (от турец. baslyk, bas — голова) представлял собой головной убор в виде съемного капюшона с двумя длинными концами, которые можно было обматывать вокруг шеи