Стоять тут с ним не пойми для чего я не собиралась. Вряд ли Бессмертный последует за мной. Кощей еще ни разу с момента своего отъезда не посмел зайти внутрь, хотя дворецкий все еще стоял. Интересно, а пропускная способность у дворецкого не изменилась?
Я протиснулась внутрь, сбоку от Кощея. Надо бы снять ботинки. От всех переживаний я вспотела, и мне было слишком жарко и дальше в них стоять.
Да и не устраивать же тут грязь, ибо я даже не знала, чем можно тут воспользоваться для уборки. И как она здесь происходила ранее? Не Кощей же по ночам тут с метелкой кружил?
Один ботинок я стащила, наступив на его пятку ногой. А чтобы снять второй – пришлось присесть на корточки.
Над головой раздался свист, закончившийся стуком. Обернулась. В стене торчал кусок металла. И как-то даже мои далеко не средневековые знания подсказали, что это стрела. Хм, нет – болт арбалета. Или как это называется.
– Кощей, зайди, пожалуйста.
Бессмертный тут же оказался рядом. И сразу понял, что я его не на чай зову, а что-то случилось. Хотя я говорила спокойным голосом и… в последнее время стала буквально обожать чай.
Он мгновенно заметил в стене железку. И кажется, понял, что, если бы я не наклонилась, то обещание того, что меня не убьют, он не выполнил бы.
Я усмехнулась. Почему-то никакого страха у меня не было вот до этого момента. Кощей как будто настолько был наполнен ужасом, что тот переливался через черные, казавшиеся пустыми глазницы, и передавался мне.
Бессмертный встал на колени и прижал меня к себе, тяжело дыша в мою макушку.
Я растерянно сжалась. Сердце стучало, больно ударяясь о грудную клетку.
Было тепло и страшно. Вот только почему-то я все еще была уверена, что этот ужас не мой. Подняла ладони и неловко похлопала по плечу Кощея в знак утешения.
– Ну, чуть не убили. Бывает. Не впервой. Чего так нервничать? – проговорила спокойно.
Кощей отклонился. Кажется, у него дергался глаз. Я усмехнулась.
– Тут еще куча таких ловушек, верно? – сказала и следила за тем, как подрагивали руки у Кощея. Эх, надо вытаскивать мужика, а то, когда он в таком состоянии, на него и злиться-то не выходит. – Долго меня еще спасать будешь?
– Всегда, – прошептал.
Грудь сжали до невыносимой боли чужие эмоции. Постаралась усмехнуться максимально коварно. Что ж. Проверим. Подскочила и рванула по комнате, устроив круговую пробежку. Я хохотала, а Кощей молча вылавливал все сыплющиеся на меня боевые инструменты. Чего только не было – и кинжалы, и топорики, и стрелы, и иголки.
Активировалось явно на движение. И последнее я устроила по полной.
Когда остановилась, осматривая магический купол вокруг себя, Кощей тоже остановился. Он тяжело дышал, затем вытащил из плеча топор и взглянул мне в глаза. Вместо ужаса там была бешеная злость. Уже лучше. Вот только то, что Кощей сможет излечиться практически от любой физической раны, я знала, а вот то, насколько кровавым будет топор – нет. Голова закружилась, и я присела на корточки.
Отвернулась от Бессмертного и посмотрела на застрявшие в куполе иголки:
– А зачем было ловить на себя, если поставил защиту? – ткнула пальцем в магическую субстанцию, на ощупь казавшуюся вполне физически вязкой. После моих слов она пропала, а иголки посыпались на пол.
– Крупные предметы могла и не удержать, не стал рисковать.
– Что ж, спасибо.
Меня снова смерили бешеным взглядом. А я рассмеялась. Тем самым нервным смехом, который возникает, когда не смешно, но ты смеешься.
Кажется, мой организм после всех покушений решил просто сойти с ума. И я его понимаю. До сих пор надеюсь, что все это сон.
– Малышка, зачем ты?.. – Кощей махнул рукой вокруг, намекая на мое рискованное поведение.
– Может, я тебя проверяла, – фыркнула.
– На тебя это не похоже. Ты не стремишься к приключениям.
Я кивнула. Что правда, то правда. Скорее, это они бегают за мной. Но где-то в глубине души я поняла, что меня выбили из колеи три вещи.
Тот факт, что у меня появились чужие эмоции.
Понимание того, что, если бы Кощей не попытался меня спасти, то мне пришлось бы распрощаться с надеждой когда-нибудь отсюда вырваться.
И третье: если эти эмоции действительно были не мои, а его… то он до одури меня любит. Сильнее, чем я его. Сильнее, чем что-либо в этом мире. Потому что они были настолько мощные, что я чуть не умерла от ощущений, вызванных той частью, что попала мне в душу.
Скажи, мироздание, зачем ты мне это показало, ведь я никогда не смогу его простить?
Прикусила губу, сдерживая слезы, и натянуто улыбнулась.
– Почему ты никак не поймаешь его? – спросила, постаравшись отвлечься от своих мыслей.
– Это был не Некромант, – сказал Кощей. Я удивленно на него посмотрела. Это что же выходит? Меня убить хотят несколько человек? – Он не мог узнать, кто ты на самом деле. А если бы узнал, то перенаправил бы атаку на настоящую Снежную Королеву.
Вот так и узнаешь, что не настоящая. Подделка. Горько усмехнулась. Бессмертный воспринял мою мимику как вопрос и ответил:
– Тут не было ничего опасного для мага, а для тебя – все. К тому же дворецкий практически не потревожен – только легкая рябь. Это кто-то из твоего ближайшего окружения. Кто-то, кто в курсе твоих способностей.
Угу, точнее их отсутствии. Но я не могла подозревать Ягу, Багиру, Алису или Акелу. Даже Волю, который, уверена, о многом догадался, тоже не готова отнести к тем, кто втихаря строит злобные планы моего убийства.
– Может, это настоящая Снежная Королева? – проговорила, ехидно выделив слово «настоящая». Ведь меня тоже так звали. Я не менее настоящая. Да, странное имя для моего мира, но все-таки меня так зовут уже двадцать лет.
– Зачем ей это? Пока ты здесь ее заменяешь, она в безопасности.
Видимо, моя ненависть и злость отразились в глазах, потому что Кощей отошел от меня подальше. Ну да, что значит жизнь какой-то мелкой человеческой девчонки по сравнению с невестой?
По крайней мере, я в очередной раз убедилась, что надумываю Кощею чувства ко мне.
Его действия говорят о том, что для него нет никого важнее той «настоящей» Снежной Королевы. Что ж, по крайней мере, я могу оценить его преданность к любимой женщине. Зачем мне это? Наверно, чтобы не сойти с ума от осознания того, как я в нем ошиблась. А еще из-за того, что эта ненависть пожирала меня изнутри, так как постоянно сталкивалась с противоположными не менее сильными чувствами. Каждый день мой организм боролся с этим ураганом. И казалось, что если какая-то из сторон победит – то душа у меня просто взорвется.
Хватит об этом думать. Все было решено, стоило мне узнать правду. Такое невозможно простить. Даже спасение моей жизни – недостаточное действие для возникновения доверия. Потому что, если ты ударил, лечение удара не оправдывает разбитого носа.
То, что Кощей спас меня, не прощает того, что он сознательно подверг мою жизнь опасности.
А значит, Снежка, прекращай ревновать и думать, как это могло бы быть, если бы…
– Даже если это не Некромант, то все равно твоя вина. Ничего бы этого не было, если бы не мое здесь появление.
Мы взглянули друг другу глаза. И кажется, он понял, что в моем голосе уже нет обвинения. Я слишком устала и просто не хотела затевать уборку всего этого железного, валяющегося вокруг и попортившего так много вещей.
Бессмертный молча начал собирать железки.
– Почему бы не взмахнуть рукой и волшебным образом все не уничтожить да восстановить чистоту?
– Хочу исследовать, может, удастся что-то узнать.
Я должна была уйти в свою комнату и оставить его в разбитой гостиной за уборкой. Но вместо отдыха я села у скатерти и сделала вид, что голодна. Сама же наблюдала за Кощеем. Тот двигался рвано.
– Ох, что ж творится-то. Ты зачем его добила? – сказала Руда по-тихому.
Меня удивила формулировка. То есть меня тут убить пытались, а жалеют Бессмертного?
– Эй, я тебя, конечно, простила, но если ты снова перейдешь на его сторону с вашими секретиками, то знай…
– Ой, да какие секреты, – фыркнула скатерть и поманила меня кончиком ткани наклониться поближе.
Я послушно приблизилась, чтобы разобрать шепот:
– Он испугался за тебя. Вот не морщись, твоя… ситуация тут ни при чем. Ему ты важна и как обычный человек. Вот только вместо того, чтобы наорать на него и обвинить во всех грехах, ты просто буднично поставила перед фактом. А Кощей не дурак, догадался, что ты не видишь никакого будущего рядом. Ты уже полностью готова исчезнуть из его жизни тем… или иным способом.
Я поняла, что Руда намекает не только на возврат в свой мир, но и мою смерть. И меня даже не напугала эта мысль. В последнее время я воспринимала окружающий мир через призму безразличия. Вот и всех этих железных штук не испугалась.
Нравится это Кощею или нет – не так важно. Важно, что это неправильно, так и действительно до суицидальных мыслей можно себя довести. А я не ребенок, чтобы умирать ради того, чтобы кто-то там подумал, как без меня плохо.
Я кивнула скатерти, показывая, что поняла, почему она так сказала, и на самом деле глупостей делать не собираюсь. Но Бессмертного я успокаивать не стану. Пусть мучается.
Села удобнее, съела пироженку, выданную скатертью, и отслеживала происходящее в гостиной. Бесконечно можно смотреть на огонь, воду, котят и как Кощей ползает на четвереньках с топориком в зубах. Хихикнула. Бессмертный направил на меня свой тяжелый взгляд, но не отвлекался, чертил что-то на полу светящимися руками. Когда свет стал сильнее, Кощей перестал удерживать топор зубами и схватил его руками, после чего одним взмахом по всю железку воткнул в пол.
Вид гостиной изменился на подернутый дымкой. Так гостиная выглядела до разгрома. Без разорванного копьем дивана. Кувшин от молока, выданный скатертью вчера, был еще цел. Внутри нашей гостиной заметалась тень. Кощей отслеживал ее движения.
– Ну? – сказала, не выдержав молчания в гостиной, ставшей неуютной, как немое кино на похоронах.