Полина вздохнула:
- Долг… Провались он, долг этот…
- Полина! Не говори так! Ты меня разочаровываешь. И потом, ты сама… У тебя же призвание. Ты служишь людям. Защищаешь.
- Да какое там… Просто работа.
Майка остановилась, набычившись:
- Зачем… Зачем ты это сказала? Ведь это же неправда. Я знаю, я чувствую. Я тоже хочу, как ты. Хочу быть полезной. Ненавижу это потребительское отношение к жизни, ненавижу!
Полина вернулась и встала рядом, глядя в сторону.
- Хорошая ты девчонка,- сказала она.- Дура только. Такая же, как и я. Господи, всю жизнь в этих долгах… За что мне это досталось? За что? Черт бы побрал все эти призвания, за которые личным счастьем расплачиваются…
Майка удивленно раскрыла глаза:
- Полина…
- Что - Полина? Я уже тридцать лет Полина. Четыре контузии, два ранения. Ни семьи, ни детей - никого. Ни-ко-го. Долг… Господи, что бы ты понимала в долгах этих…
Она присела на заиндевевшую лавку возле подъезда и спрятала лицо в рукавицы. Майка осторожно присела рядом.
- Полина… Я не хотела тебя расстраивать. Извини… Разболталась, только о себе и думаю. А ведь Олег Владимирович… Он…
- Что?..
- Вы поссорились, да? Почему вы расстались? Мне кажется, это его мучает.
- Ничего, пусть помучается…
Полина отняла руки от лица, зачерпнула горсть пушистой изморози и отправила ее в рот.
- Может, вам с ним поговорить?- предложила Майка.
- Мы уже поговорили,- Полина снова засунула руки в карманы и нервно пожала плечами.- О чем еще говорить? У него долг, у меня долг. Он считал себя не вправе навешивать свой долг на меня. Он меня, видишь ли, слишком любил, чтобы заставлять страдать. Господи… Как будто я не ждала и не умирала тысячу раз, когда он выезжал на свои задания… Чистоплюй. Терпеть его не могу…
Майка поежилась от холода.
- Но ведь прошло столько лет. Вы уже совсем другие люди. Я уверена, если вы поговорите…
- Нет,- Полина подняла голову к лунному диску.- Видишь Луну? Я могу любоваться ей. Думать о ней. Гулять при ее свете. Даже потрогать ее могу, если захочу. Но она никогда не станет моей. Так и будет болтаться там одна, в этой пустоте. Как и Олег. Никакой штамп в паспорте не сделает его моим. Он живет этой чертовой работой. Он ей дышит. Ест, пьет, шутит. Стихи читает. А мысли все где-то там, там… Не со мной, а с работой. Потому что долг, долг этот… Висит, как Дамоклов меч…
- Полиночка, извини…
- Не вздумай меня жалеть. Терпеть не могу жалости. И хватит об этом. Я замерзла, пойдем.
Полина решительно встала и быстро пошла, не оглядываясь. Майка секунду помедлила, вздохнула и побежала следом.
***
- Собачий холод!- выругался Уинс, наливая виски в стакан.- Плеснуть вам?
- Пожалуй,- кивнул Майк.- Только безо льда.
Майор Эшлер взял из бара второй стакан и тоже наполнил его до половины. Протянув Майку выпивку, он снова зябко поежился:
- И как эти русские умудряются тут выживать? Неудивительно, что их тоже тянет на Ближний Восток…
Вагон дернулся, и виски плеснулось майору на руку.
- А, дьявол,- снова выругался Эшлер, отряхиваясь.- Похоже, наконец отбываем. Ну, за успешно завершенное дельце, капитан.
- Это локомотив подали,- хмуро заметил Майк.- Отбытие еще через десять минут. И на вашем бы месте я не пил за успех заранее. У русских это плохая примета.
- Бросьте, Майк. Я не суеверен. Да и что может случиться сейчас?
В дверь постучали. Панель отъехала в сторону, и в проеме показался солдат охраны.
- Майор Эшлер, сэр, позвольте обратиться к капитану.
Уинстон кивнул.
- Капитан Майерс, сэр,- сказал солдат,- вас там спрашивают, на перроне. Какой-то человек в штатском.
- Как он просил доложить?
- Сказал, что хочет видеть старого знакомого, сэр. По выправке - военный офицер.
Солдат щелкнул каблуками ботинок и вышел. Майор посерьезнел и поставил стакан.
- Вы кого-нибудь ждете, Майк?
- Нет. Но я догадываюсь, кто это может быть.
- Тот капитан?
Майк чуть отодвинул занавеску и внимательно оглядел платформу.
- Полагаю, да. Я предупреждал вас, майор: их нельзя недооценивать. Особенно этого.
- Но у них нет прав устроить обыск.
- Надеюсь, что так.
Майор чуть приоткрыл дверь в спальное купе дипвагона. Киборг лежал в ящике. Так же спокойно, как и полчаса назад. Удостоверившись, что с грузом все в порядке, Эшлер запер дверь на ключ.
- На всякий случай,- пояснил он.- Пойдемте, узнаем, что скажет этот русский. Я хочу посмотреть на него поближе.
Капитан взял с полки бутылку и чистые стаканы. Офицеры прошли мимо охраны и спустились на перрон.
- Майк!- воскликнул Иван.- Я боялся не успеть попрощаться. Думал, неловко выйдет.
Майк зажал бутылку под мышкой и потряс протянутую руку:
- Иван, я так и подумал, что это вы,- заулыбался он.- Чертовски рад. Вот, знакомьтесь: майор Эшлер, Уинстон Эшлер. Уполномоченный нашей дипмиссии.
- Зовите меня просто Уинс,- так же широко улыбнулся майор, принимая руку Ивана.- Давно хотел с вами познакомиться. Майк мне о вас очень много рассказывал. Жаль, что у нас так мало времени. Поезд отходит через четыре минуты.
Майк уже разлил виски по стаканам.
- Я выпью за наше знакомство,- заявил Уинс.- За самого храброго русского офицера, с которым мне довелось встречаться. Если, конечно, Майк немного не преувеличивает в своих рассказах.
- О, нет, нет,- заверил Майерс,- нисколько. Многие мои ребята ему жизнью обязаны. Да и я тоже, к слову говоря. Я пью за вас, капитан.
Иван чуть улыбнулся и поднял стакан:
- А я выпью за вас, Майк. За хорошего солдата. Так считают ваши подчиненные, Майк. Я это знаю. И хочу, чтобы вы тоже это знали. Вы хороший солдат, Майк. Чертовски хороший солдат. Помните об этом, что бы с нами ни случилось там, в будущем.
Тепловоз дал гудок, и офицеры поспешно поднялись в вагон. Поезд тронулся. Иван замахал рукой вслед уплывающему вагону.
Майк опустил руку и задернул занавеску.
- Думаю, капитан, вы немного склонны к преувеличению действительности,- усмехнулся Уинс.- Я никакого сверхъестественного чутья у него не заметил.
Майк задумчиво теребил подбородок. Майор плеснул виски еще в два стакана и позвал:
- Теперь-то вы не откажетесь выпить за успех дела?
Однако Майерс продолжал стоять, глядя поверх занавески на проплывающие городские огни.
- Майк…
- Что он сказал?- задумчиво спросил капитан.- Вы помните, что он сказал?
- Он сказал, что вы хороший солдат. Это неудивительно. Я тоже так считаю. И полковник Бланк мне вас рекомендовал, как хорошего солдата.
- Но…
- Бросьте, Майк. Сказал то, что сказал. А вы пытаетесь найти в этом некий скрытый смысл. Я весьма опытный политик. И если…
- Вот!- капитан обернулся.- Вот. Он сказал…
- Сказал, что вы хороший солдат. И что же, по-вашему, он при этом имел в виду?
- Что я плохой политик.
Майор перестал улыбаться, медленно поставил стакан и встал. Он старался казаться спокойным, но ключом в замочную скважину попал не сразу.
Из двери в купе рванулся ледяной ветер вперемешку со снежной пылью. Занавеска развевалась в раскрытом окне. Эшлер недоуменно оглянулся. Тогда Майк улыбнулся. Уже по-настоящему. И поднял свой стакан. И выпил.
***
Разогнув пальцы, киборг отцепился от сломанной решетки и мягко приземлился в снег. Вокруг было темно и довольно тихо, если не считать обходчиков, которые неспешно приближались, постукивая молотком по колесным буксам.
Киборг запустил руку под край платформы в условленном месте, напротив водозаборной колонки, и нашарил холодную рукоять пистолета, завернутого в старую газету. Зарядив оружие, выждал момент и нырнул под стоящий на соседнем пути почтово-багажный. Невдалеке, у прицепного вагона, курили проводник и пара пассажиров. Укрывшись за платформой, киборг прокрался под вагонами метров двести и снова выглянул наружу. Дальше состав кончался. У тепловоза возились машинист с помощником. На дальних путях работала ремонтная бригада. Путь к депо был единственной открытой дорогой.
Послышался скрип и лязг тронувшихся вагонов. Киборг тревожно оглянулся. Это уходил покинутый им поезд. Дождавшись, когда машинист почтового отвернется, киборг перекатился через платформу и очутился в темной неосвещенной фонарями полосе. Рассудив, что в темноте никто его разглядеть не сможет, он поднялся и быстрым шагом направился в проход между закрытыми корпусами депо. Окликнули его уже у самого забора.
- Ну, привет, Максим Огнев,- насмешливо позвал ниоткуда знакомый голос.
Подняв оружие, киборг направил его в темноту:
- Кто это? Выходи!
От заснеженной раскуроченной громады дизеля, лежащего у стены, отделился темный силуэт.
- Это ты!- выдохнул Огнев.
- Да уж, не тень отца Гамлета,- усмехнулся Левушкин.
Фаер быстро передернул затворную раму пистолета и резко спросил:
- Как ты меня нашел?
Олег смахнул снег с пустого ящика, лежащего в полосе света, и присел.
- Ну, положим, это не я, а ты меня нашел. Это нетрудно, если тебя вынуждают сворачивать в нужном направлении.
Фаер, не опуская пистолета, глянул назад и сказал:
- Мы здесь одни. Почему ты уверен, что я тебя не убью?
Олег улыбнулся:
- Неужели ты до сих пор не понял, насколько крепко влип? Что же, давай расставим все точки над "ё". Попробуй прицелиться и нажать на спуск. Давай. Давай-давай.
Рука киборга дрогнула.
- Что же мне помешает?
- Первый закон робототехники, конечно,- Олег поплотнее застегнул воротник куртки и закинул ногу на ногу.- Ты теперь, некоторым образом, не совсем человек, Максим Огнев. А это тело подчиняется определенным правилам, изменять которые не в интересах твоего работодателя. Он ведь тоже не дурак, сам знаешь. Он знает, что рано или поздно ты поймешь его план. А план этот очень прост. Продать это тело достаточное количество раз, чтобы хватило денег на избирательную кампанию. А потом стерилизовать память киборга, чтобы замести следы преступления. Какая роль в этом представлен