Когда читаешь мемуары очевидцев того или иного подобного явления, появляется мысль, что авторы воспоминаний нередко повествуют о жизни, которую они хотели бы снова прожить. Когда-то шведский автор комиксов Торвальд Галин, обсуждая эту тему, высказался так: «Если вы думаете, что в прошлом уже ничего нельзя изменить, значит, вы еще не начали писать свои мемуары».
И действительно, как правило, в них — публичная исповедь в грехах своих ближних, коллег, окружения, но ни в коей мере не в своих заблуждениях. Получается, что и умершие люди лгут — устами живых…
В этой обстановке Михеев приказал срочно уничтожить все оперативные документы и создать три боевые группы из военных контрразведчиков. Из трубы дома, в котором располагался Особый отдел фронта, повалил густой дым, сразу же привлекший внимание фашистских летчиков. Несколько самолетов прошло вдоль Радяньской улицы, полосонув из пулеметов по окнам домов и разбегающимся прохожим.
— Итак, первая группа, — ровным голосом без лишнего волнения обратился Анатолий Николаевич к своим коллегам, — остается и действует вместе с Военным советом, вторая — со штабом фронта, а третья — будет вспомогательная. Уходить будем на Пирятин.
После обсуждения этого плана руководители приняли решение отойти в район Городища, переправиться через реку Многа, а далее прорываться к своим войскам. Сначала был создан отряд прорыва под руководством начальника войск НКВД по охране тыла фронта полковника Владимира Тарасовича Рогатина. Ему удалось вырваться из окружения и, переправившись через реку Псел у хутора Млыны, выйти в расположение 5-го кавалерийского корпуса.
В докладной записке, написанной после сентябрьских трагических событий лишь 7 октября 1941 года, Рогатин так охарактеризовал обстановку, сложившуюся в селе Городище (18 км северо-восточнее Лубны. — Авт.) 19 сентября:
«Противник, продолжая свое окружение с. Городище своими мелкими мотоциклетными и пешими группами, выдвинулся непосредственно к выходам из села.
Выдвижение отдельных групп противника с пулеметами и минометами дало ему возможность держать под прицельным огнем весь населенный пункт, а занятие высот непосредственно у с. Городище и появление немцев внесли некоторое смятение и панику в большое количество разрозненных команд и одиночек разных частей…
Появление в третий раз за этот день 12 двухмоторных бомбардировщиков в сопровождении 4 истребителей с бомбежкой плохо замаскированных обозов, а также усиление огня артиллерии и минометов и, главное, появление немцев на городищенских высотах увеличили общую растерянность и панику.
Большое количество транспорта, подвергшись обстрелу минометов и бомбежке с воздуха, бросилось вдоль улицы по дороге на одну из переправ, выходящую из с. Городище на Лубны.
Эти массовые действия происходили стихийно. Безрассудно, так как эта переправа, во-первых, находилась под сильным прицельным огнем пулеметов и минометов противника, и во-вторых, эта переправа имела в своей глубине узкую и к тому же разрушенную дамбу, исключающую продвижение всех видов транспорта, кроме прохода пешим порядком…»
Военный совет и штаб фронта с группой сотрудников Особого отдела, курсантов школы НКВД и бойцов охраны штаба готовились пройти рогатинским путем…
— Рама, рама, — закричал один из офицеров.
— Это разведывательный самолет. Нас непременно засекут, а может, уже засекли? — заметил другой командир. И он был прав, — войско почти что в 800 человек немец не мог не заметить.
Именно в это время Михееву принесли пачку собранных листовок, сброшенных с самолета. В них воспроизводилась карта Киевского укрепленного района и говорилось, что красноармейское сопротивление бесполезно и что командующий Юго-Западным фронтом генерал-полковник М.П. Кирпонос, сдавшийся в плен, дает развернутые показания, призывая всем переходить на сторону вермахта.
С содержанием листовок был ознакомлен и сам командующий. Как вспоминал полковник Ачкасов, в то время служивший в звании лейтенанта 1-го сводного полка фронта:
«Командующий собрал командиров и политработников полка, показал листовку и спросил:
— Все читали вот эту вражескую стряпню?
— Да, — ответили красноармейцы хором.
— Так вот, запомните и передайте другим, что генерал Кирпонос никогда, ни при каких обстоятельствах не сдастся в плен, разве что через мой труп пройдут немецкие танки.
Эти слова он произнес с такой внутренней силой, что у меня по телу пробежали мурашки. Не видел лично, как погиб наш командующий, но в том, что он держался до конца, в этом не сомневаюсь — такой он был человек…»
Но автора больше всего интересовали воспоминания коллеги А.Н. Михеева — старшего оперуполномоченного, ставшего вскоре начальником информационного отделения Особого отдела Юго-Западного фронта, старшего лейтенанта госбезопасности Михаила Артемьевича Белоусова.
Обратимся к отрывку из статьи генерал-майора Белоусова «Вернусь после победы»:
«…14 сентября после соединения немецких танковых войск вблизи станции Ромодан штаб фронта, Военный совет и Особый отдел оказались в окружении. В этой ситуации Михеев приказал сформировать из сотрудников отдела, находящихся в Прилуках, и одной роты батальона охраны три боевые группы. Первая — семь человек во главе с ним самим — оставалась с Военным советом фронта; вторая — весь оперативный состав отдела — должна следовать со штабом; третья — вспомогательные подразделения отдела — с остальными войсками.
Инструктируя подчиненных, Михеев напомнил требования приказа наркома обороны выходить из окружения не в одиночку, а большими отрядами, с боями, в результате которых противнику наносились бы потери в живой силе и технике.
Вторая группа. Переправившись через реку Многа, выдвинулась в село Городище, где, как оказалось, уже находился Военный совет.
Вечером 19 сентября по распоряжению Михеева оперработники собрались в кленовой роще на южной окраине села. Вышедший к строю из 62 чекистов начальник Особого отдела объявил следующее:
— Военный совет решил использовать последнюю возможность для выхода из создавшегося положения. Для этого он организует отряд прорыва в составе двух взводов: первого — из вас, чекистов, и второго — из красноармейцев комендантской роты штаба и пограничников, охраняющих Военный совет. Командиром отряда особистов я назначаю старшего лейтенанта госбезопасности Оксеня. Командиром второго взвода назначен пограничник майор Ширяев, а всем отрядом будет командовать начальник войск охраны тыла полковник Рогатин. Боевую задачу особистам ставил лично начальник штаба фронта генерал Тупиков, закончивший инструктаж словами:
— Если вам удастся прорвать немецкое окружение села, то Военный совет пойдет за вами, а если здесь сложите головы, то Родина не забудет вас.
Взвод Оксени атаковал немецких автоматчиков, расположившихся на склоне высоты, и минут через двадцать уничтожил их. Примерно через час, переправившись через Многу и продвинувшись еще на три километра до села Мелехи, взвод особистов соединился со взводом майора Ширяева.
Подсчитали потери. Оба подразделения потеряли по десять человек убитыми, вышли из строя оба приданных броневика. В Военный совет были посланы два пограничника с донесением о том, что путь из Городища свободен. Вечером отряд продолжил движение в направлении села Сенча.
26 сентября измотанный переходами и многочисленными стычками с отдельными немецкими заслонами и колонами взвод из 18 чекистов после переправы через реку Псел вышел в расположение 5-го кавалерийского корпуса.
После получения донесений о том, что маршрут свободен, Военный совет вскоре убыл из Городища, но был вынужден из-за неисправности мостов до полуночи задержаться на переправах в селах Загребелье, Вороньки. Но затем генерал Кирпонос несколько изменил направление движения, отклонившись на запад от того маршрута, которым проследовали особисты.
Почему было принято такое решение, доподлинно неизвестно. Можно лишь предполагать, что командующий при этом учитывал задачи, поставленные им еще двум большим отрядам — генерала Потапова и генерала Баграмяна: прорвать и захватить мосты через реку Сула.
Быстро догнав колонну штаба и тыловых подразделений 5-й армии во главе с генералом Потаповым, группа Военного совета застала рассвет 20 сентября западнее хутора Дрюковщина. На светлое время суток Кирпонос приказал отряду, имевшему в составе порядка 800 человек, укрыться в урочище Шумейково, чтобы ночью продолжить прорыв. Но, как только начал рассеиваться утренний туман, над урочищем появился немецкий самолет-разведчик, а часа через полтора со стороны Лохвицы подошло с десяток немецких танков и десятка два автомашин с пехотой. Немцы плотным кольцом окружили урочище и открыли по нему пулеметный и артиллерийско-минометный огонь. По приказу Кирпоноса находившиеся с ним штабные командиры, политработники и чекисты стали перегруппировать подразделения для отражения атаки фашистов.
Те, кто повел в контратаку свои подразделения первыми — адъютант Михеева лейтенант госбезопасности Пятков, младший лейтенант госбезопасности Горюшко, начальник Особого отдела 5-й армии капитан госбезопасности Белоцерковский и начальник штаба этой армии Писаревский, — погибли.
Горюшко замахнулся на танк гранатой, но не успел ее бросить, так как был скошен пулеметной очередью. Пятков был тяжело ранен в живот и некоторое время оставался на поле боя, но при угрозе захвата его немцами застрелился.
Личным примером поднимали людей в бой комиссар госбезопасности Михеев, дивизионные комиссары Рыков и Никишев, генералы Потапов, Тупиков и Кирпонос. Начальник Особого отдела фронта был ранен, а командующий фронтом — убит.
Столкнувшись с ожесточенным сопротивлением, к вечеру противник прекратил атаки. Ночью оставшиеся в живых, не теряя надежды на прорыв, организовались в несколько небольших групп и выбрались из урочища.
Группа генерала Тупикова двинулась в северном направлении, но, пройдя лишь километр, у хутора Овдиевка напоролась в темноте на засаду немцев. В ходе завязавшейся перестрелки начальник штаба фронта также был убит. Группа Михеева в составе Якунчикова, члена Военного совета 5-й армии дивизионного комиссара Никишева, начальника Особого отдела одной из дивизий этой армии старшего лейтенанта госбезопасности Стороженко и трех красноармейцев из взвода охраны направилась на восток. Шли очень медленно. Михеев опирался на палку, волоча раненую ногу. Голова была забинтована. Якунчиков уже несколько дней страдал сильными болями в области сердца. Его хотели понести, н